Просить о помощи не стыдно: интервью с создательницей канала «Помощь»
Мы решили задать кураторке несколько вопросов, чтобы показать вам внутреннюю сторону волонтёрства.
— Что сподвигло вас создать канал?
— Мы начали с помощи одной семье. Когда поняли, что все, кто помогают этой семье, присылают им гору одинаковых — и часто ненужных — вещей, решили создать канал, чтобы собирать вещи организованно. Канал назвали коротко — «Помощь». В этот момент к нам приехали ещё две семьи.
Для порядка мы придумали делать таблицы со списками необходимых вещей, чтобы можно было онлайн отмечать в них найденное и каждый желающий помочь видел, чего ещё не хватает.
Когда семей стало больше 10, мы решили найти администраторов, кураторов, водителей и волонтеров, потому что сами уже не справлялись. Когда мы начинали, нас было 4 человека. Сейчас 12 кураторов, редактор текстов, водители и волонтеры. На данный момент мы помогаем 78 украинским семьям.
— Мне кажется, это очень большой объём работ для такого небольшого штата. Вы решили не набирать больше волонтеров, или просто люди не идут, если вы занимаетесь набором?
— У нас есть отдельный небольшой чат волонтеров и водителей. Они помогают сопровождать людей в больницу, возить продукты, перебирать вещи и многое другое.
Кураторы — другое дело. Они закрепляют за собой семью, постоянно контактируют с ними и делают всё, чтобы их таблицы максимально заполнились необходимыми вещами. Не каждый может стать куратором. Нужно быть стойким морально, тактичным и активным. Поэтому кураторов найти очень тяжело. Конечно, чтобы быть куратором, нужно иметь много свободного времени, чем не каждый может похвастаться.
А ещё есть отдельный вид волонтёров. Они разрешили использовать свои квартиры как пункты приёма вещей и продуктов. Они перебирают вещи, ведут таблицы наличия вещей и прочее. У нас шесть основных и один дополнительный пункт приёма.
— Какова цель того, чем вы занимаетесь? Как именно вы помогаете этим семьям?
— Мы делим семьи на два типа.
Первый тип — это семьи, которые ждут отъезда в Европу. Для них мы собираем такие объемы гуманитарной помощи, чтобы они не голодали и могли привести себя в порядок до отъезда. Так как иногда это долгий процесс, людям это необходимо. Плюс находим специалистов, которые могут оказать им психологическую помощь.
Второй же тип — семьи, которые решили остаться в РФ на постоянной основе или временно. Им нужна помощь на первое время, пока они ищут новую работу и жильё или ждут, когда в Мариуполе закончатся боевые действия. Многие намерены вернуться и отстраивать город. У таких семей должно быть такое количество гуманитарной помощи, чтобы они спокойно могли думать о поиске работы и встали на ноги за 1–2 месяца.
В общем, если кратко — мы помогаем людям продержаться и встать на ноги. Это ужасно, когда лишился дома и всего имущества, приехал в чужую страну и не можешь элементарно принять душ. О каком поиске работы может идти речь?
— Вы могли бы дать краткую характеристику тем людям, с которыми вы работали? Я думаю, там может быть большая сила духа, а что ещё? Люди всё же потеряли дом.
— Семьи бывают разные, но в основном это доброжелательные, открытые и очень общительные люди. Они очень отличаются от россиян, если честно.
— Удалось ли уже кому-то из семей после вашей помощи уехать в Европу или обратно домой? Если да, то поддерживают ли они с вами связь?
— Да, удалось. Нам помогают ребята из Санкт-Петербурга и других городов. Если семья хочет уехать, мы привозим им продукты и направляем к людям, которые знают все тонкости выезда за границу.
Мы просим их писать о том, как они устроились, всё ли у них хорошо. Некоторые семьи нам как родные уже. Нам важно, чтобы у них было всё хорошо. Мы слушаем их истории, по возможности видимся.
— Когда вы открыли первые сборы? Сложно ли пытаться «заставить» людей отозваться на зов помощи, охотно ли это делают в Твиттере и как ещё вы распространяете информацию о сборах?
