Шизофреник

Замкнутость — источник болезни?

Я рос в обычном провинциальном городе-миллионнике. В детстве никаких проявлений болезни не наблюдалось, в целом был обычным ребенком, ничего незаурядного.

В средней школе начались проблемы со сверстниками: не мог дать сдачи, стал замкнутым и, собственно, из-за этого превратился в изгоя. Мысленно жаловался на несправедливость, думал о суициде и даже о том, чтобы прийти в школу и порезать всех обидчиков.

Собственно, отсюда вытекают два умозаключения. Первое — то, что реальные случаи, когда дети приходят с оружием и стреляют по окружающим, могут быть спровоцированы трудностями в общении. Второе — то, что моя замкнутость, как мне кажется, могла спровоцировать появление такого заболевания, ведь диагноз «шизоаффективное расстройство», который мне поставили, передается по генетике, а в семье никого с такой генетикой у меня нет.

После школы пошел в колледж. Так как успеваемость была никакой, пришлось идти туда, где проще учиться. Вот я и выбрал направление «технология общественного питания».

Отслужил с диагнозом

В моей жизни было всего 3 случая, когда из-за болезни что-то пошло не так: в 17 лет, в 21 год и 23 года. Мне, кстати, сейчас 24. Причем все обострения происходят весной.

В первый раз, когда произошло весеннее обострение, об этом знала только мама. Она, правда, не поняла в принципе, что со мной произошло. С её стороны мое поведение выглядело, мягко говоря, неадекватно. А отец с нами не живет.

После первого приступа меня положили в больницу, и после того, как выписали, ни диагноза, ни на учет не поставили.

Так как в нашей стране все работает через одно место, я отправился служить в армию. Ну вы понимаете абсурдность ситуации? Псих идет в армию, где ему периодически дают заряженное оружие в руки. Благо во время несения всех тягот службы не было обострения. А почему я не откосил? Во-первых, я думал, что если тебя ставят на учет, то все, работу не найдешь, водительские права не получишь и вообще лишишься кучи других прав (как оказалось, это не так). Права я получил, и, не смотря на то, что сейчас я уже стою на учете в ПНД [психоневрологический диспансер], права у меня на руках и никто их не отнял, а в ГАИ не пробивают на твою вменяемость. Проблема появится только когда их срок действия истечет... Потребуется справка от психиатра с места прописки.

Касательно работы: база, куда тебя внесли, крутится только вокруг больницы, где ты лежал, и вокруг ПНД, и все это даже не в цифровом виде, а в бумажном. То есть, можно спокойно работодателю писать в анкете что ты здоров, и он никак не проверит.

Я работаю в общепите, поэтому мне нужна санкнижка (ее каждый год нужно обновлять), и каждый раз я просто прохожу в платной клинике врачей, они, как вы понимаете, оттуда никакие запросы не отправляют, а сами в период моей ремиссии диагностировать заболевание не могут. Никакие тесты не выявляют каких-то отклонений. Так я и живу.

Вообще, мировоззрение в период ремиссии обычного нормального человека. Ну, то есть, политическую ситуацию сейчас вижу так: государству насрать на народ, а народу насрать на себя. И там, и там есть исключения, конечно, но в целом всё очень хреново в стране. Мечта сейчас есть такая, научиться настраивать контекстную рекламу, стать специалистом, найти клиентов и уехать куда-нибудь в Европу. Я здесь себя некомфортно чувствую.

Что происходит во время обострения

На самом деле я вижу все это состояние как очень бесшумный катящийся ком со снежной горы. Ты не замечаешь, когда все начинается, ну, по крайней мере, во все 3 раза, что у меня были, я думал, что это нормально, даже когда в фонтане голым купался.

Начинается все с того, что у тебя отличное настроение, ты чувствуешь прилив сил, красноречие так и прет из тебя, ещё и креативным становишься — легко можно придумывать идеи. Кстати...

Перед вторым обострением я работал в рекламном агентстве, продавал рекламу. Тогда наш учредитель дал задание, так и так, будем снимать рекламный ролик для нашей компании, поэтому нужно придумать сюжет, а тот, кто придумает лучший — получит премию. У меня с деньгами всегда было туго. В общем, часа за два я придумал 7 сюжетов для ролика, из них 3 понравились, и за каждый из них мне дали премию.

