После глубокого минета позволила другу прочистить себе все отверстия

💣 👉🏻👉🏻👉🏻 ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

После глубокого минета позволила другу прочистить себе все отверстия

От автора: полное название книги - "Хочешь умереть? Спроси меня, как, или Похождения космической психопатки-2". Это вторая книга дилогии. Все события и персонажи, отражённые в книге, могут существовать только в отдаленном будущем, следовательно, вымышлены. Все образы и модели персонажей книги находятся в возрасте 18 лет и старше. Совпадения имён и фамилий персонажей с именами и фамилиями реальных людей случайны. Автор благодарит А.В.П. за помощь при работе над книгой


ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ростовые мишени медленно поплыли к огневому рубежу. Немного прозрачные, как и полагается быть наведённым изображениям, они слегка искажались при движении, но следы попаданий виднелись на фигурах ярко и отчётливо. Офицеры полиции отдела Б-12 положили электронные пистолеты на столы и принялись изучать результаты тренировки. Точность и кучность — к этим критериям вряд ли у кого могли оказаться претензии. Полковник Мехди и майор Бассомпьер, как обычно, показали лучшие результаты: на их мишенях была обозначена только одна дыра — в области сердца. Но не один выстрел прозвучал с их мест: просто оба полицейских точно всаживали пулю за пулей, все десять, в одну и ту же точку, в очередной раз продемонстрировав высокую стрелковую квалификацию. Капитан Жаров тоже был молодцом: правда, все его пули легли мишени точно между глаз; все в отделе знали, что бравый офицер обожает размазывать преступникам мозги по стенам, или что там может находиться поблизости при захвате. Правда, оценку ему немного снизили, как только синтезированный голос сообщил: «Капитан Жаров — четыре балла, поручик Смит — пять баллов, лейтенант Ким — четыре балла, лейтенант Свободова — пять баллов...»

Дошла очередь и до Карины. «Поручик Травиц...» — прозвучала фамилия, предваряемая новым званием, к которому она никак не могла привыкнуть. И пауза, словно даже электронный мозг был в затруднении оценить подобный изыск: пули обрисовали небольшой аккуратный контур в виде сердечка вокруг того места, где у реального человека должен располагаться пупок. «...Три балла», — отчеканил голос. Три балла — это означало по меньшей мере соответствующий разговор с полковником Мехди. «Я бы поставил больше», — заметил Бассомпьер, у которого, несмотря на отличную меткость, была слабость к механическим и ручным пилам. «Нарвёшься на неприятности, красотка», — шепнула Марта Свободова, с которой у Карины с самого начала её службы в отделе Б-12 никак не складывались отношения. Впрочем, это не помешало обеим женщинам на двух-трёх сложных операциях выручить друг дружку, если не сказать — спасти от возможной смерти.

— Вы опять за своё, поручик Травиц? — риторически спросил Фарид Мехди позже.

— Что делать, если у меня рука сама так стреляет? — не менее риторически ответила Карина.

— Я слышал, что вы немного устали от службы, — на всякий случай сказал полковник.

— Это не соответствует действительности, — отрезала Карина. — Совсем наоборот, я вновь намерена просить о работе. Слишком много времени я торчу в Светлограде, а пользу я приношу, как вы знаете, исключительно будучи в командировках.

Фарид Мехди промолчал. Он хорошо знал, каковы офицеры в отделе, и какова инспектор Травиц. Он знал, что молодая красивая брюнетка предпочитает стрелять по «клиентам» металлическими пулями, стремясь поразить область живота. По её словам, это бывает необходимо для того, чтобы успеть допросить «клиента», а в полевых условиях подобный способ себя оправдывает. Не знал только полковник Мехди, что поручик Травиц просто-напросто любит стрелять по чужим животам, что ей это нравится буквально до выделения смазки.

Более подробно о таких секретах своих подопечных знал лишь комиссар Управления Радован Дарич. Знал он и о некоторых грешных наклонностях самого полковника Мехди, но, что вполне понятно, держал подобную информацию только в одном месте — собственном черепе.

— ...Выходит, Травиц заскучала и устраивает демонстрации? — спросил Дарич полковника, который пришёл к комиссару с очередным рапортом.

— Именно. И требует задания. Хочет в командировку.

