Порно Зашел К Подросткам В Раздевалку
🛑 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻
Порно Зашел К Подросткам В Раздевалку
Скрытая камера
Новые
Топовые
Популярные
Категории
Поиск по жанрам
Релевантные
Новые
Популярные
Топовые
Длительные
Комментируемые
Избранные
Назад
Первая
...
01
02
03
04
05
06
07
08
09
...
Последняя
Вперед
2005-2022 RussianSpyCam.com
Скрытая камера в общественных местах. Топ порно сайтов
Порно видео: зашел к сестре в ванную
Назад ... 1 2 3 4 ... Вперед
© 2022 www.porno888.net Все права защищены.
версия для печати
Просмотры
(7 915)
Гомосексуализм и здоровье
Зависимость от порнографии
Лесбиянство
Причины гомосексуальности
Сексуальное насилие
Трансcексуализм
Взгляд христианства
Новые "веяния"
Различные культуры
Жизнь с Богом
Психотерапия
Самостоятельная работа
Терапия гомосексуальности
Одиночество и дружба
Он и Она
Создание семьи
Сайт о преодолении гомосексуализма, лесби-влечений и других проблем, связанных с полом
ФРЭНКУ НИКОЛОСИ, замечательному отцу, подготовившему меня к написанию этой книги, строгому в воспитании, щедрому душевным теплом
Джозеф Николоси, Ph.D., — основатель и директор психологической клиники имени Фомы Аквинского, а также соучредитель Национальной американской ассоциации по исследованию и терапии гомосексуализма. Доктор Николоси окончил Новый институт социальных исследований и Калифорнийский институт профессиональной психологии. Он — член Американской Психологической Ассоциации и Калифорнийской Психологической Ассоциации. Доктор Николоси — автор «Репаративной терапии мужского гомосексуализма» и многочисленных статей в области психологии. Читает лекции, ведет частную практику в Энсино, штат Калифорния.
Эта книга создана с использованием записей, сделанных во время психотерапевтических сеансов, и иллюстрирует основные принципы моей предыдущей работы «Репаративная терапия мужского гомосексуализма», имевшей технический характер. В ней вы найдете ясные примеры того, как я работаю с клиентами, столкнувшимися с искажениями их подлинной мужской сущности.
Потребовалась редактура некоторых словесных описаний и упрощение клинических случаев для того, чтобы ярче выделить главные аспекты репаративного процесса. Также, в целях соблюдения конфиденциальности клиентов каждый клинический случай составлен из деталей историй нескольких клиентов со схожими проблемами. Ни один из представленных примеров не соответствует полностью истории отдельно взятого клиента. Любое сходство с чьей–либо биографией является совпадением.
Во всех случаях я старался сохранить точные слова своих клиентов, поскольку лишь они могли рассказать о своей борьбе и разочарованиях, прорывах и успехах в репаративной терапии. Сохраняя речь своих клиентов, я попытался передать человеческую драму, которая лежит в основе репаративной теории и терапии.
Движение за права геев добилось успеха во многом благодаря использованию историй отдельно взятых людей. Когда все теоретические доводы, подтверждающие и опровергающие то, что гомосексуализм является патологией, были представлены Американской Психиатрической Ассоциации в 1973 году, именно социополитическая точка зрения оказала наибольшее влияние. Выслушав рассказы некоторых геев о неудавшемся лечении, ассоциация психиатров исключила гомосексуализм из диагностического списка.
Теперь, спустя ровно 20 лет, мы предлагаем свидетельства противоположного характера, т. е. рассказы мужчин–гомосексуалистов, которые, идентифицировав себя как геев, столкнулись с разочарованием в жизни, а затем с помощью психотерапевтической поддержки разрешили проблему гендерной идентификации, лежащей в основе большинства случаев гомосексуализма. Хотя у каждого клиента своя уникальная история, я отобрал восемь человек, являющихся представителями основных типов личностей, которые встречались мне на протяжении двадцати лет моей работы. За это время мне довелось работать с 200 пациентами. Каждый из нас обладает чертами, встречавшимися в этих восьми людях: хрупкостью Альберта, цельностью Чарли, злостью Дэна, нарциссизмом Стива и противоречивостью Роджера.
