Пробы Марихуаны Нижний Тагил

__________________________

Проверенный магазин!

Гарантии и Отзывы!

__________________________

Наши контакты (Telegram):

НАПИСАТЬ НАШЕМУ ОПЕРАТОРУ ▼

>>>🔥✅(ЖМИ СЮДА)✅🔥<<<

__________________________

ВНИМАНИЕ!

⛔ В телеграм переходить по ссылке что выше! В поиске фейки!

__________________________

ВАЖНО!

⛔ Используйте ВПН, если ссылка не открывается или получите сообщение от оператора о блокировке страницы, то это лечится просто - используйте VPN.

__________________________

ООО МЕДМАРТ – тесты на наркотики и алкоголь по лучшим ценам

Нижний Тагил — немаленький город в Свердловской области: по данным переписи го года, тут живёт тысяч человек. В городе есть университеты, техникумы, художественное училище, выпустившее плеяду известных художников, заводы и прочее. Заняться есть чем. В Нижнем Тагиле много употребляют синтетические наркотики последние несколько лет. Натуральные сложнее достать, они стоят дороже, а с «синтетикой» не обязательно искать «барыг» — всё можно сделать в Даркнете. Так, последние несколько лет среди молодых людей стал популярен мефедрон — дешёвое стимулирующее наркотическое вещество. Его формула известна ещё с ХХ века, но среди наркопотребителей он стал популярен в нулевые благодаря израильскому химику Dr. Zee — «крёстному отцу» мефедрона. Это вещество — лабораторный аналог катинона, который содержится в листьях ката — южного растения, которое употребляют как наркотик. Сколько, кто и как часто его покупает, сказать точно нельзя — в России нет исследований, на которые можно сослаться. Есть телеграм-канал, который периодически выгружает базы интернет-магазинов с наркотиками, но это только часть данных узкой выборки пользователей, которые совершают такие покупки. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана. Этот наркотик популярен на вечеринках. От него есть сильная психическая зависимость — об этом говорит Иван Садыхов, руководитель ВИЧ-сервисной организации «Чтобы жить». В числе её услуг есть анонимная группа поддержки для наркопотребителей — достаточно востребованная, потому что случаи обращения молодых людей с такой аддикцией учащаются с каждым годом. Эта зависимость сильно снижает когнитивные способности человека — у него притупляется интеллект, он легко впадает в депрессивные и тревожные состояния. Лечится она сложно и долго, требует регулярной психотерапии, жёсткого ограничения употребления наркотиков. Несколько лет назад в эту круговерть провалился двадцатичетырёхлетний Ваня из Нижнего Тагила — неприкрытой, как из фильма для подростков, красоты парень с гибким живым умом, любитель театра, образования и неоправданных рисков. Мы познакомились год назад — к тому моменту он уже несколько месяцев был «чистым», и воодушевлённо рассказывал о своих профессиональных амбициях в ВИЧ-сервисной организации «Чтобы жить». К тому моменту у него уже был положительный ВИЧ-статус, а значит и жизнь стала совсем другой не только из-за отказа от наркотиков. Ванино знакомство с наркотиками случилось в Нижнем Тагиле — сначала марихуана, потом соли, которые по словам парня, несколько лет назад захлестнули его родной город. Дальше — проба героина и «крокодила», но «настоящего, не такого страшного, как в телевизоре показывают», — рассказывает с тенью бравады сам Ваня. Устойчивое убеждение, что наркотики употребляют лоботрясы из неблагополучных семей, ломается о Ванину историю: его мама работает в банке, папа — «промышленник». Они хоть и жили порознь, но искали возможности дать сыну лучшее: детский сад, кружки, переезд в центр города, чтобы сын стал самостоятельнее. Она начала работать в банках и от кассира пришла к руководящей должности. Её дома не было, я с середины первого класса был предоставлен сам себе: жил один в огромной квартире с кучей денег». Ваня учился в обычной