Пышногрудая дочка подняла член отца а потом кончила от анального секса

⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Пышногрудая дочка подняла член отца а потом кончила от анального секса
Доступ к информационному ресурсу ограничен на основании Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».

Доступ к информационному ресурсу ограничен на основании Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».

Доступ к информационному ресурсу ограничен на основании Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».


Николай Гашкин




 Внебрачные связи

роман



Предисловие
Мое кредо – писать только о реальных людях и событиях. На мой взгляд, искренний рассказ о своей жизни интереснее и познавательнее историй, построенных на вымысле.
Мой главный герой – истина. Ради нее я не щадил ни друзей, ни врагов, ни себя. Писать о себе правду нелегко. Любопытно признание Льва Толстого в том, что он не может написать откровенную книгу о себе: ему стыдно. Стремление нравиться людям, особенно женщинам, вызывает сильное желание приукрасить себя, скрыть «компрометирующие» факты. При работе над мемуарным романом я постоянно боролся с искушением изобразить себя мужественным, благородным героем, понимая, что если начну привирать, то грош мне цена как автору: творчество и ложь – «вещи несовместные» (в отличие от гения и злодейства).  
Предвижу упреки в излишней откровенности при изображении сексуальных сцен. Но что делать, если секс играет ключевую роль в жизни каждого индивида. Каждый человек является бойцом невидимого фронта. Его поле боя - постель. Здесь он одерживает блестящие победы, здесь терпит сокрушительные поражения.
Искренне говорю: не понимаю, почему секс считают непристойным занятием, почему на его изображение в литературе наложено табу. Психологи установили, что каждый из нас думает о сексе половину своей жизни. Исключить сексуальные сцены из своих произведений - значит исказить реальность. Я считаю, что человечеству пора, наконец, отказаться от предрассудков. Пора понять, что  в сексе нет ничего безнравственного, если он не содержит элемента насилия.  
Автор 