— Ну так давай отправим... В чём проблема? Что у нас сейчас есть?

— Сообщение о сети наркопритонов на астероидах сектора Дюпон...

— Знаю. Мало информации от агентов. И потом, это потребует операции с участием нескольких человек.

— Незаконные генетические опыты на Раджасингхе, сектор Форд.

— Опыты на людях?

— На местной фауне.

— Цели?

— По информации, выведение мутантов, способных выносить жёсткое гамма-излучение.

— Поручить офицеру Янкелю. С такими делами он справляется. Что ещё?

— Пока вроде всё.

— Всё?.. Ну так вот, полковник. У меня есть информация из сектора Ротшильд о том, что на нескольких планетных системах принудительно вводится универсальный эквивалент.

— Но это же подрыв основ...

— В том-то и дело. Судя по всему, это идет с самого верха...

— Вот как... Это никак не связано с предыдущим делом, которым занималась Травиц?

— Возможно, — уклончиво произнёс комиссар и задумался. Совсем недавно Анжела Дана Ротшильд уже пыталась создать проблемы, а точнее — захватить сектор Сакс путём обработки главы этого Дома. И ведь что интересно — именно благодаря Карине Травиц (впрочем, не только ей) эти планы были разрушены.

— Должен признать, что ваши информаторы глубже копают, нежели мои, пан комиссар. Не скажете, что там ещё по нашей части?

— Параллельно ведётся вербовка на развлечения. Судя по всему, на довольно тёмные. Предложения для держателей больших планетных систем.

— Развлечения типа как в крупных космопортах?

— Хуже. Была информация о том, что завербованных убивают ради удовольствия. Хотя, вполне возможно, речь идёт только о жестоких истязаниях и издевательствах, потому что есть сведения о вернувшихся. Но подробностей, к сожалению, очень мало. Их почти нет. Я буквально два дня назад получил несколько косвенных подтверждений. Планета Корсунь. Планета Боргес. Планета Форс-Мажор. Это довольно далеко, и там царят нравы, весьма отличающиеся от наших.

Комиссар замолчал. Это означало, что он ждёт проявления готовности от подчинённого. Фарид это знал, и потому сразу же спросил, что от него требуется.

- Мне необходимм информация о вернувшихся. О вербовщиках. Нужны также координаты этих притонов развлечений. Желательно завтра.

— Пан комиссар... — Мехди даже руками развёл.

— Какие сроки, по-вашему, реальны?

— Хотя бы дней пять.

— Отлично. Я уверен, тут что-то есть, и чую, что наша подруга опять замышляет недоброе.

— Это вы о ком? — насторожился Мехди.

— О леди Ротшильд, — с готовностью произнёс Дарич.

— А... Так что насчёт Карины?

— Думаю, что эта работа как раз для поручика Травиц... Да, как насчёт личного агента? Помнишь, у неё была любовница по имени Электра?

— Помню. Но сейчас Карина живёт не с ней, а с каким-то юнцом, приезжим. Он держит ресторан в пригороде.

— Я полагаю, что этот парень для нас вряд ли будет полезен. Ладно. В общем, полковник, форсируй работу по сектору Ротшильд, а с Кариной Травиц я поговорю сам. Мои поручения она всегда выполняет.

Офицеры ещё некоторое время побеседовали, а после того, как полковник отправился исполнять задание, Дарич пригласил пройти своего секретаря Кейко Вински. Та вошла в кабинет, и комиссар ещё раз прогнал зонд по помещению в поисках вероятных брешей: ни одного слова не должно было дойти даже до стен, которые во все времена имели уши.

— Слушаю, пан комиссар, — церемонно произнесла Вински.

Дарич с удовольствием разглядывал фигуру женщины с тонкой талией и широкими бёдрами. Её муж являлся личностью формальной: в управлении намеренно был пущен слух о его якобы имеющихся проблемах с потенцией, проблемах нерешаемых, а потому Кейко была вынуждена страдать. Причём не только морально, но и физически, поскольку брачный контракт полностью исключал связи на стороне. Секретаршу многие искренне жалели... и потому частенько выбалтывали ей то, чем вряд ли поделились бы с комиссаром полиции.

— Всё чисто, Кейко, — сказал Радован.

