РОДИОН КУДРЯШОВ, КОМАНДИР РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНО-ДИВЕРСИОННОЙ РОТЫ ПОЛКА «АЗОВ»: «Я НАКИНУЛ ЗА ПЛЕЧО ЛЕТ ДЕСЯТЬ, КОГДА ПОГИБ МОЙ ТОВАРИЩ, И МНЕ ПРИШЛОСЬ ВЕЗТИ ЕГО ОТДАВАТЬ РОДИТЕЛЯМ…»

Что хорошего можно было знать про футбольных ультрас до 13-го года? Почти три сотни ежегодных «махачей» между группировками. Выпученные глаза обывателей. Матерящиеся от нешуточного головняка стражи порядка. Тонны родительского корвалола. Молодецкая лихая удаль на грани здравого смысла и закона. И только девчата-отличницы, прикрывая ладошками открытые рты с утробно-опасливым «вау!», зачарованно хлопали ресницами вслед этим «злодеям» без задней передачи…

А потом все изменилось. В одночасье ультрас разжали кулаки со сбитыми костяшками и крепко пожали друг другу руки. И обнялись. И их клубные стяги враз стали единым державным флагом. И прогорланили хулиганы под ним всей ордой знатный суперхит, состоящий всего из двух слов: «Путин — х.йло!» И еще — «Воинов света». И услышала вся страна их набат-барабан — бам! бам! Это не было песней! Это была граната, взорвавшаяся в головах миллионов. И каждый знал, что имеется в виду с точностью до миллиметра. Это было про каждого. Про каждого и про всех вместе. Это было о нашей жизни. Это и была наша жизнь! Игрища закончились. Стало все всерьез. Хулиганы привыкли считать себя крутыми, первыми-лучшими. Первыми они и пошли на фронт, став взаправду Воинами, про которых пели…

Один из них — наш сегодняшний гость. Ультрас славного «Днепра», предводитель группировки «Молодость и Дерзость» Родион Кудряшов, сменивший в 14-м роль футбольного дебошира на должность командира разведывательно-диверсионной роты добровольческого батальона, а позже полка «Азов». Встретив этого 26-летнего парня на улице, вряд ли прочуешь в нем сурового Воина. Не солдата, а именно Воина, за плечами которого Широкино, Мариуполь, Марьинка… Родион скорее похож на добряка-учителя начальных классов, вечно облепленного малышней, у которого на всю ораву хватает теплоты, света и только отличных оценок. У него и позывной очень добрый, радостный — Радик…

— Объясни, как добрый по натуре человек чувствует себя в рядах грозных ультрас, не говоря уже про фронт?

— Абсолютно позитивно! Ультрас — это молодежная тусовка, клуб по интересам — футбол, здоровый образ жизни, спорт вообще. Между строк, уже тогда, с 2008-го, 2009-го, слышались нотки не патриотизма даже, а национализма. Ведь болельщики первыми начали кричать на стадионах: «Слава Украине!», когда это не было еще мейнстримом вовсе. Петь Гимн Украины, «Червону руту» и так далее. Что касается времени, когда я стал добровольцем, то не только националистические взгляды привели меня на фронт. Когда война заходит на порог твоего дома, когда Родина находится в опасности, то любой молодой человек, любой мужчина обязан ее защищать. Именно по этим мотивам большинство футбольных болельщиков стали добровольцами, в рядах полка «Азов» в том числе.

— Самый крутой свой «махач» припомнишь?

— Наибольшее противостояние у нас было с харьковскими фанатами. Если до войны были кровавые столкновения, даже комендантский час вводили на улицах Днепра или Харькова во время проведения матчей между «Днепром» и «Металлистом», то, когда мы встретились в рядах подразделения — это была уже самая мощная дружба. Когда днепропетровцы шли вперед, а харьковчане прикрывали их, или наоборот…

— Помнишь тот день, когда ты решил идти воевать?

