Продолжение

Иван Николаевич лежал на диване, уставившись в потолок и о чем-то мучительно думал. Ему было слышно, как открывается входная дверь, но он даже не пошевелился. В комнату вошла жена, села в ногах у мужа, и тоже - замерла, погружённая в раздумья.

Через какое-то время, Иван опомнился, обратил внимание на супругу, и его взгляд мгновенно стал обеспокоенным.

- Оля, что с тобой? У тебя опять болит? Таблетку принести? - Он хотел встать с дивана, но она положила ему руку на плечо.

- Лежи, Ваня, отдыхай… Я сейчас немного посижу и... Ты голоден?

- Оля, ты сегодня принимала таблетки? Доктор говорил – терпеть боль нельзя!

- У меня ничего не болит… - задумчиво сказала она.

- Тогда – что случилось? – с тревогой в голосе спросил муж.

- С чего ты взял, что у меня что-то случилось? - спросила она таким тоном, как будто находилась в прострации.

- У тебя это на лице написано. Жирными буквами.

Она вдруг задумчиво улыбнулась, и рукой потерла себе щеку.

- А сейчас? Всё равно написано?

Иван с изумлением смотрел на жену. Он давно не видел, чтобы она шутила.

- Что с тобой, Оля? Ты вся – не своя. И глаза у тебя...

- А в глазах что не так?

- В них – какая-то подозрительная пустота.

- Это не пустота… Это космос, Ваня. Ты знаешь, что в космосе, в котором мы живём, время нет?

- Так, космонавт… - Иван нахмурился, затем, всё таки принял сидячее положение и положил ей руку нам плечо. - Ложись-ка на диван, отдохни.

- Нет. - Она опять упрямо замотала головой. – Я не хочу лежать. Я летать хочу.

- Что ты хочешь? - не понял он.

- Летать, - повторила она и опять улыбнулась. – Хочу расправить свои крылья, и… Потрогай, у меня между лопаток ничего ещё не выросло?

- Ого… - Он смотрел на неё уже озабоченно. - На тебя, что ли, новые таблетки так действуют?

- Сегодня был удивительный день, - продолжала она говорить странные вещи. - Я встретила удивительного человека, который перевернул мой мир…

- Человека? - Иван насторожился – И какого он пола, это человек?

- Мужского. Но ты не переживай, он - почти ребёнок.

- Этого ещё нам не хватало… И сколько ему лет, этому почти ребёнку?

- Какое это имеет значение? – Она откинулась на спинку дивана, и добавила: - В космосе ведь возраста нет. Этот человек открыл мне сегодня великую тайну.

- Ты меня пугаешь, - признался муж, и лицо его стало ещё озабоченнее.

- Мы обедали с ним в кафе.

- Да? – Иван вдруг усмехнулся. - Странно. Я тоже сегодня встретил человека. И мы тоже обедали в кафе.

- Да что ты говоришь?! - Ольга радостно заулыбалась. - Тоже в кафе? Жаль, что мы не встретились все вместе, за одним столом. Было бы весело.

- Так… - Иван продолжал внимательно наблюдать за женой. – И что это за тайна, которую открыл тебе этот… твой… мужского пола?

- Неужели тебе интересно?

- Очень.

- А помнишь, ты мне говорил: «В этой жизни не осталось ничего интересного»?

- Но ещё я говорил, что меня интересует всё, что касается тебя.

- Неужели?

- Так что это за тайна?

- Я сегодня узнала, как нужно правильно жить.

- Ах, это… - Иван разочарованно усмехнулся. – Ну, тогда мне всё понятно…

- Мне дальше рассказывать, или не надо?

- Продолжай, продолжай. Я послушаю…

- Легко сказать... Смогу ли я рассказать так, как он? - Ольга вдруг мечтательно вздохнула. - Оказывается, мы изначально смотрим на нашу жизнь неправильно. Смотрим всегда с одного лишь ракурса, удобного для зрения, то есть - сбоку.

Иван опять усмехнулся.

- Угу...

- И поэтому нам кажется, что жизнь, это полоса препятствий.

- Угу… - опять хмыкнул Иван.

- Вот-вот. Ты всё угукаешь. Ты ведь тоже считаешь, что всё в этой жизни бессмысленно.

- И где здесь тайна? – разочарованно спросил он. - Это же не тайна. Это истина.

- Я не договорила. Оказывается, на жизнь нужно смотреть с другого ракурса.

- Чего?!

- Нужно смотреть на жизнь снизу вверх. И когда ты посмотришь на неё так, то вдруг увидишь, что нет на свете ни старта, ни финиша, нет ни препятствий, и… Даже болезней нет. Потому что наша жизнь – она уходить туда, в бесконечность. В вечность. Наша жизнь – вечная, Ваня! А раз жизнь вечная, значит её нужно и жить по-иному. Не влачить её, не ползти по ней, а лететь, не касаясь земли. Нужно жить так, как живёт ребёнок, который только что осознал своё существование. Мы ведь умели правильно жить, когда были детьми. В этом главная тайна!

- А когда у нас что-то болит? – спросил вдруг Иван. - Сильно болит.

- Это сигнал, - пожала жена плечами.

- Какой ещё сигнал?

- Сигнал, что мы схватилась не за то, что нам в этой жизни нужно.

- Очень туманно, однако… - недовольно заметил муж.

- Нет, всё очень просто, - улыбнулась она. - Помнишь, в детстве мы хватались за раскалённые утюги, и нам было очень больно, и на руке вздувался волдырь. Но когда боль проходила, и волдырь подсыхал, мы начинали обходить стороной эти горячие утюги. Так вот, Иван, если нам - ни с того ни с сего - стало очень больно, нужно скорее понять, за что мы такое схватилась, за что нельзя было хвататься. Понять, и выпустить это из рук. И боль обязательно пройдёт.

- Ты, случайно, не в секту записалась? – спросил Иван обеспокоенно.

- Я же сказала, - я встретила человека.

- В секты так и попадают. Сначала встречают человека, а потом…

- А ты сегодня с кем был в кафе? - спросила вдруг Ольга.

- Не уводи, пожалуйста, разговор в сторону! Мне очень хочется взглянуть на этого… твоего проповедника.

- Ты злишься? – Она обрадовалась. - Это хорошо. Давно я тебя не видела таким сердитым. Это была женщина?

- О чём ты говоришь? – Он поморщился.

- Ты сказал – что ты был с кем-то в кафе. С женщиной?

- Не всё ли равно?

- Ну, расскажи, мне же тоже интересно! – она весело посмотрела на него. - Честное слово, я не буду ревновать. Эта женщина не с твоей бывшей работы?

- Я не хочу говорить об этом. – У него на лице появилась выражение муки. – А вот в другом я давно собираюсь тебе признаться…

- Другое? Была ещё с кем-то встреча?

Он внимательно посмотрел на неё, и сказал решительным голосом:

- Оля, я знаю, что ты меня обманываешь. Чуда не случилось, и твоя болезнь прогрессирует.

- Так… - Она потемнела в лице. - Кто тебе мог такое рассказать? Неужели - она? Та, с которой ты сегодня… в кафе?

- Причём здесь она? – Иван изумлённо уставился на жену. - Я мучаюсь этой твоей тайной уже почти год. Изображаю из себя несведущего идиота, который поверил в чудеса. Но я устал, Оля. Я очень устал от этой роли. Поэтому я умоляю тебя, не притворяйся здоровой. Не щади меня. Когда тебе больно, так и говори – у меня болит. И не пей свои лекарства тайком от меня. Я - твой муж.

- Год?.. – Она задумчиво смотрела в стену. - Почему же ты сразу не сказал? И всё-таки.. От кого ты это узнал?

- Я подслушал ваш разговор с твоим доктором. И ты говорила ему про меня, что я не должен знать, потому что могу что-то с собой сделать. Ты не бойся, я ничего с собой не сделаю… Я умею быть сильным…

- Нет! Слышишь?! Нет! - Она вдруг сорвалась в крик. – Забудь про всё это! Я начинаю учиться правильно жить, и поэтому… Ты ничего не знаешь! Я ничего не знаю! Мои профессора ничего не знают! Давай договоримся так - мы никогда больше не будем говорить в нашем доме о смерти. Никогда! И не будем думать о ней. Давай пообещаем друг другу – даже не думать!

- Разве можно об этом не думать? Это выше человеческих сил.

- Дорогой мой человек, - простонала она.- Сколько я тебе принесла боли. Но скоро всё изменится. Я уверена. Даже если у меня ничего не получился, всё равно всё изменится. И не смей меня жалеть! Всё! Хватит! У стала от твоей жалости и жертвенности! Я сейчас же приму душ и... Буду жить, танцевать и петь… - Они вдруг неожиданно запела: - Я танцевать хочу, я танцевать хочу…

Иван посмотрел на неё как на сумасшедшую, а она быстро поднялась с дивана, и пошла в сторону ванной комнаты.

Прошёл почти месяц.

Они встретились, как обычно, возле своей любимой скамейки у фонтана. Иван Николаевич был несколько не в себе. Обнимая Любу - без поцелуя, как друга - он волнуясь сказал:

- Здравствуй!

- Мы с тобой сегодня уже виделись, - улыбаясь от счастья, напомнила ему Люба. - Ты забыл? Но всё равно - я очень рада. Странно…

- Что тебе странно? - нервно спросил он.

- Ты назначил мне свидание поздним вечером, первый раз за всё это время. Что-то случилось?

