Секретарша встретилась с начальником на перекуре и получила его болт в задницу
⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻
Секретарша встретилась с начальником на перекуре и получила его болт в задницу
Секретарша встала раком перед начальником и дала ему в задницу
Симпатичная секретарша зашла в кабинет начальника и предложила ему немного расслабиться. Телочка встала раком и приняла член мужика в жопу.
Категории: Чулки Молодые Минет Анал Большие задницы Русские Анал с молодыми Брюнетки Раком Дедушки Секретарши Бритая промежность Киски
Для РКН, Жалоба | Правила
| DMCA | 18 U.S.C. 2257
©2022 pornoazbuka.top
Сайт с возрастным ограничением 18+. Незамедлительно покиньте сайт pornoazbuka.top, если вам нет
полных восемнадцати лет, или законы вашей страны проживания (пребывания) запрещают просмотр материалов
порнографического характера.
Неофициальное жизнеописание Всесоюзного электротехнического института имени В.И. Ленина
Леонид А шкинази
Текст посвящен Всесоюзному электротехническому институту, в котором автор проработал более двадцати лет. Описаны разные стороны неофициальной жизни отраслевого НИИ - люди и ситуации, начальники и подчиненные, честные и подлецы, смешное и грустное, странное и тривиальное. А когда вы начнете читать, вы увидите рядом с собой спутника - другого человека, который тоже счел правильным оставить памятник своему времени.
Оглавление
Часть I. Забор, начальники, несчастные случаи
Часть II. Совхоз, отгулы, "дырка в голове"
Часть III. Перестройка, потрошеный голубь, как стрелять из пылесоса
Часть IV. Секретность, никелевая крыша, столоверчение
Часть V. Иностранцы, лизание крана, что такое "стимулус"
Часть I. Забор, начальники, несчастные случаи
...а если точнее - то ордена Ленина и ордена Октябрьской революции Электротехнического института имени В.И. Ленина, ныне - Всероссийского, но по-прежнему "имени", ибо укоротить "имени" до "им." директор категорически отказался. Когда я пришел туда в 1971 г., меня подробно инструктировали, как писать наименование места, в которое я пришел на работу. В числе прочего было указано, что писать "им. В.И. Ленина" нельзя, ибо это оскорбительно и замдиректора не подписывает письма, в которых так написано. Я не стал проверять, верно ли изложенное мне при инструктаже. Но позже убедился в том, что замдиректора не подписывает письма, в которых перед его фамилией не указано ученое звание. Точнее: он два раза такое письмо не подписал, а на третий раз перечеркнул текст своей монаршей рукой, а именно: крест-накрест.
Примечание: в 2004 году, готовя этот текст к размещению в Сети, я усомнился - все ли поймут, как же именно следовало писать наименование? И решил во избежание пояснить. Писать следовало так: "имени В.И. Ленина". Почувствуйте разницу.
Так в жизни и бывает - на третий раз письмо перечеркивают. Замдиректора, по-видимому, любил сказочность и свое ученое звание. Полагаю, что Сэй-Сенагон это бы одобрила. В древней Японии искусство ритуала находилось на недосягаемой высоте.
Можно задаться вопросом - а надо ли указывать ученое звание перед фамилией директора? Отвечаю честно - не знаю. Дело в том, что я не помню случаев подписания писем директором лично (кроме характеристик для ВАКа). Это было ниже его достоинства.
Теперь наступило время предисловия. Если насилие неизбежно - расслабься и наслаждайся. И уж если так сложилась жизнь, что я просидел в этом болоте почти четверть века, то - полностью отвлекаясь от вопросов а) почему так произошло, б) хорошо это или плохо, в) какие можно усмотреть аналогии с жизнью в этой стране, а также от всех прочих вопросов, коих хватит на все буквы всех алфавитов, включая санскрит и критское письмо В, - можно допустить, что, написав оный текст, я доставлю хоть час удовольствия читателям.
Смейся, читатель. Болото поднялось до горла и скоро хлынет в рот. Ты стоишь на цыпочках и давно не чувствуешь онемевших ног. Умрем, смеясь. Такая смерть, согласно вере моих дедов, уменьшает количество зла в мире. А если ты, читатель, веришь в атеизм, все равно - умри, смеясь. Я, никого никогда не обманывавший в этой жизни, говорю тебе - это лучшая смерть.