Пролог

В начале мая я приехал в Банчурск, где после родов у своих родителей жила моя жена Ксюша с нашим четырехмесячным сыном. После ужина мы с Ксюшей удалились в спальню, легли на постель, застланную свежей простыней. 
Горел ночник. В полумраке белело обнаженное тело Ксюши. Мне нравилось в ней все, даже ее большой рот и узкий таз, а ее грудь, после родов значительно увеличившаяся в размерах, просто приводила меня в восторг. Я чувствовал, как моя душа излучает любовь, а тело – мощный поток энергии. Я неутомимо целовал ее тело: губы, шею, грудь, большие соски, бедра и … самое интимное место. Я шептал ей восторженные слова. В первый раз за семь лет наших отношений я сказал ей, что люблю ее.
Ксюша покорно принимала мои ласки, но в какой-то момент я заметил, что она не издает, как раньше, громких криков, что тело ее скованно и напряженно, а влагалище  сухое, режущее. В моей душе зазвучала тревожная нота, но я заглушил ее. Я нашел рациональное объяснение психологическому состоянию жены. Я решил, что она не может полностью расслабиться, раскрепоститься из-за близости ребенка и родителей.  
Коитус затягивался. Мне мешала режущая боль. Я чувствовал, что Ксюша устала, что до оргазма мне ее не удастся довести, как бы я ни старался, сколько бы я не продолжал. «Ну ничего, в следующий раз…», - утешил я себя.
Когда я лег с нею рядом, она сделала мне комплимент:
- Я не знала, что ты можешь быть … таким нежным и страстным.
   Мне было лестно, мою грудь распирала гордость. Но я недолго почивал на лаврах. Спустя десять-пятнадцать минут у нее вдруг началась сильнейшая истерика.  
- Ты не можешь! Ты не такой! – выкрикивала она, рыдая.
Я похолодел. Кровь отлила от лица. Волосы встали дыбом. Я испытал чувство, какое испытывает, видимо, приговоренный к смерти. «Как же так? Я показал все, на что я способен. Я так старался. И вдруг такая награда», - думал я в отчаянии.
- А кто может? Твой бывший любовник Коля? – Меня  обожгла ревность.
- Да, Коля!
      - Ради него ты бы бросила все, уехала бы за ним хоть на край света?
- Да! Уехала бы! – Она рыдала навзрыд.
Я был раздавлен. 
- Ищи другую женщину! - кричала она. - Мы никогда не подойдем друг другу!
 - Где искать… - выдавил я.
 - Ты еще молодой! В расцвете лет! – ее рыдающем голосе зазвучала ирония. – Найдешь!
 Спать я ушел в зал на диван. Всю ночь меня мучила бессонница.   В голову лезли свинцовые мысли. «Если я не могу тебя удовлетворить, если я «не такой», то почему ты вышла за меня замуж? – мысленно обращался я к Ксении. – Ведь я не хотел на тебе жениться. Я был согласен лишь на временный гражданский брак. Но ты хитростью затащила меня в ЗАГС. Почему ты не вышла замуж за Колю-офицера, если он тебя удовлетворял? Ах да, он не захотел на тебе жениться. Он поумней меня. Зачем ему жена-психопатка с дефектным влагалищем?»
В моей душе был настоящий ад. Когда я думал о себе, о своем будущем, меня охватывал ужас: один во всей Вселенной. 
Когда я вернулся в Везельск, я записал в дневнике: «Только успех у женщин может повысить мою самооценку и вылечить меня от депрессии. Нельзя постоянно подавлять свои инстинкты, сексуальные желания, пришло время освободиться от цепей обывательской морали, от цепей страха общественного осуждения. На Ксюше не сошелся клином белый свет. Пора заняться другими женщинами. Конечно, я никогда не стану донжуаном:  мне не хватает уверенности в себе, у меня обычная внешность и скромная зарплата. Но даже если та или иная женщина откажется вступить со мной в интимные отношения, ничего страшного: общаясь с нею, я смогу изучить ее внутренний мир и узнать ее тайны.
Бог был в ударе, когда создавал женщину. Она - вершина мироздания. Я не понимаю тех дегенератов, которые ненавидят женщин. Мне изменила первая жена, не любит вторая, но я не озлобился на женщин, они по-прежнему восхищают меня, и общение с ними доставляет мне наивысшее наслаждение. Порой мне хочется воскликнуть: «Женщины, женщины! Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о собственной судьбе, - вы одни мне поддержка и опора, о милые, добрые, свободные русские (украинские, белорусские, еврейские, татарские и т.д.) женщины. Не будь вас - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается со мной».
Еву, вкусившую запретный плод с древа познания добра и зла, Бог изгнал из рая. Мне же терять нечего. Я давно обитаю в аду. Куда меня еще можно отправить?» 

Тоня

Возвращаясь с пляжа, на железнодорожном мосту я увидел свою бывшую жену Тоню, которая, держа за руку маленького ребенка (сына от второго брака), шла мне навстречу. Меня охватила паника. Мне хотелось исчезнуть, раствориться. Но спрятаться было негде. Не прыгать же с моста на рельсы. Я взял себя в руки и решительно пошел ей навстречу. Увидев меня, она вздрогнула, вскрикнула, но тоже взяла себя в руки. Мы медленно приближались друг другу. Она улыбалась, обнажая плотные белые зубы. Ее лицо было багровым от смущения. «Остановиться или нет? – думал я. - А вдруг позади них идет ее муж? Возникнет неловкая ситуация…» Решил не останавливаться.
На ней было модное бежевое платье на металлических кнопках. Она пополнела за последние годы, но тело сохранило правильные пропорции: большая грудь, бедра значительно шире талии.
Мы приблизились.
- Здравствуй, - сказал я, не останавливаясь. Кажется, мне удалось улыбнуться.
- Привет! – произнесла она с деланной бодростью.
- Ну как там у вас? – спросил я, когда она уже оказалась позади меня.
- Ничего, - тем же бодрым тоном ответила она, не останавливаясь.
Моя душа была спокойна. Встреча с Тоней вызвала в душе лишь легкую грусть и сожаление. Не было ни обиды, ни злобы, ни ревности. Старая рана полностью зарубцевалась.
В памяти всплыли ее слова, которые она, пытаясь вернуть меня в лоно семьи, сказала мне незадолго до развода: «Все равно лучше меня ты не найдешь. Первая жена – от бога». «Наверно, она была права, - подумал я, направляясь на троллейбусную остановку. – Возможно, я допустил ошибку, когда не простил ее. Но не стоит посыпать голову пеплом. Нужно «исторически» подходить к оценке своей жизни, своих поступков. Тогда я не мог поступить иначе».
Я вспомнил других женщин, которые были у меня после развода. Все они меркли на фоне Тони. 
Больше других ей проигрывала Ксюша. Если сексуальная близость с Тоней – роскошный пир, то интимные отношения с Ксюшей – поглощение скудной солдатской пайки. 
 А ведь до развода с Тоней я был убежден, что в сексуальном отношении все женщины одинаковы. Вероятно, такой ошибочной точки зрения придерживаются многие верные мужья. Если такому мужчине попадается страстная, темпераментная женщина, то это заблуждение не приносит ему большого вреда, но если его жена - фригидная, закомплексованная женщина, то, храня ей верность, он обкрадывает себя. О сексе у него складывается превратное представление. Секс представляется ему занятием скучным, убогим, примитивным. Он даже не подозревает, какое наслаждение может доставить близость с женщиной.