— Да, прекрасно помню. Все было очень быстро. В нашу волонтерскую организацию в тот день пришли бабушка с дедушкой. Мы находились на третьем этаже. Дедушке трудно было подниматься по лестнице. Они попросили нас спуститься к ним, чтобы помочь бабушке к нам попасть. На третьем этаже, в кабинете, бабушка сказала: «Ребята, у меня пенсия четыре тысячи, я хочу полторы тысячи отдать вам. Я вам верю. Хочу, чтобы эти деньги пошли на благо солдат”. Почти у всех ребят, кто там

находился, проступили слезы. В тот же вечер мы собрались всей компанией, обсудили ситуацию и решили: хватит быть посредниками, руки-ноги есть, давайте пойдем, проявим себя. Большая часть присутствующих на следующий же день стали добровольцами. Пытались достучаться в разные подразделения, но так получилось, что быстрее нас приняли в «Азов». Те, кто остались, по уважительным причинам не смогли стать добровольцами и продолжали волонтерскую деятельность.

— Как отреагировали родители, твоя девушка на такое решение? Или ты

наплел им про «командировку», как многие «азовцы»?

— Родители не знали, когда и куда я уехал. Уехал я в мае, в Мариуполь, как раз перед началом серьезных столкновений. Родители все лето 14-го года думали, что я работаю вожатым в лагере. Только в августе, когда началась Иловайская операция, мама увидела меня по телевизору, в репортаже, где мы доставали пленных, раненых и начала обрывать телефон.

— Что для тебя значит полк «Азов»?

— Сейчас для меня полк «Азов» — одно из лучших воинских подразделений страны! Это такая сакральная штука, которую мы, не имевшие военного образования, практики, смогли сделать самостоятельно. В 14-м, имея большой массив добровольцев, имея исключительную мотивацию — защитить страну, построить хорошее подразделение и выдавать максимальное кпд в виде статистики поверженных врагов — мы стремительно развивались. И сегодня, в 2019-м, благодаря во многом мотивации 14-го года, мы имеем одно из самых сильных боевых подразделений. Сейчас полк «Азов» находится на передовой линии всего несколько недель, а уже 6 человек со стороны противника уничтожено, и БМП, и, в общем, это только начало.

— Скучаешь по боям?

— Когда находишься на переднем рубеже, все просто: ты понимаешь — враг впереди, сзади — тыл, рядом — друзья. Четко знаешь, куда идти и с кем воевать. А в политике — сложнее. Враг может быть не перед тобой, а сзади. И тихо ждать твоих ошибок. Что касается ностальгии, воспоминаний — да, они присутствуют. Тот коллектив, те эмоции, то времяпровождение — всегда будут одним из самых важных аспектов моей жизни! То, что происходило там, когда мы теряли наших друзей, когда мы освобождали населенные пункты, спасали людей из-под обстрелов — невозможно забыть. Это оставляет определенный отпечаток на сердце. Бывает очень трудно и, в тот же момент, очень приятно вспоминать те события.

— Какой день на войне оказался для тебя самым памятным?

— Определенно можно выделить тот день, когда мы больше всего потеряли наших друзей. Это 14 февраля, день Широкинской операции. Один из самых успешных боев антитеррористической операции в целом. Тогда, только за один световой день, полк «Азов» смог уничтожить 5 единиц вражеской бронетехники, не говоря уже о живой силе. В то же время мы потеряли 8 наших братьев. Один из них — мой друг, днепровец, Рома. Ему было 19 лет. Во время артобстрела он потерял ногу и скончался от потери крови…

— Из чего вы «валили» танки? Артиллерия помогла?

— Нет. Танки были уничтожены из противотанкового оружия по направлению пехоты, то бишь разведдиверсионной группы, которую я возглавлял.

