Призыв

– На этот раз все по-другому, да? – Голос Сью был таким же тихим, как и у бабушки. Она внимательно смотрела ей в лицо. – Здесь не так, как было в Чанксане?
Бабушка вздохнула и согласно кивнула.
– 
Капху гирнгси
больше не боится. Люди забыли о нем, люди не верят, люди не знают теперь, как бороться с ним.
Капху гирнгси

мудр, или глуп, или просто тщеславен и готов объявить о своем присутствии здесь. И после того, как прошло столько времени, столько столетий, он решил, что устал прятаться в тени и жить на задворках человеческого общества, как стервятник, питающийся падалью. Он хочет заявить о себе открыто.
– Что это означает? – спросила Сью, ощущая у себя в желудке какой-то плотный и болезненный комок.
– Он больше не хочет охотиться – он хочет, чтобы его кормили.
– Он хочет подчинить себе город? – спросила Сью.

– Да, – ответила ей бабушка. Но по тону ее ответа внучка поняла, что влияние монстра не ограничится только маленьким городком Рио-Верди.
Сью облизала губы.
– Я сегодня видела деревья, убитые
капху гирнгси
.
Ее бабушка выпрямилась.
– Земля? Он уже готов нападать на землю?
– Я… думаю, да.
– Значит, он набрал силу. Мы должны действовать быстро.
Комок страха еще сильнее сжался в желудке у Сью.
– Следует ли мне позвать мать и отца? И Джона?

– Твои родители просили меня не говорить тебе и Джону об этом.
– Почему?
– Они не хотят напугать тебя.
Сью кивнула. В этом есть смысл. Ее родители, особенно ее мать, всегда пытались защитить их с Джоном от превратностей жизни во внешнем мире.

Они, похоже, не понимали, что она и Джон были лучше знакомы с внешним миром и понимали его лучше, чем они сами. Дома его отец был непререкаемым правителем, боссом, хозяином дома, и что бы он ни сказал, это было законом. Но вне дома и ресторана, в реальном мире их роли менялись. Мужчина, который был так уверен в себе и силен, общаясь со своими близкими, становился кротким, вежливым и излишне услужливым по отношению к незнакомцам; и теперь уже Сью и – в меньшей степени – Джон служили проводниками родителей в бурных водах американского общества.

– А как насчет Джона? Ты говорила с ним?
– Джон, возможно… под влиянием.
– Под влиянием?
– Мы должны наблюдать за ним. Мы должны защищать его. Но мы не можем верить ему. Он не может нам помочь.
Сью поменяла позу, выпрямила колени и села на пол, вытянув ноги вперед перед собой.
– Можно ли остановить
капху гирнгси
?
– Я не знаю.
– Но есть способы защитить нас. Белый нефрит…
– Да. Нефрит защитит тебя.
Имо

не могут укусить человека, который носит нефрит. Но… – Бабушка задумалась. – Но это существо обладает большим влиянием. Оно убивает свои жертвы, но оно также влияет на тех, кто видит его, или оказывается рядом с ним, даже если непосредственно не атакует их. Оно извращает их мозги.
Капху гирнгси

не живой, но и не мертвый. Он хуже, чем мертвый; он как магнит, притягивающий одних людей, отпугивающий других, но искажающий восприятие и тех, и других. Нефрит защитит вас от этого. Но он не защитит вас от людей, находящихся под влиянием, которых изменил
капху гирнгси
.
Сью поняла. Монстр мог убедить людей в своих идеях, обратить их. Это был защитный механизм
капху гирнгси
, помогавший ему выжить, защищавший его слабое место.
– Мы можем убедить людей носить белый нефрит.

– Белый нефрит? Ты знаешь, как он редок?
– Только такой нефрит действует?
Бабушка медленно покачала головой.
– Он самый сильный, самый эффективный, но и зеленый нефрит даст определенную защиту.
– Тогда нам нужно позаботиться о том, чтобы все носили какой-нибудь нефрит.
– Не все захотят его носить. Не все поверят. И такие люди будут для
капху гирнгси
как свет для мотылька – он сразу найдет их. Кроме того, я не думаю, что в этом городке даже в ювелирных магазинах найдется достаточно нефрита.

– Что еще мы можем сделать? Что еще помогает? В американских фильмах вампиры боятся крестов и чеснока.
– Ива, – сказала бабушка.
– Ива?
Старушка кивнула.
Сью вдруг поняла.
– Так вот зачем отец посадил эти ивы у входа в наш дом! Для защиты…
– Да.
– Это ты сказала ему посадить их, правда ведь?
Ее бабушка только улыбнулась.

