САГА О ЧЁРНОЙ НЕБЛАГОДАРНОСТИ Часть 2.
Иван Михеев
Начало здесь: https://telegra.ph/SAGA-O-CHYORNOJ-NEBLAGODARNOSTI-CHast-1-06-20
Часть 2. Бегство
Теперь просто представьте, что вы сидите на допросе, где вас заставляют дать показания на какого-никакого, но соратника, при этом срок ему грозит до пожизненного, т.к. следователи обмолвились, что параллельно с новым делом планируется пересмотр старого, по которому он незаконно (или законно?) съехал по дурке. Он уже давным-давно много раз мог уехать из страны, но не захотел этого сделать. И у вас из-за этого товарища два варианта на выбор:
1) дать показания на него;
2) плюнуть в рожу следакам и тут же отправиться в СИЗО, дожидаясь пока туда же привезут его и остальных соратников, которых он подставил, и всё равно в итоге всех осудят на тот же срок, какой запланировали.
Если бы у меня не было особых (а на самом деле вполне обыденных для любого мало-мальски заметного оппозиционного лидера в РФ) отношений с ними прежде, то хороших для Лёши вариантов в 2015 году не оказалось бы, и сел бы он полюбому. Но у меня были как раз такие отношения, и только поэтому меня по данной теме дёрнули немножко раньше тех, кого планировали сделать обвиняемыми, для того, чтобы максимально иметь доказательную базу ещё до первых арестов. Алексей теперь, после того как сам меня предал, спекулирует на обстоятельстве этих моих особых отношений со спецслужбами, но только где бы он был сейчас, если бы в его кругу не оказалось такого человека?
Добавлю, что в Вятке ближайшие соратники всегда были в курсе моих обстоятельств и благодарно пользовались помощью. А если бы я был по жизни трусом, сдающим всех и вся, то с чего бы вдруг я воспылал такой преданностью лично к Алексею (с которым до этого лично общался раз 5-6) и, когда над ним со товарищи нависла угроза посадки, бросился его спасать как Иван Сусанин? Я ведь, кстати, когда его предупредил и рванул в Украину, то отнюдь не был уверен, что доеду. В последующие годы, правда, я много раз думал, что лучше бы меня поймали на границе.
Дело против WJ было открыто по статье «организация экстремистского сообщества» (хуже только терроризм). За несколько месяцев до этого, таковым признали «Правый Сектор». Планировалось, что главным обвиняемым будет сам А., но сообщество предусматривает обязательное наличие нескольких обвиняемых, и они рассматривали разные кандидатуры, чтобы составить Алексею компанию на скамье подсудимых. Правда, Нильс оставался для них вне доступности, а большинство доступных кандидатов мало чего сделали на самом деле. Но чисто формально, при наличии (!) Алексея, чтобы охуярить остальных, следствию хвалило бы очень немногого, вплоть до репостов и ношения атрибутики. Остальное выбилось бы в порядке самооговора. Помимо прослушки, переписки и т.п., следствие уже располагало свидетельскими показаниями от своих людей, среди которых, очевидно, был... уже известный вам Чернобор. Мои показания, таким образом, не были решающими в деле, но всё равно, безусловно, были им нужны. Кстати, я должен был выступить как тайный свидетель, т.е. никто бы никогда не узнал, и скорее всего даже не заподозрил меня. Тем более что если бы дело дошло до арестов и прессинга, то без сомнений там хватило бы на кого обижаться (предыдущее дело А., да и вообще все такие дела с массой обвиняемых это показывают). Передо мной стоял, считайте, «парадокс китайского мандарина».
Так вот, у меня в процессе допроса созрела единственно приемлемая идея, рискованная, но других шансов точно не было: дать требуемые показания и, выйдя с допроса, тотчас предупредить А., чтобы немедленно сматывался, передав информацию остальным, и так же точно сматываться самому.
Стоит ли говорить, что я тоже не очень-то и хотел уезжать, тем более вот так внепланово и впопыхах, без подготовки. Нет, я допускал, что возможно придётся эмигрировать, но в то же время не без оснований считал, что, ввиду моего особого положения, если у меня возникнут проблемы, то наступать они будут постепенно, с каких-то разговоров и претензий, и что возможно их даже получится разрулить. А вот на что рассчитывал чудом откосивший от пожизненного срока за убийства Алексей??? Что снова повезёт через дурку съехать, оставив соратников сидеть двузначные сроки? Вы не получите вразумительного ответа, если зададите ему этот вопрос.
