Работа твоей мечты

Уже лежа в постели, я пытался вспомнить, что это были за слова звучащие из коробки. Какие только комбинации я не крутил в голове – но всё впустую. Не знаю как описать этот опыт, это будто смотреть на солнце, ты вроде его толком не видишь, глаза обжигает, а спустя пару секунд взгляда на него, перед глазами танцует лишь маленькая кривая фигурка, которая потом долго исчезает. Тот опыт можно сравнить с чем-то похожим, будто я помнил не те слова которые вроде как доносились из коробки, а то самое пятно из цензуры разума. И вот это самое пятно, та заблокированная область в сознании танцевала перед моими глазами, пока я бессильно пытался угадать, что же за ней находится. Это к слову один из ярких примеров того, что большую часть моей «работы» происходило со мной. Словно всё странное, жуткое и ненормальное уходило куда-то сразу в «подавленное», в зону карантина и цензуры. Это наверное одна из краеугольных причин моего постоянного возврата на «работу».

А потом были камни. Пожалуй, это была первая из череды очень странных трансформаций, что последуют далее. Мы как обычно приходим утром на работу, заходим в ангар, никто ни с кем не здоровается, никто друг на друга не смотрит. Заходим внутрь, и видим вместо коробок, на полу гору камней. Такие небольшие валуны, наваленные просто на пол. Размер чуть больше баскетбольного мяча. Вместе со мной, похоже, остались самые матерые ребята, потому что никто даже не высказал хоть примерного удивления от увиденного. Когда с динамиков прозвучало «Время работы», все двинулись к валунам и стали их носить. Вес у них, на фоне коробок, был довольно ощутимый, может больше десяти килограмм. После того случая с кричащим типом, я старался больше вообще никого не разглядывать. Всегда смотрел только в пол.

Где-то недели три мы носили камни, и ничего не происходило. Лишь количество наших работничков заметно поредело, это очень бросалось в глаза. Не знаю, самовольно ли, либо нет, но люди исчезали. Нас осталась одиннадцать человек, номера которых я успел выучить наизусть. Большую часть рабочего времени я думал над тем, что завтра надо просто не возвращаться сюда и забыть это место. Размышлял над этим и носил камень, туда и обратно. Снова и снова. За свою историю, я наверное раз сто упомянул что не знаю зачем и почему выходил на работу вновь, и мне действительно не дает это покоя. Я будто был одержим, и не совсем контролировал себя – это пока что единственное логическое объяснение для меня. И вот возвращаясь к злополучному ангару, и камням что заменили коробки, я перехожу наверное к заключительной части своей истории.

Был очередной одинаковый день, мы таскали камни, я смотрел в пол и на этом вроде бы всё. И вот замечаю что по полу бегают какие-то жуки. Не то что пара заблудших жуков, а прям целая армия. Разного размера и характера передвижения. Какие-то медленно ползли, другие хаотично сновали, третьи пытались взлететь. Все они были на моем пути, практически под ногами. Мне тогда подумалось что они наверное где-то выползли, может из под горы с камнями, но нет. Когда я возвращался, они вновь были на моем пути, но уже на обратном маршруте. Затем я начал смотреть чуть выше, чем в пол, немного вперед. И тогда я увидел то, отчего мне стало очень нехорошо. Увидел, как эти жуки выползали, из штанин идущего впереди номера «31». Они падали на пол, а он вообще не замечал этого. Страшнее всего, мне было осознавать что я не вижу его лица. Я видел только его спину, он всегда был впереди меня, и каждый раз успевал повернуть до того как мы пересечемся, и вновь оказывался впереди, прямо передо мной. Это было каким-то абсурдом. Жуки продолжали падать из его штанин, в помещении их уже было настолько много, что они периодически неприятно лопались под ногами, я попросту не успевал их обступать. Совсем скоро весь пол превратился в месиво из ползающих и раздавленных жуков. В последние часы рабочего дня, меня уже начинало подташнивать от сладковатого хитинового запаха.

Как безвольный, я вновь пошел туда на следующий день. Помещение опять воняло хлоркой, номера «31» больше не было. Я даже какое-то время думал, что у меня уже просто начался горячечный бред от бессмысленного труда, как тут из динамиков донеслось «Номер 29, вернитесь к работе». Эта фраза словно вывела меня из небытия, и я стал вспоминать, что утром, когда искал глазами номер «31» видел двадцать девятого. Это был чуть сгорбленный мужик, который постоянно шмыгал носом. Я точно помнил что он был утром, и был когда мы зашли в ангар. С динамиком продолжало звучать «Номера 29, вернитесь к работе». Это было что-то новое, в принципе. Обычно, если динамики называли номер, то ничего хорошее за этим не следовало, а тут, чуть ли не уговаривают, да еще не один раз… Фраза «Номер 29, вернитесь к работе», звучала практически все двенадцать часов нашего рабочего дня. Он так и не появился, и больше я его не видел. Но я точно помню, что он был с нами.

