Работа в доме сирот

✅ ️Нужны деньги? Хочешь заработать? Ищешь возможность?✅ ️

✅ ️Заходи к нам в VIP телеграм канал БЕСПЛАТНО!✅ ️

✅ ️Это твой шанс! Успей вступить пока БЕСПЛАТНО!✅ ️

======================

>>>🔥🔥🔥(Вступить в VIP Telegram канал БЕСПЛАТНО)🔥🔥🔥<<<

======================

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

Профессия: я работаю в Доме малютки | Гуранка.ру | Яндекс Дзен

Работа в доме сирот

Работа в детском доме. | Пикабу

Запомнить меня. Земан: Чешские спецслужбы не предоставили доказательств причастности России к взрывам на арсенале По его словам, упоминания «российских агентов» на складе боеприпасов во Врбетице не встречаются в отчетах…. Дмитрий Колезев журналист. Проект постановления о регламентации просветительской деятельности — это катастрофа Может быть, речь только об узком спектре тем? Как бы не так: «просветительской деятельностью» правительство предлагает считать опять же вообще все: от «распространения знаний о гражданских правах, свободах и обязанностях человека» до «распространения знаний о здоровом образе жизни» Кто угнал, кто оккупировал, кто захватил, кто присвоил — вот пусть он об этой территории заботится…. МИД РФ: 20 сотрудников посольства Чехии в Москве объявляются «персона нон грата» Им предписано до истечения конца дня 19 апреля г. Чешские следователи рассматривают две версии взрывов на армейских складах 7 лет назад. Президент республики Милош Земан объявил, что помимо вмешательства иностранных спецслужб, речь может идти в том числе о неосторожном обращении с боеприпасами, как причине взрывов…. Толерантная лексика или лингвистический фашизм Язык меняется. К новым словам вроде «лайкать» и «свайпать» мы привыкаем быстро, а вот к феминитивам и толерантной лексике — с трудом. Контрразведка Чехии не дала доказательств присутствия «агентов РФ» во Врбетице, заявил президент Чехии Об этом заявил Милош Земан, выступая с чрезвычайным телеобращением…. УФСИН РФ: Принято решение о переводе Навального в стационар областной больницы для осужденных В настоящее время его состояние здоровья оценивается как удовлетворительное. С согласия пациента ему назначена витаминная терапия…. Алексей Мельников публицист. По новой «бросить в топку» Для гуманитарного разрешения его личного вопроса сегодня только это имеет значение нужно не эскалацией заниматься, а просить и надеяться на другие — более деликатные инструменты…. Майкл Ходарковский профессор истории университета Лойолы в Чикаго. Геополитический тупик И во Франции, и в Британии ностальгия по империи оставалась у многих десятилетиями. Но ни та, ни другая не пытались восстановить империю силой, вновь пытаясь завоевать Алжир или Индию…. Живи, Алексей! Алексей победил лагерную систему. Это факт. Пусть пока в малом. Но он в очередной раз своею жизнью и здоровьем доказал, что и один в поле воин…. Алексей Нарышкин отвечает на ваши вопросы. Иван Колпаков: Это плохие новости для «Медузы» «Иноагент» — дискриминирующий статус, из-за которого нам будет труднее делать свою работу — и зарабатывать на жизнь…. Все Табаки в зале — а там не было никого другого — вздрогнули, всхлипнули и поняли, что он помнит о них и думает о них…. Зачем срочно собирают верхнюю палату? Что может оперативно решить Совет Федерации — исходя из своих конституционных полномочий?.. Александр Невзоров публицист. Она и так смертельна… Вообще зачем Путин нанялся пиарщиком к Навальному?.. Юлия Латынина обозреватель «Эха Москвы». Дмитрий Быков писатель. Не заполнено. Зарегистрируйтесь Если нет своего аккаунта. Авторизируйтесь Если у вас уже есть аккаунт. Матвей Ганапольский «Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева» Задайте вопрос! Сейчас в эфире Новости Ранее в эфире. Радиостанция «Эхо Москвы». Время выхода