– Мой отец рассказывал мне о фэн-шуй. Он говорил, что фэн-шуй – это гармония между зданием и землей, и я никак не могла понять, как он мог думать, будто наш дом и двор находятся в гармонии с пустыней. Однако фэн-шуй означает не только баланс между зданиями и природой, но и между материальным и духовным мирами. Плохой фэн-шуй может привести к катастрофе. – Она пожала плечами. – Наш дом не вполне в гармонии с землей, зато он гармоничен в самом важном смысле этого слова. Я позаботилась о том, чтобы он был безопасным.

– Что еще?
– Проточная вода.
Капху гирнгси
не может перейти через проточную воду.
Сью на мгновение замолчала.
– Но ведь те подростки были убиты в реке.
Капху гирнгси
убил их в проточной воде.
Они обе замолчали. Впервые Сью увидела сомнение на лице бабушки и поняла, что и ее знания не были практическими, она получила их из вторых рук и до сих пор никогда не применяла сама.
Внезапно Сью почувствовала себя совсем не такой уверенной.
Может быть, это не был
капху гирнгси

. Может быть, это было что-то совсем иное. Может быть, они столкнулись с чем-то таким, о чем никто из них ничего не знал, в том числе и того, как с этим бороться.
– Это
капху гирнгси
, – сказала бабушка, будто прочитав мысли внучки.
Сью подтянула к себе ноги, согнула колени и посмотрела на бабушку. Она чувствовала себя незащищенной, беспомощной; знала, что нужно что-то делать, но не понимала, что именно и как.

– Итак, что мы собираемся делать? – Бабушка ничего не ответила. – Я сейчас пишу статью для газеты. Я могу предупредить людей. Брат редактора – начальник полиции. Я уверена, что он может помочь нам.
Старушка наклонилась вперед и положила свою руку на руку Сью. Ей было трудно и больно сделать это движение, но когда она снова заговорила, в ее голосе слышалась сила.
– Что ты хочешь делать? Что тебе подсказывает сердце?
Сью посмотрела в глаза бабушки, так похожие на ее собственные глаза.

– Ты имеешь в виду мое
ди лю ган
?
Бабушка улыбнулась и кивнула.
– Да.
Сью ни ощущала сейчас в себе никакой внутренней силы, но посмотрела в глаза старушке и сказала:
– Оно велит мне охотиться на это существо и уничтожить его.
– Тогда мы так и поступим. – Силы, которые на время придали бабушке энергии, как было видно по ее лицу, закончились; поморщившись, она снова легла.
– Но… что мы будем делать? С чего начнем?

– Будем ждать. Мы ничего не сможем сделать прямо сейчас. Мне нужно больше узнать. А сейчас мы будем ждать.
– Но… – Девушка не договорила. Люди умирали, существо убивало деревья и животных. Только что бабушка признала, что ситуация была критической и что им нужно действовать быстро. Как же она могла лежать здесь и ничего не делать?
– Не мы архитекторы происходящий событий, – сказала бабушка. – Мы только строительные рабочие.
Что за чепуха в стиле кунг-фу? Сью ничего не понимала.

– Мне нужно предупредить людей, – сказала она. – Рассказать им о
капху гирнгси
.
– Ты можешь попытаться. – Но по тону бабушки было понятно, что она не верит, будто кто-нибудь станет слушать Сью. Она вздохнула. – Я устала. Мне нужно отдохнуть.
Сью встала и приготовилась уйти.
– Что тебе подсказывает твое
ди лю ган
?
Старушка почала головой и закрыла глаза руками, не желая больше смотреть на внучку и отказываясь отвечать.
– Я должна отдохнуть, – повторила она.

Сью молча закрыла дверь. Сейчас она чувствовала себя даже больше напуганной, чем раньше.

Бабье лето внезапно закончилась. После полуночи температура резко понизилась, и лето сразу превратилось в зиму без всякой промежуточной осенней стадии.
Утром было холодно, и, когда Роберт проснулся и вышел из кухни, половицы под его босыми ногами показались ему холодными, как сталь.

Он насыпал молотого кофе в свой старый гейзерный кофейник, включил черно-белый телевизор на кухонной стойке и сел за стол, ожидая, когда кофе будет готов. Раньше бабье лето в Рио-Верди никогда не было таким долгим, и это тревожило Роберта. Наступление холодов также было дурным знаком, и он подумал о том, не умер ли кто-то еще сегодня ночью.