Потом все закручивается сильнее. Ты начинаешь думать, мол, слушай, я такой ахуенный, наверное, я стану каким-то известным человеком. Начинаешь фантазировать на эту тему, попутно поднимая себе ЧСВ. Что интересно, в этом состоянии критическое мышление начинает отпадать, и любая твоя мысль начинает подкрепляться эмоциями.

Постучались к тебе в дверь, хотя ты никого не ждешь, и ты начинаешь думать, кто же это может быть. Начинаешь перебирать. Это, наверное, менты, потому что я себя активно веду в жизни, я супер крутой и правительство меня хочет закрыть. Им не нужны такие как я, я сломаю систему, а это им не выгодно. Ну или что-нибудь из пришельцев. Самое интересное, что чем безумнее мысль, тем она более эмоциональная, тем больше ты в нее веришь.

В момент обострения человек забывает о «Бритве Оккама» [из всех возможных объяснений наиболее вероятно самое простое]. И ты ни в коем случае не подумаешь, что за дверью сосед, которого ты топишь.

Третья стадия — когда ты веришь в то, что ты Иисус или даже Бог. Тогда ты совершенно случайные события начинаешь присваивать к своим заслугам.

Допустим, произошло ДТП на какой-нибудь центральной улице, а ты думаешь: «Ага, это по-любому ФСБ-шник от меня ехал, спешил доложить генералу, и попал в ДТП». Или летит вертолет, а ты: «Ага, это они меня пасут, наблюдают за мной с высоты...» В общем, все доходит до полного абсурда.

Последняя из «веселых» стадий, это когда твои мысли превращаются в действия (обычно тогда госпитализируют как раз). Например, посмотрел на тебя тип, который тебя «пас», а ты подходишь к нему и говоришь: «Я знаю кто ты и чем ты тут занимаешься!». Человек, конечно, в смятении. Встаньте на его место, смешная ситуация... Или купания в фонтанах, хождение босиком и выкрикивания о том, что я, якобы, Иисус.

Мысли как бы расслаиваются, ты начинаешь себя грузить. Если я сделаю то, то будет это, а затем то. Но если я сделаю то, то будет это и мне придет конец. И вот ты уже лежишь и думаешь о всей этой космической фигне, все твои мысли подкрепляются эмоциями. То ты становишься властелином мира, то тебе надо бежать, и у тебя колотится сердце и ты потеешь. А ещё все твои мысли сопровождаются выбросами гормонов.

Вообще, что интересно, да простят меня врачи, это заболевание связано с огромной выработкой дофамина, или ингибиторы его начинают лучше захватывать, не помню точно. Но как раз кокаин действует на мозг аналогично, так что, на зависть торчкам, я могу и без кокаина кайфовать.

Галлюцинации или беседы с Иисусом

Ты можешь беседовать у себя в голове с кем угодно, хоть с Иисусом, хоть с инопланетным разумом, а они в ответ могут давать советы, и ты, полагаясь на их авторитет, будешь им следовать.

Однажды пошел я в парикмахерскую. Захожу, значит, и говорю о том, как меня подстричь. У меня волосы тогда были достаточно длинные, и их закрепили клипсами. Я этого не заметил, а когда увидел, то задумался: «П*здец, у меня из головы антенны торчат». В результате я сказал, чтобы меня побрили налысо.

Или ещё ситуация.

Меня тогда положили в дурку, привязали к кровати, и в соседней палате кто-то незнакомый что-то говорил, а я почему-то отчетливо слышал голоса своих друзей. Они мне что-то осмысленное говорили.

Синдром отмены

В больнице тебя начинают лечить нейролептиками, и первую неделю транквилизаторами (это то, что оканчивается на «...пам»). Через неделю-другую, к тебе возвращается критическое мышление, и ты начинаешь, понимать: «Ох, них*я я натворил, да о чем я думал».

А затем наступает самая хреновая стадия для твоего настроения. Как я понимаю, начинается что-то типа синдрома отмены. К примеру, качки колют в себя тестостерон, его уровень в крови подскакивает, а потом они с курса слезают, искусственного гормона нет, а свой еще не начал вырабатываться. Так же и тут, только с дофамином.

У тебя настроение уходит в жесткий минус, сначала начинается апатия, а потом депрессия. Тогда не хочется ничего делать, я в этот период сплю по 12 часов, спал бы и больше, но физически не могу. Ничего не хочется, вот прямо совсем, максимум — хочется сдохнуть. Это состояние длится месяца два, постепенно отходя на задний план.

