Появится ли в Мьянме новый штат Ва?

Переговоры старшего генерала Мин Аун Хлайна с представителем руководства территории Ва позволяют надеяться на компромисс. 

Самопровозглашенный штат Ва появился на карте Мьянмы после мятежа контролировавших эту территорию этнических частей Компартии Бирмы и заключения ими в апреле 1989 года с центральными властями страны «Тинджанного перемирия». С тех пор между группировкой Ва и вооруженными силами Мьянмы практически не было никаких столкновений. Больше того, мьянманские военные активно привлекали отряды Ва для решения своих задач в штате Шан – прежде всего, для разгрома группировки знаменитого наркобарона Кхун Са в первой половине 1990-х годов.

Итогом всех этих процессов стало создание состоящего из двух анклавов «Объединенного штата Ва» (основная часть – на границе с Китаем, плюс еще несколько районов на границе с Таиландом), в котором сегодня живет около 600 тысяч человек и который имеет собственную хорошо обученную и вооруженную Армию Объединенного штата Ва (USWA) численностью в 25-30 тысяч бойцов. На этой территории правит устроенная по китайскому образцу Партия Объединенного штата Ва (USWP), руководящим органом которой является политбюро во главе с председателем Бао Юсяном.

Под флагом Мьянмы

Формально лидеры Ва – никакие не сепаратисты. На всех праздниках и торжественных мероприятиях вместе со своим флагом они вывешивают государственный флаг Мьянмы. Проблема лишь в том, что на этой территории центральному правительству никто не подчиняется, а вся экономика «Объединенного штата Ва» завязана на Китай. Здесь официальным языком является китайский (сами ва – народность мон-кхмерской группы), в ходу китайский юань, а в административном центре этой территории городе Пансханге (Пангкхаме) возвышаются ориентированные на китайцев казино, рестораны и другие объекты индустрии развлечений, в том числе сексуальных.

По сути, Ва состоит с остальной Мьянмой в конфедеративных отношениях, и эта модель «мы вас не трогаем – и вы нас не трогайте» мирно существует уже более тридцати лет. О чем в этих условиях договариваться с центральными властями страны – непонятно. Тем не менее, на инициированные старшим генералом Мин Аун Хлайном в апреле этого года переговоры о будущем государственном устройстве страны, в которых согласились участвовать десять из двух десятков вооруженных этнических группировок Мьянмы, прибыл заместитель председателя USWP Лоу Я Ку (Лю Ягу). Члены его делегации не скрывали, что их заставил поехать в Нейпьидо Китай, ведущий свою сложную игру с этническими группировками и центральным правительством Мьянмы.

Однако, лидеры Ва выразили свой реальный интерес к переговорам в Нейпьидо тем, что прислали на них человека, хоть и являвшегося одним из заместителей председателя правящей партии, но не входящего в ее политбюро и не принадлежащего к правящему в Ва клану Бао. Стоит напомнить, что на инициированную Аун Сан Су Чжи в июле 2018 года конференцию этнических меньшинств приезжал более высокопоставленный гость - Бао Юи, второй человек в Ва и родной брат председателя Бао Юсяна. Больше того, тогда он тоже приехал под нажимом китайцев, и, видимо, китайский спецпосланник Сунь Госян немного переусердствовал, выкручивая лидерам Ва руки, – по прибытию в Нейпьидо у Бао Юи случился сердечный приступ, и старший генерал Мин Аун Хлайн из своих рук кормил его в столичном военном госпитале целебным супом из птичьих гнезд.

Мечты о конфедерации и собственном штате

В принципе, есть одна тема, которую лидеры Ва всегда готовы обсуждать с центральными властями Мьянмы – придание самопровозглашенному «штату Ва» официального статуса (согласно конституции 2008 года, сейчас это самоуправляемая территория в границах национального штата Шан). При этом, лидеры Ва подтверждают готовность по-прежнему признавать свой регион частью Мьянмы, но роль центрального правительства на этой территории они сводят лишь к сферам национальной обороны и дипломатии.

Такие требования не являются чем-то из ряда вон выходящим, и фактически они фиксируют нынешнее положение вещей. Однако, центральные власти Мьянмы всегда относились к подобным перспективам с большим опасением.

В штате Шан есть несколько самоуправляемых территорий, юридически подобных Ва (например, Дану, Па-О, Палаунг и Коканг), - и кто поручится, что и у их лидеров тоже не проснется аппетит получить статус штата? И это при том, что сам штат Шан похож на лоскутное одеяло из поселений множества национальных меньшинств, причем, они чаще всего расположены вперемешку. А нарезка новых штатов неизбежно вызовет череду территориальных споров, которые, как показывают опыт, рискуют быть кровавыми.

