«Сегодня мало с кем можно говорить, но читаю "Новую" и понимаю: я не одна»

Усталость и апатия в ответ на перманентную новостную жуть доходят и до редакционных планёрок. Где взять силы? Мы попросили наших доноров сформулировать, почему они все еще поддерживают нас

«С «Новой газетой» я много лет и не собираюсь расставаться. Ещё давно выписывала её в бумажном варианте. И сейчас являюсь соучастником уже несколько лет. Очень ценю и уважаю вашу работу, очень благодарю, что вы продолжаете в тяжелейших условиях нашей сегодняшней действительности продолжать свою работу. Благодарю весь коллектив и каждого сотрудника в частности».

С уважением, Инна

«Я поддерживаю «Новую» фактически сразу с призыва. Правда, мне 86 лет — глубоко пенсионный возраст, и кроме пенсии никаких доходов, но я остаюсь живым человеком, и мне важно знать, что происходит с нами и с миром. Ваша информация, на мой взгляд, самая взвешенная на сегодня, диагнозы точны. Если выпадет возможность, стану помогать весомее. Не оставляйте меня без Вас».

Владимир

«Результат вашей работы — это единственная отдушина в душном мире маразма, окутывающего нас последние годы. Что могу — внесу для газеты. Очень жаль, что могу очень мало».

«Для меня «Новая» и ее сотрудники всегда были Представителями Свободы Слова. А Свобода Слова всегда была главным завоеванием перестройки (как и появившиеся книги, и …цветы. Разнообразные цветы вместо вяловатых гвоздик). 

Я вам верю. Я вами восхищаюсь. Без вас будет трудно дышать. Мне кажется, это достаточное основание». 

«Дорогая редакция!

(Так начинались письма в газету во времена Советского Союза)

Я читаю «Новую газету» всю «вашу жизнь»: если не с первого номера, то, по крайней мере, с первой десятки. Искала публикации интересующих меня авторов, которые вдруг пропали из газеты «Известия» и других изданий, и неожиданно нашла их в «Новой газете». С того момента я стала вашей постоянной читательницей и почитательницей. Когда наступили сложные времена и газету стали ограничивать, я точно знала места в Москве, где ее можно было купить. А потом случился ковид, нас посадили на удаленку (на тот момент я уже попадала в категорию «за 60», кому заблокировали проездной и закрыли дома), я нашла выход в подписке. Тогда еще было «Эхо Москвы»*, с аналитикой и текущими новостями. И «Новая газета» в эл. виде. Стало можно адаптироваться к текущей жизни. А теперь вот опять только вы и YouTube.

Спасибо вам за то, что вы делаете, и за то, что вы есть!

Я знаю всех ваших постоянных авторов. Сейчас стали появляться новые, тоже интересные.

Желаю вам жить и выжить в этих условиях! Без вас — совсем хана!

Когда стали покушаться на свободные каналы, я сказала: пока есть «Новая газета» по эл. почте — еще не конец: хотя бы три раза в неделю, пусть с опозданием, но мы будем знать правду и новости.

Всем здоровья и всех благ!».

Тамара Александровна, ваша постоянная читательница

«Ваша газета стала мне интересна не так давно, но все относительно, это случилось, наверное, лет пять назад. Хотя многие журналисты вашей газеты мне были известны по новостям, по их интервью, их освещении происходящих событий, их трагической гибели, в конце концов. Просто ко времени, когда люди, работающие в редакции, связались с названием газеты в моем сознании, практически все новости, который появлялись в доступе, схлопнулись в мнение одного человека, обязательного для всей страны, и все меньше оставалось других вариантов, которые совпадали с моим пониманием происходящего. Вот тогда я и стала выделять ваше издание, оно мне в чем-то помогло пережить начало этого трагического этапа страны, а сейчас я очень скромно, конечно, но пытаюсь помочь ему тоже выстоять в непростое время».

«Вы единственное издание, которое честно делает свою работу и, рискуя жизнью, продолжает её делать. Я очень давно с Вами знаком, знал Ваших сотрудников. Спасибо Вам! Ваши тексты — это как луч света, маяк в хаосе и темноте».

«Раньше, до ада, который пришёл в 22-м году, я знала, что есть «Новая газета», иногда читала... В октябре 22-го сын уехал, людей, с кем можно говорить о случившемся, оказалось совсем мало. «Новую» читала взахлеб, поняла, что не одна — это СЧАСТЬЕ!

