Проблемы россии 2015
Проблемы россии 2015Скачать файл - Проблемы россии 2015
Общественно-политическая ситуация в России в последние полтора года продолжает находиться под сильным влиянием внешнеполитических факторов, в первую очередь, связанных с событиями в Крыму и на Украине. Эти события, как и вызванные ими внутрироссийские процессы, с одной стороны, логично вытекали из тех тенденций и процессов, которые сформировались в стране после года поляризация и радикализация общественного мнения. Как результат, взаимоотношения общества и власти в России стали переживать явно необычное, аномальное состояние, которого не наблюдалось, пожалуй, с первого послевоенного десятилетия. Его можно охарактеризовать как мобилизацию общества вокруг власти, когда различные и часто справедливые претензии, связанные с внутренними проблемами, отходят на второй план, а на первый выходит внешняя угроза, неважно реальная она или мнимая. Кажется, что одна такая скрепа, настоящая скрепа, скрепа, оплаченная кровью, у нас появилась. Такова тоже достаточно распространенная позиция, активно поддерживаемая общественным мнением. Мобилизация изменила пока неизвестно надолго или нет ранее наблюдавшийся долгосрочный тренд, связанный с постепенным снижением уровня поддержки власти в результате моральной усталости общества и элит и нарастанием круга экономических и социально-политических проблем, которые власть не находили своего решения. Между тем, многие эксперты предсказывают постепенное переключение внимания россиян на внутриполитические проблемы. На деле, однако, это переключение, если и происходит, то медленнее, чем казалось ранее. Осенью в стране началась первая волна давно ожидаемого экономического кризиса, однако и он в большей степени оказался воспринят общественным мнением как результат внешних обстоятельств — введенными против России санкциями и встречными санкциями России и падением цены на нефть. Патриотизм — на словах и на деле, — в минувшие полтора года стал почти главной национальной идеей. Именно во многом благодаря патриотическому подъему россияне продолжают демонстрировать относительно высокий уровень оптимизма и удовлетворенности своей жизнью. Относительно — потому что все же за это время произошло снижение доли тех, кто оценивает ситуацию а стране как нормальную? Пока никак не сбываются многочисленные осенние прогнозы о том, что к середине года страна подойдет в состоянии полной экономической разрухи и социальной депрессии. Все эти угрозы еще не списаны со счетов: Тем не менее, уровень общественного оптимизма вернулся примерно к началу х годов, далеко не достигнув, конечно, показателей конца х, но сильно отступив и от самого оптимистичного го. Большими оптимистами в оценке ситуации в стране проявляет себя молодежь до 28 процентов считают ситуацию нормальной , а также наиболее материально обеспеченные слои общества. Интересно, что та немногочисленная группа россиян, которая негативно относится к В. Путину, одновременно и резко негативно оценивает текущую ситуацию в стране: Во многом, это следствие использования разных источников информации — если основные телеканалы излучают оптимизм, то альтернативные источники, в первую очередь, сетевые, напротив, акцентируют неразрешимые трудности, стоящие перед российской экономикой и обществом в целом. Согласно данным ВЦИОМ \\\\\\\\\\\\\\\[4\\\\\\\\\\\\\\\] примерно того же периода, оптимизм россиян в апреле превысил исторический максимум. Индекс социальных ожиданий с января по март с. Положительная динамика связана с увеличением в два раза доли тех, кто уверен, что тяжелые времена уже позади с 11 процентов в январе до 22 процентов в марте с. Ссылаясь на данные Левада-Центра и ФОМа, М. Обследование ФОМа, проведенное в октябре прошлого года, показывает, что готовность к протестам по причинам падения доходов, пенсий, роста цен и тарифов ЖКХ находится в диапазоне 18 — 20 процентов. Все другие мотивы ниже. Перемены в стране явно происходят. Так, по данным Мониторинга ИС РАН, всего 7 процентов опрошенных считают, что никаких перемен не случилось. Но направление этих перемен россиянам не вполне очевидно: Осенью минувшего года соотношение этих показателей было примерно равным: Короче говоря, общество видит ухудшение реальной социальной ситуации, но не может оценить, насколько это всерьез и надолго, и каковы перспективы возвращения к привычным стандартам жизни. Не берутся предсказать этого и многочисленные эксперты, хотя, как правило, их оценки носят более пессимистический характер. Но сегодня еще жить можно, катастрофы пока не предвидится. Можно утверждать, что общество, расколотое по отношению к событиям на Украине, оказалось расколотым и в