Правовая безопасность:

Какими характеристиками должно обладать денежное обязательство в договоре с точки зрения снижения рисков

Александр Бычков, директор юридического департамента ООО «ПИМПЭЙ КАССА»

Денежное обязательство является ключевым элементом любого возмездного гражданско-правового договора. Содержание денежного обязательства при этом не сводится только к описанию обязанности должника заплатить кредитору конкретную денежную сумму в наличной или безналичной формах в установленный срок и на иных определенных ими условиях.

От правильно сформулированных условий денежного обязательства напрямую зависят стабильность имущественного положения участников гражданского оборота и арсенал инструментов правовой защиты, соответствующий выбранным параметрам денежного обязательства, которые они могут задействовать в случае возникновения конфликта с контрагентом.

Исходным элементом любого гражданско-правового договора является обязательство, заключающееся в обязанности одной стороны передать другой стороне имущество, выполнить работу, оказать услугу, внести вклад в совместную деятельность, заплатить денежную сумму или воздержаться от совершения определенных действий, а вторая сторона вправе от нее требовать исполнения такой обязанности (ст. 307 ГК РФ).

Одним из наиболее распространенных в гражданском обороте обязательств является денежное обязательство, в котором кредитор получает возможность требовать от должника уплаты определенной денежной суммы в согласованный между ними срок. Денежное обязательство является ключевым элементом договоров купли-продажи, подряда, аренды и иных возмездных гражданско-правовых договоров, однако двух- и многосторонние договоры являются не единственным основанием его возникновения.

Так, денежное обязательство может возникать из односторонних сделок участников гражданского оборота. Например, при подаче участником хозяйственного общества заявления о выходе из его состава, если такая возможность прямо предусмотрена уставом, у общества пред ним возникает денежное обязательство по выплате действительной стоимости его доли, а его корпоративное участие в таком обществе прекращается (абз. 3 п. 22 ст. 26 Федерального закона от 08.02.1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»).

Денежное обязательство по возмещению вреда, причиненного жизни или здоровью потерпевшего, включая возмещение утраченного заработка и компенсацию морального вреда, возникает у причинителя такого вреда в соответствии с правилами гл. 59 ГК РФ. Помимо того, денежное обязательство возникает у приобретателя перед потерпевшим в связи с возмещением стоимости неосновательного обогащения в соответствии со ст. 1105 ГК РФ, а также у сторон недействительной сделки при невозможности возвратить полученное по ней в натуре (п. 2 ст. 167 ГК РФ).

Исполнение денежных обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, обеспечительным платежом, поручительством и иными обеспечительными инструментами, предусмотренными гл. 23 ГК РФ. Прекращение денежного обязательства кроме надлежащего исполнения в соответствии со ст. 408 ГК РФ допускается также зачетом, новацией, отступным и иными способами прекращения обязательств, указанными в гл. 26 ГК РФ.

В денежном обязательстве может быть заменена фигура кредитора или должника на основании договоров цессии и перевода долга, а также в результате замены стороны во всем договоре, в состав которого входит соответствующее денежное обязательство (ст. ст. 388, 391 и 392.3 ГК РФ). Кроме того, на случай, когда на момент заключения договора цессии сторонам неизвестен характер обязательства должника, они могут включить в такой договор соответствующую оговорку, предусмотрев различные варианты развития событий.

Представим, к примеру, ситуацию, когда почтовый оператор принимает в работу посылки и иные почтовые отправления от отправителя для их доставки получателям и получения с них наложенного платежа с целью последующего перечисления в пользу отправителя. Почтовый оператор может потерять само почтовое отправление или вручить его получателю, получить с него наложенный платеж, но не перевести его сумму отправителю. Соответственно в первом случае почтовый оператор должен либо возместить отправителю убытки, и такое обязательство не является денежным, либо погасить образовавшуюся перед ним дебиторскую задолженность.

Как отмечается на этот счет в судебной практике, требование о возмещении убытков не является денежным (долговым) обязательством, несмотря на то что определяется кредитором в денежном эквиваленте. На стороне причинителя убытков (должника) возникает денежное обязательство, но с момента заключения сторонами соглашения об урегулировании убытков в добровольном порядке, либо с момента, когда решение суда о возложении на сторону обязанности возместить убытки в деньгах вступило в законную силу, если иной момент не указан в законе (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 17.01.2022 г. № Ф05-32179/2021).

Если на момент заключения договора цессии стороны не располагают о конкретном виде нарушения, допущенным почтовым оператором, они могут следующим образом сформулировать в нем условие о предмете. Цедент уступает Цессионарию права требования к почтовому оператору в отношении всех без исключения регистрируемых почтовых отправлений, отправленных Цессионарием по конкретному договору на оказание услуг почтовой связи, за определенный период времени, при этом имущественные права в отношении почтовых отправлений передаются Цессионарию в полном объеме, и за Цедентом никаких прав не остается.