И всё же, я тогда не рассматривал его как негодяя. Ценил его за редкий талант, позволивший написать (в 2003-2010 гг.) ряд великолепных песен, сочувствовал выпавшим на его долю злоключениям и трактовал поведение в октябре-декабре 2014 (и далее до мая) как ошибку или временную слабость. Опять же религиозный аспект нас крепко объединял (мы оба прошли посвящение у Доброслава), набор философских авторитетов у нас пересекается. Если уж я до самого 2019 старался убеждать себя, что хорошее в нём преобладает, что общего у нас больше чем различного, и поэтому надо держаться друг за друга, то чего говорить про 2015, когда живо было ещё столько надежд! Так что вариант подвести его для меня был равносилен духовной смерти, даже при том, что он сам себя и других сто раз подвёл тупым ожиданием ареста на протяжении месяцев. Остолбенел он тогда что ли от страха, или какие-то договорённости с органами были? До сих пор не понимаю.
Путь в Украину описывать не буду, скажу только, что это было самое экстремально-романтическое, что довелось пережить.
Вы, возможно, не поверите, но когда я был уже в Киеве, Алексея, находящегося в ЕС, ещё долго пришлось уговаривать ехать сюда, убеждая в фактической основательности ожиданий, что по возвращению в Москву его ждёт тюрьма. Несмотря на то, что у него в Украине, в отличие от меня, уже существовали хорошие подвязки с весны 2014 (по переписке и раньше), прощаться с московской жизнью, я так понимаю, ему очень не хотелось. Полагаю, он даже представить не мог, как сможет подняться в столь райских для него украинских условиях. И подозреваю, что на формирование наших отношений здесь, немалое влияние оказала, присутствовавшая поначалу, потаённая/подсознательная обида на меня за то, что сорвал с места. Однако для меня тогда было принципиально важно, чтобы он не сел, иначе получилось бы, что я сбежал и спасся, а «лидер» (закавычиваю, т.к. для меня-то он ни минуты таковым не был, а воспринимался как равный) чуть ли не из-за меня (хотя на 100% из-за себя, если бы так случилось) стал героем-мучеником, узником совести. К счастью, этого не случилось, и только когда он приехал сюда (а не тогда, когда приехал я сам), я по-настоящему вздохнул с облегчением.
Единственным соратником WJ, последовавшим за А. в эмиграцию был Олег К., сразу поступивший в «Азов», а в 2016 арестованный по нашумевшему делу об ограблениях инкассаторов. Однако обыски по делу WJ или «русских правосеков» прошли не только у этих двоих, а у очень многих людей в разных городах, на допросах побывало больше десятка человек в той или иной степени связанных или подозревавшихся в связи с WJ, в том числе Екатерина, жена А.. Только лишь отсутствие главного обвиняемого позволило делу перейти со временем в раздел «висяков».
С годами, много всего проанализировав, я понял: после случившегося осенью 2014 и весной 2015, наши отношения с Лёшей не могли сложиться хорошо. Дело в том, что оказав такую жертвенную услугу, я как бы принизил Алексея в его глазах и, не желая того, раз и навсегда зафиксировал тот факт, что сам он не решился на Поступок, а дождавшись «шухера» спасся исключительно благодаря ангелу-хранителю во плоти. Это с самого начала гнобило очень тщеславного А., заставляло рассматривать меня как угрозу его авторитету, вольно и невольно оттирать на задний план, мягко обесценивать моё значение и т.д.. До кучи, подозреваю, что Зухель, с которым я общался в мае 2014, ожидая прибытия сюда А., мог передать ему все нелицеприятные выражения, что я высказал относительно «лидера» и его поведения в последние полгода.
Временами, надо признать, А. боролся с собой и, после настойчивых апелляций к его совести, пытался проявлять порядочность, беда в том, что каждый раз это заканчивалось на этапе, где нужно было хоть немного ущемить себя любимого.
Я-то вообще наивно полагал сначала, что ситуацию легче простого обратить в плюс, публично воздав мне должное в интервью, рассказав всю ситуацию и поблагодарив за поистине чудесное спасение. Мне казалось, и по сей день кажется, что от этого А. бы только выиграл, показав какие у него есть соратники, как крепка у нас взаимная порука и как красиво можно обыгрывать спецслужбы даже в, казалось бы, безвыходных ситуациях, если мы смелы и преданы делу.