За много лет беспорочной службы я был участником или свидетелем "много всего". И хоть длинный язык и плохая анкета закрыли мне дорогу по служебной лестнице, и поэтому знаю я мало, но все же - почти четверть века...
Один сотрудник ВЭИ наклеил в пропуск вместо своей фотографии фото собачьей морды и довольно долго ходил так. Обнаружено это было случайно и не вахтерами. Скандал. Выговор. Так и бывает в жизни: хоть собака - друг человека, да и Платон - тоже друг, но отделу режима истина дороже.
Раз уж так получилось, что первой я рассказал вам историю про вахтеров и отдел режима, то продолжим, как говорится, в рамках этой же тематики.
Болезнь, называемая борьбой за дисциплину, является хронической и, более того, врожденной. Она, по-видимому, рождается вместе с организацией и умирает вместе с ней. Просматривается аналогия - она "родилась" вместе с совком и умрет вместе с ним, успешно пережив СССР. На пике борьбы за дисциплину (при Андропове) были изобретены три вида трудовой дисциплины: исполнительская, присутственная и какая-то третья, название которой я не запомнил. Оставляя без обсуждения вопрос о сталинском пике дисциплины, когда она имела меньше названий, но была коррелятивно связана с большими сроками, перейдем к собственно сюжету. На андроповском пике наше начальство повадилось лично устраивать облавы в проходной. Поскольку технически регистрацию опоздавших легко делают вахтеры, то ясно, что дело было просто в удовлетворении охотничьего инстинкта. Который есть форма властолюбия. Сотрудник А.К., с десятиминутным опозданием подходя к проходной, увидел группу начальников. Будучи человеком воспитанным, он приподнял шляпу и вежливо поздоровался. После чего опустил шляпу на место, то есть на голову, развернулся "кругом" и, провожаемый изумленными взглядами и открытыми ртами присутствующих, удалился. Проследовав вдоль Красноказарменной улицы до конца забора (200 м), он завернул за угол, проследовал до традиционного места (100 м) и перелез через забор. Когда позже сотрудники вопрошали его, зачем он сделал это, ответ был следующим: "Я понимал, что они меня уже видели, но ноги сами понесли обратно".
Так в жизни и бывает - левая рука не знает, что творит правая. А ноги - что творят руки. Сэй-Сенагон бы заметила - уста говорят "нет", а руки ласкают нефритовый стебель.
К этому можно добавить следующее. Забор вообще перманентно, а в указанном традиционном месте - спорадически, был объектом отеческой заботы охранников. Например, однажды они капитально вымазали его солидолом. Народ немедленно положил поверх солидола листы тонкого картона, предохранявшие штаны от соприкосновения с оным веществом. О судьбе колючей проволоки я уж и не говорю. Пытались там и фотографировать перелезающих. Почему борьба не имела успеха? Потому что охрана боролась с природой - ибо спирта, который м.н.с. Миша и инженер Саша относили токарю Коле и слесарю Славе (все имена изменены) и который выпивал совокупный рабочий класс ВЭИ, оному классу не хватало, и без четверти одиннадцать он отправлялся за НЕЮ.
Так и бывает в жизни: хоть Мичурин сказал: "Взять их у нее - наша задача", - но наша охрана взять милость целого забора у алкожаждущей природы моих сотрудников не смогла.
Тема забора как таковая глубоко философична, ибо Забор - это символ границы между Нашими и Чужими, между Допущенными и Недопущенными, Причастными и Непричастными и т.д. Полезно вспомнить старый анекдот: у завкадрами спрашивают, все ли евреи - сионисты (то есть плохие)? "Нет, - отвечает тот, - те, что у нас работают - хорошие, а те, что хотят у нас работать - те сионисты" (то есть плохие).
Сотрудник И.С. лез через забор внутрь и, спрыгнув, приземлился перед носом замзавотделением (отделение - самая крупная структурная единица в ВЭИ). Замзав удрученно покачал головой, тяжело вздохнул и произнес: "А если бы вы спрыгнули на замдиректора?"