Еще какое-то время Роберт сидел, уставившись на тусклый металл кофейника, а потом встал и пошел в гостиную. Там он набрал номер полицейского участка и спросил Теда, все ли в порядке. Он был рад услышать положительный ответ, однако все еще чувствовал беспокойство.
По дороге на службу Роберт остановился у дома Рича и зашел к нему без предупреждения.
Кори уже ушла, Рич брился в ванной. Дверь открыла Анна, радостно выкрикнула: «Дядя Роберт!» – и обняла его.

Улыбаясь, он взял девочку на руки и поцеловал ее в лоб. Она хихикнула и потерла лоб одной рукой, а другой обшарила нагрудный карман на рубашке дядя.
– Где мой подарок? – спросила она.
Роберт притворился озадаченным.
– Подарок? Какой подарок?
Анна засмеялась и хлопнула его по плечу.
– Ну где он?
– Гм. Дай мне подумать.
Он достал пластинку жевательной резинки «Джуси фрут» из левого переднего кармана своих брюк, обнял девочку этой рукой за шею и притворился, будто достал резинку у нее из уха.

– Ой! А откуда здесь жевательная резинка?
Роберт опустил Анну на пол, и она побежала в дом в свою комнату.
– Спасибо, дядя Роберт!
Он пошел вслед за ней в коридор.
– Рич! Ты дома?
Его брат высунул голову из ванной, шея в хлопьях пены.
– Да. А в чем дело?
– Ты сегодня занят?
– Может быть. А почему ты спрашиваешь?
– Я подумал, что следует навестить Пи Ви. Ты хочешь со мной поехать?
Рич вытер полотенцем остатки пены.
– Ты собираешься говорить с ним о ФБР или о вампирах?
– И об этом, и о том.

– Вампиры? – крикнула Анна из спальни.
– Вот ведь любопытная козюля, – хмыкнул Рич. – Собирайся в школу! – крикнул он Анне, снова повернулся к брату и кивнул. – Я поеду, но сначала мне нужно отвезти Анну в школу и зайти в редакцию на несколько минут.
– Ладно. – Роберт скривился. – А мне нужно отослать несколько факсов.
– Ты говорил с Пи Ви в последнее время?
– Немного. Только о Росситере.
– Ты спросил его, что он думает?
– Я хотел спросить его сегодня.
Рич кивнул.

– Тогда я подъеду к участку. Через час.
– Хорошо.
Пи Ви Нельсон жил один в дальнем конце каньона Кабальо в доме, который построил сам. Он начал строить его в начале 1970-х, на пике движения за охрану природы, и работал над ним в свободное время и в выходные, вплоть до своего выхода на пенсию десять лет назад.

Его дом, построенный из отходов и материалов вторичной переработки, был известен в окру́ге как «Пагода Пи Ви» – и действительно был очень похож на пагоду. У Пи Ви вызывали отвращение бывшие в то время в моде геодезические купола и очень низкие, чуть возвышающиеся над землей здания; вместо этого он решил не прятать свой дом, а построить его высоким, чтобы тот был виден издалека.

Дом действительно впечатлял. Он достраивался и улучшался после того, как многие «экологичные» строения были уже давно проданы или заброшены. В выходящей в Финиксе газете «Аризона рипаблик» была опубликована статья о Пи Ви и его доме через несколько дней после того, как он вышел в отставку с поста начальника полиции.
Во всех других отношения Пи Ви был человеком ультраконсервативным. Страстный член Национальной стрелковой ассоциации и сторонник Барри Голдуотера 
[15]

, он в прошлом был президентом организации сторонников Республиканской партии в Рио-Верди и очень активным правым активистом.
Однако, как и многие люди, проводящие много времени на природе, Пи Ви понимал ее и ценил больше, чем многие либералы, видящие природу только из окна своих лимузинов. Он был единственным известным Роберту человеком, у которого на бампере пикапа были одновременно наклейки и Национальной стрелковой ассоциации, и Общества защиты дикой природы.

Пи Ви сейчас было уже за семьдесят, но он выглядел, говорил и действовал, как пятидесятилетний мужчина. Возможно, чуть-чуть ссутулился, но при своем росте под два метра он все еще был выше любого другого жителя городка и мог усмирить даже самых крутых ковбоев. Он также пользовался уважением практически у всех в Рио-Верди, включая Рича с Робертом.