в эфир: 26 мая , Ведущие: Ольга Бычкова , Софико Шеварднадзе. У микрофона Ольга Бычкова. Добрый вечер. Это программа «Своими глазами». А нашими глазами будет сегодня корреспондент газеты «Известия» Мария Дмитраш. Мария, добрый вечер. Изменить на короткое время профессию. Ну, и ей удалось увидеть то, чего обычно, конечно, увидеть удается не всем. Значит, Мария работала две недели, правильно? Правильно я говорю? Ну, мы знаем, что это за детский дом. Мы не будем называть его номер. Но нам же все равно, на самом деле, какой там номер, такой или другой. Или там зовут кого-то Мария Ивановна, или Мария Петровна, это не важно, на самом деле, потому что важно то, что важны люди истории, которые увидела Мария Дмитраш. Ну, что легко ли было попасть на такую работку уборщицей? Я звонила в один, звонила в другой… О. И вот как-то почувствовала, вот именно в этот коррекционный детский дом когда позвонила, мне директор сказала: позвони, будем смотреть. И, знаете, как бывает в жизни, складывается. Вот здесь как-то легло, получилось. Я звонила, звонила, звонила, и в итоге она говорит: ну, ладно, приезжай, посмотрим, поработаешь. Потому что они не хотят с улицы брать? Что у них и так полно сотрудников. Но говорит звонить. На это еще упирала. Он говорит: ну, давай, я тебе обещала. Вы не рассказывали им, что Вы корреспондентка? У меня там была своя легенда. Когда я увольнялась. Вот уже забегая вперед, скажу, что когда я увольнялась, я увольнялась, как обычный сотрудник, как уборщица, которая вот просто не смогла дальше работать. И, конечно, не говорила о том, что я журналистка, потому что я думаю, что в таком случае она бы меня не взяла просто на работу. Ну, а у них там действительно оказался полный штат? Потому что везде, я не знаю, в школах не хватает учителей. И вообще работников, в больницах не хватает. А в детском доме полный штат. Это правда? А там уборщица еще и танцует в местном кружке. Занимается тем, что помогает детей отвозить на различные занятия. К врачу. Потом это, конечно, штамп говорить, что одна семья. Но это действительно так. Я там смотрела за эти 2,5 недели, люди действительно живут одними проблемами. Как в семье большой. Вот здесь так же. И в принципе, если сотрудников устраивает, то они как бы помогают директору во всем, что бы она не попросила. Там такое есть. Что значит, коррекционный детский дом? В основном там дети умственно отсталые. Многие как бы из тех семей, из неблагополучных семей. У многих родителей лишили родительских прав. И поэтому когда-то вот момент обучения детей, момент их воспитания был упущен, и вот в этом детском доме, это дошкольный коррекционный детский дом, и там дети от 3 до 7 лет. С ними там работают логопеды, дефектологи, с ними нагоняют… О. Да, наверстывают. Это просто дети, которые не получили то, что они должны были получить к этому возрасту. Их чему-то не научили. Но их по пальцам можно было пересчитать, детишек, которые вот совсем… О. У нее как бы развитие головы, росла голова несоразмерно с телом. Поэтому, ну, в принципе в большинстве своем там нормальные дети. Просто они упущенные. И вот ими там занимаются. Это не то, что там дети, от которых отказались. Или это какие-то подброшенные, совсем уж сироты. А у них действительно есть родители, которые даже иногда где-то там появляются на горизонте. Вы видели таких? В детском доме в моем там специальные дни посещения родственников. И помимо бабушек, дедушек, теть, дядь, там приходит очень много мам и пап. Ну, их меньшинство, конечно, по сравнению с дальними родственниками. Но вот родители, они тоже присутствуют, они приходят, и они занимаются с детьми, ну, отведенный час. Это просто родители, которые сдали своих детей, испугавшись диагноза, испугавшись проблем. Не имея возможности