Следующий день принес еще более странный эпизод. Утром не было еще пары человек, и нас осталось уже восемь. Я завидовал им, но в то же время испытывал страх. Мне не давал покоя вопрос: сами ли они ушли, или нет? Крутил эти мысли в голове, а потом стал слышать как сзади меня, кто-то из рабочих что-то тихонько проговаривает. Сначала мне казалось, будто он поет, но он именно говорил, и говорил, скорее всего, мне. Помню, еще подумал, как это его номер не назвали, говорить ведь запрещено. Повернутся и посмотреть то же было нельзя, тогда бы вылетел уже я. Но его номер никто не называл, и вскоре его неразборчивый, тихий голос стал громче. Нёс он бред такого масштаба, что мне начало казаться, будто он и вовсе спит, и транслирует содержимое своего сна вслух. А потом по мере моего вслушивания в его речь, я стал понимать, что он будто рассказывает от моего лица, о том как я рассказываю о нем, рассказывающем о мне, что пересказывает всё это. Всё это было очень странным, и быстрым. Будто он пытался описывать фрактальные структуры через призму происходящего. Еще более странным было то, что никто не называл его номер. Однако самым неприятным в тот день был тот факт, что я был замыкающим, и за мной никого не было.

Ну и финалом этой эпопеи стал четверг, он же мой последний рабочий день. Нет, я не уволился после всего что было, я довел ситуацию до абсурда. Мы как всегда зашли в ангар, а там пусто. То есть вообще пусто. Ни камней, ни коробок что были до них. Тупо пустое помещение. Затем прозвучало знакомое «Время работы» и все двинулись в сторону области где раньше были коробки, а затем камни. Я пошел вместе со всеми. И тогда они по очереди стали брать руками воздух, так словно это коробки или камни, и нести их в противоположный конец помещения, как раньше. Я сделал то же самое. Так прошел, один может два часа. Странность происходящего просто выходила за рамки панельной шкалы, но я почему-то продолжал это делать. Внутри меня была настоящая буря из самых смешанных чувств, и мне очень хотелось увидеть в окружающих нечто похожее. Хоть обозримые намеки на ненормальность происходящего. С этими мыслями, я стал всматриваться на окружающих. Вот тут я впервые чуть не закричал. Мой взгляд случайно зацепился за разведенные в стороны руки идущего мне навстречу номера «2». Раньше когда он что-то носил в руках, у меня не было возможности увидеть его ладони, а теперь, когда в них была пустота, я увидел «это». Увидел что его ладони были словно отзеркаленные. Что вместо мягких подушечек пальцев, внутри его ладоней были ногти. Темные и здоровенные ногти на кончиках пальцев внутри ладоней, там где их быть не должно. Помимо них в центре как-то неправильно выделялись костяшки. Эти ладони словно были вывернуты, они были зеркальными.

Затем я присмотрелся на еще одного «человека». В нем тоже что-то явно выделялось, и по мере его приближения, я начал холодеть внутри. Над его бровями, как у муравья торчали два пальца, а на месте глаз, были ровные наросты кожи. Его тело было вывернутым и наклоненным. И тогда я с ужасом заметил, что все вокруг меня не являются людьми. Самым характерным в их лицах было то, что все изгибы их черепов и костей, не были обусловлены природой. Любой изгиб надбровных дуг, высота скул, глубина и ширина челюстей имеет свою историю. Так эволюционно защищались органы взаимодействия с внешним миром, а у большинства этих тварей все было наоборот. Их лица были словно вывернуты наружу. Головы раздутые, и визуально мягкие. Всё что имело сходство с органами чувств, словно переваренное. Будто там где они обитали, им ничего не угрожало, будто им не приходилось сталкиваться с враждебной внешней средой и хищниками, а быть может, они и сами были ими. Неповоротливые и уродливые, они были вокруг меня, во всей своей омерзительной красе, а что самое ужасное в этом, я не бежал. Я продолжал носить пустоту из одного края помещения в другой. Продолжал это делать вместе со всеми.

Скажу как есть, там я уже попрощался со своей жизнью, мне казалось я уже сто процентов не жилец. Думал, что стоит мне только дернутся, и они разорвут меня на части. Еще больше я боялся, что назовут мой номер, и это будет своего рода знак для них. И весь день я носил пустоту, из одного края в другой, до момента пока все не остановились. Вместе с ними остановился и я. Так я простоял где-то минуту двадцать, пока не понял – они спят. За то время успел погаснуть свет в ангаре, и от небольшой таблички «Вихiд» меня отделяли несколько десятков метров. Это были самые страшные минуты в моей жизни. Я очень медленно шел, пока сердце бешено колотилось. Затем потянул ручку на себя, и вышел. Да, я не повернулся напоследок, посмотреть идет ли кто-то за мной или нет, и не хочу даже думать про это. Так и покинул то проклятое место, медленным и неуверенным шагом.