— Как тебе, 21-летнему пацану, не имеющему, к тому-же, военного образования, удавалось руководить в бою матерыми дядьками, порою вдвое старшими, за плечами которых была и служба в армии, и война?

— У нас не было классических армейских отношений – «стоять, смирно», и так далее. Ориентировались на поступки. Возможно, благодаря именно своим поступкам, смог заслужить такой авторитет. Дисциплина присутствовала в самих людях. И понятие иерархии. Командовать удавалось легко. Людьми руководила огромная мотивация. Мотивация подчинения в том числе. К тому же, мне пришлось очень быстро вырасти.

Один из моментов, который мне помог накинуть за плечо лет десять, это когда погиб мой товарищ, и мне пришлось везти его тело родителям. Прожив эту ситуацию, я много чего переосмыслил. Цену человеческой жизни, в том числе. Я еще скрупулёзнее стал относиться к подготовке операций, боевых выходов, рассчитывая на то, что потери будут минимальными или отсутствовать вовсе.

— «Азовцы» — еще те балагуры! Что-то веселое припомнить можешь? На

войне ведь без чувства юмора — вообще задница…

— Одна из смешных ситуаций произошла в 14-м году, во время первого захода украинских войск на территорию Марьинки. Мы, вместе с маленьким составом батальона «Днепр-1» и батальоном «Шахтерск», зашли в Марьинку и освободили ее. «Азов» был первым подразделением, которое пробивает основные защитные пункты. За «Азовом» — действуют все остальные силы. Я находился в самой передовой группе, командовал этой группой. Перед началом боя мы подтянулись к блокпосту. Присоединились к военнослужащим, которые работали в оцеплении. Услышали первые выстрелы, спрятались за сооружениями. Естественно, испугались. Это был третий или четвертый раз, когда я держал в руках автомат. По нам серьезно били из пулеметов. Мы залегли, выжидали. Я поинтересовался у солдата, который являлся «жителем» данного блокпоста и рядом со мной прятался: «И что дальше? Что мы делать будем? Они ведь нешуточно стреляют!» Он говорит: «Дружище, не дрейфь, сейчас приедет спецназ из «Азова», мы начнем наступление и все будет зашибись!» После этой фразы я понял, что спецназ из «Азова» — это именно я.

— Как, по твоему мнению, закончится война?

— Предсказать, как закончится война, практически невозможно. Потому что долгие комбинации не способны жить в современном обществе в принципе. Каждый день все меняется. Но могу сказать так: мы, как «азовское движение», готовимся и к мирному, дипломатическому решению вопроса, естественно на условиях Украины, так и к решению силовому. В гражданской жизни — это наши отряды самообороны. В военном направлении — мы каждый день усовершенствуем, развиваем полк «Азов».

Это школа сержантов, школа офицеров, постоянная комплектация. Более подробно

могут рассказать ребята, которые сейчас находятся в рядах подразделения, которое, с каждым шагом, набирает все больше и больше позитивной практики.

— Как бы ты объяснил значение слова «патриот»?

— Для меня патриот — не тот человек, который обязательно разговаривает на украинском языке и не любит русский язык. Не тот, кто разделяет Украину на две части. Патриот для меня тот, кто смотивирован объединить страну, независимо от места своего проживания и языка, на котором разговаривает. Тот, кто защищает страну и работает над ее развитием. Кто нацелен на созидание, а не на деструктив.

— Ты со своим командиром, Андреем Билецким, плечом к плечу и после

фронта. Руководишь штабом партии «Национальный Корпус». За счет чего планируете выиграть решающий осенний бой за парламент?