отношении осознания ситуации в стране и текущих проблем. Пока кризис для большей части россиян проявляется лишь в росте цен 70 процентов. Важно то, что практически отсутствуют жалобы на работу банковского сектора менее 2 процентов и на реальную безработицу: В целом государство продолжает исправно выполнять свои социальные обязательства. Россияне в своем большинстве смотрят на кризис через призму санкций. Во многом, поэтому нет ясного понимания, как эти санкции скажутся на российской экономике. О значении санкций для крупного бизнеса, банковского сектора, сферы высоких технологий население осведомлено крайне слабо. Неудивительно, что общественное мнение оказалось расколото на примерно равные части: Но и те, и другие полагают, что санкции можно и нужно вытерпеть, не поддаваясь на шантаж, и лишь 14 процентов россиян придерживаются мнения, что необходимо предпринять все возможные меры для их снятия, включая какой-то политический компромисс с Западом. Отношение к санкциям во многом связано не столько с экономическими проблемами, которые испытывают опрошенные, сколько с политическими и мировоззренческими. Ущерб от санкций считают неприемлемым, как правило, те же россияне, точнее то же их меньшинство, которое негативно оценивает присоединение Крыма и отрицательно относится к деятельности В. Если консервативное большинство, в целом, скорее позитивно восприняло режим санкций, в том числе и встречный запрет РФ на ввоз западного продовольствия около 25 процентов видят в этом только позитивные последствия и еще процентов — как позитивные, так и негативные , то отношение либералов к ответным российским санкциям носит негативный характер. Довольно легкое, спокойное отношение россиян к экономическим санкциям заслуживает отдельного анализа. Согласно результатам более раннего опроса того же Левада-центра\\\\\\\\\\\\\\\[6\\\\\\\\\\\\\\\], менее 10 процентов опрошенных в начале марта года были сильно обеспокоены возможной международной изоляцией России, столько же — политическими и экономическими санкциями против нашей страны. И всего 4 процента — прекращением поставок в Россию товаров и продуктов с Запада, а 6 процентов — возникновением препятствий для поездок на Запад. Если сравнивать эти данные с результатами аналогичного опроса пятилетней давности, то хорошо видно, насколько выросло значение роста цен с 40 до 72 процентов. Почти 30 процентов опрошенных обеспокоены развитием ситуации вокруг Украины, чего 5 лет назад просто не существовало. На этом фоне, возможно временно, отошли на второй план такие стратегические проблемы, как вымирание населения России с 29 до 16 процентов , сокращение доступа к бесплатному образованию и медицине с 45 до 36 процентов , коррупция с 44 до 30 процентов , рост преступности с 30 до 9 процентов , угроза терактов с 14 до 7 процентов , межнациональные противоречия с 9 до 6 процентов. Пока это лишь первая реакция на кризис — растут цены! Нет реальной безработицы, нет опасения терактов, войн и вооруженных конфликтов. Но в каком направлении будет развиваться кризис на самом деле, покажет лишь время. Существенно изменилось отношение общества к власти. Количественная социология, массовые опросы общественного мнения вплоть до весны года с большим трудом фиксировали происходящие перемены, которые очень мало отражались в конкретных цифрах и данных опросов. Вплоть до присоединения Крыма относительно стабильным в течение всего периода наблюдений оставался уровень доверия к руководству страны, в первую очередь, к президенту В. Все колебания рейтинга носили волнообразный характер и не приводили к формированию заметных устойчивых тенденций. Менее значительный, но все же отчетливый рост коснулся и других институтов власти — Правительства РФ с 43 до 49 процентов ; руководителей регионов и губернаторского корпуса с 43 до 48 процентов осенью, и затем снова вернулся к 43 процентам , Государственной Думе с 29 до 32 процентов, и впоследствии снова вернулся к 29 процентам , Совету Федерации — с 31 до 34 процентов, и потом вернулся к 30 процентам доверяющих. В меньшей степени перемены коснулись общественных и политических институтов. Так, политическим партиям доверяют всего 16 процентов россиян, что ясно говорит о глубокой деградации этого политического института. Произошедшая мобилизация носит отчетливо персоналистский характер, не случайно, по словам Д. Очевидно, что рост рейтинга других институтов носит скорее характер отраженного света, поскольку они так или иначе тоже встроены в вертикаль власти, которая на самом верху замыкается В. Однако результаты 2-й волны Мониторинга ИС РАН в апреле нынешнего года показали, что доверие к другим институтам власти, выросшее