В последние годы Пи Ви изготовлял зеркала, получая от этого занятия прибавку к своей пенсии. Он покупал зеркальные стекла по оптовым ценам и вырезал из них зеркала разной формы. Это занятие оказалось прибыльным, и он почти удвоил свой доход, продавая свои произведения туристам в «Рокинг Ди».
И у Роберта, и у Рича дома висели зеркала, полученные ими от Пи Ви в подарок.

Было уже десять часов, когда они, наконец, покинули полицейский участок. Роберт пообещал Стиву, что они вернутся до полудня, попросив своего заместителя заняться Росситером, если агент ФБР позвонит.
Роберт вел машину очень быстро. Он повернул на шоссе и обогнал, подрезав, рефрижератор, который уже и так превышал скорость. Тому пришлось тормозить, в результате его вынесло на встречную полосу. Водитель нажал на сигнал, и сразу отпустил его, очевидно, поняв, что его подрезала полицейская машина.

– Ага, – сказал Роберт, ухмыляясь, – вот они, символы власти.
Рич проверил свой ремень безопасности.
– В какой-то из подобных дней ты отправишь нас на тот свет.
– Слабак.
– Ты всегда строишь из себя мачо, когда встречаешься с Пи Ви. Наверное, также будешь сплевывать на землю, как крутой ковбой, когда мы доберемся туда. Ты так всегда делаешь.

Они выехали из города и поехали на север. Роберт посигналил, когда они проезжали мимо Джада, прятавшегося с радаром для измерения скорости в свое обычном месте за кегельбаном.
– У тебя когда-нибудь была интрижка на стороне? – спросил Роберт.
– Почему ты вообще задаешь мне такой вопрос?
Роберт пожал плечами.
– Не знаю. Просто кажется, что у вас с Кори… ну, вы не так уж пылаете страстью друг к другу.
– Взаимоотношения – это не прямая линия. В них бывают и холмы, и долины.
– Сейчас это долина?

– Может быть, даже каньон.
– Для меня лучший период взаимоотношений – это начало. Ну, знаешь, когда вы прикоснулись к друг другу впервые, поцеловались в первый раз…
– Не хочу даже слушать, что бывает дальше.
– И все же это самое лучшее. Так возбуждает, когда ты исследуешь все в первый раз, когда ее тело – загадка для тебя…
– Нам действительно нужно говорить об этом?
– Просто ты увяз в какой-то рутине…
– Самые длительные взаимоотношения у тебя самого продолжались сколько? Месяц?

– Три года, и ты знаешь это.
Они какое-то время помолчали.
– Верно, – наконец сказал Рич.
Роберт вздохнул.
– Знаешь, много раз я хотел, чтобы у нас были дети, у нас с Джули.
– Ты думаешь, это что-то изменило бы? Сохранило бы ваш брак?
– Нет. Но по крайней мере хоть что-то осталось бы, понимаешь?

– Вот срочная новость для тебя: дети – это не трофеи. Они люди. Возможно, это удовлетворило бы твое тщеславие, если бы у тебя был ребенок, но подумай о том, как было бы трудно для ребенка разрываться между тобой и Джули.
Роберт застонал.
– Ради бога, перестань читать мне лекцию. Мы всего лишь болтаем. Ты ко всему относишься чертовски серьезно. В этом твоя главная проблема.
– Ты не просто болтал, ты говорил начистоту.
– Перестань.

Теперь они ехали по пустыне. Город остался позади. На обочине здесь и там валялись лопнувшие покрышки; черные и перекрученные, они напоминали обожженные трупы каких-то животных. Гравий был усеян осколками разбитых пивных бутылок.
Роберт свернул на неприметную грунтовую дорогу. Машина сначала подпрыгнула, потом попала в колею и пошла ровнее.
– Ты знаешь, что печально? – сказал он. – Похоже, я единственный человек из моего выпускного класса, кто еще остался здесь. Все остальные уехали.

– Да, и они работают в офисах без окон, дышат загрязненным воздухом, торчат в пробках и живут в перенаселенных многоэтажных зданиях. Тебе повезло.
– Брось ты этот бред «назад-к-природе».
– И все же тебе повезло. Я имею в виду, что тебя уважают, ты в городе – важное лицо, у тебя власть. Ты живешь в прекрасном месте.
– Это пустыня.
– Прекрасная пустыня. Посмотри на это небо. Посмотри на эти холмы. Эти пейзажи, которые фотографы снимают для календарей. Красота дикой природы.