обучать детей. Дать им нужное какое-то медицинскую помощь оказать. Там была мулаточка, девочка, вот у нее отец африканец, а мать русская. Вот они приходят, да, причем говорят, другие воспитательницы рассказывали, что даже вот жалуются, что не так одевают их ребенка. Что не так, как они хотели бы. Но вот они сдали ребенка, и еще находят в себе какие-то претензии смеют выражать. Ну, вообще это удивительно. Но это имеет место быть. Поэтому не все родители это могут сделать. Вот у тебя родился нездоровый ребенок, и, допустим, с задержкой развития у тебя растет. И ты не находишь в себе силы, энергию это сделать. Ты отдаешь его, а потом у тебя чувство совести, оно же, особенно материнское чувство, оно же все равно возвращается. Поэтому матери приходят, приходят с пакетами, с фруктами, с коробками, с конфетами. Но это же один раз, два раза в неделю. Это не заменяет ребенку. Дети там очень тянутся, Вы знаете, вот я поняла, что дети тянутся к любому новому человеку. Вот ко взрослому особенно. Очень тянутся ко взрослым. Им хочется общения. Хочется, чтобы их за что-то похвалили, хочется, чтобы с ними что-то обсудили, то есть они во такие очень жадные на общение. Там постоянно ощущаешь, конечно. А что Вы делали там? Вот как уборщица? Мыли пол, во-первых. Потому что нет ни медицинского, ни педагогического образования, чтобы кем-то еще побыть. Меня взяли уборщицей, мыла этажи, подъезды, носила мусор. Ну, делала работу уборщицы такую вот стандартную. Ну, я ездила с детьми в цирк, как сопровождающая была. Детей взяли где-то Но все равно нужны были люди взрослые, которые будут идти рядом с ними, которые будут их держать. Вот мы ездили на концерты. На концерте они выступали. Нужно было их переодевать в одежду в костюмы, в которых они выступали. Вот я могу сказать абсолютно… О. Да, можно предположить, что Вы еще не очень хорошо знаете, что такое маленькие дети. ДМИТРАШ: Конечно, то, что им нужно отдавать столько энергии, а тем более, это же дети, у них возбудимость повышенная, они очень активны, гиперактивные дети в этом детдоме. Поэтому это очень тяжело. Я вот говорю, что труд воспитателя нашего в детдоме, это очень тяжелая работа. Это очень сложная работа. Вот я посмотрела, хорошо, что я устроилась уборщицей. Если бы я эти 2,5 недели отработала воспитателем, я бы, наверное, не смогла выдержать столько. Потому что это стресс большой с такими детьми. Они приезжают из Московской области много людей. Много из каких-то других городов, из Саратова, из Ярославля была женщина воспитатель. Устраивает зарплата, по сравнению с тем, какая у них в городе. Еще в детдоме, я не оглашаю номер детдома. Наверное, это нельзя по каким-то моментам… О. Ну, не важно на самом деле. Нина Александровна, я ее так называю, она там и живет, и работает, она там с утра и до ночи. Так же повариха в детдоме. Они приехали с мужем из другого города он охранник, она повариха. Вот они тоже с утра до вечера, как их дом. Вот они хорошо относятся к детям? Как Вам показалось? Детдом я попала в такой детдом, где больше хороших людей. Это вот непростые слова какие-то, действительно так. Здесь директор, она просто невероятно такой сердобольный человек, она за все переживает, во всем сама участвует, во всех процессах, начиная от обучения детей, от занятия, от их одежды, книжек и кончая тем, что она на кухне проводит много времени, подготавливает им еду, что они будут есть на полдник. И много хороших людей. Но есть как бы какие-то отрицательные персонажи, будем говорить так, которых я обозначила в своем репортаже. Они есть вот как хореографы, которые детей так немножко терроризировали. Даже не немножко иногда. Меня как-то попросили, там другая уборщица уехала, и меня попросила, я убирала этаж. Они говорят: Маш, встань, нам для