на волне патриотической эйфории, возвращается в свои привычные берега, и лишь рейтинг доверия к В. Путину остается на заоблачном уровне. Мобилизация общественного большинства привела не только к росту количественных показателей президентского рейтинга, но и к росту доли тех, кто его поддерживает безусловно: Путина лишь отчасти, так как не видят ему приемлемой альтернативы, и только 7 процентов открыто заявляют о том, что не поддерживают Президента. Путина, точнее феномен его устойчивости, постоянно обсуждается в различных экспертных кругах и СМИ; есть эксперты, которые объясняют его элементарным страхом дать честный ответ. Однако, это, скорее всего, не так. Ведь уровень поддержки В. Путина очень тесно коррелирует и с рейтингом присоединения Крыма, и с рейтингом донецкого ополчения, и с целым рядом других социологических констант. Для общественных радикалов, в основном из патриотического лагеря, В. В этот период в обществе накапливалось огромное раздражение властью, шел устойчивый, казалось бы, необратимый процесс ее делегитимизации. Следом за Президентом по показателям доверия идут Российская армия 65 процентов доверяющих и Церковь 50 процентов. Надо прямо сказать, что эта триада, характерная для всех авторитарных режимов, остается в России неизменной с самого конца х годов. Сегодняшнее положение РПЦ, все сильнее встраиваемой в административную вертикаль, имеет и обратные последствия — снижение чисто духовного авторитета, что особенно бросается в глаза из-за отсутствия каких-либо внятных заявлений по братоубийственной войне на востоке Украины, где друг друга убивают прихожане одной и той же Церкви. Внутри самой РПЦ также поднялась волна крайне консервативных церковных деятелей, которые активно толкают Церковь к более широкому вмешательству в дела государства, общества, культуры и воспитания. И последствия такой политики носят неоднозначный характер. Подведем некоторые предварительные итоги. По четырем вопросам степень доверия к президенту Путину, выбор между властью и оппозицией, готовность поддержать власть, оценка правильности того пути, по которому идет нынешняя Россия , нами был составлен суммарный показатель, отражающий среднюю долю анти-властных, протестных настроений в различных группах российского общества. Несмотря на то, что получившееся распределение носит не слишком выраженный характер, так как уровень недовольства властью определяется не столько возрастными характеристиками, сколько более тонкими, связанными с системой ценностей, видно, что наибольшее недовольство характерно для молодой части россиян, особенно в интервале лет, а в группах старше 45 и особенно 50 лет происходит значительное снижение доли недовольных. Также отчетливо видно, что недовольство властью значительно более сильно проявляется в крупных городах, особенно с численностью населения от тысяч до миллиона жителей — до 37 процентов, что даже превышает показатели традиционных источников протестной активности — мегаполисы 26 процентов. Эта группа невелика по объему. Ее ядро — те, кто готов поддержать на выборах партию европейского выбора — составляет не более 3 процентов, а периферия, частично разделяющая европейские ценности — еще процентов. Разогрев политической жизни, однако, никоим образом не повлиял на реальное политическое участие граждан. Протестная активность остается на низком уровне, несмотря на начавшийся экономический кризис. Пожалуй, лишь трагическая гибель Б. Немцова в феврале этого года смогла собрать достаточное количество людей в Москве, вышедших выразить поддержку идеям погибшего политика. А критическая энергия активной части общества находит свой выход в социальных сетях, форумных площадках в Сети, в том числе вокруг некоторых СМИ. Сегодня этого почти нет. Лишь 4 процента опрошенных за последний год хотя бы эпизодически участвовали в социальных волонтерских движениях, 2 процента — в экологических, 3 процента — в благотворительных. Больше всего, 7 процентов, отметили участие в Интернет-сообществах, но это все же пассивная форма общественного участия. Исходя из результатов опроса, пока сложно прогнозировать и повышение политического участия в случае ухудшения социального положения. Расколы будут происходить в первую очередь внутри так называемых системных партий. Именно эти расколы во многом предоставят строительный материал для новых проектов. События, связанные с переворотом на Украине и последующим присоединением Крыма к России, стали важнейшим переломным пунктом новейшей российской истории, так как были запущены процессы, во многом носившие вынужденный характер: Меньшинство это, однако, обладает сильными позициями в элитах и в СМИ, пользуется поддержкой