Больше того, появление новых штатов способно сместить расклад сил в политике страны. Сегодня Мьянмы разделена на семь национальных штатов и семь округов с преобладанием бирманцев. Чиновники в Нейпьидо считают, что в случае образования новых этнических штатов для сохранения баланса должно родиться на свет столько же бирманских регионов – путем разделения уже существующих территориальных единиц. Такой сценарий усложняет процесс, поскольку бирманские местечковые элиты иногда еще больше недоговороспособны, чем лидеры этнических территорий.

И, наконец, закрепление конфедеративной модели, на которой настаивает Ва, рискует запустить механизм масштабной дезинтеграции страны. Мощная этническая группировка Армия Аракана, которая имеет очень сильные позиции в западном штате Ракхайн, уже неоднократно заявляла, что хотела бы жить «как Ва». А за ней тут же могут встать в очередь на получение конфедеративного статуса и другие ведущие этнические группировки страны.

Есть и юридические препятствия для принятия такого решения. Согласно конституции 2008 года, которую  мьянманские военные фактически написали для себя, и на положения которой в том числе ссылаются, обосновывая свой приход к власти в феврале 2021 года, процесс создания нового национального штата является крайне сложным, и зависит не только от властей и жителей обособляемой территории. Сначала должен состояться референдум на территории всего штата Шан, где это решение должны поддержать не менее половины списочного состава избирателей, затем его должны одобрить не менее трех четвертей депутатов регионального парламента, а затем утвердить президент страны.

Совокупность этих проблем заставляет центральные власти избегать резких движений и продолжать поддерживать подвешенный статус территории Ва, откладывая это решение на неопределенное будущее. В Ва это понимают, и тоже не рассчитывают на какой-то значимый сиюминутный результат. Поэтому они и прислали на переговоры респектабельного седого джентльмена в костюме и галстуке – формально высокопоставленного, но на деле лишенного всяческих полномочий кроме зачитывания вслух разных бумажек.

О чем договорились с Ва

Известно, что после смены власти в стране в феврале 2021 года лидеры Ва настойчиво демонстрировали безразличие к происходящему на остальной территории страны, делая вид, что их это не касается – нынешнее руководство Мьянмы такой нейтралитет более чем устраивал. Однако, при этом, они продолжали снабжать оружием другие этнические  группировки, в том числе и те, которые ведут вооруженную борьбу против армии Мьянмы. Понятно, что об этом шла речь на переговорах, и делегация Ва в очередной раз заявила о своей приверженности миру.

Представители Ва также подтвердили принцип неприсоединения ни к одной из сторон гражданского конфликта в Мьянме, указав, что это – внутренний вопрос бирманского населения страны.

В свою очередь, по словам представителя нынешних властей Мьянмы генерал-майора Зо Мин Туна, «существует общее согласие» относительно того, что территория Ва должна законодательно получить более высокий уровень автономии – при этом он ничего не сказал о создании нового штата.

По мнению политологов, если в 2023 году состоятся выборы, которые планируется провести по новой системе пропорционального представительства (то есть, по партийным спискам), то у военных и союзных им партий с большой вероятностью будет парламентское большинство – а значит, вопрос о большей автономии для территории Ва вполне может быть закреплен законодательно. При этом, лидеры Ва хотят получить статус штата (или, на худой конец, большую автономию) не из рук военного правительства, а от законно избранного законодательного органа страны. Этим и продиктован интерес лидеров Ва, которые все-таки уступили давлению Китая и прислали своего представителя на переговоры с нынешним мьянманским руководством.

Ложка дегтя от подпольного правительства

Делегация Ва была третьей, прибывшей на переговоры со старшим генералом Мин Аун Хлайном. И если по поводу двух первых делегаций лидеры подпольного правительства (NUG) Мьянмы хранили молчание, то приезд представителя крупнейшей этнической группировки Мьянмы не мог остаться без реакции.

1 июня NUG объявило, что «любые переговоры с советом военных [т.е. с правящим в Мьянме Государственным административным советом во главе со старшим генералом Мин Аун Хлайном] являются незаконными и не будут признаны ни одним последующим правительством, в том числе Правительством национального единства (NUG)».

NUG заявило, что именно оно является законной властью страны, сформированной в результате выборов. Соответственно, переговоры с этническими группировками должно вести легитимное правительство Союза, каковым «совет военных», по мнению NUG, не является.

О том, готово ли NUG дать территории Ва статус нового штата Мьянмы, подпольное правительство благоразумно промолчало.