Еще есть проблема, не знаю от нейролептиков это или нет, но не можешь сконцентрироваться ни на чем. Например, смотришь фильм, у нормального человека он вызывает какие-то переживания, а у меня ничего. Просто становится скучно, и я его выключаю. О книжках и думать нельзя, одну страницу максимум осилишь. Единственное развлечение для меня было читать про психиатрию, не знаю почему, но читать было интересно, ну и фильмы документальные про нее смотреть.

Еще у старых нейролептиков, есть побочка хреновая, по-научному не помню, но называется «неусидка», название само за себя говорит. В этом состоянии я не могу сидеть на месте, хочется идти, чувствуется внутреннее напряжение, когда просто сидишь. Это либо гасится корректорами типа «циклодол» (от него можно не хило угарнуть, но не советую), либо нейролептиками нового поколения.

Слышал одну историю по этому поводу.

Какой-то тип постоянно пил нейролептики, и у него около стола вытоптан на ковре круг. То есть он вытоптал ковер прогулками от «неусидки».

Психиатрическая больница, врачи и пациенты

Немного о лечебницах и лекарях

Больница — отдельная тема, я лежал в 3 разных больницах в 3 разных регионах: одна в Волгограде, одна в Московской области и одна в Санкт-Петербурге. Самая хорошая была в северной столице, затем в Москве, ну и в Волгограде — сущий ад: там ничего не менялось годов с 60-ых, окна никогда не открывались, люди там практически не моются, дисциплина хреновая, вонь стоит и духота.

Система в психушках очень интересная. Когда ты туда попадаешь, ты лишаешься всех своих прав. Для персонала ты — работа, не человек, а именно работа. Сразу рассчитывай на то, что с тобой будут разговаривать как с ребенком, на «вы» никто с тобой говорить не будет.

Валюта в больнице — это сигареты, на территории больниц курение запрещено, если что. К этим больницам дурка тоже относится, но главврачи находят компромисс: курить можно, но по расписанию, а зажигалка находится у санитара. Последние даже полы не моют, за лежачими больными не ухаживают, все это делают пациенты за сигареты и чай.

Первое что с тобой делают после поступления — это кладут в наблюдательную палату. Это палата, возле которой сидит медсестра и после своей смены пишет отчет о каждом, кто там находится, поэтому в этой палате нужно вести себя как можно более естественно. В этой палате ты можешь лежать очень много. Пока оттуда не попадешь в нормальную палату, отсчет о твоей выписке не начнется.

Когда лежал в наблюдательной палате, положили со мной типа, который фена перенюхал. Он думал, что через него общается рептилоид. В конечном счете, когда врач его опрашивал о жизни, он признался, что его в детстве насиловал какой-то руководитель кружка.

В хреновых клиниках по типу Волгоградской делать нечего, досуг совершенно не организован, если повезет — найдешь какую-нибудь книгу по типу «Сочинения Маяковского». Единственное развлечение — это слушать и рассказывать истории. В хороших же клиниках, где бюджет позволяет, есть много книг, телевизор, шахматы и нарды.

Еда пресная, мясо не увидишь, может быть только сосиску из туалетной бумаги. И врача видишь, как правило, раз в день (утром на обходе), все остальное время он занимается каким-то документооборотом.

Контингент разношерстный, большая часть — дебилы с текущими слюнями, лежачие больные. В общем их процентов 70. 15% наркоманы, 5% алкаши с белкой, 5% маньяки, убийцы, педофилы и 5% — больные вроде меня.

Пациенты

Любые протесты и возмущения сразу пресекаются.

Был случай, деда заставили красить решетку на окнах после отбоя, а краска была дешевой и вонючей. Он сказал: «Идите на х*й! Сами дышите этой краской. Если хотите вы*бнуться перед начальством — сами и красьте», его после этих слов перевели в палату для буйных и вкололи феназепам и аминазин (чуть ли не первый по мощности нейролептик).

Или был бунт на почве того, что рисунки забрали.

Один пациент начал кидать стулья, один табурет сломал. Тогда вызвали пациентов-вертухаев с соседнего отделения (кстати, по закону нельзя привлекать пациентов), те заломали ему руки, прокололи и поставили капельницу, ибо: «Нефиг возмущаться, ты тут никто».

Смартфоны и прочие гаджеты в клинике, само собой, запрещены.

Еще в палате на постоянке лежал тип, которого положили еще в начале нулевых. Он зарезал троих во время приступа. На него жалко смотреть, по общению адекватный, но его так обкололи, что всегда текут слюни, дикция на 90% неразборчива, и самое страшное — он оторван от реальности. Он не знает что такое смартфоны, интернет, вейпы и прочая лабуда, к которой мы все привыкли. Он живет старым временем.