— Первые сборы открыли, когда поняли, что наши собственные ресурсы закончились. Сначала мы оплачивали доставку своими силами. Когда семей стало много, а сбор продуктов шёл медленно, решили открыть первый большой сбор средств, так как людям нужно было что-то есть. За пару дней мы закрыли потребности всех семей, которым помогали на тот момент.
Много людей помогают нам и это очень круто! Но сборы сильно упали. Всё меньше людей замечают сборы. Это очень печально.
На счёт того, как распространяем и охотно ли делают — тут как повезёт. Иногда в своей группе собираем нужную сумму, иногда в Твиттере. Часто коллеги из других городов помогают нам распространить сбор.
— Не было ли вам стыдно или сложно впервые открывать сбор? Некоторые люди стесняются просить помощи или считают, что это в какой-то степени грубо.
— Стыдно не было, потому что средства на благое дело идут. Я не считаю, что просить помощь — это стыдно или грубо.
— Есть ли люди, чья история, вас сильнее всего зацепила или поразила?
— Лично меня поразила история Оксаны и Олега из Мариуполя.
Они приехали с пожилыми родителями. В Мариуполе им пришлось оставить своего любимого рыжего кота. Они сидели в подвале, где было ещё 200 человек и много животных. Люди и животные голодали, страдали без лекарств, и им было очень холодно. Своего кота они сначала взяли с собой в подвал, но тому было сложно находиться в месте, где есть другие животные и люди. Он был в постоянном стрессе, так как всю жизнь прожил в квартире. Они приняли решение отнесли кота домой, чтобы ему было легче.
На улицах стоял тошнотворный запах, потому что вокруг лежали тела убитых людей. Каждый день, под обстрелами, Оксана и Олег ходили его кормить. Их дом находился рядом с заводом «Азовсталь». В какой-то момент там начались активные боевые действия, и их не пустили в квартиру забрать вещи и кота. Рыжего пришлось оставить.
Они сели на автобус и отправились в Россию, с другими пострадавшими из Мариуполя. Автобусов была целая колонна. По пути их автобус наехал на что-то острое и у него спустило колесо. Запаски у автобуса не было. Людям, сидевшим со стороны спустившего колеса пришлось кое-как распределиться по автобусу, чтобы доехать до границы. Всю дорогу они ехали на трёхколёсном автобусе.
Когда Оксана рассказывала о коте, у неё слезы наворачивались. Сказала, что сам дом был старый, поэтому, скорее всего, их квартиры больше нет. Надеюсь, котейка попал в лучший мир.
— Подскажите, сложилась ли их собственная судьба в конце концов? Они смогли куда-то уехать или где-то осели?
— Они сейчас в Краснодаре, живут почти по соседству со мной. Нашли работу. Планируют вернуться в Мариуполь. В надежде, что их дом более-менее уцелел.
— Как окружающие вас люди относятся к вашему делу: поддерживают или, может быть, осуждают?
— Все по-разному реагируют. Кто-то всей душой болеет за людей, которые пострадали, кто-то относится равнодушно. Осуждает, в основном, «вата» в интернете.
— Мы были бы благодарны, если бы вы сказали что-то вроде заключительного слова. Про волонтёрство, про ситуацию в мире.
— Моя жизнь сильно изменилась. До сих пор не верю, что всё это происходит на самом деле. Да, раньше я донатила в фонд дикой природы и местный приют для животных. Но то, что я делаю сейчас, для меня совершенно новый опыт, ведь прежде я не занималась волонтёрством. Это отнимает большое количество времени, сил и ресурсов.
Чтобы помогать людям, не обязательно быть волонтёром. Не все могут выдержать такую работу. Достаточно максимально распространять важную информацию о других фондах помощи, помогать им финансово, если есть возможность, и не молчать о теме, которая сейчас должна быть в центре внимания.
Всем, кто относится к помощи украинцам негативно или не хочет помогать, советую пройти мимо и не мешать.