Republic - Сто рублей в кармане. Заметки социолога
res_publica14 августа 2019 г. Алексей Фирсов.
Хранятся деньги на счете в банке или в виде наличных; получены они в виде зарплаты или от случайного заработка; деньги в момент получки и в конце месяца – это все разные сущности.
Для подавляющего большинства жителей мегаполиса 100 рублей – совершенно незначащая величина. Стоимость половины чашки кофе, треть средней поездки на такси, одного искупления грехов при церковном подаянии, хотя и мелочь здесь по-прежнему в ходу. Поэтому мы редко видим, как меняется символическая стоимость денег при передвижении в других регионах и внимании к другим сословным группам. Дело не только в том, что в столице и в малом городе или деревне покупательная способность одной купюры разная. Это банально. На восприятие денег влияет и масса других факторов: маркировка статуса в зависимости от суммы наличных, самоощущение, выстраивание различных жизненных стратегий, уважение – как одна из ключевых ценностей провинции.
Хранятся деньги на счете в банке или в виде наличных; получены они в виде зарплаты или в качестве нерегулярного промысла; деньги в начале месяца (в момент получки) и в конце – это все разные сущности. Известный социолог Симон Кордонский остроумно заметил в нашей дискуссии о возможности составить «карту» сословного восприятия денег: «Сложно будет… еще и потому, что деньгами считают то, что работодатель выплатил. А доходы от промыслов не включают в общий доход. Цена денег еще зависит от многого, в том числе и от того, как и за что они получены». Почему, к примеру, доходы от промыслов стоят особняком? Потому что они появляются «вдруг» и исчезают «вдруг», их невозможно включить в «план», ведь не знает, к примеру, сотрудник ГИБДД, выходя на работу, с чем конкретно он вернется домой.
Совершенно незначительные колебания в сумме наличных могут иметь принципиальные последствия для человека. Так, результаты исследования по нелегальному рынку алкоголя, которое мы проводили этим летом (совместный проект Центра потребительских рынков в «Сколково» и социологического центра «Платформа»), показывают, как различие в 100 рублей за одну бутылку способны изменить весь характер потребления человека, мотивируя его перейти от дешевой магазинной водки к гаражным суррогатам, например. А уход на гаражный уровень – это уже принципиально другой уровень жизни. С позиций одних социальных групп он означает деградацию, выпадение из социально приемлемой среды, создание персональных рисков. Но для самого человека, пошедшего по этой траектории, это – иной уровень социализации, горизонтальных связей. За счет мизерной для городского жителя суммы меняется социальный локус, как сказал бы здесь философ-эстет.
Гаражный алкоголизм – особый тип субкультуры, практически не изученный. Здесь свои мифы и легенды, свои понятия о чести и достоинстве, свой культурный код.
В новом мире создается новое жизненное пространство, со специфичной инфраструктурой: «точками», гаражами, ларьками с подпольным разливом, дворовыми «наливайками», безакцизной «казашкой» (водкой с грузовиков, которую привозят с казахских заводов), сложными отношениями с участковыми. Кстати, характерно, что человек, ушедший в мир нелегального алкоголя, уже редко из него возвращается, даже если его доход возрастает и по всем формальным критериям он может позволить себе магазинный алкоголь. Он уже обжился в своем новом мире.
Вот возможность услышать голоса людей, которые вряд ли встретятся в качестве собеседников респектабельному горожанину.
Женщина, 52 года, временно не работает: «В магазине дорого. В киоске, там 110 рублей, иногда по 130 продают, а в магазине – да вы что, даже и не подхожу к прилавку. В ранешние времена же можно было в магазине покупать. Если я получаю 7–8 тысяч, работаю, неужели я пойду за 300 рублей покупать водку? Это очень дорого».
Мужчина, 28 лет, работает: «Свадьба у брата в прошлом году была. Мы, конечно, не пошли покупать за 400 рублей водку, то есть на 150 человек это будет не экономично, поэтому поехали, купили на разлив, ну, большую партию, нам поэтому и скидка была. Короче, можно сказать 90 рублей за бутылку, мы взяли где-то в районе 170 бутылок, наверное».
Женщина, 35 лет, работает: «От цены зависит. В магазине дороговато водку покупать. А вот в неофициальных точках все равно в разы дешевле. Знаете, если честно, магазинная водка и вот эта за 100 рублей – они практически ничем не отличаются».
Развернутые интервью с этими людьми – это целые баллады, жизненный эпос, достойный литературы. Но не только на алкогольной теме можно показать, как деньги даже в малых дозах меняют социальные статусы и роли. Отчасти это отвечает на вопрос о смысле больших накоплений для другого класса людей. С определенного уровня физическое существование полностью обеспечено, даже если быть большим оптимистом относительно продления длительности жизни. Но, между тем, мотор накопления продолжает работать. Деньги начинают играть уже чисто символичную роль. Они не меняют принципиально, как в первом случае, характер потребления, но тем вернее работают на уровне символических индикаторов.
Разница между обладателем просто крупного и очень крупного состояния на уровне повседневной жизни может быть крайне мала для обывателя, но – как и в случае с гаражным алкоголизмом – за счет наличия своих «соток» здесь возникает система символических действий, которая разносит людей по различным сословиям, определяет их самооценку и язык узнавания «свой – чужой». Один предприниматель рассказывал недавно, как он совершал покупки на рынке специфичного дорогого антиквариата, но ушел с него, так как там оказались рыбы покрупнее, потому что стало уже некомфортно с ними тягаться – не потому даже, что не хватало денег, но статус игры изменился. Некомфортно стало.
При этом надо иметь в виду, что для человека с зарплатой в 7 тысяч рублей сотка – это уже более значимо, чем тысяча для зарплаты в 70 тысяч, не говоря уже о дальнейших переходах. Растут ставки, но принцип не меняется. То, что деньги – это сложная знаковая система, редко учитывается в социологическом или экономическом анализе. Деньги кажутся чем-то обезличенным, «объективным», инструментом покупок или сделок, а не языком социальных коммуникаций. Но человеку было бы полезно наблюдать, как он воспринимает и конструирует себя через отношение с деньгами. Что для него значит, к примеру, 100 рублей в кармане или набор цифр на банковском счете, которым он даже не пользуется, но который просто есть и дорог ему именно этим – своим чистым существованием.
Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/res_publica