Посуда любит доброту (накормить бездомных)

Газета "Леди"

Кормить бездомных людей команда волонтеров «Пища жизни» начала 2,5 года назад. Это непросто, потому что каждую субботу надо приготовить еду на 500 человек, плюс-минус. Особая трудность – эмоциональная. Люди, оказавшиеся на дне, выглядят, пахнут, а некоторые и ведут себя так, что это выходит за рамки нашей привычной жизни. 

Что и как готовят для обездоленных

Несколько лет назад в Ташкенте появился приют для бездом­ных при ГУВД. Неравнодушные люди решили подкармливать постояльцев этого центра. Шухрат Исмаилович Усманов (55 лет, по первому образованию инженер-машиностроитель, по второму – экономист, по третьему – педагог-психолог, работает заместителем директора академического лицея при Университете мировых языков, отец 6 детей) основал общественное движение, занимающееся благотворительностью. Шухрат Исмаилович вместе с едино­мышленниками каждую неделю ездят в приют, чтобы накормить обездоленных.       

– Первый раз мы поехали небольшой группой – 8 человек – из них 4 были члены моей семьи, – начинает рассказывать Шухрат Исмаилович. – Сейчас в нашей команде около 500 добровольцев, активно участ­вуют около 150, а остальные что-то жертвуют. У нас нет никаких источников финансирования, кроме собственных пожертвований.

Сначала собралась инициативная группа среди друзей и знакомых. 

– В Телеграме и Инстаграме есть каналы, где я пишу посты, что мы опять идем кормить бездомных людей, и даю номер карты для желающих помочь, – добавляет Гульнора Захидова, домохозяйка, координатор благотворительной группы. – На карту перечисляют деньги. Кто-то нам говорит, что может купить продукты – покупает, привозит. 

Готовят волонтеры только вегетарианскую еду: горячее из круп (перловки, гречки), маша, гороха, нохата с овощами и специями или вегетарианский плов, салат (летом – огурцы, помидоры, зимой – квашеная капуста), компот. Закупают хлеб, сладости (печенье или конфеты – их особенно любят постояльцы приюта), летом фрукты, арбузы, дыни. 

Шухрат Исмаилович говорит, что когда-то пытался помогать людям, просящим на улице милостыню, но они оказывались профессиональными нищими. Он подавал детям-попрошайкам, но потом понял, что поощрял преступный бизнес. Поэтому сейчас благотворитель придерживается принципа – детям можно давать только фрукты, конфеты, теплую одежду, но не деньги. Как-то Шухрат Исмаи­лович шел и подал человеку, а на обратном пути увидел, что тот валяется, потому что напился. 

Своей кухни у команды «Пища жизни» нет, благотворители сняли в аренду полдома. Готовят к субботе волонтеры много: в среднем на 500 порций, а начинали с 50. По словам Гульноры, рекорд – когда накормили 800 человек. Если в меню плов, то это 50-килограммовый мешок риса, моркови. В четверг одна бригада едет на базар. В пятницу другая собирается и под руководством повара чистит овощи, делает заготовку. Кто-то покупает 200 буханок хлеба. Другие ребята в офисах собирают и моют баклажки, на месте в них разливают компот. Готовят в субботу рано утром, горячее заливают в армейские термосы. На «Дамасе» везут в приют. Помимо еды, отвозят туалетную бумагу, мыло, стиральный порошок. 

Поначалу недоверие постояльцев и шок молодых волонтеров 

– Первые разы было смешно, – вспоминает с улыбкой Шухрат Исмаилович, – потому что вначале ГУВД подозревало, что мы готовим из некачественных продуктов. Они нам сказали: «Принесите продукты, мы сами приготовим». Думали, что мы из какой-то столовой, а сюда привезли непроданное – сейчас таких глупостей уже нет. У меня был опыт из прошлого, мы помогали продуктами, но не все доходило по назначению, поэтому для нас было принципиально – самим приготовить и самим раздать.

– Раньше я никогда не видела столько бездомных людей, сколько в приюте. На улице пару раз ко мне подходили, просили, – говорит 23-летняя Мафтуна Ахадова, магистрант Химико-технологичес­кого института. – А в центре при ГУВД сейчас находится больше 300 человек. 

