СТИХОТВОРЕНИЕ
ХРИСТИАНСКАЯ ПОЭЗИЯ
Ваза
Она стояла в антикварном магазине
Среди старинных дорогих вещей,
И, то и дело, на себе ловила
За взглядом взгляд восторженных людей.
Заметьте, не простых людей - богатых,
Тех, что ценить умеют красоту,
Да понапрасну время не теряют,
И денег не бросают в пустоту.
- Да, ваза красоты довольно редкой,
В ней узнается Мастера рука.
- Искусная, изящная работа,
Не мудрено, что высока цена.
Но ваза не гордилась тем участьем,
Её заслуги нет в том никакой,
И не была б она такой прекрасной,
Не прикоснись Художник к ней рукой.
И вспоминает ваза жизнь другую,
До встречи с Мастером другой она была,
Без шика и изысканного блеска,
А так, комочек глины, ерунда.
Она лежала прямо у дороги,
Смотрела на повозки и людей,
Внимание собой не привлекала
Не выделялась между грязи и камней.
Порою в дождь осенний раскисала,
И прилипала к подошвам сапог.
Её с трудом оттуда отдирали
Кидали в сторону, подальше, кто как мог.
Большое ль дело грязь? Её так много!
И пользы ведь от грязи никакой,
Измажешься, коль на неё наткнешься,
Да поскользнешься, наступив ногой,
То был её удел, она смирилась,
Хотя порою иногда роптала.
Она к другому даже не стремилась
Лишь потому, что лучшего не знала.
Он Сам её нашёл, то было утро,
На лепестках не высохла роса,
И было так в руках Его уютно,
Что чувство не забыть то никогда.
Решительно прощался разум с прошлым,
И все вокруг казалось расчудесным.
Она, вкушая жизни перемены,
Была напугана до боли неизвестным.
Он Сам её избрал и приготовил
Иное назначенье для неё,
Бедняга даже не подозревала,
Как трудно будет выполнить его.
Маэстро руки начали работу…
Он бил её, и мял, и снова бил.
Лепил, ломал, опять лепил по новой -
Из кома глины чудо Он творил.
Она, не выдержав, взмолилась: - Уже довольно!
Нет больше силы этого терпеть,
Прошу ответь мне, мучить будешь сколько?
Помилуй, сжалься! Я могу так умереть!
Но Он ответил коротко: - Не время,
Ведь дело не окончено ещё.
Ты не умрешь, ты просто станешь новой.
И продолжал станок кружить её.
И вот уже совсем другая форма,
Нет ничего от прежней глины той,
Она не ведала всех планов Господина
И радовалась: - Стала я другой!
Но не была окончена работа,
Готова печь, нагрета вкрай и ждет,
И вот туда, где так ужасно пышет жаром,
Сырая ваза в ужасе идет.
И вот опять знакомый вопль: - Довольно!
- Не время! - тот же слышится ответ,
Огнем горячим плавятся металлы,
А наша ваза начала твердеть.
Ну, вот и всё. Смогла. Живой осталась!
Теперь дивится крепости своей:
- Уже от влаги больше не раскисну,
И чувствую себя, чем сталь прочней.
Но где там... Ядовитый запах красок
Полился в горло, разъедал глаза.
Опять мольба: - Я не хочу! Не надо!
Опять ответ, что не пришла пора.
Другая печь готова, да такая,
Что первая пустяк в сравненье с ней.
Невыносимая была температура,
И не осталось силы для мольбы ей.
О близкой смерти промелькнули мысли.
Но дверь открылась, всем скорбям финал!
И вот теперь совсем - совсем другая,
Поставлена Творцом на пьедестал.
Хоть с той поры случалось с ней немало,
Я здесь остановлю о ней рассказ.
Добавлю лишь, что залы украшала
Она собой да радовала глаз.
Людской хвалы себе не принимала,
Желала, чтоб узнали в ней Творца,
Без разницы - богат хозяин, беден -
Охотно всем служила до конца.
Как хорошо полезным быть сосудом,
Без разницы - ты ваза иль корыто,
Лишь выполнять свое предназначенье,
Служить на радость всем с душой открытой.
Нас отыскал Творец и взял нас в руки,
А мы порой не рады переплавке,
Но невозможно стать сосудом новым
Без ломки, лепки, огненной закалки.