Так и бывает в жизни - спрыгиваешь не на того, на кого надо. Обратите внимание: идея о том, что можно спрыгнуть на директора, действующим лицам даже в голову не приходила. И неспроста - директор ВЭИ по территории не ходил, а ездил. Конечно, всего лишь потому, что территория у нас большая. Пешком - десять минут, плюс летом - пыль, зимой - снег, всегда - грязь и железяки под ногами, ебена мать в воздухе. Зато всегда можно ответить по телефону - такой-то пошел в главный корпус. Или еще куда-то. В высших эшелонах вэивской власти бытовало выражение "такой-то на территории". На других предприятиях был иной язык - по крайней мере, на некоторых. Например, в НИИ Источников тока говорили "такой-то на площадке".
Случалось спрыгивать на официальных лиц и другим сотрудникам. Один из них, В.П., имел привычку сначала перебрасывать портфель, а потом обрушиваться самому. Именно так - обрушиваться - сформулировала бы Сэй-Сенагон и была бы права, ибо при росте выше меня на голову В.П. был еще и в полтора раза шире меня в плечах. Так вот, В.П. метнул портфель и, выждав минуту и убедившись, что все тихо (а видевший это замдиректора по общим вопросам озверел и затаился - здесь аллюзия на Высоцкого: "я сразу озверел и сел в засаде"), полез через забор. Когда он приземлился и пред ним предстал давящийся словами всех сразу команд замдиректора по общим вопросам, В.П. молча поднял с земли портфель, метнул его обратно и сам тоже полез обратно. Замдиректора мог бы попытаться пресечь святотатство - схватив нарушителя за штаны. Ведь не стал бы В.П. с ним драться? Но хватать за штаны не стал. Да, действия человека базируются на соблюдении условностей, а побеждает тот, кто либо плюет на все условности (как Ленин), либо лучше других понимает, какими условностями пользуются другие (как Сталин). В данном случае В.П. оказался прав - замдиректора не счел достойным своего чина ловить нарушителя режима за штанину. В.П. перелез через забор и пошел перелезать в другом месте. Диалектическое единство забора и дыры в нем...
Ткань жизни, - сказала бы, вздохнув, Сэй-Сенагон, - соткана из нитей случайностей.
Еще о заборе. Молодой человек В.С., тихий, воспитанный и культурный, был принят на работу в ВЭИ. И в первый же день, через два часа после приема на работу, он был послан в другой корпус по некоторому делу. А на территории шла стройка. Эта стройка началась в 1970 году и длилась более 12 лет. В результате был построен корпус, в котором сейчас сижу я и пишу этот текст, так что не зря совокупный строитель этого корпуса мерз и гиб в семидесятом году (здесь - аллюзия). Конечно, давать мне возможность клеветать и злопыхать - не единственное его назначение: например, в нем еще находится столовая. Так вот, забор между основной территорией ВЭИ и территорией стройки был в нескольких местах сломан. В сознании сотрудников он, конечно, был, и поэтому они не разбегались. А новый сотрудник В.С. этого забора в этом месте в своем сознании не имел. Он забрел на территорию стройки и наткнулся там на замдиректора, который замдиректорствовал, барражируя вдоль мысленной линии, образующей забор (тут аллюзия на географию с ее определениями меридианов и параллелей и на учебник физики с рассказом о силовых линиях... словом, обширное поле для ассоциаций). Замдиректора выяснил, кто, куда и зачем идет, и, узнав, что человек принят на работу целых два часа назад, радостно отобрал пропуск и сообщил В.С., что он уволен. В.С. дошел до телефона-автомата, позвонил на уже бывшую свою работу, долго извинялся, что не сделал того, за чем был послан, и лишь потом сообщил, что уволен. О степени сумасшедшести сумасшедшего дома, в котором мы живем, говорит то, что К.У., начальник В.С., нисколько не удивился тому, что В.С. уже уволен, а пошел по начальству - просить не увольнять. И просьба была удовлетворена.
Ненадежна служба любовницы императора, - сказала бы Сэй-Сенагон - и добавила бы: - Вам, в вашем ВЭИ, еще хорошо, а вот за нас и попросить некому.
