Прокол

Женщина втолкнула Валю в открытую с бока фургона дверь. Внутри оказалось небольшое помещение, обшитое пластиковыми панелями, старыми и грязными. Все в подсеках и пятнах непонятного происхождения. С потолка шёл слабый желтый свет делая помещение еще более неприятным. Стоял затхлый кислый запах спиртного вперемешку с блевотиной, грязной одежды и пота. Узкие лавки с противоположной и стены возле кабины. Посередине, примыкая к перегородке, был небольшой столик, вровень со столешницей в перегородке полукруглое отверстие и над ним карниз с разведенными шторками. В коморке было тепло и сухо, в углу стояла буржуйка и не смотря на грязь и запах можно было обогреться.

— Хули стала, овца. Снимай тряпье и на лавку.

— Отпустите нас пожалуйста. — Подкатывали слезы от обиды и стыда.

— Завали ебальник. Шлюхам слова не давали. Раздевайся нехуй мне тут водой капать.

— Я не шлюха. Прекратите меня оскорблять. — Попыталась взять себя в руки Валентина.

Женщина выкрутила руку и двинула кулаком в живот. Острая боль быстро подавила волю. Валя выдохнула и застонала.

— Ты даже стонешь как шлюха. Я могу сделать и больнее.

Валя подчинилась. С большим трудом стянула мокрое платье и стояла в нерешительности, что с ним делать.

— Какая же ты тупая. Нихуя без пинка не можешь. Как тупое животное.

Женщина выхватила платье и кинула его на землю под дождь, и швырнула Валентину на скамейку

— На, оботрись.

Она кинула грязное полотенце.

— А теперь слушай сюда, шлюха. — Она стиснула Валин подбородок и притянула ее лицо к своему так близко, что в нос ударил запах гниющих зубов и дешёвой копченой колбасы. — Сейчас ты немножко поработаешь своими дырами и заработаешь нам деньжат. Ясно?

— Нет пожалуйста, я вам так все отдам. Отпустите нас.

— Ну то что ты отдашь не сомневаюсь. Это мы и сами заберем. А вот отработать ты обязана, за свою дерзость нужно платить.

— Нет пожалуйста. — Валя заплакала. — Я вам ничего не делала. Я не хотела вас обидеть, я просто растерялась.

— Заткнись. — Она зарядила ей звонкую пощечину. — Надоело твое блеяние слушать. Либо ты соглашаешься добровольно, либо будете отрабатывать втроем.

Валентина ошарашено вылупилась на тетю Галю.

— Что лупишься? На твоего мальчика тоже найдется любитель. Хе-хе. Не беспокойся мы ему разработаем жопку и глотку, будет принимать любые хуи. Еще и добавки просить будет. Посадим вас на хмурого и будете за дозу все свои дыры подставлять, пока они не сгниют от трипака и сифона.

Увидев ужас в глазах Вали, женщина зашлась скрипучим хохотом, закашлялась и потом удовлетворенно выдохнула.

— Видела бы ты свое лицо. Прям порадовала тетю Галю. Ладно прощаю все обиды и поработаешь у меня пару неделек по-хорошему и твоих деток никто не тронет. Если конечно сами не захотят. Хе-хе.

— Пожалуйста отпустите их, я вам все отдам. У меня на счету много денег, могу кредит взять, сколько вы хотите.

Резкая боль пронзила голову, сознание помутнело и зазвенело в ушах. Тетя Галя ударила кулаком по носу, не сломала, но кровь потекла горячей струйкой из одной ноздри.

— Ты тупая блядина! Ты русский понимаешь? Не выводи меня из себя. Ты мне и так все отдашь, но еще и пиздой своей поработаешь.

Валентина зарыдала, закрыв ладонями лицо, забилась в уголок, и поджала под себя ноги.

Дети сидели, не понимая, что происходит. Огромный мужик появился вместо мамы и ставил колесо. Алена открыла немного окно и спросила.

— Где мама?

— Греется.

— Я спросила где, а не что она делает.

Он ударил ладонью по двери, метал издал громкий звук. Аленка испугалась, но решила пойти до конца. Не может же он покалечить ее за вопросы. Она уже хотела возмутиться по поводу порчи имущества, но брат остановил ее.

— Что-то не так. Лучше помолчи. — он был напуган.

Он видел, как маму потащила какая-то старуха к фургону, и обращалась она с ней очень грубо.

Дождь закончился так же внезапно, как и начался. Здоровяк схватил чемоданы и отнес их к фургону и затем сам скрылся в нем. Из-за водительского места выскочил молодой парень, среднего роста с рельефной мускулатурой и ехидным выражением лица как у крысы. Он быстро подошёл и сел за водительское сиденье.

— Хорошая тачка. — Сказал он писклявым противным голосом.

— Что происходит? — Спросила Аленка.

— А что не так? — переспросил, притворно удивляясь, парень.

— Что вы сделали с нашей мамой и зачем унесли наши вещи? — Спросил Дима

— Я что ли унес? Я вообще сижу никого не трогаю за вами вот присматриваю, как ваша мама попросила. Гы.

— А что она делает? Почему не приходит?

— Эй! Погодь. чо так много вопросов? Я вам интырнет или чо? Нормально с ней все, ща порешаем вопросы и вернется ваша мамка. Гы-гы.

— О! вещички подошли. — Обрадовано воскликнула женщина, когда в дверях показался здоровяк.

Здоровяк открыл первый чемодан и высыпал все на стол. Это были Валены вещи.

— Так. — деловито копаясь в вещах скрипнула женщина. — Трусы шлюхам не нужно. В топку.

Она собрала ее трусы и лифчики и кинула в печь. За ними полетели шорты и спортивный костюм. Валя была слишком напугана что бы возражать. Только слезы катились из глаз и полное безразличие к происходящему. Тетя Галя оставила только пеньюар, который она заставила тут-же и надеть. Мини-юбки и чулки она пощадила. Футболки и майки она обрезала ножом так что бы те едва прикрывали соски. С Аленкиным чемоданом произошло то же самое. Диме оставили почти все кроме классического костюма, джинс и рубашек. Женщина решила, что это все подойдет Павлику, ее младшему сыну.

— А теперь давай сама на стол и ноги по-шире расставь.

Здоровяк пыхтел над ней минут десять, а женщина все унижала ее, обзывая шлюхой и шлепая ее по соскам или клитору. Валентина старалась не смотреть на насильников и пыталась абстрагироваться от происходящего. После нескольких минут долбежки ее тело предало и Валентина начала возбуждаться и стон вырвался из груди. Под конец она приблизилась к оргазму оставалось совсем немного, и на уже кричала от наслаждения в предвкушении оргазма.

— Смотри в нее не кончи, не порти товарный вид. — Проскрипела женщина.

— А куда?

— В рот ей наваляй. Тебе же нравится глотать сперму? А, блядина? — Она больна ущипнула Валю за соски.

— Да-а-а! — протяжно крикнула Валя.