Любовный треугольник

Я зашел в буфет. За столом в одиночестве сидела Света Березина, студентка третьего курса нашего факультета, очень симпатичная, довольно высокая, стройная, с длинными точеными ногами.  
«Наверно, где-нибудь поблизости находится Рощин», - подумал я. И правда, через мгновение я увидел, как от буфетной стойки отходит Паша. Одна его рука держала тарелку с пирожными, другая – стакан кофе.
Паше был тридцать один год, но он, как всегда, был похож на студента-старшекурсника – вихрастый, моложавый, в очках, с ярким румянцем на щеках.
Дня через три я встретил его в коридоре. 
- Есть такая народная примета, - сказал я ему. – Увидишь Свету Березину, знай, что где-то поблизости находится Рощин.
Он засмеялся: 
- Хорошо, если только ты один знаешь эту народную примету.
Его реплика меня удивила: он в открытую ходил со Светой по институту, по городу, но наивно полагал, будто кто-то может не знать об их романе. 
- А Таня разве не знает? – поинтересовался я.
   - Знает, конечно.
   - И как реагирует?
   - Когда как.
   - Неужели смирилась?
   - Не знаю. Мы об этом не говорим.
По выражению лица было заметно, что ему неприятно говорить об отношениях с женой.
Разговор перешел в другое русло. Паша сказал, что устроился работать сторожем, что он охраняет двухэтажное административное здание.
- Деньги, конечно, не помешают, но основная цель – иметь прибежище, где в спокойной обстановке можно проводить время со Светой, - откровенничал он.
- Ну и как, ты уже апробировал место?
- За две недели уже раз пять-шесть.
 Во мне шевельнулась зависть.
Меня поражала смелость Паши. Он работал в нашем деканате,  был женат, у него было двое детей, его жена работала в нашем институте, но он открыто крутил романы со студентками.  
Паша в юмористическом ключе рассказал о пьянке, устроенной им на новом рабочем месте.
- Брат меня удивил, - смеялся Паша. – Он случайно познакомился с Ириной Бесединой, попросил меня организовать сабантуй. Я организовал. Пригласил друзей, Ирину. Брат уединился с нею на втором этаже. Что было между ними, не знаю, но скрип дивана доносился сверху со страшной силой.

Спустя неделю я не торопясь шел в институт на занятия. Меня догнала Таня Рощина, жена Паши, которая два года назад была свидетельницей на нашей с Ксюшей свадьбе. 
 Как она исхудала, подурнела! Супружеские измены никому легко не даются. 
- Как живете? - спросил я.
- Скоро в Крым едем.
- Всей семьей?
- Нет. – Голос ее задрожал, завибрировал от злости, лицо побагровело. - Только я с детьми. Паше нельзя. У него дела здесь. 
«Нелегко ей, бедняжке, - подумал я сочувственно. – Может, на юге любовника найдет. Хоть немного утешится».
 Хотя некоторые детали внешности Тани - довольно  широкие плечи, маленькая грудь, светлые, холодные  глаза, сверкающие линзы очков - не соответствовали моему идеалу, она волновала меня.
Я заметил, что если у женщины с обычной внешностью есть какая-нибудь изюминка, то она нравится мужчинам не меньше, чем красавица (при условии, что остальные черты ее внешности не безобразны).  Таня обладала сразу двумя достоинствами: красивой грациозной попкой и тонкой гибкой талией. 