Некоторые из тех, кто читал этот текст, спрашивали - почему не уволился, если было так плохо. Странный вопрос, право. Во-первых, откуда следует, что мне было плохо? Писать этот текст я начал в последние годы моего пребывания в оном месте, и даже если я где-то проговорился, что снег белый - из этого не следует, что я считал ворону черной десятью годами раньше. Этот текст - не синоптический! Во-вторых, даже этот пост-взгляд нельзя назвать очень уж мрачным. Я всегда любил работу, и научную, и инженерную, и поэтому ее хватало, а большинство людей вокруг были нормальными хорошими людьми (в той ситуации, в которой я с ними взаимодействовал). Дерьмом оказывались немногие и только если было, что делить. А одно из свойств советской системы состояло в том, что на нижних этажах пирамиды делить было нечего. И, в-третьих - уволиться-то я мог, а что делать дальше? Грузчиком на Душинскую базу не хотелось, в "дворники и сторожа" - уровнем диссидентства не вышел (вершина - записывал на магнитофон передачи вражьих голосов и давал друзьям, те из вежливости брали), зато "вышел рылом" так, что устроиться на работу по специальности - чудо. А физики в чудеса если и верят, то на них "не закладываются". Так что менять место работы и причин особых не было, и разумной возможности - тоже.
Гармония, право, - сказала бы С.
Традиционной вообще для сундучного фольклора (то есть фольклора "сундуков", "ящиков", п/я) является тема выноса с предприятия в целом и в том числе через забор. Я знаю множество историй на эту тему, включая вынос спирта, закачанного в молочные пакеты, наковален, подвешенных между ног - на пари, и много чего другого, но почти все это было на других предприятиях.
А вот что произошло в ВЭИ. Одному моему сотруднику (Д.Н.) понадобился, как у нас говорили, для дэ-дэ-эса (ДДС - для дома, для семьи), резиновый шланг диаметром 40 мм и длиной несколько метров. Оное резиновое изделие - это очень важно - было розового цвета. Сотрудник обмотал шланг вокруг пояса, подвязал веревочкой, надел сверху плащ и пошел через проходную. Аккурат при прохождении через вертушку веревочка развязалась, и розовый 40-миллиметровый конец с грохотом обрушился из-под плаща на пол. Присутствовавшие окостенели. Старший научный сотрудник не растерялся, наклонился, подхватил конец и рванул через проходную строевым шагом.
Так в жизни и бывает: смелость не только города берет, как сказал Суворов, но и резиновый шланг за конец - тоже. Л. Хатуль сказал: "Смелость города берет, а наглость - неприступные крепости".
Есть легенда, что Ландау развлекался так - приоткрывал тихо дверь в какую-либо лабораторию, аккуратно всовывал в щель конец именно такого шланга, прикрывал дверь, прищемив шланг, и взвизгивал. Ответом ему был многоголосый женский визг из-за закрытой двери. Дело в том, что, услышав его взвизг, сотрудницы поворачивали голову на звук и видели понятно что, прищемленное дверью! А-а-а-а-а-а!!!..
Один из моих начальников - Л.Л. - был относительно молод, подтянут и подвижен. Но однажды двигался уж очень быстро. Как-то раз мы с ним выпросили у намного более богатых коллег из НИИ "Исток" (Фрязино) несколько дисков из гексаборида лантана, диаметром 50 мм, редкость по тем временам и жуткий дефицит. Материал это весьма хрупкий. Положил их Л.Л. в задний карман, благополучно прошли проходную и радостно направились к электричке. Пока шли эти сто метров, про диски забыли. Вошли в вагон, Л.Л. оттопырил зад и начал садиться. Штаны натянулись, послышался треск... но не штанов. ... Как же он подскочил! - проявив отличный слух и реакцию: сломался только один диск.
Сотрудник Л.А. преподавал в ФМШ при МИЭМе, и как-то в группе нарисовались два школьника - радиолюбителя в старом смысле слова. Они вообще не участвовали в занятиях, а тихо сидели в дальнем углу, обменивались схемами, обсуждали. После конца занятия подходили, задавали один-два радиолюбительских вопроса, получали ответ и мирно исчезали. Один из них ездил аж из Пушкина. Преподаватель Л.А. таскал им детали. Но однажды был слезно попрошен плафон от люминесцентной лампы, что вешают на потолок, - дети делали цветомузыку. Л.А. засунул плафон под куртку на спину (дело было зимой), получились красивые квадратные плечи, а внизу похищаемое доставало до середины голеней. Дуракам везет - за вертушку не зацепился, и охранник не заметил. "Что ж, бывает", - заметила бы С.