Такие люди, которые совершили преступления, лежат на принудительном лечении, а сколько они так будут лечиться — одному Богу известно.

Еще был тип, лет 30 на вид, с проплешиной на голове, и, несмотря на большую голову, интеллект у него был как у пятилетнего ребенка. Единственное, что он умел — повторять как попугай за другими людьми. Мог неожиданно, не знаю по какой причине (я правда пытался понять), ни с того ни с сего, начать неистово кричать и также внезапно замолкнуть.

Был дед с альцгеймером, он ходил в туалет под себя, всегда сидел на диване и был распят веревками. Ходить ему было нельзя, руками шевелить тоже. Ноги ему связали, чтобы не гадил где попало, а руки — потому что любил снять с себя одежду и мастурбировать. С одной стороны, мне жалко его, попробуй в таком положении посидеть весь день, а с другой — голый дед, срущий в моей палате...

Из нормальных было только два пациента, один из них правда убил кого-то, но с ним реально было интересно общаться. Он был этаким Ганнибалом Лектором, с одной стороны — убийца, а с другой — образованный человек. Так как он давно находился в больнице, ему в качестве терапии разрешили поставить в палату мольберт, и он периодически писал красивые картины маслом. Также ему разрешили гитару, это, собственно, нас и сблизило, мы вечером с ним играли какие-нибудь песни на гитаре. Комплекции он был здоровой, и по а-ля зоновским понятиям он типо смотрителем за отделением был. Весь порядок был на нем, и последнее слово всегда было за ним.

А второй тоже очень образованный был, то есть на любой вопрос мог ответить, как Вассерман, развернуто и с деталями.

Я у него спросил однажды: «Почему ты такой образованный?». На что он мне ответил: «Мне интересна какая-то тема, я захожу на вики, спускаюсь вниз к источникам и читаю все источники полностью».

Как он мне сказал, его даже приглашали в масонскую ложу, обещал, что после выписки пойдет вводное задание проходить у куратора.

Также в больницах мне встречались педофилы, их, как правило, кладут на всю жизнь, разговаривать с ними не о чем, мерзкие люди, и другие пациенты к ним относятся соответствующе. Вообще некоторые тюремные понятия и туда перекочевали.

Излечимы ли эти заболевания или неизлечимы, я не знаю. Мне кажется, все индивидуально. В моем случае помогает постоянный прием таблеток. Ещё экстренная госпитализация, транквилизаторы и аминазины всякие помогают, сразу в себя приходишь. Но вот как быть с теми людьми, у которых хроническая шизофрения, а не приступообразная, как у меня? По факту, досконально не изучено от чего все это появляется.

Бесспорно, на западе медицина лучше развита, нейролептики последних поколений, которые почти не имеют побочных эффектов. Сейчас ещё ведутся разработки на основе никотина. Но все эти технологии до нас не скоро дойдут. У нас все на уровне нулевых годов застряло. Но опять же есть исключения. К примеру, в Петербургской больнице мне назначили укол, который колется всего раз в месяц, и никаких таблеток больше не надо, называется Ксеплион. Один укол стоит 30 тысяч рублей, считай, как средняя зарплата гражданина РФ. Бюджет центральной больницы выделяет деньги на такое лечение, но прописка у меня была не центрального района, а по месту жительства таких лекарств не было. Поэтому пришлось принимать дешевые нейролептики старого поколения, но за бюджетные деньги, что хорошо.

Заключение

Часто говорят, что психологически здоровых людей нет, но есть те, кто еще не дошел до психотерапевта. Я не могу однозначно с этим согласиться или отрицать. За свое заболевание могу сказать, что нет, все люди нормальные, а я нормальный только в период ремиссии...

Благодаря интернету люди стали более образованными в вопросе сумасшедших. Сейчас, я думаю, уже нет стереотипа, что если ты псих, то обязательно пускаешь слюни и говоришь с собой. 

Все друзья и близкие знают о моей проблеме. Из друзей я никого из-за болезни не потерял, скорее даже приобрел. Есть повод завести интересную беседу, начинаешь рассказывать о своих похождениях, и всем смешно. В здравом уме никто не решится на такие поступки. Друзья воспринимают меня нормальным человеком, просто иногда обостряются хронические болячки. У всех есть такие.

Подписывайтесь на канал "Взгляд изнутри" и делитесь статьей с друзьями