Рустави купить Лирика

• • • • • • • • • • • • • • • • •

• • • • • • • • • • • • • • • • •

Гарантии ❗ Качество ❗ Отзывы покупателей ❗

• • • • • • • • • • • • • • • • •

👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇

Наши контакты:

▶️▶️▶️ (НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ)️ ◀️◀️◀️

👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆

• • • • • • • • • • • • • • • • •

🚩 ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВПН (VPN), ЕСЛИ ССЫЛКА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ!

🚩 В Телеграм переходить только по ссылке что выше! В поиске тг фейки!

• • • • • • • • • • • • • • • • •

Рустави купить Лирика

Лилуашвили — жена грузинского журналиста Ники Гварамия , который провел более года за решеткой до того, как помилование президента Саломе Зурабишвили привело к его освобождению 22 июня. Менее чем за две недели до этого я и заместитель директора по чрезвычайным ситуациям КЗЖ Керри Патерсон находились в Грузии — стране, которая стала независимой после распада Советского Союза в году — и вместе с Лилуашвили были на пути в тюрьму, в которой содержался ее муж. Лилуашвили сидит на заднем сиденье черного внедорожника и рассказывает о своем взрослении в Грузии при советской власти, а затем мы делаем остановку, чтобы купить воды на заправочной станции, известной своими хот-догами в американском стиле. Мы едем, чтобы стоя у Руставской тюрьмы призвать президента Зурабишвили освободить Гварамия. Я была частью команды КЗЖ в Грузии, участвовавшей на фестивале ZEG Storytelling Festival , чтобы привлечь внимание мировой общественности к делу Гварамия, а также к более широким проблемам свободы прессы во всем мире. Наша поездка также дала нам возможность сообщить Лилуашвили и Тамте Мурадашвили, адвокату «Мтавари архи» «Главный канал» , оппозиционной телекомпании, руководителем которой был Гварамия до своего ареста, что Гварамия будет одним из лауреатов Международной премии КЗЖ по свободе прессы года и станет первым грузинским журналистом, получившим это признание. Но вернемся к поэзии. Мы направляемся из города в сторону тюрьмы, известной тем, что в ней содержатся политзаключенные. Время обеда, поэтому машины медленно едут вокруг стройных синих фигур монумента Мерхеб Фам, украшающих развязку на дороге. Лилуашвили вспоминает, что в советской Грузии не разрешалось иметь свои мысли. Дав новое стихотворение в школе вам сразу же объясняли его смысл. Не было возможности продумать слова, к строфам приложить чувства, дать свои определения и свое понимание. Лишая нас возможности думать самостоятельно нам ограничивали жизнь, говорит она. Политический климат в Грузии ухудшился после оптимистичных дней революции года — Революции роз. Резкая поляризация по поводу того, должна ли Грузия склоняться в сторону России или Европы, способствовала ухудшению медийной среды в последние годы; напряженность из-за региональных последствий полномасштабного вторжения Москвы в Украину только усилила разногласия в стране. В июле года протестующие напали на десятки журналистов, освещавших запланированный марш ЛГБТ-прайда в Тбилиси — событие, которое Льюис описывает как поворотный момент для СМИ, отмеченный смертью грузинского оператора Александра Лашкарава после избиения протестующими. Растущую озабоченность вызывают иски о злоупотреблениях по линии SLAPP стратегические судебные иски против общественного участия , поданные государственными чиновниками против оппозиционных новостных изданий. Только в этом году КЗЖ задокументировал многочисленные нарушения свободы прессы в Грузии , в том числе нападения на журналистов во время акций протеста против законопроекта в российском стиле об «иностранных агентах», который был внесен властями, но быстро отменен после протестов, а также приостановку аккретидации оппозицинных вещателей для освещения работы парламента. Лилуашвили считает, что важность свободы самовыражения — этой способности самостоятельно решать, что и как думать, напрямую связана с приговором в отношении ее мужа к трем с половиной годам тюремного заключения. В Грузии, говорит она, важно иметь возможность свободно говорить. Гварамия — единственный журналист в Грузии, приговоренный к тюремному заключению в отместку за свою работу с тех пор, как КЗЖ начал вести датабазу таких кейсов в году. Он был заключен в тюрьму по обвинению в злоупотреблении властью в связи с использованием им служебного автомобиля у предыдущего работодателя — телекомпании «Рустави-2». Обвинения, которые Гварамия отрицает, многие считают местью властей за его работу, а Европарламент охарактеризовал их как «сомнительные» и отметил, что приговор был воспринят в Грузии «как попытка заставить замолчать