Уже дома, я как ошпаренный ходил по квартире, пытаясь объяснить себе увиденное. Мне всё хотелось найти себе хоть какое-то опровержение случившемуся. Что-то, что будет сильнее этих жутких событий, и главное логичнее. Такой довод, что вернет мир в прежнее состояние, до того как я безошибочно убедился в существовании неестественных жутких тварей, что лишь отдаленно напоминают людей. Которые словно собраны из всего людского уродства, назло природе и мирозданию. А потом мой телефон засветился, и в телегу пришло сообщение от Андрея Николаевича. «NНNЦNАЦNR» - инициация. Вновь то же зеркальный шрифт. Холодея внутри, я быстро написал «Извините, но я больше не смогу у вас работать», после чего долго наблюдал за «Андрей Николаевич печатает…», минуту, затем другую. Я смотрел и боялся представить что же после всего случившегося он может мне написать, а итогом стало «Сообщение удалено». Нет, не удаленное сообщение, а именно написанное сообщение с текстом «Сообщение удалено». Пока я пытался понять суть этого послания, появилось еще одно «Сообщение удалено», затем еще одно, и еще. Одно за другим оно приходило мне, до тех пор, пока я не заблокировал контакт Андрея Николаевича. Нужно ли говорить что я не спал всю ту ночь?

Я до сих пор не могу понять какой был в этом посыл – «Сообщение удалено». Но это меньшее из того что я не могу понять. Утром, собрав вещички, я смылся из Харькова к своим друзьям в Днепр. Там приходя в себя, рассказывал о минувших событиях почти каждому, многих успел откровенно подзадолбать. Мне уже напрямую говорили – мол переработался ты, отдохнуть тебе нужно, с кем не бывает. Я и сам склонялся к тому, чтоб начать в это верить, пока не пересекся с одним кентом из того же Харькова. Наш общий знакомый с тем моим «другом» что порекомендовал мне ту работу. Рассказывая ему всё это, я тоже ждал очередное «переработался ты, упахался, вот и наверное почудилось», но нет. Он прям нашел родную душу во мне, и стал рассказывать с чем столкнулся пару лет назад лично он, когда наш общий знакомый, так же предложил ему работу. О том как он был в похожем месте, где у все были номера, только они там ничего не носили. У них был целый этаж при офисе, где в помещении с надписью «Персонал», они целый день сидели. То же всё было запрещено, никаких разговоров, обедов, туалетов и т.д. Их так же называли по номерам когда увольняли, и так же хорошо платили. И вот мой друг проработал там пару месяцев, сидел там каждый день, с другими людьми в одной не сильно большой комнате. Смотрел в пол, на других старался не смотреть. Как и в моем случае их осталась порядка десяти человек, и вот сидят они как обычно, и друг мой понимает, что не слышит как они дышат. Полная тишина. А самому стало страшно, комната маленькая, свое учащенное дыхание скрыть не может, да только и слышит его в полной тишине. Ситуация вселила в него такой ужас, что он поднял глаза, и тут час же вскочил. В этой маленькой комнате все люди смотрели на него. Просто смотрели, и не дышали. Тогда то и назвали его номер, после чего он вылетел пулей из комнаты.

Неожиданно нашелся еще один наш общий знакомый, который имел похожий опыт, и работу как и в наших случаях, ему дал тот мой «друг» о котором я рассказывал в начале. Тому повезло работать в колл – центре, но история там не менее жуткая. Их работа заключалась в том, чтоб звонить по номерам в базе, и как только на том конце ответят на вызов, завершать звонок. И всё как было у нас: номера, высокая зарплата, странные правила, непонятные увольнения. Наш общий знакомый хорошо справлялся с работой, вовремя клал трубку, правил не нарушал, а потом совершая звонок по очередному номеру, задержался на одну секунду. Всего секунда, чтоб расслышать: «Пожалуйста, помогите! Не клади…», и всё вызов оборвался, после чего назвали его номер.

В начале истории я говорил, что когда мы сидели с моим «другом» который порекомендовал мне ту работу, я заметил что-то странное, и долгое время не мог понять что. А недавно понял. Его язык. Он был не как у людей, снизу, нет, он был сверху, будто внутри его рот был перевернут. Именно это мой мозг сразу стер, а быть может, так эти твари гипнотизируют своих будущих жертв. Я не оговорился когда сказал «твари», уверен, что там давно нет человека. Мои догадки еще больше подтвердились его именем в телеге: «RРNK» - Ярик. Снова эти зеркальные буквы. Похоже, пока это единственное что выдает этих тварей.