западного общественного мнения, и уже в силу этого по своей влиятельности может соперничать с большинством. Кроме того, произошедшие события привели к беспрецедентному контролю СМИ над общественным большинством через крайне агрессивный стиль ведения общественной пропаганды, к архаизации и клерикализации общественной жизни, то есть к тому, что в политологии определяется как политическая реакция. На этом фоне можно видеть, что общий уровень поддержки действий властей по Крыму за минувший год не слишком изменился. Доля безусловной поддержки снизилась до 63 процентов — это те, кто считает присоединение Крыма безусловной победой России. Аналогичная расстановка общественно-политических симпатий выявилась и в отношении событий в Донбассе. При этом ни у сторонников, ни у противников донецкого ополчения нет ясного понимания реальных целей и двигательных мотивов развязанной там бойни, а также мере участия России в происходящих в этом регионе событиях и ее планах. Глубокий ценностный раскол общества, произошедший в связи и вокруг событий в Крыму и на Украине, имеет очень мало пересечений с обычными социально-демографическими факторами. Оно не имеет ярко выраженных социальных или региональных границ. Раскол часто происходит внутри семей, дружеских компаний, на работе, где угодно. Людям становится труднее общаться друг с другом, в обществе растут агрессия и нетерпимость к чужому мнению. Вероятно, большое значение при определении позиции имеет привычка пользоваться и доверять — либо электронным СМИ и официальной информации, либо сообщениям в Сети и другим альтернативным источникам информации. В результате средний избиратель, не имеющий четких политических представлений что нормально, а что нет , вынужден присоединяться не столько даже к точке зрения телевизора, сколько к мнению большинства людей, которые, как он знает, думают примерно так, как говорят по ТВ. Мы же склонны предположить, что в массовом сознании произошла реанимация архетипического массового сознания. Настроение общества в целом стало носить более радикальный характер, чем официальная политика власти. Общественному мейнстриму резко противостоит группа либералов-западников, ориентированных на европейский тип развития, ценности демократии и свободного рынка. Голоса же центристов практически не слышны, информационная среда в стране глубоко поляризована. Однако все это лишь видимая, надводная часть развития событий. Не раз приходилось фиксировать внимание на том обстоятельстве, что консерватизм современных россиян в значительной степени носит показной, декларативный характер и слабо подтверждается их образом жизни, поведенческими установками, готовностью к мобилизации, и другими важными ценностно-мотивационными атрибутами. На практике мы наблюдаем атомизированное посттрадиционное общество, живущее в соответствии с индивидуальными стратегиями выживания и ориентированное на ценности массового потребления, с разрушенными во многом семейными традициями, низким уровнем солидаризма и самоорганизации. Это тот случай, когда матрица общественного автостереотипа, представлений общества и нации о самих себе, резко противоречит объективным оценкам состояния общественной морали и правосознания. Само общество по своим базовым ценностям медленно двигается в сторону современного потребительского общества, в котором зависимость населения от власти постепенно снижается, а личные, индивидуальные интересы превалируют над общественными. Как видно из следующих таблиц Мониторинг ИС РАН , доля тех, кто безусловно нуждается в поддержке государства, упала за последние года на 10 процентов — с 66 до 56 процентов, и, видимо, этот процесс будет продолжаться. За последние лет доля тех, кто отдает приоритет личным интересам над интересами страны и общества, выросла с 55 до 59 процентов. В том числе среди молодежи эта цифра составляет 67 процентов. И это, пожалуй, главное обстоятельство, которое объективно не даст в России свершиться консервативной революции даже при процентной поддержке большинства ее лозунгов и идей. Я смогу сам -а обеспечить себя и свою семью, и не нуждаюсь в поддержке со стороны. По мнению психологов\\\\\\\\\\\\\\\[10\\\\\\\\\\\\\\\], основные ценностные различия между россиянами заключаются в выборе между социально ориентированным консерватизмом и эгоистическим самоутверждением. В случае предпочтения социального консерватизма, человек ориентируется на кооперацию с людьми, но не в смысле кооператива как инициативного начинания, а в смысле конформного встраивания в существующие социальные структуры, и ради этого готовы на выход за пределы собственных интересов, лояльности друзьям и заботе об окружающих. В случае предпочтения