голос, критикующий действующее правительство». Это правительство возглавляет популистско-консервативная партия « Грузинская мечта », которую Гварамия и другие осуждают как находящуюся под все большим влиянием России. Граффити в Тбилиси отражают эти цифры: многие стены украшены изображениями карты Грузии, границы которой заполнены цветами и символами флага каждого объединения. Европейский Союз, который внимательно следил за тюремным заключением Гварамия, назвал его тюремное заключение препятствием для членства страны в ЕС. Для Гварамия и других оппозиционных журналистов и деятелей это борьба против правительства, находящегося под влиянием России, за европейское будущее, характеризующееся демократией и свободой прессы. Вызовы свободе прессы в Грузии не новы. Линкольн Митчелл, преподаватель Школы международных и общественных отношений Колумбийского университета и автор книг « Неопределенная демократия: внешняя политика США и Революция роз Грузии» и «Цветные революции», сказал КЗЖ, что условия для работы СМИ при президентстве находяшегося в настоящее время в заключении Михаила Саакашвили были очень трудными. По его словам, оппозиционным станциям запрещали вещание или закрывали вовсе, а в офисах вещательных компаний устраивали обыски, выламывали компьютеры из стен с помощью кувалд, чтобы не допустить их выхода в эфир. В Тбилиси на пути в тюрьму мы проезжаем мимо рядов зданий, которые уступают место равнинам, периодически разбитым группами многоквартирных домов советской эпохи. Я вдыхаю имбирные сладости и успокаиваю нервы перед пресс-конференцией, задавая вопросы Лилуашвили. Мурадашвили, как его адвокату, разрешено посещать Гварамия ежедневно, но Лилуашвили видится с ним только раз в месяц. Она всегда привозит мужу книги и еду и говорит, что он не жалуется на условия в тюрьме. Она привыкла к этой поездке за более чем год заключения мужа, но так как сегодня она не пойдет внутрь, то рассматривает этот визит как деловую, а не личную поездку. Ближе к Рустави, промышленному городу с населением около человек, Лилуашвили подробно рассказывает о своих предыдущих визитах в тюрьму. Выделяется одно изображение: отпечатки ладоней, оставленные на стекле, отделяющем посетителей от заключенных. Некоторые — большие, а другие — маленькие, отпечатки почему-то не стерли. Ее преследуют смазанные призраки страстного желания прикоснуться к любимому человеку. Мы поражены тем, как она говорит о Гварамия — не только как о своем муже и отце троих детей или даже как об уважаемом журналисте, но как о человеке, которым она искренне восхищается. Местные телевизионщики ждут, когда мы вступим в палящую раннюю июньскую жару. Лилуашвили, одетая в красно-белые цвета грузинского флага, надевает круглые очки в стиле доктора Стрейнджлава и продолжает рассказывать истории о Гварамия, который, по ее словам, знает, что мы сегодня снаружи. Она вспоминает визит в тюрьму после чемпионата мира по футболу года, когда его голос охрип от празднования победы Аргентины на кубке. Я замечаю крошечную и, кажется, новую детскую игровую площадку, состоящую из качелей и кролика на пружине, с маленькими ручками, торчащими из щек, рядом с фасадом здания из стекла и дерева столь же свежего здания приемной тюрьмы. Площадка выглядит неуместно, ошибкой в декорациях, рядом с высокими белыми стенами с колючей проволокой и возвышающейся сторожевой башней. Немного тени дают несколько машин и деревья. Сотрудники узнают Лилуашвили и машут ей по пути в тюрьму. Коллеги Гварамия из «Мтавари архи» находятся среди тех, кто берет интервью у меня, Лилуашвили и Мурадашвили. Затем я начинаю зачитывать свою речь. Им не терпится сообщить о его тюремном заключении, которое оказало сдерживающее воздействие на журналистов по всей стране. Стоя перед собравшимися журналистами и камерами, я делаю свое заявление, в котором подчеркивается, что тюремное заключение журналиста знаменует собой поворотный момент для страны, и повторяю не раз высказанные ранее призывы организаций по свободе СМИ, включая КЗЖ, освободить Гварамия. Широкое внимание в стране привлекло письмо КЗЖ от апреля года президенту Зурабишвили, подписанное почти дюжиной организаций по защите свободы СМИ, с призывом к его освобождению. Наш визит попал в заголовки менее чем через час в новостном бюллетене «Мтавари архи» в Мы смотрим передачу по телефону, прикрепленному к приборной панели машины, которая мчит нас обратно в Тбилиси. Рядом с нами Лилуашвили ведет аккаунты Гварамия в Twitter и Facebook, следя за тем, чтобы информация о визите сообщалась миру всеми возможными способами. Я надеюсь, что отдала должное его семье, коллегам и всем, кто так усердно работал, чтобы обеспечить свободу Гварамия.

Конопля Агрыз купить