Принуждение, спонсируемые государством и защищенные государством контрактные преступления и Банк международных расчетов (продолжение)
ПУТЬ К СВОБОДЕBIS и принуждение в 1930-х годах.
На данный момент я прочитал первые шесть глав книги Адама Лебора «Базельская башня», вышедшей в 2013 году.
Это чрезвычайно полезная история Банка международных расчетов, и я использую некоторые сноски, чтобы найти хорошие исходные документы. Один из недостатков заключается в том, что Лебор (пока), по-видимому, принимает за чистую монету, что БМР утверждает, что намерение первоначальной структуры — вне какого-либо суверенного государственного контроля — и решения банка заключаются в том, чтобы держать банк над политикой или вне ее, для «нейтралитета».
Несмотря на то, что книга полна примеров, демонстрирующих, что характеристика нейтралитета является ложью, Лебор не сталкивается напрямую с тем, каким образом БМР всегда сознательно использовал свою концентрированную, неконтролируемую, неоспоримую финансовую власть для влияния и управления геополитическими событиями.
БМР просто констатирует как факт, что решения банков не являются политическими, и поскольку они находятся вне контроля какого-либо национального правительства, их заявления исторически не подвергались какой-либо форме морального или юридического оспаривания.
Ниже приведены краткие очерки трех примеров из самых ранних лет деятельности банка, в которых руководители БМР, с ведома или без ведома или одобрения совета директоров БМР (оно варьировалось), принимали различные решения о проведении запрошенных международных финансовых операций, в зависимости от собственных геополитических целей сотрудников БМР и юридических заключений о том, были ли запросы поданы под принуждением. что могло бы сделать невозможным для БМР удовлетворение этих просьб в соответствии со статьей 10 устава БМР от 20 января 1930 г.:
... Банк, его имущество и активы, а также все вклады и другие средства, вверенные ему, будут защищены как в мирное, так и в военное время от любых мер, таких, как экспроприация, реквизиция, арест, конфискация, запрещение или ограничение вывоза или импорта золота или валюты, а также от любых других подобных мер.
Неудивительно, что решения БМР были в пользу прибыли БМР в каждом случае, а также в пользу или против конкретных вкладчиков в каждом случае.
В связи с геополитическими, юридическими и финансовыми трудностями, в которые сейчас втянут мир, сотрудники и директора банков БМР столкнулись с некоторыми трудностями и опасениями по поводу публичного раскрытия их юридических анализов и решений по финансовым операциям.
Короче говоря, БМР финансово способствовал программам мародерства и массовых убийств, и некоторые страны-члены иногда считали действия банка предосудительными.
Первый пример геополитического вмешательства БМР проявился во время гражданской войны в Испании (стр. 54-57)
Лебор сообщает, что «транснациональный капитал решил судьбу Испании» во время войны между националистической армией во главе с генералом Франко и республиканцами.
«Националисты понимали, что финансы — это оружие, столь же эффективное, как пули».
Националисты создали конкурирующую экономику, соперничающий национальный банк и конкурирующую валюту, называемую песетой, так же, как и республиканская валюта. Несмотря на то, что республиканское правительство обладало достаточным золотым запасом и должно было иметь возможность выпускать облигации для финансирования экономики и войны, международные банки и финансисты отказались покупать облигации. Между тем, «нацистская Германия и фашистская Италия оказали помощь националистам на сотни миллионов долларов».
Результатом стала инфляция: «республиканская песета стоила во французских франках в три раза меньше», чем националистическая песета.
«Националисты неуклонно подрывали веру испанцев в свою валюту и, как следствие, в свое правительство».
Из-за того, что они не могли выпускать облигации, республиканское правительство продало золотые и серебряные резервы страны Франции и Москве. Между тем, националисты ввели уголовную ответственность за использование банкнот, выпущенных республиканцами после 1936 года, и посылали банкиров на каждую вновь захваченную территорию вместе с военными лидерами, «чтобы реорганизовать местные банки».
Это, как и блицкриг, стало реальным уроком гражданской войны в Испании: изощренное слияние националистами финансовой и военной мощи2. Нацисты оттачивали эту модель, используя БМР для поддержки своей экономической империи».