Когда Мафтуна в первый раз пришла в приют, то бездомных кормили в столовой. Раздача на свежем воздухе – только в теплое время года. Девушка была поражена, ей было и жалко, и страшно. Она вспоминает, что волонтеры больше часа работали в закрытом пространстве, еда выглядела аппетитно и приятно пахла, а в помещении стоял запах пота, мочи – с непривычки такая тяжелая атмосфера давила. Сейчас, спустя больше 2 лет, Мафтуна не ужасается, после раздачи выходит легкая, потому что смогла хоть что-то сделать для нуждающихся людей.

Гульнора говорит, что опытные волонтеры в приют стараются не брать юных девушек. Это изнанка жизни. Взрослым людям с жизненным опытом нетрудно, а вот молодежь может эмоционально не справиться. Бывает, постоялец упадет и забьется в эпилептичес­ком припадке, сходит под себя, пока его оттащат, пока приедет скорая. Увидев подобное, кто-то отвернется, заплачет. Мафтуна добавляет, что ее подруга после посещения приюта ехала в машине и плакала.

– Как-то попросился с нами парень, молодой, 18 лет, из благополучной семьи, хотел сделать что-то хорошее. Я видела – во время раздачи еды у него деревянные руки, потом он мне сказал, что был шокирован, – рассказывает Гульнора. – В другой раз пришла женщина с 18-летним сыном-качком, такой здоровенный, высоченный. Он зашел в столовую, увидел этих людей, а там стоит неприятный запах – парню стало плохо, больше ходить в приют не смог.

Шухрат Исмаилович вспоминает, когда раздавали еду в первый раз, то бездомные люди ее принимали настороженно. Сейчас они уже доверяют, благодарят. Но, по словам волонтеров, благодарность – не главное, ведь когда проявляешь о ком-то заботу, то душа наполняется радостью. Сегодня многие постояльцы приюта и волонтеры знают друг друга по именам, поздравляют с праздниками, вместе фотографируются. 

Но не все подопечные благодарят, некоторые могут выразить недовольство, потребовать добавку компота или конфет.

– Нам не жалко, – объясняет Мафтуна. – Я сама стою на раздаче компота. Но иногда кто-то из постояльцев может нахамить и вести себя так, будто мы им должны. Подходят по 2-3 раза и требуют добавки, а мы еще не всем раздали. Есть рабочие, они трудятся за пределами приюта, или лежачие, им приносят поесть отдельно. Мы должны обо всех подумать, отложить отсутствующим.  

Благотворительность как воспитательный процесс 

Шухрат Исмаилович объясняет, что он и его единомышленники не просто кормят бездомных людей или помогают детским домам, они с помощью благотворительной дея­тельности воспитывают себя.  

– У нас благотворительный культурно-образовательный проект, – рассказывает об идейной платформе его основатель. – Культура служения не прихотям, амбициям, а ближнему, нуждающимся. Мы живем в потребительском общест­ве, где надо удовлетворять собст­венные нужды, поэтому хотим себя трансформировать в лучшую сторону. 

– Быть добрым, щедрым, милосердным – естественная природа человека, его души. Посмотрите, сегодня героями молодого поколения стали непонятные, а иногда и непорядочные люди из фильмов. Молодежь перенимает странные ценности, далекие от общечеловеческих. Работая с молодежью, я стал остро ощущать, что у нее образовался душевный вакуум. Сейчас много незрелых людей, которым глубоко за тридцать. Они говорят какими-то примитивными киношными цитатами, это стало круто. Все выдают только декларации, призывы, а что делать неизвестно, – продолжает благотворитель. – Хочу, чтобы мои дети, внуки жили в добром обществе и их никто не обижал. Круто быть добрым, честным, порядочным. 

Безопасность волонтеров при раздаче пищи 

Для волонтеров существуют внутренние правила при кормлении бездомных. Первое – это эмоциональная безопасность: разговаривать с подопечными можно только старшим. Второе – гигиеническая безопасность: посуда волонтеров не должна касаться посуды бездомных. Также все, кто на раздаче, должны быть в фартуках, нарукавниках, перчатках и масках. Третье – личная безопасность: нельзя давать свой номер телефона постояльцам или одной гулять по территории ГУВД.

– Я говорю волонтерам, чтобы они следили за выражением своего лица – не должно быть комплекса превосходства, отвращения, брезгливости. Бездомные люди все разные, от кого-то плохо пахнет, многие плохо одеты. Мы должны быть доброжелательными, – подчеркивает Шухрат Исмаилович. – Только наши опытные волонтеры могут разговаривать с бездомными, потому что среди обездоленных встречаются манипуляторы, они выпрашивают деньги, сигареты. Мы не имеем права никого осуждать, но можем помочь добрым словом, хорошим настроением, поделиться пищей.  

Почему люди оказались на дне

По словам Шухрата Исмаиловича, в приюте жертв мало, большинство – это те, кто вели неразумный образ жизни (гуляли, пили, на детей внимания не обращали), а когда остались ни с чем – детям оказались не нужны. 

На территории ГУВД есть библиотека и небольшой садик, где люди сидят и читают книжки. Во время раздачи еды у некоторых бездомных в кармане видна книга. Немало интеллигентных людей среди них. Встречаются уникальные, например бабушка, она знает 8 языков, читает стихи на шведском. Так получилось, что дети попросили ее продать свою квартиру, чтобы купить жилье за границей, она продала, они забрали деньги, уехали за рубеж, сказали матери временно пожить у родственников – и уже 2 года от детей ни слуху ни духу. Нередкость, что родня переоформляет жилье стариков на себя, а их привозит в Ташкент типа погулять и оставляет на улице без денег, документов. В прию­те живет парень, который родился на улице, там же обзавелся спутницей жизни, у них появился ребенок тоже на улице – в подвале. Есть вышедшие из мест заключения – жена развелась, дети разъехались, и он остался на улице без жилья. 

– Я встретил своего одношкольника, для меня это было потрясением. Он когда-то зажигал в рес­торанах, в итоге все имущество прогулял, – с горечью говорит Шухрат Исмаилович. 

– Как-то появилась в приюте бабушка с деменцией, такая чис­тенькая, в домашних тапочках, видно было, что она потерялась, – добавляет Мафтуна. – Я листала Фейсбук и наткнулась на ее фото, ее искали дети. Мы с ними связались, и они забрали бабушку. Есть парень с синдромом Дауна – Алишер (как его зовут, он не знает, ему в приюте дали это имя). Он всеобщий любимчик, свою семью не помнит, хотя первое время просился к маме, папе и очень хотел вернуться домой. 

Средний возраст постояльцев приюта – 30-50 лет. До старости бездомные редко доживают. На вид этим людям много лет, а спросишь – 40-50, разрушенное здоровье, деградировавшая личность. ГУВД им восстанавливает паспорта, они выходят из приюта, но снова возвращаются без одежды, без документов. Шухрат Исмаилович считает, что бродяжничество, антисоциальное поведение – это болезнь. 

– Они не потеряны для общества – это живые души, люди достойны, чтобы к ним хорошо относились. Если они не дают ничего обществу, это не означает, что общество не должно о них заботиться. Они помогают нам воспитывать молодежь, – убежден благотворитель. – Нас пользователи соцсетей часто обвиняют, что мы поощряем тунеядство. У меня есть друг-фермер, я ему говорю: «Дай нам остатки того, что не продал, не очень красивые фрукты, нам для компота пойдет». Он отвечает: «Для бездомных принципиально не дам, потому что они сами виноваты, а поедете в детский дом – бери». Мы не судьи. Я говорю нашим волонтерам – мы лечим себя от эгоизма.

Сложности и мотивация волонтеров 

– Какие сложности, препятствия возникают в вашей благотворительной деятельности? – спрашиваю основателя волонтерского проекта.

– Их немало, главное – мы не можем получить юридическую защиту, – отвечает Шухрат Исмаилович. – Мы собираем деньги, и самое сложное – доказывать, что это делается не для личного обогащения. Многократно я пытался открыть ННО, но, к сожалению, регистрация – это долгий и затратный бюрократический процесс. Мы обращались в хокимият, фонд «Махалля». Нам не нужно право собственности, дайте нам угол, место в каком-нибудь махаллинском комитете, чтобы мы могли готовить раз в неделю, где можно было бы поставить пару котлов, столы. В махаллях есть социально не защищенные семьи, мы и их будем кормить. «Вы кто?» – спрашивают нас. «Мы никто, волонтеры», – отвечаем. «Хорошо, мы посмотрим, позвоните, приходите...» – слышим в который раз. Результатов пока нет.

– Почему вы занимаетесь благотворительностью? – задала я последний вопрос Гульноре и Мафтуне. 

– Мне это дает духовное удовлетворение. Я забываю все, что у меня происходит, и попадаю в другое измерение, – отвечает Мафтуна. 

– А зачем мы живем? Не только, чтобы есть, спать и даже рожать детей – этого маловато. Я считаю, если ты активный и у тебя есть возможность помочь кому-то, то помоги, ведь не только собой заниматься, – говорит Гульнора.

Фото предоставила Гульнора Захидова.