В том же двадцатом году, я рассказал свою историю в сети, и призвал других делиться своими случаями из жизни. Меня там знатно затролили рассказами про то, как их заставляли вилкой чистить унитаз.

Случившееся вроде как должно было оставить ожог на моей психике, сделать каким-то не таким, но нет, всё проходит, прошло и это. Потихоньку я вернулся к нормальной жизни, и вскоре устроился на новую работу. Вроде всё как бы начало устаканиваться. Мне еще периодически снились кошмары, где мы носим маленькие детские гробы из одной кучи в другую, но этим дело и ограничивалось. Другого вспомнить особо нечего.

Минули два года, многое изменилось, включая меня. Друзей стало намного меньше, и ответственность перед ними стала куда более настоящая. Сам то я последние пару лет жил то в Днепре, то в Киеве. В Харькове после того случая толком не бывал, а тут попросили помощи с переездом. Пришлось помочь. Вернулся туда, и как назло занесло как-раз в район моей бывшей “работы”. Ангар если что так и стоит там. Там по прежнему горит свет в узких окнах. У меня всё так же нет ни малейшего желания даже смотреть туда.

С делами друзей я расправился довольно быстро, и решил съездить пока в городе, отведать любимой в свое время шаурмы. Машину решил лишний раз не трогать, а проехаться на автобусе. И вот наши дни, я еду в автобусе и чувствую, что на меня кто-то смотрит. Прям сверлит взглядом, начинаю глядеть по сторонам, и не вижу никого, кто бы это мог делать. Только женщина спереди сидит спиной ко мне, сзади тоже никого нет. Но чувство, что на меня кто-то пялится, не покидает меня. Потратив много времени на поиски того, кто бы это мог быть, я вроде бы как смирился, и бросил эту затею. Мельком глянул на голову женщины, и чуть не начал лепетать от ужаса. В сгустке её накрученной из волос дули, проглядывался нос. Неправильный и тихо сопящий нос. Под ним в той же волосяной густоте виднелся рот. Искривленный, словно обиженный. И глаза. Они смотрели на меня. Жадно и как-то враждебно. Хоть почти все лицо было сокрыто за волосами, эмоции выраженные им при взгляде на меня, я определил безошибочно – мы тебя помним.

После этого меня и накрыло. Уже глубокая ночь, а я продолжаю писать всё это с самого утра, как одержимый. Как жаль, что в конце не появляется тот, кто волшебным образом всё объясняет, именно его в моей жизни сейчас больше всего и не хватает. Ибо сам я ни хрена не пойму, и могу строить лишь догадки. О природе и сути этих существ, о тому откуда они появились и какова их цель. Почему-то мне кажется, что речь тут идет о чем-то большем, нежели простая чертовщина. Что за этим стоит если не начало конца, то как минимум вторжение в нашу реальность. Концептуальное вторжение. Меня не покидает вопрос, что же на самом деле кроется за их бессмысленными работами? Быть может из всех в том ангаре, я вообще был один человек, а остальные, как в танце копировали мои движения. Или они мимикрировали под людей и потом захватывали их тела, я хз. Вторая версия больше похожа на правду, потому как для меня неясно в какой момент тот мой друг Ярик, стал «RPNKOM» - с зеркальными буквами. Тот же Андрей Николаевич… Все это слишком странно.

Другое дело природа их вторжения. Если таким образом они просто репетируют свою человечность, и на этом дело с концом, это полбеды. Мы люди, и у меня есть надежда в том, что при прямом столкновении мы выстоим. На протяжении тысячелетий у нас получалось объединятся перед лицом любого врага. Так мы выстояли как вид. Только сплотившись.

Мой страх заключается в том, что я могу ошибаться. И их цель не просто внедриться в общество, и питаться нами, а нечто большее. То самое концептуальное вторжение. Идея бессмысленного труда, ставшая нормой. Я устану перечислять все возможные ставшие нормой в жизни вещи, которые абсолютно бессмысленны. Но труд, это практически стратегическая ноша сознания, что веками делала из человека – человека. А теперь, на него покусились эти твари. В случае успеха – они будут валить подобно костяшкам домино одну отрасль, за другой. До тех пор, пока человечество не уподобится их деформированному и уродливому виду. Пока не станет легкой и неприхотливой пищей для "кого-то". Вторжение уже началось. Пусть сначала очень локально, но судя по тому, что мой случай не единственный – весьма успешно. И как я вижу, никто не бьет тревогу. Как один человек я вряд ли смогу что-то сделать, и не факт что мою историю вообще кто-то узнает. Но я буду бороться, пока бьется мое сердце и живо сознание.