Вторым примером геополитического контроля БМР посредством финансовых операций является аннексия Гитлером в сентябре 1938 года территории Судетской области Чехословацкой Республики и последующие просьбы, с которыми чешские официальные лица обратились к БМР по приказу Германии, чтобы БМР передал чешские золотые резервы Рейхсбанку. (стр. 59-69)
Перед войной чехи уже перевели большую часть своего золотого запаса на два счета в Банке Англии для безопасности. Один золотой счет был открыт на имя БМР и один на имя Национального банка Чехословакии.
«Йозеф Малик, управляющий Национальным банком, и его соотечественники-чехи верили, что, даже когда нацисты расчленили их родину, если национальное золото будет в безопасности, то какая-то часть независимости страны сохранится».
В феврале 1939 года «Берлин приказал Праге передать чуть более 14,5 метрических тонн золота». Затем в марте, после того, как вермахт занял Прагу и распустил Чехословакию,
«Был послан чиновник Рейхсбанка... и приказал директорам [чешских банков] под угрозой смерти издать два приказа... Первый... перевести 23,1 метрические тонны чехословацкого золота, хранящиеся на счете БМР в Банке Англии, на счет Рейхсбанка БМР, также хранящийся в Банке Англии [и] ... второй, чтобы перевести почти 27 метрических тонн золота, хранящегося на собственном счете Национального банка Чехословакии, на золотой счет БМР в Банке Англии».
Малик и другие директора чешских банков считали, что БМР и Банк Англии не будут осуществлять переводы на том основании, что они находятся под давлением нацистов.
Но президент БМР Йохан Бейен консультировался с юрисконсультом БМР Феликсом Вайзером, который утверждал, что если документы в порядке, то сделка между БМР и Рейхсбанком должна быть обработана, а также утверждал, что чехи не могут находиться под принуждением, потому что единственный способ доказать это - обратиться в швейцарский суд, но они не могут поехать в Швейцарию, чтобы настаивать на своем, потому что они и их страна были под контролем Германии.
После нескольких маневров БМР и Банк Англии во главе с Монтегю Норманом ратифицировали аннексию, передав первые 23,1 метрические тонны золота.
«С согласия Лондона, Парижа и Базеля нацистская Германия только что разграбила 23,1 метрической тонны золота без единого выстрела».
За этим последовало кратковременное политическое и народное возмущение. В прессе появились нелестные сообщения в «Дейли Геральд» и «Файнэншл Ньюс», а также гневные выступления в парламенте. Второй перевод не состоялся после того, как канцлер казначейства истолковал собственный золотой счет Национального банка Чехословакии в Банке Англии иначе, чем чешское золото, хранящееся на счете БМР. Первый был истолкован как национальное достояние, подверженное блокировке транзакций. Последнее было истолковано как освобожденное.
Прецедент был создан; БМР и Банк Англии установили правовые принципы, дающие им право экспроприировать и передавать национальные активы других стран.
Вскоре после этого Федеральная резервная система США последовала этому прецеденту, переведя 35 000 долларов со счета Чехословацкого национального банка на счет БМР.
Автор книги «Базельская башня» Лебор интерпретирует эти действия как неспособность Монтегю Нормана (Банк Англии) и Йохана Бейена (БМР) «придать своим решениям какое-либо моральное или политическое измерение».
На мой взгляд, более правдоподобное объяснение состоит в том, что и люди, и их преемники полностью осознают моральное и политическое измерение своих решений и принимают решения для тайного достижения геополитических целей, которые не могут быть достигнуты с помощью публичных механизмов выборного, суверенного управления на уровне национальных государств.
Третий пример геополитического контроля БМР через финансовые операции произошел в июне 1940 года, после того, как Красная армия вторглась в Латвию, Литву и Эстонию. (стр. 79-80)
К этому времени президентом БМР стал американский юрист Томас Маккитрик. Когда Советский Союз приказал трем управляющим центральными банками Латвии, Литвы и Эстонии дать указание БМР перевести свои золотые резервы в государственный банк Советского Союза, менеджеры и юридические консультанты БМР утверждали, что сделки должны состояться, ссылаясь на прецедент Чешско-Рейхсбанка.
Маккитрик обратился за внешним юридическим заключением к швейцарскому профессору (Дитеру Шиндлеру), который утверждал, что прибалтийские банки и управляющие банками больше не являются «свободными агентами, а, вероятно, действовали по указаниям Советов».
Лебор пишет: «[Шиндлер] процитировал статью 10 устава БМР, которая запрещала принудительные механизмы против вкладчиков... таким образом... Обязанностью руководства БМР было «сопротивление»... любые попытки правительств вмешаться в активы БМР».