Мадонна

В начале одиннадцатого, когда я сидел за пишущей машинкой и работал над статьей о деловых играх, ко мне зашел мой приятель Игорь Басаргин - ассистент кафедры литературы  
Ему было двадцать семь лет. Ростом он был несколько выше меня. У него был крупный прямой нос, высокий лоб, небольшая залысина, наметившаяся плешь на макушке. Многие черты его личности – эгоизм, леность, ограниченность - меня раздражали. Но на безрыбье и рак рыба. Живой интерес к женщинам, любовь к природе, к эстрадной музыке и к путешествиям сблизили нас, и мы много времени проводили вместе.
- Ну что, пойдем? – предложил Игорь.
Долг требовал остаться дома, к тому же Игорь в последнее время мне поднадоел, но я не смог отказаться от путешествия: общение с природой всегда примиряет с мрачной действительностью.
- Пойдем! – проговорил я решительно.
Мы взяли курс к истокам Везелки - речушки, протекающей через город.  Справа от нас вилась узкая ленточка речки, слева зеленел густой кустарник, сверху висела паутина из проводов. Время от времени Игорь заглядывал в свою карту.
Неожиданно перед нашим взором предстала небольшая, но очень красивая церковь.  
- Это третья церковь города, - воскликнул мой спутник. – Она есть у меня на карте. Зайдем?
- Конечно!
 У входа в церковь толпился народ. Все были по-праздничному одеты.
 Мы зашли во внутрь храма. Изнутри, как и снаружи, церковь была светлая, мажорная.
Совершался обряд крещения. Крестили не только младенцев, но и взрослых. В одном ряду стояла женщина лет тридцати пяти, парень лет двадцати в белом покрывале, дети разного возраста. Священник, лет сорока, с бородкой клинышком, речитативом читал молитву.
- А теперь пусть зайдут мамы, - приказал он.
Из заднего ряда на «авансцену» вышли женщины. Одна из них, в длинном платье, напомнила мне студентку с нашего факультета.
 Когда ее лицо повернулось в мою сторону, я убедился, что это действительно наша студентка. Она увидела меня и кивком головы поздоровалась. Меня потряс ее облик: воздушная фигура, благородная осанка, изящная грудь, необыкновенно красивое лицо, сияние в глазах, младенец на руках.  
- Посмотри, наша студентка похожа на Мадонну, - шепнул я Игорю.
Он долго не мог заглянуть ей в лицо, а когда ему удалось это сделать, нижняя челюсть буквально отвисла от изумления.
- Какая красивая! – прошептал он, потрясенный.
 Мы вышли из церкви. Находясь под впечатлением мимолетного видения, мы долго шли молча. Мною владели противоречивые чувства: с одной стороны, я испытывал катарсис, мне хотелось самому стать совершеннее, чтобы быть достойным прекрасной девушки, но с другой стороны, душу терзали боль и тоска. «Никогда у меня не было и не будет такой женщины, такой жены, - думал я с горечью. – Мне приходится довольствоваться такими, как Ксения – мрачными и некрасивыми».
Энтропия нарастала, но внезапно моя мысль изменила направление. «Пусть мне недоступны красивые женщины.  Но не надо делать из этого трагедию. Ведь я могу любить их сам. Любить самому важнее, чем быть любимым! Смысл жизни не в том, чтобы тебя любили, а в том, чтобы любить самому. Любовь – вот что может избавить от одиночества, от тоски, от депрессии. Любовь – основной источник счастья. Пусть даже не разделенная!»  
 Моя душа пела. У меня возникло такое чувство, будто я сделал открытие, которое перевернет мою жизнь.
Я вспомнил свою жену: «Теперь ее душа полна любви. Она любит сына Рому, может быть, продолжает любить Колю-офицера, своего первого мужчину». Раньше мысль о сопернике вызвала бы у меня вспышку ревности, злобы, теперь, после «открытия», я лишь по-доброму улыбнулся: «Пусть любит, раз это ее поддерживает, раз эта любовь помогает ей жить». 
Когда я шел домой, моя мысль, вызванная видением прекрасной девушки в храме, продолжала развиваться.
Проходя по коридору общежития, я увидел соседку Вику, маленькую, хрупкую женщину, года два назад уверовавшую в бога. Она резала помидоры на мелкие ломтики. Я зашел к ней на кухню.
- Вика! У меня прозрение, - сказал я. – Я пришел к мысли, что только любовь способна наполнить нашу жизнь смыслом. Вера в бога - это разновидность любви. Верить в бога – значит испытывать постоянное состояние любви. Но любовь к богу не имеет тех недостатков, которые свойственны любви к человеку противоположного пола.
- Да, да! - подхватила Вика. – Ревность, ссоры отравляют отношения, отравляют жизнь. Ты правильно понял. Правильно! На тебе за это помидорчик. – Она протянула мне ломтик красного помидора.
Я засмеялся, взял помидорчик, отправил его в рот и вышел из кухни. Когда я подходил к своей секции, до меня донесся скрипучий голос Вики:
  - Коля! А ты крещеный?
      - Да.
      - Значит, тебя ведет ангел-хранитель.
Приятно было осознавать, что меня, материалиста, не оставил ангел хранитель, но я считал, что открытие я сделал благодаря своему глубокому уму. 
 