Пишу сумбурно, простите!

Спасибо, что вы есть! Такие отважные и талантливые! БЕРЕГИТЕ СЕБЯ!».

С огромным уважением,

Ольга

«Дорогая редакция!

У меня причина пожертвования «Новой газете» тривиальная. Мне интересно читать Вашу рассылку, получать новости. За это надо платить. Мы, россияне, находимся в изоляции от внешнего мира, так что нужно платить тем, кто создает возможность прорвать блокаду официальных СМИ».

С уважением,

Елена

«Я вас читаю потому, что иногда вы печатаете информацию о происходящем в стране, которую не очень часто разбирают в интернете. Там чаще дают информацию о событиях, происходящих за рубежом. Меня интересуют новые правовые аспекты, принимаемые в стране (или которые собираются принять). Интересны комментарии о военных событиях Ширяева (они нейтральны и профессиональны).

Гораздо менее интересны комментарии о задержании людей, высказывающихся негативно о происходящих событиях. Люди хорошо информированы о последствиях, и мне непонятно, почему мы должны скидываться на их правовое сопровождение и содержание. Я бы в этом случае ни на кого не надеялась. Если у вас есть мужество высказывать свою точку зрения, должно быть мужество выдержать последствия. Помочь можно только учёным, которые прошли все положенные инстанции для легальной публикации материалов, а их после этого сажают за госизмену.

По поводу публикации материалов о мигрантах и их семьях. Мне кажется, что у вас необъективное освещение происходящего в этом вопросе. Вы останавливаетесь на очевидных гуманитарных вопросах и совершенно не освещаете вопросы, приводящие к их возникновению (или мало, фрагментарно освещаете).

Мне кажется, что основная проблема здесь — в несоблюдении принятых законов из-за высокой коррупции чиновников в стране: выдача разрешений на определённую работу (а человек после этого работает в другом месте, вызывает семью и претендует на соцобеспечение); взяточничество при оформлении положенных документов (вымогательство); неуплата налогов мигрантами и использование социальной инфраструктуры. Именно из-за неуплаты налогов некоторые прибыльные рабочие места заняты в основном мигрантами. В стране имеется явный ценовой сговор при торговле на рынках мигрантами (одинаковые цены в крупных городах и в 3–4 раза ниже — в маленьких (на те же продукты). Возникли проблемы в школах из-за принятия огромного числа детей мигрантов без знания языка. Дети российских граждан не могут из-за этого учиться, т.к. полкласса не понимает сказанного. В некоторых странах имеются программы обучения языку перед приёмом в образовательное учреждение. У нас с этим непонятная ситуация.

Поэтому мне непонятна ситуация с социальным обеспечением семей с непонятным налоговым статусом. Я не согласна обеспечивать за счёт своих налогов иностранных граждан. Граждане в других государствах также начинают возмущаться таким ходом событий. Нам говорят, что мигранты обеспечивают рост рождаемости в стране, но если они не платят налоги, то поступления в пенсионный фонд от этого не увеличиваются. Тогда непонятен смысл такой миграции для граждан (кроме обеспечения крупных корпораций дешёвой рабочей силой).   

Было бы интересно почитать экономическую статистику с всесторонними показателями экономической целесообразности такой миграции».

Всего доброго,  

Татьяна Леонидовна

«Почему поддерживаю «Новую газету»? Начала давно, когда вы ещё выходили в бумажном варианте, а мне удобнее было читать в электронном виде. Решила, что будет справедливо переводить некоторую сумму. А сейчас… Я старая и трусоватая, поэтому к серьёзным поступкам не готова. Но очень хочется видеть в зеркале лицо, а не противную рожу, поэтому делаю, что могу: 30 октября отношу цветы к памятнику жертвам политических репрессий, подписывалась за Надеждина, 17.03.2024 в 12-00 ходила на избирательный участок, стараюсь по возможности переубедить зэтанутых знакомых, вам немного денег перевожу».

«Независимых изданий осталось очень мало, а именно они (вы) даете как полноту картины событий, так и ощущение, что ты не один в этой несчастной оболваненной стране. Кроме того, я очень уважаю Дмитрия Муратова*. Спасибо, что вы есть». 