БМР отказался от передачи балтийского золота Советскому Союзу.
Маккитрик направил юридическое заключение Мерлу Кокрану, неофициальному послу Госдепартамента США в БМР, попросив Кокрана сохранить его в тайне.
«Единственное, что меня серьезно беспокоит, это то, что это не должно попасть в прессу. После разрушительной рекламной кампании в отношении чешского золота для БМР крайне важно оставаться в тени в это время».
Доказательства государства против Свидетельства людей
В сценарии, который я изучаю, руководители Pfizer, Moderna, ATI, ANSER и других подрядчиков Министерства обороны США по производству биобоеприпасов получат возможность напасть на преступных контрагентов по контракту, которые подвергли их экономическому и, вероятно, физическому давлению.
Исторически сложилось так, что этот процесс можно было бы назвать «переворачиванием доказательств государства», потому что до тех пор, пока не началась преступная деятельность по борьбе с биологическим оружием Covid-19, в большинстве случаев контрагент по преступному контракту не был идентичен государству или, по крайней мере, не был столь очевиден и с таким широко распространенным смертельным эффектом.
До января 2020 года государство в лице прокурора (федерального прокурора или генерального прокурора штата или окружного прокурора) могло принимать отчеты, а затем расследовать организованную преступность, преступные предприятия и преступные контракты от имени народа, чтобы защитить народ от хищничества преступников.
После сбора доказательств государственный обвинитель может предъявить обвинения одному или нескольким обвиняемым по уголовным делам, некоторые из которых могут признать свою вину — признать участие в преступной деятельности — а затем представить прокурору ценные доказательства.
Мужчины и женщины, которые «перевернулись», могли давать показания на суде в качестве свидетелей в поддержку осуждения других преступников в сети (сообщников или сообщников), вышестоящих по цепочке командования, в обмен на смягчение обвинений.
И это еще один способ, с помощью которого мы находимся в неизведанных правовых водах.
Во время продолжающегося мошенничества, краж и массовых убийств в связи с Covid-19 лазутчики контролируют рычаги власти государства, включая прокуратуру и судебные органы, и одновременно выступают в качестве контролирующих сообщников и контрагентов по контракту частных производителей биологического оружия и преступных агрессоров: военизированных медсестер и фармацевтов, вводящих жертвам яды.
К кому обращаются люди, когда почти все государства мира захвачены преступниками, и этот захват стал почти незаметным из-за извращений языка и закона?
Насколько я могу судить, это Бог: Божественная власть, от которой исходит вся законная земная человеческая власть.
Вот почему я думаю, что это хорошая идея, чтобы люди были готовы — со всеми доказательствами и аргументами, которые мы собирали с тех пор, как началась волна преступлений Covid-19 — к тому времени, когда Бог расчистит путь и покажет нам, где находятся законные законодатели, прокуроры и судьи и кто эти люди.
Я понятия не имею, как будет выглядеть этот путь, когда Бог откроет его. Я не знаю, кто эти мужчины и женщины, и когда Бог поможет им сделать шаг вперед.
Я нахожусь в поиске этого каждый день. Я молюсь, чтобы Он поскорее открыл мне путь, и чтобы я смогла быстро распознать его и верно идти по нему.
Я верю, что Он уготовит путь и людей, когда придет время, в соответствии со Своим планом для мира.
Досточтимый епископ Фултон Дж.
В опасности не святилище, а цивилизация.
Это не непогрешимость, а личные права.
Не Евхаристия может уйти, а свобода совести.
Не божественное правосудие может испариться, это суды человеческого правосудия.
Дело не в том, что Бог может быть свергнут со Своего престола;
Она заключается в том, что мужчины могут потерять смысл дома.
Ибо мир на земле придет только к тем, кто воздает славу Богу!
В опасности не Церковь, а мир!
1 Подобно тому, как программа ленд-лиза в 1941 году была создана, чтобы заранее обязать Соединенные Штаты вступить во Вторую мировую войну, разработка системы производства биологического оружия на «теплой базе», построенной с начала 1980-х годов, призвана заменить гонку вооружений холодной войны тем, что, как надеются глобалисты, станет постоянной, дорогостоящей индустрией «биологической защиты», способной уничтожить богатство и население. в духе доклада Железной горы 1967 года.
2 Ключевой урок Второй мировой войны заключается в изощренном слиянии финансовой, военной и биомедицинской мощи глобалистов.