танца человека не хватает. Я стала с ними танцевать, и действительно это жуткий ужас. Это просто на самом деле такой ор стоял на этой репетиции. Это была одна из немногих репетиций, я просто слышала, как дети, они еще делали все гораздо хуже, после того, как на них кричишь. Просто я не понимала для чего это. Это же не то, что дети завтра в Кремлевском дворце съездов выступают. А для какого-то… О. Дети выступают. Там какие-то между детдомами конкурсы постоянно. Они соревнуются. Это, конечно, хорошо, с одной стороны, что дети соревнуются, что есть какое-то увлечение, занятие. Но вот то, что происходит на этих репетициях, как хореографы подчас просто не следят за своими словами, меня удивило. Там, да, детей обзывают, на детей орут. Дети там проливают слезы на этих репетициях. Это на самом деле совершенно понятно. Я не знаю, например, сумела бы я заниматься такой работой. Совершено не факт. Но вот не факт. Это не всем дано. Но если не дано, так и не надо тогда. Одно дело, хореограф, когда тебе родители приводят ребенка, и ты должна его научить, потому что они так хотят. Но здесь дети, они сами, это не их желание было танцевать, всякие вот эти па разучивать всевозможные элементы танцев. И ты на них орешь, они же не понимают, почему это происходит. Это влияет на их психику. Он обеспеченный, у детей есть все в материальном смысле, известный в городе. Воспитатели — люди. К тому же это интернат, а не детдом, у всех детей есть родственники. Но она говорит, вот помню, как мы однажды играли с нашими маленькими девчонками в Барби, в дочки-матери. Я обратила внимание, что мамы, то есть вот эти девочки, почти всегда кричат на своих детей. Едва только те сделают что-то не так, как те хотели. Спросила: нельзя ли говорить на полтона ниже. Ответ: а наша воспитательница все время кричит. Дальше не помню, но смысл такой, значит, так и надо. У воспитателей на всех терпения не хватает. Ну, и т. Тут рассуждения об агрессивности, и о терпеливости и эмоциональности. ДМИТРАШ: Ну, вот это сплошь и рядом, когда у настоящих родителей не хватает терпения, они не могут совладать со своими эмоциями, и орут на детей. Что говорить о том, когда это чужие дети, и когда они неуправляемы. Вот в моем детдоме могу сказать, что не все воспитательницы орали на детей, кричали. Они не могли себе позволить орать… О. Около Там 5 групп, и все по 10 человек в каждой. Сейчас выясним, Игорь. Значит, Игорь пишет: «Но в Вашей же трудовой книжке написано, что Вы корреспондент. Они что не видели трудовой книжки? И меня взяли на работу с тем, что у меня не было еще трудовой жизни никакой. Вы совсем прикинулись шлангом. По полной программе. Я хочу поступать в педагогический. Я хочу как-то не только полы буду всю жизнь мыть, а вот поэтому я завела новую трудовую книжку, у меня там была первая запись моя — рабочая по комплексному обслуживанию они звучала, то есть вот так моя должность. Если кто-то хочет пойти и проверить себя, или начать таким образом педагогическую какую-то карьеру, ну, это значит, что людей, которые приходят в детдом работать, не сильно проверяют на самом деле. У меня было собеседование. Причем она говорит после того, как мы с ней поговорили, она что-то расспросила. Она говорит: Маш, я людей хорошо чувствую, мне кажется, ты работать не очень любишь. Ты умеешь что-то делать какую-то работу. Я говорила: да, да, да. Они говорит: мне кажется, ты работать не очень любишь. Я говорю: я буду стараться, мне нужна эта работа. Что у меня там подготовка. Ну, да, но проверка была… О. Средняя такая. Это смущает. Ну, что ж, я напомню, что это программа «Своими глазами». Мария Дмитраш, корреспондент «Известий» у нас сегодня в студии прямого эфира «Эха Москвы». Мария поработала 2,5 недели уборщицей в детском