«Романовы-Гогенцоллерны-Мухранские»: кто же венчался в Исаакиевском соборе?

1 октября 2021 года в имперской столице нашей родины происходило событие будто из прошлого века. Впервые почти за сто лет в России венчался представитель династии Романовых – великий князь Георгий Михайлович и гражданка Италии Ребекка Беттарини. Закрытый по такому случаю Исаакиевский собор, почетный караул, представители европейских монарших домов, руководители МГУ и лидеры политических партий – в общем, полное ощущение, что вернулись времена Российской империи. А пламенем комментариев современных сторонников Якова Юровского под новостями об этом событии можно было отапливать небольшую деревню.

Но в то же время никакими правами на российский престол Георгий Михайлович и его родственники не обладают. Более того, они и Романовыми-то являются с большой натяжкой, а фактически представляют собой проходимцев, наделяющих самих себя и других самозваными титулами. Почему? Разберемся в этой статье.

Начнем с основателя династии «кирилловичей» - великого князя Кирилла Владимировича, двоюродного брата последнего российского императора Николая II. За этим человеком столько всего водится, что для описания его похождения нужна отдельная статья, но мы пройдемся по основным моментам, касающимся прав на престол его и его потомков.

В 1905 году Кирилл Владимирович вступил в брак со своей двоюродной сестрой – Викторией Мелитой, дочерью герцога Эдинбургского. После этого Николай лишил его всех прав члена императорской фамилии, включая права на наследование престола, по трем причинам:

1. император не давал своего разрешения на брак;

2. невеста не собиралась вступать в православную веру при его заключении;

3. близкородственный брак между двоюродными братом и сестрой противоречил православным канонам и не признавался гражданским правом Российской империи.

Из сохранившихся архивных материалов обсуждения этого вопроса в Государственном Совете ясно, что Николай был решительно настроен лишить Кирилла прав престолонаследия, а члены Госсовета предлагали не делать этого публично, потому что очередь на престол «по всему человеческому рассуждению, никогда до него не дойдёт». В итоге никакого официального указа, лишающего Кирилла прав на престол, так и не было выпущено, но есть текст резолюции, наложенной императором 15 января 1907 года: «Признать брак Вел. Кн. Кирилла Владимировича я не могу. Великий Князь и могущее произойти от него потомство лишаются прав на престолонаследие. В заботливости своей об участи потомства Великого Князя Кирилла Владимировича, в случае рождения от него детей, дарую сим последним фамилию князей Кирилловских, с титулом Светлости, и с отпуском на каждого из них из уделов на их воспитание и содержание по 12 500 руб. в год до достижения гражданского совершеннолетия».

Однако уже через полгода, после принятия Викторией Мелитой православия, Николай своим указом признал брак Кирилла, присвоил его супруге титул «Великой княгини Виктории Феодоровны», а появившейся от этого брака дочери Марии Кирилловны - титул княжны крови императорской. Два года спустя Кириллу были возвращены все права члена императорской фамилии, правда, ничего не было сказано о возвращении ему прав на престол.

За эту доброту Кирилл оплатил царственному кузену сторицей, первым из Романовых признав новую власть во время Февральской революции 1917 года. Он явился в Государственную думу с красным бантом во главе подчиненного ему Гвардейского экипажа и перешел на сторону революционеров.

А после ареста свергнутого императора и его семьи в марте 1917-го Кирилл благополучно сбежал в Финляндию, а затем в Германию. Многие же его гораздо более достойные родственники были схвачены и позже убиты большевиками.

Но одного предательства убитого красными палачами Николая, его жены и детей, Кириллу показалось мало. И в 1924 году он провозгласил себя, ни много ни мало, Императором Всероссийским.

Вдовствующая императрица и мать Николая II Мария Федоровна его «воцарение» не признала, как и многие другие представители династии и монархисты. А когда Кирилл ввел титул светлейших князей Романовских для «морганатических» (то есть неравнородных) жен и детей Романовых, большинство из них эту идею проигнорировали. А великий князь и дядя последнего императора Николай Николаевич и вовсе припечатал Кирилла фразой: «Кирюха есть всего-навсего предводитель банды пьяниц и дураков». С тех пор к самозваному «государю» приклеилось прозвище «Царь Кирюха».

Однако потомки «Царя Кирюхи» оказались еще интереснее него самого. Его сын Владимир Кириллович после смерти отца не стал объявлять себя императором, видимо, понимая, что тот все же хватил лишку. Зато, помимо связей с нацистами и воззваний к эмигрантам о присоединении к «крестовому походу против коммунизма-большевизма» в 1941 году Владимир вступил в очень интересный брак.

Он женился на Леониде Багратион-Мухранской, которая, во-первых, была хоть и представительницей грузинского царского дома, но не правящего; принадлежала к Грузинской православной церкви, а не Российской; и была разведенной после брака с американцем Самнером Муром Кёрби. То есть брак был морганатическим и, согласно «Учреждению об императорской фамилии» - дополненной версии «Закона о престолонаследии» императора Павла I, принятого в 1797 году, дети от него никакими правами престолонаследия не обладали.

Дочь Владимира Мария, в свою очередь, вышла замуж за Франца-Вильгельма Прусского – представителя немецкой династии Гогенцоллернов, которая на момент заключения брака тоже не была правящей. Однако Владимир присвоил зятю, перешедшему в православие под именем Михаила Павловича, титул «великого князя».

От этого брака родился Георг Гогенцоллерн, он же «великий князь Георгий Михайлович», который и венчался в Исаакиевском соборе 1 октября. Благодаря поступкам своих предков и многочисленных нарушений ими законов Российской империи никакими правами на престол ни он, ни его потомки не обладают.

Фактически Георгий и его мать являются проходимцами, раздающими не принадлежащие им титулы погибшей империи. А почему их поддерживает нынешняя российская власть? Все просто, ради превращения всех политических течений в России – от монархизма до коммунизма, в карнавал, на фоне которого она одна будет являться серьезной альтернативой. И самозваные «Романовы» ей в этом всячески помогают.