эгоистического самоутверждения, напротив, человек выбирает самостоятельный путь, готов к развитию, самосовершенствованию и созданию чего-то нового, но — в отрыве и даже, возможно, противопоставляя себя любым социальным ограничениям. Если говорить о динамике, то российское население, судя по разным исследованиям, на протяжении последних десятилетий медленно переходит от полюса консерватизма к полюсу самоутверждения. Среди новых поколений растет значимость богатства, успеха, гедонизма, самостоятельности и падает значимость всех консервативных и социальных ценностей. Именно поэтому я не стал бы говорить ни о консервативных настроениях, ни о либеральных. Все эти четыре важнейших пункта, выделенных экспертами, являются своего рода культурологическими штампами, содержание которых, особенно в настоящее время, представляется далеко не столь очевидным. Если эти ценности более или менее точно отражали цивилизационные доминанты исторической России, Российской империи, то остается открытым вопрос о том, в какой степени эти доминанты работают в России сегодняшней. Известный специалист по теории консерватизма А. Филиппов полагает, что никаких признаков консервативной революции в сегодняшней России нет. Как справедливо замечает И. Но они живут ровно до того момента, когда утрачивают адаптивность и превращаются в механизм разрушения общества носителей традиции. В этом случае они либо забываются, либо трансформируются. Традиция имперской державы, автократии, деспотизма потому и существовала веками, что позволяла создавать на этой территории, в эту историческую эпоху жизнеспособное государство. Сложно сказать, насколько долгой окажется судьба посткрымского путинского большинства. Свое возьмет и экономический кризис, особенно в удаленных российских регионах. Возобновятся основные тренды, формировавшие общественное мнение до года. Но процессы, получившие развитие в — годах, надолго останутся фактом новейшей истории, который позволил переосмыслить многие важные механизмы, определяющие социальную и политическую реальность. В первую очередь, это касается роли архетипического кода, которая оказалась сильнее, чем многие предполагали, — ведь социальные изменения в стране должны были бы привести к его трансформации. Пока же складывается впечатление, что народу дали смысл жизни, утолили экзистенциальный голод и возвратили к своей архетипической матрице. Люди хотят планировать свою деятельность, иметь постоянную зарплату, сохранять свои сбережения. А для этого необходимо государство с признанными миром границами, стабильным законодательством, конституцией и отсутствием неопределенности в будущем. Такова картина общественного мнения, складывающаяся к лету года. Массовое сознание уже переключилось на экономические проблемы. Каким будет партийный расклад в году? Ценностные ориентации личности как динамическая система. Может ли в ХХI веке особый путь оказаться самым верным? Опубликовано 29 Сен в Вы можете следить за ответами к записи через RSS. Вы можете оставить свой отзыв, пинг пока закрыт. ВОПРОСИК Блог кричащих статей и правдивых историй. Общественно-политическая ситуация в России Примечание админа сайта: Текст немного либеральный, но в общем интересный. Динамика оценки ситуации в стране Мониторинг ИС РАН 1 волна 2 волна 1 — Ситуация нормальная, спокойная 13 2 5 16 22 33 16 35 31 33 22 2 — Ситуация напряженная, кризисная 43 45 61 60 55 48 73 43 43 53 64 3 — Ситуация катастрофическая 38 51 29 18 13 11 11 6 10 6 6 Затрудняюсь ответить 2 5 9 10 7 16 17 8 8 Согласно данным ВЦИОМ \\\\\\\\\\\\\\\[4\\\\\\\\\\\\\\\] примерно того же периода, оптимизм россиян в апреле превысил исторический максимум. Я смогу сам -а обеспечить себя и свою семью, и не нуждаюсь в поддержке со стороны 34 40 39 34 44 44 2. Без поддержки со стороны государства мне и моей семье не выжить 66 60 61 66 56 56 1 — Людям следует ограничивать свои личные интересы во имя интересов страны и общества 45 41 2 — Личные интересы — это главное для человека 55 59 По мнению психологов\\\\\\\\\\\\\\\[10\\\\\\\\\\\\\\\], основные ценностные различия между россиянами заключаются в выборе между социально ориентированным консерватизмом и эгоистическим самоутверждением. Православие; Сильную централизованная власть; Имперскую внешнюю политику; Духовность в противовес меркантильности. Магия тоталитаризма — http: Присоединяйтесь к нам Группа Vk https: Без поддержки со стороны государства мне и моей семье не выжить.
С какими проблемами столкнется Россия в 2015 году
Россия-2015. Сценарий хуже некуда
Социально-экономическое развитие России в 2015 гг.
Какое значение переменной sбудет напечатано
Последние новости о сергее лазареве на сегодня