доме. Получила массу впечатлений, изложила их в нескольких репортажах в своей газете. Сейчас рассказывает нам все, что она видела. Я напомню номер для отправки Ваших смс сообщений и вопросов, тут некоторые идут. И у нас есть также телефон прямого эфира Сейчас сделаем небольшой перерывчик на краткие новости. И затем продолжим наш разговор. И будем так же подключать наших слушателей. Ну, у нас тут много, конечно, из того, что пришло к нам уже на сайт в интернете. У нас много эмоций. У нас ни того, ни другого не наблюдается. Что же делать? Или решили уже как-то в это не вникать? Да, вот на примере этого детдома я только могу говорить. Потому что об этом у нас тоже спрашивают. С чем эти дети выходят в жизнь вот после такого начала жизни. Продолжение программы «Своими глазами» через 3 минуты. Мы продолжаем программу «Своими глазами», Мария Дмитраш, корреспондент газеты «Известия» у нас здесь в студии прямого эфира. Мы говорим о том, как Мария поработала уборщицей в детском доме в Москве. И какие впечатления она из этого вынесла. Ну, так вот то, о чем мы начали говорить. Марина, например, послала нам свой вопрос на сайт «Эхо Москвы» в интернете. Она себя называет «сама мама» из Курска. Вот эти дети в детских домах, спрашивает она Марию Дмитраш, они какие? Понимают ли, что взрослые предали их в самом начале жизни? Простят ли? Общество, судя по всему, таких родителей прощает. А что дети? Они тянутся к любым людям, которые приходят к ним, которые отдают им свое тепло, которые посидят с ними, поболтают о чем-то. Позанимаются ими. Они уже их как-то запоминают, они, то есть были случаи, когда в детдом приходили волонтеры, общались с детьми. Приходили родители… О. Очень много. Иностранные волонтеры, например, приезжают в российские детские дома, спрашивает Кира. Общались ли Вы с ними? Ну, как бы мыла рядом, когда волонтеры общались с детьми. Вообще, это замечательно то, что у нас такие люди молодцы. Приходят и навещают. Не то, что любимчиков выделяют. Ну, просто вот выделяют каких-то ребят, берут их на час, на два, сидят с ними, фрукты им приносят, сказки читают. Детям вообще это очень важно. Они их запоминают, некоторых они мамами называют. Эти дети, они вообще женщин, которые им нравятся, ну, большинство женщин, они называют мамами сразу же. Мою девочку в течение 9 лет заставили побывать в 16 детских домах. За 9 лет. Трижды ставили на нее клеймо дебилизма, потому что надо же как-то заполнять детские дома для отсталых от сиротства детей. Жизнь ребенка-сироты, — пишет Р. И это сотни тысяч бракованного поколения. Вот так вот. На самом деле вот она усыновила одного ребенка. Подарила кому-то нормальную жизнь, и это, слава Богу. Меня это так резануло. Я говорю: ну, как же так. Занимаются с детьми, и могут думать об этом. Но на самом деле, когда эти дети уходят из этого детдома, они попадают в интернат. Они учатся в этом интернате, и когда им исполняется 18 лет, когда они совершеннолетние, комиссия специальная решает, могут эти дети жить отдельно, дать им квартиру, либо они должны идти в следующее учреждение. И те, кому дают квартиру… О. Во всех смыслах. Насколько они адекватны, способны жить одни, сами самостоятельно. И те, которые получают квартиру в этом детдоме, даже на примере этого детдома, рассказывали, как они часто продают. С кем-то кооперируются, продают одну квартиру, живут в другой, а на эти деньги как-то питаются, как-то себя обслуживают. Просто эти дети, у них нет модели семьи, у них нет возможности… Им все дают. Им дают еду, им дают одежду, им дают игрушки. И они немножко неприспособленные к жизни оказываются вот в этом возрасте. Из-за этого, да, многие скатываются, оказываются в криминале, как эта девушка из Санкт-Петербурга говорила. Но в целом, если им дать эту модель