– Как ты любишь нести всякий вздор.
Рич усмехнулся.
– Тебе лучше быть со мной поласковей, если ты хочешь, чтобы я попытался снова вразумить Пи Ви. О чем ты хочешь с ним подискутировать? Об абортах? О смешанных школах для белых и цветных? О программе борьбы с дискриминацией? Об ассоциации исследований в области электроники?
– Не смейся над ним. Он пожилой человек.
– Тогда ответь мне, где еще штрафовали дальнобойщиков или вообще водителей, просто потому что они не нравятся шефу полиции?

Роберт кивнул.
– Это правда.
– Видишь? Выходит, что сам ты не так уж плох.
Дорога обогнула поросший кактусами холм и повела дальше, в узкий просвет между двумя скалами; это был западный вход в каньон Кабальо. Братья ничего не сказали друг другу, но их настроение стало ощутимо мрачнее, когда они въехали в сумрачную тень холмов.
Роберт бросил взгляд на брата.
– Ты все еще не веришь, что это вампир, да?
– Не начинай все сначала.

– Скажи мне, как человеческое существо может высосать всю кровь до последней капли, и мочу, и слюну, и вообще все жидкости из четырех людей, шести лошадей и бог знает скольких других животных через отверстия на их шеях? – Роберт покачал головой.

– Помнишь, ты всегда говорил, что ненавидишь фильмы-ужастики, потому что люди в них ведут себя так тупо? Они слышат крики по ночам и говорят, что это, мол, их недавно построенный дом трещит и поскрипывает, или находят тело своего друга, разорванное монстром, и разбиваются на маленькие группки, чтобы узнать, а сумеют ли они найти этого монстра? Ты всегда говорил, что ненавидишь эти фильмы, потому что типы в них действуют не так, как стали бы вести себя нормальные люди в реальности. А ты сейчас ведешь себя как один из героев этих фильмов.

Он рассчитывал, что Рич начнет с ним спорить, потому что ему самому отчаянно хотелось оказаться неправым, чтобы ему доказали это. Но Рич лишь устало кивнул.
– Ты прав.
– Я прав?
– Я полагаю, что твое предположение о вампире ничуть не хуже, чем любое другое. Вероятно, даже лучше, чем большинство из них.
Машину тряхнуло, когда она попала в особенно глубокую выбоину, так что Рич даже ухватился рукой за приборную доску.
– Скажи мне вот что. Ты думаешь, что Пи Ви примет идею о вампире?

– Не имею представления. Но я думаю, что, по крайней мере, он сможет сообщить нам что-то, чего мы не знаем. Возможно, нечто подобное происходило и раньше, но тогда это решили замять. Возможно, город был построен на месте какого-то захоронения или что-то в этом роде.
Рич несогласно покачал головой.

– Чего мы можем не знать об этом городе? Мы прожили здесь всю нашу жизнь. Я – редактор газеты, ты – начальник полиции. Ты думаешь, что есть какие-то темные и важные тайны, которые от нас удавалось скрывать все эти годы?
– Не знаю, я просто выдаю разные идеи.
– Ну эту-то ты можешь сразу отбросить. Она глупая.
– Посмотрим.

Следы лета были еще видны на постепенно поднимающемся вверх дне каньона: судя по розовым цветам на кактусах и желтым на кустарнике, сюда зима еще не добралась. Дорога обогнула южный холм, и каньон перешел в довольно широкую долину, которая через несколько миль на восток переходила в пустыню. Отсюда братья уже могли видеть треугольный контур дома Пи Ви, а рядом с ним утреннее солнце высвечивало силуэт его старого металлического ветряного двигателя, хвост которого показывал на восток, а лопасти медленно вращал слабенький ветерок из пустыни.

Роберт три раза просигналил и на пару секунд включил сирену, чтобы прежний начальник полиции знал, что они подъезжают, хотя он уже наверняка заметил облако пыли, поднятое машиной. Звук отразился эхом от скал, и это эхо было хорошо слышно даже сквозь закрытые окна.
– Что если его нет дома? – спросил Рич.
– Я звонил. Кроме того, он всегда дома.

Рядом с домом устроился небольшой загон – квадратный клочок утоптанной земли, по углам которого были вбиты четыре разновысоких кола, поддерживавшие единственную нить колючей проволоки. Внутри стояла худая костлявая лошадь и глядела на юг.
Роберт припарковал машину у западной стороны загона, и оба брата одновременно вышли из машины. Пи Ви уже шел к ним от дома с широкой улыбкой на лице.
– Рад вас видеть, мальчики. Давно мы не встречались.
– Тоже рад вас видеть, – сказал Роберт, протягивая руку.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь