Россия после революции: как убить старого Дракона и не разбудить нового

Политолог, бывший федеральный и региональный чиновник, экс-спичрайтер Путина Аббас Галлямов продолжает начатую академиком Юрием Пивоваровым дискуссию вокруг новой книги Михаила Ходорковского «Как убить дракона? Пособие для начинающих революционеров». Канал «Можем объяснить» публикует рецензию Галлямова.

Живет ли федерализм без парламентаризма?

В новой книге Ходорковского противники российского режима найдут много интересного — от описания технологий захвата и удержания власти до рассуждений о долгосрочных стратегиях построения в стране устойчивой демократии. С большей частью написанного можно согласиться, с меньшей — поспорить. Последним ваш покорный слуга сейчас и займётся.

В первую очередь необходимо чётко развести категории парламентаризма и федерализма. В книге они связаны друг с другом столь тесно, что у неискушенного читателя может возникнуть ощущение, что одно без другого вообще существовать не может. На самом деле, может. 

Парламентаризм отлично себя чувствует в унитарных и высшей степени централизованных государствах, вроде Великобритании или Израиля, а федерализм комфортно устроился в президентских Соединенных Штатах. Строго говоря, это категории разного порядка: парламентаризм — он про то, как будет выстроена работа политических институтов на национальном уровне, а федерализм — о том, как эти институты будут взаимодействовать с регионами. 

Меня в книге смутила попытка предложить федерализм и сильные регионы в качестве замены институту политических партий. Дескать, последние слабы, поэтому на них положиться нельзя, а вот федерализм и региональные элиты — это сила. На самом деле, если партии так и останутся слабыми, то ни федерализм, ни региональные элиты не спасут парламентаризма. Надо создавать условия для укрепления института партий, а не искать, чем бы их подменить. Первое, что можно в этой части сделать, — это отказаться от одномандатных округов и перейти к пропорциональной системе избрания депутатов Госдумы. Возможно, аналогичную меру будет иметь смысл реализовать и в отношении региональных законодательных собраний. 

В реальности ситуация сегодня такова, что именно региональные элиты являются ключевым инструментом ослабления партий, имеющимся в распоряжении Кремля. Контролируя избирательный процесс на местах и обеспечивая избрание нужных одномандатников, они ставят последних в зависимость от самих себя — и далее — Кремля. Одномандатник лоялен тому, кто обеспечил его избрание, а это — административный ресурс. Партия здесь вторична. 

После падения режима

Подобное же положение дел на какое-то время сохранится и после падения режима. Нужно понимать, что в российской провинции — во многих её местах — местные элиты достаточно жёстко контролируют избирателей. Замена Путина демократическим правительством автоматически к изменению этой ситуации не приведёт. Если ты директор градообразующего предприятия, а другой работы в округе днём с огнём не сыщешь, то независимо от того, что там в Москве происходит, здесь — в глубинке — ты ещё долго будешь выигрывать любые выборы. 

Надо быть готовым к тому, что и после падения нынешнего режима на протяжении какого-то периода времени провинция будет присылать в парламент местных «хозяев жизни» или их ставленников. Объединив усилия, они смогут создать реформаторам серьёзные проблемы и заблокировать многие необходимые преобразования.

Чтобы избежать подобного развития событий, механизмы выдвижения кандидатов и формирования предвыборной повестки необходимо централизовать. Для этого отказ от одномандатных округов и переход к голосованию по партспискам как раз и нужен. Первые постреволюционные выборы должны быть выборами по ключевым вопросам «большой» политики, а местным баронам, с их обещаниями «решить все проблемы округа», места там быть не должно. Парламенту, который будет заниматься реформированием России, нужны будут депутаты-законодатели, а не лоббисты местных интересов. В конце концов, для заботы о последних у населения есть губернаторы.

Мне, конечно, могут сказать: ты же сам сто тысяч раз говорил, что российская политическая система чрезмерно централизована и ее надо децентрализовать. Да, говорил. Но дело в том, что потребность в децентрализация настолько очевидна, а запрос на неё столь силён, что она в любом случае случится. Тысячи агентов по всей стране будут ее требовать и организовывать. Центру ничего этому противопоставить не удастся. Вот тут-то как раз и возникнет угроза, что вместе с водой мы выплеснем и ребёнка.

Мобилизация реакционеров

В соотвествии с давней российской традицией кидаться из крайности в крайность, сторонники реформ бросятся разваливать ненавистную систему, доведя её в итоге до коллапса. Радоваться этому могут только фанаты абстракций — люди, неспособные почувствовать динамику политического процесса, неспособные понять, что именно в этот момент главная угроза постпутинским демократическим реформам как раз и возникнет. 

Постановка в повестку вопроса о распаде страны мобилизует консервативные группы населения и даст шанс политикам типа Пригожина и Дугина вновь протоптать путь к их сердцам — дескать, «Отечество в опасности!» Именно эта активизация консерваторов может похоронить надежду на успешную демократизацию России.

Чтобы этого не случилось, вопросами её территориальной целостности должны озаботиться сами реформаторы. Избирательная система тоже должна быть соответствующей. Только в этом случае децентрализация будет носить осмысленный характер и не превратится, как это было в случае с СССР, в разгул разрушительной стихии. Тогда и новый «собиратель земель российских» в конце концов не появится…

Почему партиям нет альтернативы

В общем, самым слабым местом обсуждаемой книги ваш покорный слуга считает пренебрежительное отношение её автора к институту политических партий — они, мол, непопулярны и вообще устарели. Устарели-то устарели — об этом на Западе тоже давно говорят, лет тридцать, как минимум, — да ничего другого вместо партий человечество пока не придумало. Какие-то отдельные их функции, конечно, могут исполнять и другие институты — например, СМИ, — но в целом их заменить пока некому. 

Надо понимать, что демократизация России приведет к росту политического участия масс, а главной организационной формой такового являются именно партии. В конце концов, партия — это не более чем объединение неравнодушных граждан, разделяющих определённые ценности и имеющих схожие политические представления. Почему, например, Англия и Америка сто лет назад избежали революции, а Россия нет? Там ведь тоже на протяжении XIX века шла индустриализация и формировался рабочий класс. Он тоже подвергался эксплуатации и добивался для себя социальных, а затем и политических прав.

Там и забастовки были, и вооруженные столкновения с полицией, однако революций все-таки не произошло. Это всё потому, что в указанных странах — в отличие от России — к тому моменту, когда в политику стали входить новые группы, уже сформировались сильные партийные системы. Политическая инфраструктура этих стран была готова интегрировать новых участников политического процесса. 

Формула устойчивости модернизирующихся обществ, в общем-то, давно известна: темпы институционализации политических систем должны превышать скорость политизации населения. Перед тем как предоставлять политические права прежде лишенным им субъектам, первым делом нужно создать инфраструктурную среду, в рамках которой их политизация будет осуществляться. Важнейшая часть указанной среды — это партии…

О пользе экспроприации

Несогласие с автором книги в части его оценки перспектив российского парламентаризма и института политических партий ни в коем случае не умаляет достоинств книги в целом. В ней более чем достаточно интересных и важных мыслей. Взять хотя бы этот фрагмент:

«Второй неизбежной социальной мерой переходного правительства должна будет стать экспроприация паразитического капитала путинского клана. Изъятые у него активы должны быть переданы в управление публичных инвестиционных фондов, контролируемых парламентом. Доходы от деятельности таких фондов должны направляться на дополнительное финансирование социальных расходов населения, в первую очередь расходов на образование и здравоохранение через направление средств на индивидуальные накопительные счета, открываемые для всех граждан. Эту меру можно рассматривать как компенсационную: она станет исправлением ошибок, допущенных государством при проведении приватизации, а значит, в некотором смысле мерой по восстановлению социально-экономической справедливости».

Безусловно, это очень сильная идея, которая поможет оппозиции протоптать путь к сердцам широких народных массы.

Кто-то назовёт это популизмом, но это ничего. Популизм плох, когда он ведёт к демонтажу правовых институтов, а вот в ситуации, когда эти институты разрушает сам правящий режим, для борьбы с ним и популизм сойдёт. 

К тому же, как известно, Кремль у нас и сам — тот ещё популист, а врага любезнее всего бить его собственным оружием.