- Нет… Просто мне жутко находиться одному в квартире в это время суток…

Люба хитро улыбнулась и весело спросила:

- А где твоя супруга? Всё на службе? Бедненькая…

- В том-то и дело, что я не знаю, где она! - надрывным голосом, почти как женщина воскликнул он. - Позвонила мне и сказала: «Я приеду очень поздно. Не волнуйся, ложись спать!» Представляешь?! Безнадёжно больная жена говорит мужу на ночь глядя: «Не волнуйся, спи»… Ужас…

Люба положила свой палец ему на губы и прошептала:

- Тихо, тихо… Не надо… Не называй её больной…

- Что? И ты туда же? Я подозреваю, что у неё кто-то появился…

- Ну и что? - легкомысленно спросила Люба. - Ведь и у тебя кто-то появился.

- Что? - Иван Николаевич недовольно посмотрел на неё. - Кто у меня появился?

- Я у тебя появилась, - опять шёпотом сказала она.

- Это не то, - замотал он головой. - Ты - мой друг. Лучший друг. Разве не так?

- Да-да… - Она слегка нахмурилась. - И у твоей жены тоже мог появиться друг. А всё-таки, лучше бы ей в кого-нибудь влюбиться.

- Прекрати! - Он посмотрел на нее с укором. - Не надо так шутить!

- А я не шучу. Ей сейчас нужно не просто влюбиться – ей хорошо бы с ума сойти от любви. Чтобы это чувство захватила её полностью, и вытеснило болезнь.

Иван насторожился.

- Вы что, с ней знакомы?

- С кем? С любовью? – Она легкомысленно хмыкнула. - Я же сама - Любовь.

- Причём здесь ты? Странно, но вы поёте с ней одну и ту же песню…

- Какую песню?

- Про то, что болезнь может сама собой исчезнуть! Это же верх легкомысленности. Я вот сейчас разговариваю с тобой, а сам думаю – как она себя чувствует?

- Кто? Жена, или её болезнь?

- Сам не пойму… Жена и болезнь давно превратились для меня в одно целое. В последнее время она перестала принимать лекарства. Делает вид, что здорова…

- Послушай, Ваня, а может быть, между вами нет никакой любви?

- Что? - Он замер, и с недоумением уставился на нее.

- Может, ты любишь не жену вовсе, а её болезнь? - продолжила задавать странные вопросы Люба. - Ты не думал, что случится, если её неизлечимая болезнь возьмёт и отступит? Как вы станете жить дальше?

- Наверное – очень счастливо… - сказал он неуверенно.

- Нет, Ваня, ты сейчас солгал сам себе. Тебе просто жалко её.

- Да… Моё сердце разрывается от жалости… И что в этом плохого?

- Но жалость – это ещё не любовь. Или – уже не любовь…

- Всё! – раздражённо прервал он ее. - Давай больше никогда не будем говорить на эту тему. У меня голова идёт кругом.

- Ваня, скажи, а меня тебе не жалко?

- Тебя? - Иван Николаевич с удивлением посмотрел на Любу. - А почему мне должно быть жалко тебя? У тебя, что, тоже что-то болит?

- Очень болит… Давно... И вообще, я устала стоять.

- Странно… Давай присядем... Что у тебя болит?

- Скамейка холодная. Пойдём в тепло.

- Опять в тепло? - Он сделал недовольное лицо. - Хорошо, пойдём в наше кафе.

- Причём здесь – кафе? Я хочу с тобой уединиться! В тепле. Понимаешь?

- Уединиться… Но ко мне нельзя. В любой момент может вернуться Оля.

- Я и не предлагаю к тебе. У меня тоже есть крыша над головой. Мама сегодня уехала в санаторий...

- Нет! - Он испуганно затряс головой. - Извини меня, но… Мне надо домой… Если Оля не застанет меня дома, что я ей скажу? Мне придётся лгать.

Люба схватила его за рукав, и вдруг заговорила со злостью.

- Конечно! Солги! Это же так романтично! Врать, выкручиваться, ради того, чтобы сохранить то, что тебя давно смертельно измучило! Ах, да, ты не умеешь врать! Но я тебя научу. Скажешь ей, что ты всю ночь бродил по улицам в поисках своей несчастной жены! Это звучит так красиво. Ей станет приятно, что ради неё ты оббегал полгорода.

- Ты предлагаешь мне такие вещи… - забормотал он извиняющимся тоном. - Моя совесть никогда на такое не решиться…

- Ну, хватит! - нервно перебила она его. - Знай, если ты сейчас не пойдёшь ко мне - я умру быстрее, чем она. Ты этого хочешь? Ладно! Умру, и тебя замучает твоя неуёмная злобная совесть…

- Люба… - пробормотал он испуганно.- Что мы будем у тебя делать?

- Что захочешь, то и будем… - Она потянула его за руку. - Греться… Лечиться…

- Лечиться? Я здоров.

- Нет, Ваня, ты болен. Мы все давно больны… Неизлечимой болезнью.

- О чём ты говоришь?

- Я тебе расскажу - о чём, но только у меня дома...

Она сделал шаг прочь от скамейки, снова потянула его за рукав, и он, наконец-то, покорно пошёл за ней.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Автор рассказа: Алексей Анисимов