Женщина мягким движением села в кресло у стены. Дарич вышел из-за стола и подошел к ней, усевшись в другое кресло рядом.

— Меня интересует Электра Фламенко, бывшая любовница нашей Карины Травиц. Что-то о ней можете сказать?

— Насколько мне известно, Фламенко осталась на Чандрасекаре, там, где живёт брат Травиц, Роман.

— С кем Карина сейчас встречается?

— Боюсь, только одно перечисление имён займёт несколько минут...

— А из самых основных, постоянных?

— Некто Стив Меликов, девятнадцати лет. Был стюардом на пассажирских линиях. Параллельно обучался на пилота каботажных ракет. Сейчас живёт здесь, в Светлограде. Заведует рестораном. Списался с флота, по непроверенным данным, именно из-за прелестей нашего офицера.

— Особенности отношений?

— Довольно свободные. Парень, правда, сильно запал на Карину. А она, как обычно, ведёт себя словно кошка. Впрочем, тех, кто её особенно хочет, она держит на расстоянии. Меликов — исключение. Она его явно выделяет среди прочих.

— Какие-нибудь девиации в отношениях есть?

— Это покажется вам странным, пан комиссар, но у них ничего запредельного не происходит. А если и происходит, то мне про это неизвестно. К сожалению.

— Ясно, — проворчал Дарич. — Я полагаю, что если тебе что-то неизвестно, то, скорее всего, этого действительно нет.

Кейко сделала неопределённый жест.

— А почему Фламенко не вернулась на Эсмеральду? — спросил Дарич.

— Влюбилась в брата Травиц, Романа.

— Чего только не узнаешь на старости лет, — картинно взмахнул руками комиссар. Кейко улыбнулась, опустила длинные ресницы, слегка развела колени.

— Какие особенности отношений были у Карины и Электры? Мне кажется, что там как раз отклонения имели место быть...

— Пан комиссар, однополый секс — уже отклонение! Кто бы там чего ни говорил.

— Да, но кого этим удивишь... Мне нужно знать что-то более тёмное.

— Электру, как вы помните, Травиц привезла с собой, когда работала по проекту «Полигон». Игра на выживание с кучей злоупотреблений.

— Помню, конечно.

— Мне известно, что Электра завербовалась на ту игру от скуки и невозможности реализовать некоторые желания. Она мечтала быть убитой.

— Даже так?

— Именно. И не просто быть убитой. Ей хотелось получить ранение в живот. От которого бы она потом долго мучилась.

— Интересно... А если вспомнить, что Травиц...

— Травиц, - подхватила Вински, — обожает стрелять людям в живот. Может быть, они на этих совпадениях и сошлись? Сами, наверное, поначалу не понимая этого. То есть желание Электры стать жертвой совпало с желанием Карины стать палачом. Вот только когда выяснилось, что в реальности такого не случится, между ними и произошёл разрыв.

— Фламенко перенесла сильный стресс в процессе операции на Конноте, — напомнил комиссар.

— Это не причина, а повод, — заявила Вински. — Вряд ли тот стресс полностью вытеснил виктимность Фламенко. Разве что приглушил на время.

...Когда Кейко вышла, комиссар вызвал одного из своих собственных агентов, чьё имя, в общем, для нас не имеет никакого значения. Но информация, которую Дарич получит в скором время от него, существенным образом повлияет на ближайшее будущее поручика Травиц... Которая на самом деле изнывала от безделья и гасила свою неукротимую энергию хорошо проверенным и испытанным способом.

• • •

— ... Да... Да... Ещё глубже... Ещё! Вот так! Та-ак... Та-а-а-а-а-ааах!

Тело Карины содрогнулось в нахлынувшей сладкой волне, которая ударила её в глубину влагалища, разлилась по животу, коснулась колыхающихся грудей и растворилась где-то чуть ли не в кончиках пальцев, которые сжимали плечи Стива. Ногти женщины неглубоко, но всё же впились в кожу молодого человека, только что доставившего Карине новую порцию наслаждения.

— Как мне хорошо с тобой, малыш, — промурлыкала она через пару минут, прижимаясь к телу любовника.