Вместо этого А. избрал путь замалчивания обстоятельств нашей эмиграции, а меня постарался убедить как можно меньше распространяться на эту тему, ввиду якобы запятнанности «сотрудничеством». Технично съехав с темы проёба паблика и закрытия сайта WJ осенью 2014 г., он предпочёл сконцентрироваться на «проблеме» моего прошлого, которое сначала за моей спиной неведомым (но очевидно выгодным ему) образом представил новым знакомым в Украине (из числа россиян-добровольцев «Азова»), а потом, ссылаясь на им же сформированное мнение «общественности», постарался убедить нас с Денисом, чтобы я не появлялся на виду, когда речь шла об РЦ. Это был определяющий 2015 год. Именно из-за причитаний Алексея, на пресс-конференции в УНИАН сидели он, Денис, Зухель и Кузнецов, но не было меня (хотя правда и то, что я и сам не рвался на прессуху). Стоит ли говорить, что из той общественности, на которую он ссылался, в последующие годы ни один человек никогда не принял ни малейшего участия в жизни РЦ?
Сейчас понимаю, что встретившись в Киеве, где он отныне был в безопасности, нам и надо было распрощаться навсегда, но тогда в моих глазах ещё горел огонь 2014-го и были определённые надежды на возможное создание в Украине чего-то такого, что невозможно в России. Это «что-то невозможное» действительно было создано, только далеко не такое, как хотелось бы мне. Впрочем, это совсем другая история. А тогда мне виделось, что в новых условиях выхода из виртуальности в реальную политику и с новыми людьми, смогут преобразиться, проявив лучшие черты, даже те, кто в прошлом чего-то не понимал или где-то подкачал. Однако только подтвердились выводы 2012 г., что кооперироваться с Алексеем – это значит поступать в его свиту и вечно быть донором для его субкультурных проектов, в которых оголтелая радикальщина является самоцелью.
Надо понимать, опять же, что даже и не будь у меня никаких общественно-политических планов, всё равно я же приехал в страну, где у меня не было ни-ко-го, за исключением пары знакомых из России, которых я когда-то случайно видел по одному разу. Нужно было за что-то хвататься, где-то жить, что-то пробовать. Приедет ли Денис, было неясно, и случилось это только через два месяца.
Проблемы в отношениях с А. замаячили с самого начала. Первым делом, вместо благодарности, я получил порцию косых взглядов за «сотрудничество» от человека, вот только что спасённого мною от верной тюрьмы, а полгода назад закрывшего свой пафосный сайт по первому шиканью от анонимного (?) сотрудника спецслужб.
Не зная ещё, как сложится судьба, готовясь в первые недели к различным вариантам, Лёша, перестраховываясь, попросил у меня письменное свидетельство о том, как меня про него допрашивали (причём надиктовав всё в таком виде, будто он белая овечка и все обвинения – полная клевета). Этот момент стоит запомнить! Взяв с меня эту расписку с личными данными, сфотографировав и куда-то отослав, он через два месяца, съезжая с квартиры, бросил её в ящике серванта, разумеется, не предупредив меня. Я обнаружил её каким-то чудом, перед тем, как сдать хату хозяйке. Такое «щепетильное» отношение к чужой личности лишний раз укрепило в определённых мыслях, но негодовать и вообще говорить об этом я не стал, а просто сжёг ненужную бумагу.
Кроме того, человек, прилетевший легально на самолёте, и встреченный с фанфарами в аэропорту депутатом Рады – Мосейчуком (и/или его помощницей), одетый в брендовую одежду и с баулами атрибутики на продажу, узнав, что у меня имеется некоторая сумма денег, переданных на первое время соратниками, потребовал разделить их поровну на троих. Третьим был ещё один упомянутый уже вотанюгендовец, тогда же сбежавший из РФ – бывший омоновец Олег, которого я раньше не знал и не видал. Я упоминаю об этом только потому, что спустя полгода мой друг, проезжавший через Киев, ошарашил меня, что ходят слухи, будто перед тем, как А. с О. экспроприировали эти средства, я слишком шикарно жил, купил дорогие кроссовки (вместо прохудившихся!) и кутил по гостиницам с либеральными журналистками. У меня тогда ком к горлу подступил от осознания подлости Алексея. Дело в том, что в реальности журналистка была моей подругой по Вятке, за свой счёт приехала и сняла номер в хостеле, где я был лишь однажды. Знало о ней два человека – А. и О., вот только последний никак не мог слить такое людям, что дали деньги, т.к. не знал их, а вот Алексей знал. Вопрос: кем же это надо быть, чтоб распространять такую грязь про человека, в благодарность за спасение? А ведь мы тогда ещё типа вместе развивали РЦ. Остаётся только догадываться, что же ещё прямо и между строк транслировалось им в то время за моей спиной всем общим знакомым... Но и тогда я ничего Алексею не предъявил.
Окончание здесь: https://telegra.ph/SAGA-O-CHYORNOJ-NEBLAGODARNOSTI-CHast-3-06-20
Целиком статью удобно прочесть тут:
https://vk.com/@varangianrus-saga-o-chernoi-neblagodarnosti
Остальной контент на канале https://t.me/razuy_glaza