нижнетагильской школе — в хорошую гимназию, куда его хотели отправить изначально, не получилось поступить — она была далеко от дома, а занятым родителям было важно, чтобы сын мог ходить на уроки сам. Я уже умел читать, писать, немного знал английский, а мои одноклассники только ржали над словом 'писька', — вспоминает Ваня. Я спросил, плохо ли, что я не такой? Она сказала: 'Нет, это хорошо, но это нужно правильно использовать'. И я начал это использовать». Ваня начал выбирать друзей среди физически сильных — «умственно они все были слабее, конечно, — говорит он, — но меня перестали бить». Мальчик участвовал во внеклассной работе — выступал на школьной сцене, читал стихи, «родители были довольны, мне было приятно», — вспоминает он о том времени. Учился он хорошо, к поведению претензий не было, но, по словам парня, окружение в классе и привело его к наркотикам. С Ваней мы провели день в Нижнем Тагиле — ходили по местам его былой славы: к школе, где он учился, дрался, курил за верандой, на пустыре, где он проводил время с друзьями, на холме, куда он до сих пор любит приходить один. И около дома, в котором он когда-то жил — кругом квартал из пятиэтажных хрущёвок, дворы с облупленными аттракционами, лебеди из покрышек, мозаика из доньев зелёных пластиковых бутылок, утопленных в чёрную землю. По обе стороны одного из подъездов входы в подвал: справа — в ВИЧ-сервисную организацию, в которой Ваня был волонтёром, слева — заколоченный ход под шиферным навесом. Здесь Ванина история отношений с наркотиками вошла в крутую петлю. По всей России тогда был всплеск распространения солей — видимо, барыги и закладчики начали совсем наглеть. Я поднял его, говорю друзьям: 'Ха-ха, смотрите, бомба', проткнул пакет и мне в лицо поднялась пыль, — Ваня профессионально вдыхает, — я по запаху понял, что это соль, уже её пробовал. Это гаденький наркотик, запах у него специфический». Обнаружив при себе «вес», парни растерялись: нести в полицию — гарант, что арестуют, выкинуть — тоже «как-то глупо — можно же на этом заработать». В итоге поделили на шестерых, чтобы распределить не только доход, но и ответственность, и разошлись. Вскоре кто-то из компании проболтался «соляным» — школьникам, которые распространяли и употребляли солевые наркотики. Поднялась буча, они потребовали свёрток себе, начали угрожать парням. Ваня с друзьями пожаловались «смотрящему» — по неустойчивым критериям избранному старшекласснику из школы Вани, на котором лежала ответственность разрешать разного рода споры младших подопечных. Проблема решилась просто: ребята отдали старшим наркотики, а те избили «соляных», чтобы неповадно было прессовать Ваню и его друзей. Если мы про тюрьму, то это главный на зоне, который следит, чтобы всё было по понятиям. В городе это человек, который ездит на 'бэхе' и прессует малолеток. Наши тусовались в интернет-кафе. Они приходили туда, сидели такие пузатые и играли в нарды — в обычные, не на компьютере, отвечали на какие-то звонки. И так они живут — сутками на мутках. Общаться со смотрящим авторитетно: если тебе кто-то что-то сказал, ты можешь позвонить ему и этим людям будет больно», — рассказывает Ваня. После девятого класса он ушёл из школы, поступил в нижнетагильский колледж. Там же с первого по третий курс он продавал наркотики — «я только контролировал, при себе веса у меня не было никогда и закладки я не делал». Там же он теснее связался со «старшими», «смотрящими» и прочими важными людьми в городе. Заработанные на продаже наркотиков деньги он спускал на одежду и развлечения, на четвёртом курсе колледжа купил машину. Родители были довольны — сын сам зарабатывает, хорошо учится, собирается поступать в университет в Екатеринбург. Только его компания была не заинтересована в этом: у Вани отлично получалось распространять наркотики, он не стеснялся