— Статистика говорит сама за себя. Наше политическое движение существует третий год, и сейчас мы имеем представительства в каждом областном пункте страны. У нас большое количество сторонников и активистов. Сейчас только активистов «Национального Корпуса» свыше 20 тысяч человек. Сторонников — более полумиллиона. Это только те, кто находится под нашим крылом, в нашей базе данных. У нас уйма проектов — социальных, молодежных, спортивных, их сейчас более 35-ти. Это большая рутинная работа, которую мы олицетворяем. Мы строим настоящую классическую партию, которая состоит из живых людей, без марионеток и денежных мешков. В наших рядах очень много патриотической молодежи, за которой не слова, а реальные хорошие дела. Для нас очень важно на предстоящих парламентских выборах сформировать свою мощную фракцию в парламенте. Как мы будем это делать? Так же, как всегда — созидая и этим привлекая в наши ряды все больше сторонников. Репутация наша чиста. Думаю, украинский народ все видит, слышит и обязательно проголосует за нас осенью.

— У тебя достаточно драйвовая жизнь. Всегда ли родные поддерживают во всех делах? Волнуются, предостерегают?

— Конечно, родители, родственники переживают не только за мою деятельность, но и за дела организации в целом. Они видели, как это все начиналось и понимают, к чему это все ведет. Они видят то сумасшедшее развитие, тот уровень, которого я достиг за очень короткий период времени, будучи добровольцем, командиром роты, став уже одним из руководителей динамически развивающейся политической партии.

В большей мере они гордятся теми поступками — и моими, и организации — которые реально идут во благо нашей стране. Естественно, поддерживают, и не только родители, но и одноклассники, друзья. Когда «азовцы» составляют наш костяк, не нужно никого агитировать. Люди смотрят на поступки и, без лишних слов, стают рядом.

— Есть что-то, чего ты боишься?

— Трудно сказать. Очень много раз удавалось в жизни переступать то, чего боишься. Например, будучи фанатом, быть арестованным за слова «Слава Украине!» На фронте — получить ранение, быть убитым. Я эти страхи пережил. В данный момент я понимаю — очень страшно бояться тех переживаний, что у меня что-то не получится. Но знаю и другое — нет ничего невозможного и страх — всего лишь плод моих воображений.

— Какой ты видишь завтра нашу страну?

— Очень хочется, чтобы завтра страна получила — и в руководстве, и в средних рядах, и в лидерах общественного мнения — новую элиту. Тех, кто не был ангажирован предыдущей властью, кто не знает, что такое коррупция вовсе. Хочется увидеть новые лица на телеэкранах, в парламенте, администрации президента, которые были бы озабочены исключительно созиданием.

Ведь потенциал Украины очень велик. У Нации достаточно сил и таланта. Чуть дальше в историю — там триста Героев Крут 1918 года, которые вышли защищать страну от превосходящих сил врага. Еще раньше — это великие казаки, князь Святослав. Генетически мы способны стать элитой не только нашей страны, но и всей Европы.

— Кстати, а сколько «азовцев» было в Мариуполе в 14-м? Не триста ли?

— Да, нас было там до трех сотен человек. Рядом были и нацгвардейцы, и

добровольцы других подразделений, и кадровые военные, и работники

спецслужб. Но почему-то, из всех перечисленных сил, осуществили

освобождение города 270 человек батальона «Азов». Все остальные стояли

в оцеплении. Тем не менее, принимали участие.

— Чего ты никогда не простишь, даже близким?

— Думаю, что прощать можно, на самом деле, все. За то, что происходило

и происходит в нашей стране, мы не должны винить кого-то. А потом

прощать или не прощать. Во всем происходящем виноваты мы сами. Я родился в 1993 году. По сути, все что я видел в своей жизни — это разруха, революции и война. Винить кого-то во всем этом, кроме самого себя, я не могу. Соответственно, обвинять или прощать потом. Поэтому, все, что зависит сейчас от нас — мы должны сделать, не оборачиваясь на те проблемы, которые у нас образовались благодаря обычной безразличности наших граждан.

— Что ты ценишь в людях больше всего?