«Здравствуйте, всё писать тут в «Яндексе», конечно, опасно, но я каждый день (каждый!) сталкиваюсь с проявлениями ф*ш***а в определенной стране нахождения. Меня очень злят и бесят глупые водители-лихачи, повальная грязь на дорогах и газонах, тупая инфраструктура не для людей и ПОЛНЕЙШЕЕ и глубокое игнорирование проблем. Тут даже кусты постричь не могут и снег убрать. Это концлагерь. Я не согласен и вижу, что вы тоже не согласны, — и это главное, как говорят, вместе мы не одиноки, и я чувствую, что я такой не один. Спасибо, что думаете, как я. Это и есть настоящая жизнь».

«Когда вы задали вопрос, почему я присылаю донаты «Новой газете», то как-то сразу не нашелся, что ответить. В голове вертелось «независимая журналистка», «интересное издание», «полезная информация» — все это было так, но как-то неполно. Потом озарилось, смысл вот в чем: в повседневной жизни мы чаще всего обычные люди — обыватели. Для Власти это очень важно, наша покорность и пассивность.

А.

«Вы сейчас как глоток свежего воздуха».

Владимир

«Добрый день. Я вами с самого начала, и пусть мой взнос не велик, но он есть и будет. Будем держаться до последнего».

С уважением, Марина

«Я пенсионер, мне уже 72-й год, и я буду с вами, потому что верю вам! Вы доказали это не только в газете, но и человеческими жизнями!» 

«Я подписан на очень скромную сумму — 600 руб.

Для меня это род привычки — как бы продолжение подписки на бумажное издание, только в электронной форме.

Я читаю заголовки новостей и при необходимости — сами материалы.

Слово «соучастник» несет в себе оттенок игривости и кокетства, совершенно чуждый жесткой редакционной политике. Оно мне не нравится, но это было решением редакции — именно так оформить электронную подписку, а уж как это будет называться («хоть горшком назови...») — ну хорошо, это дело десятое.

На мой взгляд, сейчас проще и достойнее говорить о том, чтобы подписаться на новости от редакции «Новой газеты» В ПАМЯТЬ О САМОЙ ГАЗЕТЕ. Не говорю «как на саму газету» — это некорректно, но именно что «получать новости и публикации, словно в старые времена». Получать не в газете, но от людей, которые пишут о тех вещах, которые они считают важными; вовсе не обязательно совпадать в представлении о том, что важно, но важно читать о том, что другие считают важным, а не о том, что кому-то выгодно изображать важным.

Также, к сожалению, вы не стремитесь к элементарному просветительству, вам обязательно нужно что-то такое «забабахать», чтобы «все ахнули».

Давно сказано: «Когда б вы знали, из какого сора...» К сожалению, вы такие вещи не цените. Вам не нужна «капля, в которой отражается океан», вам нужен именно океан, хотя бы по интонации, этакая «Таганка» Ю. Любимова, только в другой части искусства — в журналистике. 

Из-за этого большинство интонаций жизни пропускается. Я не о необходимости крохоборства и бытописательства, но об умении синтезировать и обнажать ту суть, которая не сводится к политике.

Политическое сознание — это лишь одна из семи форм общественного сознания (статья «Общественное сознание» в «Философском энциклопедическом словаре»). Полный список: политическое сознание, правовое сознание, мораль, религия, искусство, наука и философия. Вы сосредоточены на одной части политического и на одной части правового. Вам нравится вытаскивать на ту «эмоцию», которая возникает, когда ковыряются в незаживающих ранах. Хотя вы не хирурги, а наблюдатели за хирургами — почувствуйте разницу. Даже когда вы пишете о поддержке заключенных, вы пишете не о поддержке людей, каким-то образом угодивших в политику, а о поддержке политиков, по какой-то причине оказавшихся людьми. Я утрирую, но надеюсь, что метафора понятна.

Когда изданий, которые пишут о важном, было много, такая специализация была понятна — каждое издание выбирало свою «односторонность развития», и читатель тоже мог выбирать. 

Когда таких изданий стало мало, объективно возникла потребность в переходе от специализации, то есть от акцента на анализ, на «постановку проблем», к акценту на синтез, то есть на обобщение особого рода.

Затрудняюсь выразиться точнее, но попытаюсь.