На случай, когда стороны договора цессии не располагают точной информацией о виде нарушения со стороны почтового оператора, в своем договоре они могут предусмотреть положение о том, что уступаемые права требования в зависимости от статуса почтовых отправлений включают в себя либо право на получение наложенных платежей, либо право взыскание с почтового оператора убытков, причиненных утратой почтового отправления.

Денежное обязательство может возникнуть также в результате его трансформации из иных гражданско-правовых обязательств, в том числе также являющихся денежными. Например, обязательство по погашению долга за отгруженный товар стороны договора поставки могут трансформировать в заемное обязательство с начислением на сумму задолженности процентов за пользование займом в соответствии со положениями ст. ст. 414 и 818 ГК РФ.

Помимо соглашения сторон денежное обязательство может возникнуть в результате трансформации в него иных гражданско-правовых обязательств по основаниям, предусмотренным законом, в том числе в результате совершения участниками гражданского оборота действий, с которыми закон связывает трансформацию неденежных обязательств в денежные.

Так, исходя из п. 1 ст. 126 Федерального закона от 26.10.2022 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и разъяснений, содержащихся в абз. 2 п. 34Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», по общему правилу с момента признания должника банкротом и открытия в отношении его имущества конкурсного производства требования кредиторов по неденежным обязательствам имущественного характера трансформируются в денежные. Такие требования подлежат денежной оценке, рассматриваются по правилам ст. 100Закона о банкротстве и удовлетворяются в общем порядке, предусмотренном в ст. ст. 134 и 142Закона о банкротстве.

Например, требование инвестора об исключении из конкурсной массы должника объектов недвижимости и долей в праве собственности на такое имущество, являющееся по своей правовой природе неденежным, с учетом особого регулирования отношений банкротства трансформируются в денежные требования и учитываются в реестре требований кредиторов должника.

Соответственно вместо получения имущества в натуре кредитор вправе рассчитывать на получение денежных средств с учетом размера сформированной конкурсной массы должника и в порядке очередности, установленном Законом о банкротстве (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 01.04.2022 г. № Ф01-918/2022).

При отказе от предпринимательского договора, предусматривающего поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг или иное имущественное предоставление, заказчик получает возможность требовать возврата внесенной суммы аванса, если взамен он не получит равноценного исполнения от контрагента. При реализации права на односторонний отказ от договора ранее имевшееся у заказчика требование о предоставлении исполнения в натуральной форме трансформируется в денежное требование, поскольку у обязанной стороны отпадают основания для удержания аванса.

В одном деле заказчик отказался от договора на выполнение мероприятий, направленных на увеличение резервов мощности и (или) пропускной способности централизованной системы водоснабжения и водоотведения, поскольку никаких услуг от исполнителя он не получил. В связи с тем, что добровольно вернуть сумму полученной предоплаты исполнитель отказался, заказчик был вынужден обратиться в суд с иском о возврате предоплаты и начислении на ее сумму штрафных процентов, рассчитанных по ключевой ставке ЦБ РФ в соответствии со ст. 395 ГК РФ.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд исходил из того, что требование о возврате предоплаты по существу является реализацией истцом права на односторонний отказ от договора и квалифицируется как отпадение правового основания для удержания исполнителем суммы предоплаты. К правоотношениям сторон по договору применяются помимо специальных норм положения гл. 39 ГК РФ, а также общие положения об обязательствах и о договоре (разд. III ГК РФ).

Так, односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных данным кодексом, другими законами или иными правовыми актами (п. 1 ст. 310 ГК РФ). В соответствии с п. 1 ст. 782 ГК РФ заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Правом согласования платы за отказ от договора при согласовании его условий исполнитель не воспользовался, хотя такая возможность предусмотрена п. 3 ст. 310, ст. ст. 421, 450-450.1 ГК РФ, а также абз. 3 п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах». При таких обстоятельствах заказчик был вправе в одностороннем внесудебном порядке отказаться от договора возмездного оказания услуг и потребовать от исполнителя возврата суммы предоплаты.

С момента реализации заказчиком права на односторонний отказ от договора обязательство по выполнению мероприятий, предусмотренных договором (неденежное обязательство), трансформировалось в денежное обязательство, которое предполагает возникновение у исполнителя обязательства по возврату предварительной оплаты и на сумму удержанного аванса могут быть начислены штрафные проценты (Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 24.01.2020 г. № Ф08-11194/2019).

Несмотря на то, что участие в качестве кредитора в денежном обязательстве наделяет соответствующее лицо определенными имущественными правами в отношении должника, при банкротстве должника в зависимости от вида и характера денежных обязательств вытекающие из них права требования могут быть реализованы в различном порядке.