втягивать в это друзей, которые «скуривались и снюхивались», а сам он оставался «чистеньким». Самому Ване это становилось всё менее интересно: общения, которое не было бы связано с вредными привычками, почти не осталось, друзей без зависимостей — тоже. В чём-то спасала волонтёрская работа в нижнетагильских некоммерческих организациях — в центре психологической помощи молодёжи и в ВИЧ-сервисном центре Dance for Life, но этого было мало. Ваня поступил в екатеринбургский вуз — впереди забрезжили перемены и перспективы изменить жизнь, но нельзя было шагнуть в них просто так: это нужно было согласовать со «смотрящими». Кто-то настучал на Ваню, что он собирается уехать и хочет завязать с наркотиками. Узнав о планах парня рвать когти из Нижнего Тагила, старшие вызвали его на встречу — Ваня был дома, когда в одиннадцать часов вечера ему позвонили. Передав резервный номер телефона, на случай если не вернётся, он ушёл, оставив не находящую себе места маму. Она уже знала, что сын пробовал наркотики, но не представляла, с кем он общается и чем живёт. До леса Ваня и его бывшие коллеги ехали молча. Тот пытался нелепо отшучиваться, держа в голове сценарий, что всё, что с ним происходит, всё ещё может оказаться смешным фильмом. Что его ждёт в лесу он не знал — изобьют? Мне на руку сыграло, что от страха я выглядел спокойным, а они были слишком обкурены. Мы договорились, что я отдам им схему заработка и меня оставили в лесу. Домой я шёл пешком несколько часов. Когда пришёл, мама меня ждала. Мы поплакали и легли спать». В Екатеринбурге сразу задышалось свободнее — новые друзья, никаких наркотиков, студсовет, учёба, стипендия: «Я прочухал, что можно и на гранты заявки подавать, и дополнительное образование получать, пока получаешь основное, и подмутился — через студсовет можно было получить частичную компенсацию за покупку одежды, например. Я пошёл в непрофессиональный театр при университете, начал встречаться с парнем, у нас была 'образцово-показательная' пара: никаких ссор, измен, только поддержка и любовь». Всё начало рушиться с развалом отношений — партнёр бросил Ваню, и тот слёг с депрессией. На экзамены он не пошёл, хотя всё шло к автоматам по пяти предметам, стипендию потерял, из общежития его выселили. Ваня пошёл работать на стройку, но это мешало учёбе и занятиям в театре. Пришлось бросить и найти работу выходного дня. В то же время в Ванину жизнь пришли тусовки и вернулись наркотики — «всё было классно». Тогда же у Ивана появилась девушка. Денег она зарабатывала до хера. Первое время я запрещал ей работать, но она обманывала, уходила к клиентам, пока меня не было дома. Я начал брать займы, кредиты, мы начали закладывать вещи». Ваня и его девушка начали употреблять мефедрон внутривенно. Он ушёл с работы, начались просрочки по кредитам, родители узнали об этом и сказали, что денег больше не дадут. Платить за квартиру оказалось нечем, девушке пришлось вернуться в профессию. У меня начинала ехать крыша: мне не нравилось, что она работает, но с другой стороны, у нас были деньги, жильё, наркотики. Только я трезвел и пытался понять, что происходит, она приходила с наркотиками и всё шло по новой. Только я начинал понимать что-то, бац! У нас драка, и она пропадает на неделю. Я начал терять себя. Я был без работы, учёбы, перестал заниматься в театре. Я сидел весь день дома и ждал, когда она придёт. Она была мне всем — и отцом, и матерью, и девушкой, и вообще всем. Только она — и рядом быть никого не должно». Ванина девушка заразилась ВИЧ — скорее всего, от клиента, о болезни она узнала не сразу, а когда узнала, два месяца не говорила Ване и предохраняться во время секса не предлагала. О положительном ВИЧ-статусе девушки Ваня узнал позже от общей знакомой на вечеринке и сразу пошёл проверяться. В нескольких клубах Екатеринбурга по выходным