Еще о выносе с предприятия. Не помню, кто мастерил себе телевизионную антенну, и ему надо было вынести трубу длиной около двух метров. Он вставил ее в штанину - рубашку - рукав и пошел. Причем рука была поднята вверх и составляла с ногой прямую линию. Попробуйте так встать. Теперь попробуйте так пойти... Ладонь же наш герой повернул горизонтально и пошел через проходную. При этом ладонью он помахивал, как бы прощаясь, голову повернул назад и громко кричал: "Пока, Петя!" Остолбеневший охранник проводил это явление безумным взором...
Считаю нужным кое-что разъяснить. Во-первых, то, что все рассказанные здесь истории - чистая правда, в следующем смысле: либо я очевидец или участник, либо знаю истории по рассказу, но рассказ проверен разговором с очевидцем (или участником). Во-вторых, название "неофициальное жизнеописание" - аллюзия на известный китайский жанр, а "так и бывает в жизни" - с "Записками у изголовья" Сэй-Сенагон. В-третьих, среди читателей сего произведения могут найтись анализаторы-психологи. Для них сообщаю исходные данные: всю жизнь проработал в ВЭИ, "прошел путь" от инженера до старшего научного сотрудника. В административно-партийной деятельности участия не принимал. Имевшие место два (впрочем, не очень настойчивые) предложения - отклонил. Вызвав законное удивление у предлагателей... В 1985 году защитился, имею около 40 публикаций (научных), всегда вел более свободный, чем другие, образ жизни (и в плане присутственной, и в плане исполнительской, и в плане той третьей дисциплины, названия которой не помню), за что и получал несколько меньшую, чем другие при моем стаже, должности и вкладе в дело построения коммунизма и укрепления "обороноспособности", зарплату. Эту небольшую разницу (около 10% зарплаты) считал вполне разумной платой за эту небольшую свободу. Параллельно писал научно-популярные и публицистические статьи, коих и опубликовал в сумме в несколько раз больше, чем научных. Одним словом, несерьезный человек. Но женщинам и ученикам это нравится.
Сэй-Сенагон бы уточнила: это нравится не всем женщинам, а тем, которые нравятся мне.
Любой Пимен описывает то, что как-то понимает, в чем как-то разбирается. Даже для того, чтобы просто заметить явление, надо кое-что о нем знать. Поэтому многие интересные вещи описаны мной кратко, а некоторые и вовсе не попали в мой сектор обстрела. Вот пример - стол нашего Директора, виденный мною 1 (один) (аллюзия с заполнением денежных документов) раз в жизни, обит снаружи кожей. Видимо, в психологии Директоров есть нечто, требующее обивки Столов снаружи кожей. Но, не будучи знатоком психологии Директоров (я даже не знаю, есть ли она), я не могу воспеть должным образом тот Стол и ту Кожу. Помнится, об этом нечто писал Веблен в книге "Теория праздного класса". Или вот - ну как я могу описать грандиозную и легендарную пьяную драку в ресторане "Прага", коей кончился банкет по поводу получения одним из наших начальников какой-то не менее грандиозной премии? Ведь я, хоть что-то и понимаю в ресторанах, но почти ничего в драках и ничего - в пьянстве. В этой жизни мне лишь два раза пришлось применять силу против человека и еще два раза я использовал угрозу применения; все четыре раза были успешны, а опыт приносят в основном поражения.
Чего еще я никогда не умел и не делал - так это не тушил папирос в бензине. А дело было так. Двое моих сотрудников, Л.К. и Л.З., вроде бы вполне взрослые люди, сидели как-то и, отдыхая от мытья большой вакуумной системы, курили. Курили они "Беломор", который некоторые из нас называли тогда - в зависимости от степени образованности - "Беломоркэнэл" или "Беломоррис" (ассоциации очевидны), а вакуумную систе
Миниатюрная падчерица разозлила своего папашу и была наказана
Кэнди Вивиан трахается с русским ебарем и пачкает в сперме губки
Белокурая толстуха целуется с подругой и начинает снимать с себя одежду