семьи, если их там учить. Тем более, хорошо, если их семья какая-то возьмет. Вот одежда, игрушки, вещи. Я слышала, что в принципе в детских домах в сегодняшних, особенно в больших городах, ну, в этом смысле все относительно неплохо сейчас. Дети, я это видела своими глазами, не нуждаются не в одежде, не в игрушках, не нуждаются в еде. Потому что еда — это всегда обилие фруктов, каких-то орехов, то есть это всевозможные сладости. Это соки. Одежда, да, у них есть там по нескольку пар обуви. У них есть игрушки, которые дарят им спонсоры, потому что у директора была возможность иметь много спонсоров, людей, которые приезжают в детдом и дарят ему какие-то вещи, деньгами помогают. Но вот это все есть, дети хорошо живут. Но вот на днях, когда я уже собиралась увольняться. В детдоме просто был хаос жуткий, паника, потому что назревал приезд комиссии КРО. Должны были все подсчитывать. Подсчитывать еду, подсчитывать одежду, подсчитывать игрушки. И что творилось в этом детдоме, для меня это было просто дико на это смотреть, потому что всю лишнюю одежду, всю лишнюю обувь куда-то прятали. Понятие излишки… О. Нет, я понимаю, если бы они считали, например, и сказали: вот тут ботинки своровали, условно говоря. Тут бананы ушли налево, предположим. Потому что если, допустим, у ребенка в детдоме 5 пар обуви на сезон. Ну, там , дети хорошо одевались. А по госстандарту ребенку на сезон положена 1 пара обуви, одни ботиночки. И как проходить 3 месяца в одних ботинках. ДМИТРАШ: Единственно, для воспитателей и для директора это проблема Поэтому они стараются дать побольше всего, чтобы ну как бы детям было хорошо и им проще. А здесь приезжает комиссия… О. Видимо, за счет того, что это еще Москва. За счет того, что у директора, она удивительный по энергетике, по своей силе человек. Она со всеми на короткой связи. Всех старается как-то притянуть к детдому. Ей помогают люди, звонят, приезжают. Пробивают, да. Не кладет себе в карман, грубо говоря. Значит, и вот приезжает комиссия, и она что? И если она обнаруживает, что там не одни ботинки на ребенка, а три… М. Вот такое вот ужасное понятие излишки. Полный бред. Получается, что детдом вынужден скрывать, что их дети живут более-менее хорошо. Что столько игрушек, определенное количество. Чтобы это было не меньше. Но когда у детдома есть возможность дать больше, почему он должен как-то перед приездом комиссии это всячески скрывать. Я сама своими руками, Мы складывали это все в мешки, складывали лишнюю обувь, складывали лишнюю одежду, игрушки. Причем очень нервничали все и воспитатели. Ну, даже не воспитатели, а косюмерши. Вот Нина Владимировна из Владимирской области, которая за все это отвечает, за одежду детей, она очень переживала, потому что потом, она говорила, мы не найдем какая группа, какая одежда. Водители вывозили все в какие-то гаражи на окраину Москвы. И много очень выбрасывать приходилось. Она ночами не спала, перебирала обувь. Наиболее сносившуюся отбирала. И мы это все складывали в пакеты и выбрасывали на мусорку. Для меня это был такой из самых больших шоков, которые я испытала в этом детдоме. Что дети вынуждены прятать свою хорошую жизнь перед приездом чиновников. Но за последние лет 15 мне рассказывали, что было только 3 случая усыновления, причем делали это иностранцы. И вот только иностранцы их усыновляли. Причем одна итальянка усыновила девочку. И из Америки, Штатов приезжали тоже усыновили мальчика. А, нет, был еще момент, когда одного ребенка мама сдала, в 17 лет его родила, сдала. У него еще диагноз такой умственная отсталость. Мужа нет, она его сдает. А потом, когда уже он подрос в этот детдоме, то есть его из дома малютки привезли в детдом, там он пожил годик. И она приходила к нему, навещала, в конце концов, они все