работает пункт экспресс-тестирования организации «Чтобы жить». Тогда результат теста был отрицательный. Девушка тяжело переживала болезнь — не принимала её, отказывалась от лечения: всё тело покрылось герпесом от обрушения иммунной системы, она постоянно плакала, на предложения Вани использовать презервативы реагировала остро, отказывалась под предлогом, что она ему противна. Конечно, сценарий как в 'Ромео и Джульетте' — умереть вместе. И я укололся её иглой. В тот момент перед моими глазами были её слёзы, мне было важно показать толерантность к болезни. Я много о знал о ВИЧ-инфекции, но нездраво её оценивал, — вспоминает те события Ваня. Сейчас он говорит об этом с усмешкой, но когда болезнь развивалась, было не до смеха — У меня был 'острый период' \\\\\\\\\\\\\\\[одна из стадий ВИЧ-инфекции, для которой характерны симптомы похожие на грипп, — прим. Девушка Вани стала много тусоваться с наркопотребителями и продолжила употреблять сама, начала изменять и вернулась в секс-работу. Несмотря на это, пара хотела семью и детей, но девушка откладывала смену образа жизни и выход из зависимостей. У тебя психика разрушена абсолютно. У тебя нет настоящих друзей, тебе никто не верит. Ты одна, есть только я и даже я уже не вывожу'. Вот я и не вывез. Мы расстались по моей инициативе», — говорит Ваня. Он начал ходить в группу взаимопомощи для наркопотребителей в «Чтобы жить», исправно пил антиретровирусную терапию, впервое время было много побочных эффектов — Ваня ходил будто пьяный, ни на что не было сил, но впоследствии лечение скорректировали, и теперь побочек нет. Понял, что оказался на уровне тех, кому продавал когда-то. Всё ведь возвращается — это справедливо. В какой-то момент я понял, что не справляюсь и позвонил Ване \\\\\\\\\\\\\\\[Ивану Садыхову, руководителю центра помощи «Чтобы жить», — прим. Там и рассказал родителям». Родители перенесли новость сложно, но сына приняли. На время он остался в Нижнем Тагиле, жил у мамы, пропал с радаров для друзей и знакомых. А мне никуда не надо было. У них взгляд куда-то устремлён, а у меня — никуда. За год завязки он срывался один раз — об этом рассказал Иван Садыхов, который недавно стал Ваниным начальником в «Чтобы жить». Когда это случилось, в организации парня поддержали и приняли, помогли ему не провалиться. Он выплыл, но, как говорит сам Ваня, «яма не в наркотиках — она глубже». Сегодня Ваня выступает как равный консультант человек, имеющий опыт в вопросе, по которому даёт консультацию — Ваня помогает людям с наркозависимостью и с положительным ВИЧ-статусом , сопровождает клиентов в Центр СПИДа. Он вновь поступил в университет на философский факультет, работает, придумывает один за другим проекты, но, как говорит Иван Садыхов, пока не умеет доводить начатое до конца. Но это вопрос времени: Ваня недавно начал реабилитацию, которая занимает годы, и идёт уверенно: завязал с наркотиками, старается занимать время работой и учёбой, в клубы ходит только как как аутрич-сотрудник \\\\\\\\\\\\\\\[аутрич-работа — это способ донести информацию о проблеме до закрытых социальных групп в местах, где они проводят время, — прим. Несмотря на неприятие мамы, которая говорит, что Ваня «тестирует таких же, как он сам» и просит его пользоваться отдельным полотенцем что бессмысленно, потому что ВИЧ не передаётся в быту , несмотря на сложности с зависимостью, он продолжает работать и помогать людям. Важная особенность организации — полная анонимность и толерантность к стигматизированным группам людей — мужчинам, практикующим секс с мужчинами, и наркопотребителям, которые могут столкнуться с непринятием и агрессией в других институтах помощи. Проекту «Чтобы жить» сложно получать финансирование из-за специфики профиля, поэтому каждая подписка на частное пожертвование крайне важна для жизни