Сашок и Сержок.

Екатерининский 10. В нос шибает резким запахом формалина, возвращающим в май прошлого года, когда сюда был доставлен труп отца, найденного матерью спустя несколько дней в луже собственной желчи и крови. Суета у стойки ритуальных услуг. Нервные перешептывания в очередях . Бег по кабинетам, не оставляющий горю места и времени. Здесь все также. Сюда привозят все жертвы внезапной смерти и криминала, а потом судмедэкспертиза производит вскрытия для установления причин смерти. Причин, которые подчас не хочется знать ни родственникам, ни полиции – первым нужно поскорее вытеснить слишком аффектирующие подробности, вторым закрыть дело и не вешать на себя очередной «глухарь».

Накануне ночью я получил короткое сообщение вконтакте: Осман, Сашок и Сержок умерли. Эхо из 90-х. Османом меня звали только бывшие одноклассники. Это сообщение прислал Олег Б. по кличке Белый или Аля. Полный добряк, еще в школе с головой вошедший в рэп-субкультуру, сегодня работает «вышибалой» в клубе. Из 8 мальчиков в нашем классе оставалось в живых четверо, теперь двое. 90-е пожирают своих детей? Какая-то подозрительно простая онтология. Через несколько часов второе сообщение от Белого с подробностями: «ночью с четверга на пятницу в 1-15 мне написал чел у которого они ремонт делали давно ли я их видел, что он приехал с Москвы а ему домой не попасть, свет горит, дверь изнутри на щеколду закрыта, трубки не берут! в 3-15 он мне позвонил и сказал что вызвал слесаря, вскрыли дверь а там два трупа! Сашок на кухне в неестественной позе, согнувшийся, фиолетово-синего цвета и видимо уже давно откинувшийся, ну день как минимум, а Сержок на кровати с улыбкой как живой и теплый еще! И на столе три баяна использованных! я охуел! думал как родителям вообще такое сказать! хорошо мусора бате позвонили сами и мне не пришлось! я вообще не знаю как с ними об этом разговаривать».

Сашок и Сержок два брата двойняшки (не близнецы), родились с разницей в несколько минут. Оба блондины, большеголовые и длиннорукие. Сашок повыше - узкобедрый с вьющимися волосами, взгляд с задумчивой поволокой, рисовал хорошие картины и графику не в стиле арт брут, а натуральный арт брут. Сержок пониже, с ямками на щеках и чуть приветливей, знал и любил фототехнику и много снимал. Оба ходили все время вместе еще в школе, потом вместе поступили в Академию Гражданской авиации, где вместе же и сели на героин, вернее были подсажены как оказалось впоследствии черным демоном их жизни Эмилем М., высоким красивым азербайджанцем с орлиным профилем и роковым взглядом, учившимся в их потоке в той же Академии. Здесь нет прямых детерминаций: после подсадки оба брата прошли ряд диалектических процедур негации и снятия, а затем повторного возврата. Были общины пятидесятников и харизматов, группы анонимных наркоманов, подшивки, эскейпы в деревню и прочая и прочая. Иногда братья могли не торчать по полгода, а то и по году. Сашок боялся смерти и контролировал дозу, Сержок попадал в кому, его откачивали, была психотическая мания преследования, когда Сашок поместил Сержка в психбольницу. Он был вообще более несчастен, но при этом жизнерадостен, этот Сержок. Оба не раз прокапывались в Боткина. Вот и на этот раз они в разговоре с Белым хвастались, что недавно прокапались и теперь чистенькими в энный раз начнут с нового листа. Не случилось. Количество начал тоже видно ограничено. Парадокс или злая ирония судьбы, что в этот день в фейсбуке наткнулся на трансляцию свадьбы Эмиля М. Ну хоть кто-то оказался сильнее.

На прощании на Екатерининском 10 гроб Сашка был закрыт, а Сержка открыт. Так они и умерли с разницей в несколько часов как и родились. Я опаздывал на отпевание, вбежал впопыхах, успел, прислушался, хор уже пел тихо и жалобно за упокой души рабов божьих, осторожно толкнул дверь чуть не задев певчих в платочках, протиснулся, сестра Маша тут же дала мне свечку. Сунул купленные 4 гвоздики подмышку, чтобы креститься. Спустя минуту огляделся, в помещении кроме батюшки и певчих были родители с сестрой, Белый, Деня, Симона. Все. Сконцентрировался на батюшке с красивым бархатным баритоном, от приглушенных песнопений вперемешку с ладаном (ох уж этот ацетат инценсола) острый ком все же подкатил к горлу. Проняло, не железный, не бесчувственный, значит. Батюшка закончил Отче нашим.

Началось прощание, все растерянно начали топтаться, не зная к кому первому подойти. Хотя казалось бы, какая теперь разница. Сначала положил 2 гвоздики Сержку в гроб, зачем то потеребил его за руки. Сержок был обильно загримирован, отчего улыбка и ямочки на его щеках превращали его лицо в посмертную маску мима. Потом подошел к Сашку, вернее гробу с Сашком. На нем фотография кучерявого блондинистого 20-летнего красивого молодого человека. Но тот же взгляд холодных голубых глаз с поволокой. Не нашли себя, не хватило мотивации жить? Но ведь дожили как то почти до пятого десятка лет. Здесь почти накрыло. Мы ошибочно полагаем, что мы больше чем комочек слизи мяса и костей? Эпикур, где ты Эпикур, нет ничего после смерти – душа как и тело распадается на атомы и фить-фить летите голуби летите.

Отпели. Вышли. Дальше только крематорий. Отец – бывший штурман с 40 летним стажем – неловко сунул Дене в руку 5 тыс. купюру – помяните там сами как-нибудь. Родители, что они - смирились уже? Но разве можно смириться с тем, что всегда нарушает мирное соглашение? Опоздали но приехали друзья бурной молодости - Сергей по прозвищу Диджей – ранее знатный колбасер и дебошир, а сейчас директор одного из департаментов в Пулково, и большой длинноволосый Горын, кличка под стать внешности. Скупой на эмоции Горын, косноязычно подвел итог: в Питере сейчас нормального героина не сыщешь – бадяжат все хуй знает чем.