Дронов

  Я зашел в книжный магазин и увидел там своего приятеля Сашку Дронова – невысокого, невзрачного мужчину тридцати лет, в прошлом завхоза нашего института, а теперь студента-заочника, который работал учителем русского языка в школе. Рядом с ним была девушка лет двадцати пяти, красивая, стройная, сероглазая, с умным лицом. Он что-то увлеченно говорил ей. Она бросала на него внимательные взгляды. «Неужели это его женщина?» - мелькнула у меня в голове тревожная мысль.
Поймав на себе мой изучающий взгляд, девушка нахмурилась, поджала губы. Видимо, приняла меня за маньяка. 
Я поздоровался с Сашкой, но из деликатности не стал с ним заговаривать.
С Дроновым я познакомился вскоре после возвращения из Москвы. Я быстро понял, что его интеллект беден, познания скудны, но чтобы не задохнуться в духовной пустыне нашего города, в первое время я немало времени проводил в его обществе. Постепенно наше общение пошло на убыль, но, когда мы случайно встречались с ним на улице или в столовой, мы останавливались и подолгу разговаривали.

Дня через три после посещения книжного магазина, я шел в баню. Внезапно из-за деревьев вынырнул Дронов, подошел ко мне, и мы вместе пошли в сторону парка.  
Мне захотелось поговорить о выборах, состоявшихся накануне.
- За кого вчера голосовал? – поинтересовался я.
- За себя! – воскликнул он, и глаза его загорелись от восхищения самим собой. – Я всех вычеркнул, а вписал себя.
 Когда мы дошли до здания школы, он неожиданно остановился, достал из маленького футляра дудочку, приставил ее к губам, и зазвучала перуанская мелодия. 
- Отлично играешь, - похвалил я его, хотя не сомневался в том, что его репертуар состоит лишь из одной сыгранной мелодии. 
Он положил дудочку в футляр, и мы продолжили путь.
 Когда мы дошли до Дома культуры «Энергия», он приподнял голову и издал какой-то гортанный звук. Оказалось, что он изучает арабский язык. 
Я снова выразил восторг, хотя понимал, что его знание арабского языка исчерпывается произношением этого звука.  
 Я поинтересовался, ходит ли он на пляж. Нет, на пляж он не любил ходить: там люди мельтешат, а он дорожит покоем. Он предпочитал загорать у себя во дворе. «Наверно, у него есть женщина, - подумал я. – Если не было женщины, то он боялся бы одиночества».
- Как у тебя с женщинами? Есть? - спросил я.
- Нормально. Есть, - проговорил он гордо, уверенно. 
Кто она?
- Неважно. Это достаточно интеллигентная женщина.
- Не та ли, с которой
Взрослому сыну лучше не знать чем сейчас занимается его распутная мамаша
18ти летняя шатенка сосет член и трахается с соседом в спальне со скрытой камерой
Муж оказался любителем БДСМ игр