Требуется не специализация (чтобы идти от частного к общему), а умение обобщать и иллюстрировать примерами (то есть умение начинать с общего и обращаться к частному) — то есть требуется прежде всего экспертиза, причем экспертиза историческая, исторический контекст как нечто длительное (как минимум конъюнктуры в отличие от сегодняшних/сиюминутных событий — Ф. Бродель о трех типах исторического времени). Не описание, которое призвано «вытаскивать на эмоцию» (этого добра и без вас хватает), а твердая почва принципов, выраженных в простой форме и затем обращенных к конкретной реальности. Это не требует изменения тематики («топиков»), но требует другой интонации. Если обратиться к собственно научной плоскости, то И.В. Бестужев-Лада писал, соответственно, о перспективном прогнозировании (берете тенденции и экстраполируете) и нормативном прогнозировании (ставите целевые показатели и выстраиваете стратегию). Это два разных типа деятельности.

Поясню несколько странным примером. Введение в теорию вероятностей можно преподавать двумя способами: или сначала описываем общие правила на простом примере, или начинаем с «экспериментального материала». В первом случае слушатели думают о симметричной монете (на самом деле о предметном принципе симметрии), которая с одинаковой вероятностью падает на обе стороны, так что вероятность 1/2, или о симметричном кубике, так что вероятность выпадения одной грани — 1/6. На основе этого строится последующий анализ.

А можно начать с «экспериментального материала» и рассказать о реальных опытах и даже проделать некоторые из них «на глазах публики». Поигравшись с монетами и/или кубиками, перейти к «принципу симметрии» и рассказать про симметрию монеты (и вероятность 1/2) и симметрию кубика (и вероятность 1/6) — и т.д. 

Как вы думаете, какой метод введения в теорию вероятностей лучше использовать в средней школе, где школьники и без того заморочены другими предметами? Имеется в виду параллель школьники как люди».

С уважением,

Владимир

«Вы боретесь за сохранение человеческого лица. Для меня это главное в вас. Всех обнимаю и буду поддерживать сколько смогу».

«Дороги ваша независимость, презрение ко лжи, работа журналистами, а не массовкой в театре лицемерия, пропаганды, демагогии. В получаемых текстах что-то нравится, читаю, что не по вкусу — пропускаю. Бывают материалы задевают, вступаю в спор, чаще без выплеска наружу. В редких возмутительных случаях мнение представляю редакции. Что удивительно, так ведь наше читают, разумное применяют в работе. Предложенные и принятые поправки видны в последующих публикациях.

«Новая» — уникальная, два занятия в неделю, школа жизни. Приходите учиться, за партой рядом со мной. 

Соучастник великовозрастный, пока остается возможность, не откажу в помощи».

С уважением, с давних времен соучастник

«Думаю, ни в коем случае нельзя прекратить вашу работу.

Вы верно заметили: усталость от ситуации в России и мире сказывается на активности людей.

Ваши весточки — это глоток воздуха в мраке тьмы и бездушия.

Однако, думаю, время работает на нас. Несмотря ни на что, очень много людей все более осознают неизбежность перемены ситуации. Ваша поддержка в этом случае будет определяющей.

Конечно, вам нужна материальная, финансовая поддержка в вашей работе.

Ещё раз продумать и предложить пути безопасного варианта осуществления такой поддержки».

«А, собственно говоря, почему? Вероятно, потому, что альтернативная точка зрения на происходящее в информационном пространстве важна в принципе. Это где-то на генном уровне по сути своей: существует право и лево, низ и верх, добро и зло, красота и уродство. Часто отличить одно от другого возможно, только сопоставив и на контрасте увидев отличия. Всё познаётся в сравнении — гласит народная мудрость.

С другой стороны,

Для среднестатистической мамы её дитя лучшее из всех. Даже если дитятко писается и глухое. И лишь чужая тётя способна открыть глаза, указав на недостатки дитяти и продемонстрировав иной образец, не имеющий склонности к энурезу и глухоте. В любом нормальном обществе должна быть оппозиция. Это само по себе является признаком здоровья общества. Оппозиция — не самоцель. Она жизненно необходима для того, чтобы указывать власти на недостатки в её работе. Я помню СССР. Помню, как тайно голосовали за одного кандидата. И я понимаю, что СССР развалился главным образом потому, что «ум, честь и совесть» в лице КПСС в условиях полного отсутствия конкуренции внутри страны деградировала в край. Она сгнила, сопрела, как забытая мокрая половая тряпка в сыром подвале. <…> Я не хочу, чтобы Россия повторила путь СССР и развалилась на куски. Поэтому я поддерживаю «Новую газету», выступающую неким альтернативным ориентиром и удерживающим общество от окончательного погружения в информационное болото».