— Больше всего я ценю искренность. Когда человек искренен в своих мыслях, своих побуждениях, только после этого, мне кажется, он способен добиться успеха на той или иной стезе его развития. Также, очень комфортно общаться с искренними людьми и понимать их настроение — негативное оно по отношению к тебе или позитивное. По крайней мере, это по-мужски.

— Что для тебя деньги?

— В данный момент, находясь на должности руководителя штаба, они для меня всего лишь ресурс, который я могу потратить на усовершенствование нашей организации. Ни больше, ни меньше.

— У тебя много друзей?

— У меня много знакомых. Знакомый и друг — совершенно разные вещи. Но благодаря тому, что я находился все время в мужских амбициозных компаниях, я обзавелся и огромным количеством друзей. Большинство людей, которые сейчас активно участвуют в развитии «азовского» движения, являются моими друзьями. Я благодарен всему, что произошло в моей жизни. Это позволило обзавестись уймой ребят и девчонок, которые не только словом, но и делом могут помочь в любой ситуации.

— Когда нужен совет, к кому обращаешься в первую очередь?

— Именно в этой организации я понял, что такое лидер. Не просто тот, кто стремиться взобраться на гору, чтобы покомандовать. Не тот, кто будет ставить грудь колесом и бежать впереди всех. Лидер — это тот, кто готов объединять и может это делать. Примером такого лидера для меня есть Андрей Билецкий. Что важно, он является тем человеком, к которому я могу обратиться за советом не только по вопросам работы, но и просто поговорить по душам.

— Когда ты последний раз дрался?

— Мы всегда стараемся идти по дипломатическому, юридическому пути. Каждая акция «Национального корпуса» начинается с депутатских обращений, с обращений гражданских организаций, но когда нас просто не хотят слышать — иногда приходиться драться. В жизни не всегда все можно решить с помощью слов и, как говорил Цой, когда-нибудь «важна будет крепость руки». Именно по такому постулату мы и двигаемся.

— Часто материшься?

— Нет, стараюсь выбирать слова.

— А на фронте как же без них? Ведь юмор и мат — обязательный атрибут успешного командира!

— В бою мат не очень помогает. Как и выпивка. Все это не работает. На войне, во время экстренных ситуаций, помогает исключительно максимальная сосредоточенность. Если ты собран и максимально сосредоточен — это залог успеха во всем.

— Если завтра начнется горячая фаза войны, пойдешь на фронт?

— Безусловно! Каждый день над этим думаю. Будет горячо — сразу же вернусь в ряды своего родного подразделения. Думаю, большинство «азовцев» придерживаются того же мнения.

— Чем любишь заниматься в свободное время? Твои любимые: книга? Фильм Музыка?

— В свободное время занимаюсь активным отдыхом. Это кольцевые гонки — мотоцикл, автомобиль, боевые искусства. И кинофильмы смотрю. И книги читаю. Все, что есть в обиходе у любого молодого человека в современном мире, присутствует и у меня.

— А в детстве чем любил заниматься?

— Это и футбол, и волейбол, и теннис, и баскетбол. Но больше всего проявил себя в боевых искусствах, став кандидатом в мастера спорта по фри-файту — вольному бою. В жизни было много спорта, есть что рассказывать. И сейчас продолжаю, но уже не в формате спорта, а больше в формате физкультуры.

— Ты счастлив?

— На данный момент я считаю, что я счастлив. Потому что я нахожусь в том месте, где и должен находиться, и делаю то, что умею и могу.

— О чем ты мечтаешь?

— Очень хочется выйти на улицу и вокруг себя видеть умных, красивых и честных людей. К сожалению, сейчас такое не есть модным.

— Что бы ты еще хотел сказать читателям журнала, о чем мы не спросили?

— Хочу сказать читателям, чтобы они присоединялись к Национальному Корпусу. Нам сегодня очень нужны люди, которые готовы развивать Украину.

Игорь Полищук,

Алексей Суворов

Фото на обложке: Аня Суворова

Фото из личного архива Родиона Кудряшова