вместе приехали с бабушкой, с дедушкой его забрали обратно, то есть семью. Нам звонят, между прочим. Возьмите наушники. Это телефон прямого эфира «Эхо Москвы» программа «Своими глазами». Мария Дмитраш корреспондент газеты «Известия», которая делится своими впечатлениями от 2,5 недель, проведенных в московском детском доме в качестве уборщицы. Послушаем вот этот звонок. Ало, добрый день. Только радио там приглушите, Я Вас умоляю. Как Вас зовут? Меня Роман зовут. И мне бы хотелось вот какую мысль сказать по поводу сирот и их будущего. Вот в нашем детском доме, я скажу так, вот фактически из ребят моего потока процентов 50 или 60 или даже больше, просто не хочу обижать никого, но практически судьба в дальнейшем сложилось у людей плохо. И мы рассуждали на эту тему. И пришли к выводу, что у большинства сирот очень плохая генетическое прошлое. А в том, что вот просто не получили с самого начала в жизни что-то. Ну, старт же важен. И еще другой момент. По поводу гуманитарной помощи. Я считаю, что, по себе сужу, она развращает детей. Люди очень многие думают, вот я игрушки, или деньги отдал, и все. На этом моя помощь заканчивается. Я считаю, что вот эта помощь развращает. Нужна помощь не такая. Я бы даже как бы и урезал. Лично я за то, что… потому что дети не ценят… О. А скажите, пожалуйста, Вам сколько лет? Расскажите нам. Вы учились после школы? Но по специальности не работаю, работаю в другой сфере. Ну, в принципе работой не очень доволен, но это другой вопрос. Роман, а дети у Вас есть свои? РОМАН: Ну, детей нет, ну, наверное, потому что все-таки не привили… Вот меня просто перебили, я хотел сказать насчет детей. У многих сирот, ну, не у всех, конечно, ну, по крайней мере, у меня. Ну, наверное, потому что не научили любить. Вернее не привили способность любить. Вот я считаю, настоящая гуманитарная помощь, чтобы молодые люди с детьми работали. Вот в чем заключается помощь, но не в том, чтобы отдать подарок и слинять, все, хватит. Ну, типа я свою миссию выполнил. Вот в детских домах вот это милосердие, оно чрезмерное, понимаете. И так генетика плохая, а это чрезмерное милосердие, оно развращает детей, понимаете. Вот по себе могу сказать, что это развращает. Потому что настолько, на мой взгляд, обнаглели, что продавали, кидались, чего только не делали. Ну, грубо говоря, ну с таким, понимаете, такой хаос, мягко говоря, творится с этой гуманитарной помощью. Причем не только среди детей, и среди учителей. Дети смотрят на учителей, как они это все делают. Там делят между собой. Ну, вот главная помощь это внимание. Особенно молодых людей… О. Я не могу все-таки Вас не спросить, вот Вы вышли из детского дома. Вот у Вас дальше жизнь, как происходила. Просто расскажите нам историю, если хотите. Я такой по жизни счастливчик. Ну, у меня был шанс поступить в музыкальное училище. О чем очень сильно жалею. Вот опять-таки никто не посоветовал. Да, и что Вы не пошли в музыку, пошли по другой части. РОМАН: Опять-таки пошел там набирали факультет, ну, получилось, подкрутился, наверное, можно так сказать. И поступил в институт. Так помогли закончить. Опять-таки тоже помогли. Ну, после института работал, все. А Вы где живете? Когда я вышел из детского дома, мне опять-таки повезло, я не знаю, как было с другими, но мне попалась женщина, которой я сейчас очень мало внимания уделяю, она меня к себе взяла. Я у нее жил. Потом я от нее сбежал, так как, живя с ней все-таки надо было научиться считаться с другими людьми, что напрочь у меня отсутствовало. Я от нее сбежал, о чем тоже жалею. Ну, так получилось, что вот ну она многих ребят к себе приглашала. РОМАН: Кстати, может, не стоит говорить, может, конечно, меня это не касается, но после того, как мы у нее жили, она считает, что мы все неблагодарные