"Просто встретились два одиночества". Не факт, что Путин так уж выкручивает Лукашенко руки

Александр ФРИДМАН, политический аналитик, историк — для "Позірку"

Переговоры Александра Лукашенко и Владимира Путина всякий раз вызывают повышенный интерес на Западе и часто сопровождаются слухами о предстоящем вступлении Минска в войну или даже о грядущем поглощении Беларуси Российской Федерацией.

Практика, однако, говорит скорее о том, что Минск и Москва намеренно нагнетают ажиотаж вокруг таких встреч.

Звучит рефрен, что Кремль давит

22 июля Александр Лукашенко в очередной раз отправился с визитом в Россию и пробыл там аж три дня. За это время он провел формальные и неформальные переговоры с российским президентом, отметился скандальными заявлениями относительно украинского наступления, анонсировал "экскурсии" бойцов ЧВК "Вагнер" на территорию Польши, а также совершил вместе с Путиным паломничество на остров Валаам.

Публичные провокационные заявления привлекли внимание западных изданий, а американский Институт изучения войны (ISW) пришел к выводу, что в центре внимания двух правителей в этот раз стоял вопрос о будущем вагнеровцев в Беларуси. Аналитики института полагают, что Путин вновь безуспешно добивался от своего гостя согласия на более тесную интеграцию в рамках Союзного государства и призывал к более активному участию в войне против Украины.

И ISW, и многие западные авторы уже второй год подчеркивают, что Путин постоянно давит на Лукашенко, но последний пока удачно маневрирует, а после мятежа Евгения Пригожина и вовсе увеличил свой политический вес в России. Так ли это на самом деле? И какие темы могли обсуждать Путин и Лукашенко?

Насколько Путину нужно, чтобы белорусская армия вступила в войну?

С самого начала открытого российского вторжения в Украину режим Лукашенко всячески поддерживает агрессора, предоставил ему свою территорию, снабжает его вооружением, а за последние месяцы разместил в Беларуси российское ядерное оружие и наемников ЧВК "Вагнер". При этом Лукашенко, остерегаясь дестабилизации ситуации в стране, очевидно не хочет, чтобы его армия участвовала в войне, а также опасается переноса боевых действий на территорию Беларуси.

Распространенная на Западе точка зрения, что Москва добивается от Минска прямого вступления в войну, не представляется очевидной. Российская война не пользуется в Беларуси популярностью, белорусская армия в ее сегодняшнем состоянии вряд ли способна существенно помочь россиянам в решении их задач на фронте, а вот возможная политическая турбулентность в Беларуси и последующий кризис режима Лукашенко — фактически единственного полноценного союзника Кремля — может иметь для Путина весьма негативные последствия.

На сегодня Москва уже добилась от Лукашенко того, что ей было необходимо, привязала Беларусь к себе и исходит из того, что уровень вовлеченности союзника в войну может быть повышен в любой момент.

Хотя в контексте мятежа Пригожина Лукашенко и получил некие политические дивиденды, несколько расширил поле для маневра, его возможности в условиях нахождения в Беларуси российских подразделений и экономической зависимости от Кремля остаются весьма ограниченными. В беседах с Путиным Лукашенко может высказывать свою позицию и отстаивать свою точку зрения, однако последнее слово в вопросах войны и безопасности остается скорее за "старшим братом".

Как Минск и Москва "сверяют часы"

При характеристике встреч Путина и Лукашенко их пресс-службы, подчиненные им СМИ охотно пользуются мало о чем говорящей метафорой "сверить часы". Не стал исключением и июльский визит Лукашенко. Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков очертил обширный спектр тем, которые обсуждали правители — от деятельности "Вагнера" и экономического сотрудничества до Союзного государства и внешних угроз. И хотя Песков обошел молчанием тему войны в Украине, можно предположить, что именно ей было уделено особое внимание.

После широкомасштабного российского вторжения в Украину Путин и Лукашенко оказались в тяжелой политической ситуации, их судьбы теперь тесно взаимосвязаны. Их лучшие политические годы, очевидно, позади, актуальная ситуация сопряжена с серьезными проблемами и рисками, а будущее — и политическое, и физическое — не внушает особого оптимизма.

В долгой истории их взаимоотношений были серьезные конфликты и разногласия, но теперь они, кажется, ушли на второй план. Два правителя переживают некий подъем отношений, усиленно демонстрируют согласие и взаимопонимание. При этом Лукашенко действует осторожно, подчеркивает доминантную роль Путина, а сам довольствуется вспомогательной функцией.

Распространено мнение, что за фасадом дружбы и гармонии скрываются взаимное презрение и даже ненависть этих автократов друг к другу. Как бы то ни было, на сегодняшнем этапе у них оказалось куда больше общего, чем различий, а практически одинаковый возраст, советская социализация, фантомные боли в связи с утратой советской империи, конспирологический склад ума и политическое одиночество привязали этих пожилых людей друг к другу.

Создается впечатление, что их встречи носят не в последнюю очередь терапевтический характер — особенно для Путина. Он и Лукашенко охотно проводят время вместе, обмениваются мнениями по политическим вопросам, координируют свои действия, а белорусский гость не упускает возможности добиться экономических преференций для своего режима. Связывать с переговорами автократов эпохальные события скорее не следует.

Недавний визит Лукашенко в Россию прошел по принципу "много шума из ничего". Судьбоносные решения на встрече не принимались, агрессивная же риторика является очередной попыткой пустить пыль в глаза и оказать психологическое давление на Запад.