организации. Пожалуйста, оформите небольшое регулярное пожертвование в пользу «Чтобы жить» по форме ниже. Это просто, безопасно, а проблема ВИЧ — гораздо ближе, чем может показаться. Для пожертвования конкретному проекту, укажите его название после суммы, поставив между ними пробел. Пожертвование осуществляется на условаях публичной оферты. Несмешное кино В двадцать два года Ваня специально заразился ВИЧ-инфекцией, чтобы поддержать любимую девушку с положительным статусом. Сегодня он помогает сотням людей с аналогичным диагнозом вернуться в обычную жизнь, даже когда кажется, что их статус перечеркнул её навсегда. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана Мальчик из хорошей семьи Ванино знакомство с наркотиками случилось в Нижнем Тагиле — сначала марихуана, потом соли, которые по словам парня, несколько лет назад захлестнули его родной город. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана Учёба Ваня учился в обычной нижнетагильской школе — в хорошую гимназию, куда его хотели отправить изначально, не получилось поступить — она была далеко от дома, а занятым родителям было важно, чтобы сын мог ходить на уроки сам. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана Традиция С Ваней мы провели день в Нижнем Тагиле — ходили по местам его былой славы: к школе, где он учился, дрался, курил за верандой, на пустыре, где он проводил время с друзьями, на холме, куда он до сих пор любит приходить один. Жизнь по понятиям «В Тагиле был раздел на районы — там много зон — за каждым был закреплён 'смотрящий'. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана После девятого класса он ушёл из школы, поступил в нижнетагильский колледж. Через тернии Ваня поступил в екатеринбургский вуз — впереди забрезжили перемены и перспективы изменить жизнь, но нельзя было шагнуть в них просто так: это нужно было согласовать со «смотрящими». Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана К звёздам В Екатеринбурге сразу задышалось свободнее — новые друзья, никаких наркотиков, студсовет, учёба, стипендия: «Я прочухал, что можно и на гранты заявки подавать, и дополнительное образование получать, пока получаешь основное, и подмутился — через студсовет можно было получить частичную компенсацию за покупку одежды, например. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана Ваня и его девушка начали употреблять мефедрон внутривенно. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана «Давай вместе умрём» Ванина девушка заразилась ВИЧ — скорее всего, от клиента, о болезни она узнала не сразу, а когда узнала, два месяца не говорила Ване и предохраняться во время секса не предлагала. Некуда идти Родители перенесли новость сложно, но сына приняли. Свет Сегодня Ваня выступает как равный консультант человек, имеющий опыт в вопросе, по которому даёт консультацию — Ваня помогает людям с наркозависимостью и с положительным ВИЧ-статусом , сопровождает клиентов в Центр СПИДа. Фотография Анны Марченковой для Фонда Ройзмана Несмотря на неприятие мамы, которая говорит, что Ваня «тестирует таких же, как он сам» и просит его пользоваться отдельным полотенцем что бессмысленно, потому что ВИЧ не передаётся в быту , несмотря на сложности с зависимостью, он продолжает работать и помогать людям. Помочь Через интернет банковской картой или электронными деньгами. СМС с кодом отправить сообщение на короткий номер. Ежемесячно Разово. Регулярные списания с вашей банковской карты или PayPal для поддержки проекта '«Чтобы жить» '. Единоразовое пожертвование в пользу проекта '«Чтобы жить» '. Обратите внимание, что между идентификатором и суммой обязательно должен стоять пробел! Собрано:

Пробы Марихуаны Нижний Тагил

Мордовия купить Амфетамин

Воскресенское купить Кокаин

Пробы Марихуаны Нижний Тагил

Hydra Конопля Ярославль

Купить закладки кристалы в Бакале