сироты. Потому что, может быть, она от нас ждала более такого внимательного отношения. Я считаю так, что, моет быть, я молодой, чего-то не понимаю. Но считаю, что не стоит от добра ждать… О. Ладно, об этом не будем судить. Дай Бог удачи Вашей радиостанции и Вашему собеседнику. Вы очень многое нам объяснили. На самом деле. Видите, какой у нас звонок случился. Он правильно называет себя счастливчиком. Женщина, попечитель взяла в семью. Об этом многие дети только мечтают. А с другой стороны, ведь тоже надо быть человеком, которому везет, и который умеет это оценить. Но, по крайней мере, он принимал правильные решения все равно. Не с кого взять пример. Вот он даже не знает, как правильно отблагодарить человека. И дай Бог, чтобы у него дальше все было как-то хорошо. Давайте еще один звонок послушаем, у нас есть еще время. Здравствуйте, как Вас зовут, Вы откуда? Вы хотите спросить, рассказать что-нибудь? Уже поздно. У нас в Тюмени уже около часу ночи. Сказать могу честно, когда я оттуда вышел, поступил в ПТУ, и потом в армию пошел. И тоже я 2 года на флоте. Понимает, для меня это было освобождение. Поэтому я не буду Вам говорить. Я на кухне. Я Вас просто хотела спросить. Вы сейчас где работаете, что делаете. И у Вас есть дети уже? Или как это было? И поэтому я ненавижу именно детские дома. Потому что там ложь, и что там творится, это дикость и садизм. Я там был 18 лет. Такого бреда сложно добиться еще. Алексей, спасибо Вам большое, не будем больше мешать спать Вашей жене. Удачи Вам и всего хорошего, и Вашей семье тоже. И Вам большое спасибо, что Вы есть, а я очень рад Вас слышать всегда. Вот Алексей сказал, что он все сделал сам. Ну, и Роман все сделал сам на самом деле. Мне кажется, это такая школа жизни, которая ни с чем… О. Ну, что, еще один звонок успеем послушать. Пять минут у нас остается. Вот этот, например, возьмем. Ало, добрый день, мы Вас слушаем внимательно. Мы Вас слушаем в прямом эфире, здравствуйте. Ну, у меня очень такая судьба ужасная судьба. Нас отец троих взял, выкинул на вокзале. И вот мы это испытание такое перенесли. Я, моя младшая сестра и средняя еще сестра. Ну, и вот и жили в одном детском доме, потом маленькую сестренку, то есть младшую отправили в детский дом для малютки. Ну, а мы со средней сестрой мы жили в детском доме в одном. Потом началась война. До войны в детском доме хорошо было. У нас не было, правда, спонсоров, не было игрушек, не было, сами все это устраивали, все шили. Зоя Федоровна, скажите нам, пожалуйста, вот Вы, Ваша сестра, у Вас есть дети, семьи, вообще, как Ваша жизнь сложилась в этом смысле в личном? А мне сейчас 85 лет. Я бабушка. Ну, в общем, очень тяжелую жизнь… О. Ну, он был летчик. И одним словом мне пришлось пережить такое время, что я до сих пор никак я не могу опомниться. И, в конце концов, я осталась одна. Они вместе с моим мужем погибли. И вот до сих пор я никак еще, потому что одиночество вот это хотя я и очень-очень внимательно приглядываюсь, отношусь… О. Вот у Вас какие остались ощущения? Мы у нас директор, потом завуч, были очень, очень хорошие люди. Зоя Федоровна. Спасибо Вам большое за Ваш звонок. Здоровья Вам. И в детском доме это не исключение. Ну, ладно, что же делать. Время у нас уже закончилось. Все, даже не знаю вот еще что сказать. Потому что звонили нам люди из детских домов, которые провели там не 2,5 недели, конечно, да, не по редакционному заданию, а у которых так сложилась жизнь. Ну, ладно. Мария Дмитраш, корреспондент газеты «Известия» рассказывала нам сегодня о том, как она работала в детском доме. Ну, Мария, Вам удачи. Спасибо большое. Это была программа «Своими глазами». До свидания. Загрузка комментариев Интервью Персонально ваш. Интервью Невзоровские среды.

Работа без вложений на лайках