Стив был в полном восторге. А подобные слова вообще туманили его рассудок: он совершенно потерял голову, влюбившись в Карину Травиц, что называется, безоглядно. И действительно, лишь ради неё он бросил работу на межзвёздных линиях и остался на Эсмеральде. Чтобы быть с любимой женщиной постоянно... За исключением тех моментов, когда она была занята чем-то ещё. А то и кем-то ещё... Меликов, конечно, понимал, что у Карины он не может быть единственным, и свою досаду и ревность он гасил наилучшим возможным способом — доводя женщину в постели до оргазма снова и снова... Однако и сам получал такое, чего ранее не испытывал даже близко — поскольку Карина одного только минета знала десятки вариантов. И она делала их все, да ещё с импровизациями, которым вообще числа нет, принимая сперму то в глотку, то на язык и губы, то на лицо. Они занимались сексом уже не в первый раз, и не в десятый, а может, уже и не в сотый, но ни разу — да-да, ни разу! — их любовная игра не повторялась, хотя уже, конечно, некоторые способы и позы стали для них наиболее излюбленными. В общем, Карина и Стив делали друг другу всё и даже чуть больше, постепенно расширяя границы чувственного опыта. Которого Карине, естественно, было не занимать, а Стив оказался весьма способным учеником, сумевшим не раз и не два удивить куда более искушенную, нежели он сам, партнёршу. Чего только стоила его игра, когда он, хорошенько намазав Карине ноги массажным кремом, крепко обхватывал своими бёдрами её бедро — неважно, спереди или сзади, и двигался вверх и вниз, тесно прижимаясь к нему промежностью, точно женщина. С той лишь разницей, что по коже Карины скользил его приличных размеров пенис, как всегда в таких случаях напряжённый до стальной твердости; Стив давил членом изо всех сил, и иногда эта игра заканчивалась тем, что он спускал ей на бедро — впрочем, Карина была не в обиде, так как её клитор и губы при этом тоже плотно тёрлись о ногу любовника, и получали свою дозу наслаждения. И что с того, что сперма размазалась по бедру? На теле Карины вообще трудно было найти местечко, на которое бы хоть раз не попадали чьи-нибудь перламутровые брызги. Если же Стив не кончал на бёдра, то игра плавно переходила в позу «ножницы», которая безумно нравилась обоим. Карина порой закрывала глаза и представляла себя с женщиной, с которой они играли двусторонним фаллоимитатором. «Ты занимаешься любовью как лесбиянка», — однажды сказала Карина Стиву. Тот только усмехнулся и приник губами к её лону, видимо, чтобы в очередной раз доказать, что так оно и есть. Карине почти не приходилось направлять Стива; он вылизывал ей щёлку и клитор умело, видимо, инстинктивно понимая, как это нужно делать для достижения глубокого и яркого оргазма, при этом довольно долго удерживая женщину совсем рядом со сверкающей вершиной. Он был одним из немногих партнёров, кто мог довести Карину до экстаза без помощи пальцев, хотя язык его был не настолько уж длинным; из всех, кого знала Травиц, лишь у Электры язык имел такую длину, что она могла им достать точку G. Впрочем, об Электре Карина вспоминала не только как о славной любовнице. Травиц на самом деле скучала по ней и не хотела верить, что потеряла её навсегда.

— ...Карина, а та девушка, с которой ты летела туда и обратно, что с ней сталось? — спросил как-то раз Стив, лаская женщине живот кончиками пальцев. — Я помню, что на обратном пути она находилась не в самом лучшем состоянии... Выглядела ужасно. Мне кажется, она тебе была очень дорога.

— Почему «была», мальчик? Она и сейчас мне очень дорога. Беда только в том, что мы вынуждены жить на разных планетах... И мало шансов, что нам доведётся встретиться. Ещё меньше, что нам удастся снова быть вместе.

— Тебе очень грустно?.. Впрочем, не говори, если не хочешь. Я чувствую, что мне не стоило спрашивать про неё.

— Ничего.

Но ухо Стива на самом деле уловило в голосе Карины печаль. Он молча обнял женщину за плечи, и та положила голову ему на грудь. Так они и лежали молча какое-то время, пока чувство телесной близости не взяло своё, и любовники принялись сначала лениво, потом всё более целеустремлённо поглаживать друг друга, то и дело касаясь пальцами половых органов... Которые, конечно же, с готовностью откликнулись на ласки партнёров.

— ... Может быть, правда, уйти мне из полиции? — пробормотала Карина спустя полчаса, когда тело немного отдохнуло от новой сладкой разрядки. — Давай, малыш, действительно, как ты предлагал: улетим навсегда к моему беспутному брату на Чандрасекар... Мне кажется, ты просто создан для того, чтобы заниматься сексом всё своё время, а там для этого имеются лучшие в обозримой Вселенной условия.

Стив засмеялся:

— Ты же там заскучаешь через месяц-другой. Тебе снова захочется на работу — ловить убийц и всяких эксплуататоров человеческих слабостей, и ты бросишь всё. Сама мне говорила, и ты знаешь... Тебе не нравится жизнь без риска получить заряд дроби в живот... Или чего-нибудь подобного.

— Наверное, — лениво произнесла Карина.

— Я знаю, — сказал Стив. — Ты думаешь о той девушке. Ты её хочешь... Ты её любишь?

Карина не отозвалась.

• • •

Между тем вести, полученные от собственной агентуры и полковника Мехди, оказались такими, что Радован Дарич не стал мешкать и вызвал поручика Травиц к себе в кабинет сразу же после того, как сложил имеющиеся фрагменты информации в более-менее стройную картину.

— Пан комиссар... — попыталась что-то сказать Карина, когда поняла, что речь идёт о новом и весьма необычном задании. О котором она мечтала ещё несколько дней назад...

— Не перебивай меня, — сухо произнёс Дарич. — Садись и слушай. Это только начало.

Карина повиновалась, аккуратно и прямо устроившись напротив шефа, сидевшего за массивным столом. Комиссар продолжил:

— Как я уже говорил, речь идёт об эксплуатации. Очевидно, незаконной и чудовищно жестокой. И плюс к тому явное мошенничество по отношению к завербованным.

— Доказательства пока лишь косвенные?

— К сожалению, да. Однако материалы уже есть, и из них можно кое-что увидеть.

— Могу узнать, какого рода эти материалы?

— Можешь, — комиссар включил экран и пустил по нему изображения.

Карина увидела фото девушки — обычной девушки, симпатичной, белокожей и вроде бы довольно высокой, облачённой в короткий топик и шорты. Она игриво улыбалась и делала рукой какой-то знак, вроде бы означающий «всё отлично». Снимок был сделан в объёмном формате, хорошим аппаратом.

На втором фото, плоском, вероятно, сделанном имплантированной камерой, была изображена — ошибки быть не могло — та же самая девушка. Только она лежала на спине с закрытыми глазами. И вряд ли она спала — её живот был распорот с одного бока на другой; из разверстой раны свешивались петли кишок, причём явно разрезанных, располосованных в нескольких местах.

Третье фото было чем-то похоже на второе — по качеству и по сюжету, если так можно выразиться. Девушка висела на ремнях, продёрнутых подмышками, слегка согнув ноги. Голову удерживало специальное устройство, чтобы не дать возможности опустить её или запрокинуть. Карина, взглянув на лицо, почти сразу же определила, что девушка мертва. Её живот щетинился торчащими древками оперённых стрел: их было не меньше десятка. Под местами, где вонзались стрелы, на коже виднелись уже потемневшие струйки крови.

Четвёртое фото, опять плоское — вроде бы та же самая девушка, только посаженная на кол в специальном, по всей видимости, сиденье с высокой спинкой. Тело откинуто назад, руки и ноги безвольно свисают. Кожа живота выше пупка натянута изнутри остриём, готовым вот-вот прорваться наружу.

Пятое — она же. Живая... Только какая-то «потухшая», с блуждающим взглядом, с отвисшей нижней губой... А, это даже не фото, а видеозапись — нормальная, объёмно-сенсорная. К ней кто-то обращался с вопросами, вполне простыми и понятными.

«Ваше имя?» — «Энга». — «Вы уверены?» — «Ну... возможно. Кажется...» — «Где вы были в последние три месяца?» — «Не помню... В каком-то хостеле». — «Что такое «хостел»?» — (П
Бритые зрелые киски
Девушки с очень большими сиськами фото
Подруги пришли в душевую и попались на скрытую камеру