«Когда начались военные действия, мне было 15 лет. До 2022 года я был вполне политичным и интересовался общественной жизнью в стране. После начала войны я стал искать независимые источники информации и больше интересоваться политикой. В 2023 году я начал активно читать и слушать «Новую газету». Ещё раньше я слышал о таких журналистах, как Анна Политковская, и сама редакция всегда вызывала у меня доверие. Особое впечатление на меня произвели репортажи из Белгорода — настоящая журналистика «на земле» в условиях, когда многие редакции и журналисты вынуждены были покинуть страну из-за развернутых репрессий и цензуры. 

Ближе к окончанию школы я принял решение об эмиграции. Моим направлением стала Австрия. Осенью 2024 года, уже после выпускных экзаменов, мне нужно было поехать в Москву для оформления визы. Именно тогда, 4 сентября, я решил стать «соучастником» «Новой газеты» и поддерживать редакцию материально. Это решение было для меня важным как в плане солидарности с остающимися независимыми медиа, так и с точки зрения безопасности: редакция не признана «нежелательной организацией», что не накладывало дополнительных рисков.

Позже, оказавшись в Москве, я получил возможность попасть на ивент для соучастников в самой редакции. Это были лекции Анны Клятис, посвящённые историческому контексту литературных произведений XX века. Я посетил лекции о начале Первой мировой войны и о революциях 1917 года. 

Атмосфера редакции произвела на меня сильное впечатление: в коридоре висели развороты «Новой газеты», меня особенно впечатлил разворот с фотографией Елены Милашиной. Также в коридоре была необычная фотозона — трон со столом и свисающими с потолка телефонными трубками и петлёй с надписью «Посиди на моём месте». На одной из дверей я заметил записку «Здесь спит Воробьёва», ведущая стримов в «Новой» и бывшая журналистка «Эха Москвы», а также видел пресс-карту Бориса Немцова. Самое большое впечатление на меня наложил кабинет Анны Политковской. Всё это сделало моё пребывание в редакции особенно живым и запоминающимся.

<…> Я продолжаю поддерживать «Новую газету» — для меня это прежде всего пример честной и независимой журналистики, которая продолжает работать внутри страны, несмотря на усиливающиеся репрессии и цензуру». 

«Здравствуйте, дорогие и любимые журналисты «Новой газеты».

Я давно поддерживаю редакцию небольшим пожертвованием. Почему? Ну, во-первых, я ваш читатель с незапамятных времен. Раньше читал и «Комсомолку», пока она не переродилась. Читал и МК — пока там был Минкин*, перестал ее читать, когда она тоже переродилась в желтую прессу. Покупал всегда «Новую» в киосках. Потом уехал на несколько лет в Южную Корею, там читал «Новую» в интернете бесплатно. Поэтому и решил: долги надо отдавать. Потому что вы — лучшие люди нашей страны, вы — наша совесть и то лучшее, что есть в России. Вы — на передовой, и у вас жизнь, полная опасностей. Вы рискуете ради нас.

И по возможности всегда буду поддерживать. Но больше всего хочется, чтобы ни один журналист «Новой» больше не погиб, не был избит или брошен в концлагерь. Поэтому, если есть реальная опасность, — уезжайте. Вы нам нужны живыми! Берегите себя, любимые наши журналисты».

«Дорогая редакция! Всегда с интересом читаю ваши материалы! Хотелось бы, чтобы ваша деятельность по просвещению нас продолжалась. Иногда материалы такие болезненные, что хочется закрыть глаза! Вы учите нас не замыкаться в себе, а совместно готовиться к лучшему будущему! Вернее, себя поддерживать в рабочем состоянии».

Поддержите редакцию финансово и вы — вступайте в число соучастников «Новой газеты». С вашей помощью мы продолжаем работу в России и по российским законам, но предоставляя доступ к независимой информации.

*Минюст включил в реестр иноагентов.