Например, кредитор, чье право требования к должнику подтверждается договором займа, вправе рассчитывать на получение имущественного удовлетворения за счет конкурсной массы в порядке третьей очереди в соответствии с п. 4 ст. 134 Закона о банкротстве, за исключением случаев, когда речь идет о выдаче внутригрупповых займов с участием займодавца, заемщика и поручителя, входящих в одну группу лиц, или о предоставлении компенсационного финансирования.

В первом случае, когда заем является внутригрупповым, денежные средства остаются под контролем группы лиц, в силу чего, с точки зрения нормального гражданского оборота, отсутствует необходимость использовать механизмы, позволяющие дополнительно гарантировать возврат финансирования. Поэтому в условиях заинтересованности заимодавца, заемщика и поручителя между собой на данных лиц в деле о банкротстве возлагается обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения обеспечительной сделки, в том числе выдачи поручительства.

В обратном случае следует исходить из того, что выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого участника группы лиц. Соответственно при отсутствии информации о разумных причинах выбора такой модели финансирования требования займодавца не считаются обоснованными и не подлежат включению в реестр требований кредиторов (Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 01.09.2020 г. № Ф10-6019/2018).

В случае с предоставлением компенсационного финансирования кредитором должнику, в отношении которого он осуществляет корпоративный контроль, само по себе данное обстоятельство не лишает кредитора права на включение его требования в реестр требований кредиторов, равно как и не понижает очередность удовлетворения такого требования.

Вместе с тем внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц. Согласно п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (далее - имущественный кризис) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольного заемщика, пребывающего в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления ему компенсационного финансирования, в частности с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Закономо банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства.

Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (п. 1 ст. 2 ГК РФ). Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам п. 1 ст. 148 Закона о банкротстве и п. 8 ст. 63 ГК РФ, т.е. в порядке очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Такие разъяснения приведены в п. 3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020 г.

Таким образом, кредитор, чье право требования к должнику подтверждается договором займа, по общему правилу вправе рассчитывать на получение имущественного удовлетворения за счет конкурсной массы в порядке третьей очереди в соответствии с п. 4 ст. 134 Закона о банкротстве, за исключением установленных данным законом случаев. Требования такого кредитора учитываются судом при определении у должника признаков банкротства, наличие которых предоставляет кредитору право обратиться в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника в соответствии с п. 2 ст. 3 и ст. 4 Закона о банкротстве.

Однако далеко не все денежные обязательства могут учитываться для целей определения признаков банкротства должника и наделения кредитора правом на обращение в арбитражный суд с заявлением о его банкротстве. С учетом специфики некоторых денежных обязательств они могут не учитываться для этих целей, что является разумным ограничением прав кредитора, поскольку вытекающие из них права требования с точки зрения законодателя являются менее значимыми.

В п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве предусмотрено, что для определения наличия признаков банкротства должника учитываются размер денежных обязательств, в том числе размер задолженности за переданные товары, выполненные работы и оказанные услуги, суммы займа с учетом процентов, подлежащих уплате должником, размер задолженности, возникшей вследствие неосновательного обогащения, и размер задолженности, возникшей вследствие причинения вреда имуществу кредиторов, за исключением обязательств перед гражданами, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, обязательств по выплате компенсации сверх возмещения вреда, обязательств по выплате вознаграждения авторам результатов интеллектуальной деятельности, а также обязательств перед учредителями (участниками) должника, вытекающих из такого участия.

Для определения признаков банкротства также учитывается размер обязательных платежей без учета установленных законом штрафов (пеней) и иных финансовых санкций. Подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства неустойки (штрафы, пени), проценты за просрочку платежа, убытки в виде упущенной выгоды, подлежащие возмещению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, а также иные имущественные и (или) финансовые санкции, в том числе за неисполнение обязанности по уплате обязательных платежей, не учитываются при определении наличия признаков банкротства должника.

Исходя из анализа судебной практики, можно увидеть, что к денежным обязательствам, которые не учитываются при определении у должника признаков банкротства и не предоставляют кредитору права на обращение в арбитражный суд с таким заявлением, относятся штраф за нарушение прав потребителя, предусмотренный п. 6 ст. 13 Закона РФ от 07.02.1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», упущенная выгода, судебные расходы на оплату услуг представителя, государственная пошлины и иные судебные издержки, подтвержденные судебным актом с фиксацией итоговой денежной суммы, причитающейся кредитору (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 19.08.2021 г. по делу № А41-70699/2020).

Кроме того, к числу таких денежных обязательств относятся компенсация морального вреда (Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 24.11.2020 г. № Ф06-67346/2020), а также требования участников/акционеров о распределении ликвидационной квоты при ликвидации компании, а также о выплате действительной стоимости их долей/акций в связи с выходом из нее, поскольку они вытекают из факта корпоративного участия (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 01.06.2022 г. по делу № А41-65750/2021).

Правовая безопасность:

Report Page