Многих может удивить директивный стиль моего терапевтического вмешательства. Частично такое впечатление может возникать из–за того, что записи приходилось компоновать в процессе редактирования. Некоторыми деталями иногда приходилось жертвовать во имя краткости и ясности.
С другой стороны, репаративная терапия всё–таки требует более настойчивого вмешательства терапевта — «благотворного провоцирования», которое отходит от традиции отстраненного размытого психоанализа и необходимо, чтобы заменить мужское влияние. Терапевт должен бросать вызов пациенту и сочетать это с дружеским поощрением, следуя модели поведения «отец–сын», «наставник–ученик». Это неотъемлемый принцип репаративной терапии.
Репаративная терапия объясняет не все формы гомосексуальности, а только синдром «доминирования», с которым я встречался в своей практике.
Данная терапия предназначена не для всех гомосексуалистов. Некоторые из них могут предпочесть гей–аффирмативную терапию. Многие гомосексуалисты предпочитают верить, что они «были рождены такими», таким образом уклоняясь от трудностей, которые мы будем разбирать в этой книге. Тем не менее, пока не было найдено решающего доказательства в поддержку биологического объяснения гомосексуализма. Хотя многие мужчины в силу особенностей своего темперамента могут быть предрасположены к пассивности и ранимости (и, как следствие, к нарушению гендерной идентификации, которое может привести к гомосексуальности), мне всегда казалось, что выражение «я родился таким» на самом деле надо понимать как «я просто не хочу замечать проблемы развития, которые сделали меня гомосексуалистом».
Эта книга была написана в тот момент, когда политические, юридические и психотерапевтические аспекты гомосексуализма подверглись беспрецедентному обсуждению в обществе. Сейчас, когда книга уже должна выйти в печати, поднята шумиха вокруг геев в армии, геев среди бойскаутов, законодательных поправок относительно прав геев в Орегоне и Колорадо. В каждой области психологии предпринимаются попытки объявить репаративную терапию нелегальной и неэтичной на том основании, что она не даёт никаких результатов и приносит клиенту больше вреда, чем пользы.
Любой психотерапевтический метод, пытающийся лечить гомосексуализм, сталкивается со скептицизмом. Это можно понять, если вспомнить историю лечения гомосексуализма. Применявшиеся в прошлом методы лечения, вызванные враждебностью к гомосексуалистам, включали электрошок, кастрацию и операцию на мозге. Значительная часть социальной несправедливости, которой подвергались гомосексуалисты, осуществлялась теми, кто относил гомосексуализм к нарушениям психологического развития.
Мы не собираемся способствовать реакционной враждебности. Однако, между наукой и политикой должна быть проведена граница, и наука не должна поддаваться политическому давлению со стороны гомосексуалистов.
Недавно была образована Национальная комиссия по изучению и лечению гомосексуализма (NARTH) для борьбы с политизацией научных и терапевтических аспектов гомосексуализма. NARTH будет защищать терапевтов, которые работают с гомосексуалистами, желающими пройти лечение. Уже в первые месяцы после основания этой организации ее членами стало больше сотни дипломированных психологов, психиатров, семейных консультантов и социальных работников. NARTH будет защищать право терапевтов продолжать изучение и усовершенствование терапевтических методик, предназначенных для мужчин и женщин, борющихся с гомосексуальными наклонностями, чувствами и поведением, не желающих принимать такие проявления как часть своей истинной личности.
Я хочу выразить признательность своим предшественникам, занимавшимся психоаналитическими исследованиями в области пре–эдиповой, побудительно–репаративной традиции, которые помогли мне понять моих клиентов, особенно доктору медицины Сандору Радо, доктору медицины Ирвингу Биберу, и доктору медицины Чарльзу В, Сокаридесу.
Альберт осторожно, с неуверенным видом вошел в мой кабинет, словно сам не знал, зачем пришел поговорить со мной. Он бросил на меня быстрый, робкий взгляд и тут же принялся сосредоточенно рассматривать пейзаж за окном.
«Рад встрече, мистер О’Коннор». Я жестом предложил ему присесть, и, после некоторого замешательства, он опустился в кресло.
Я сел на стул напротив Альберта и взглянул в бледное лицо этого опрятно одетого, несколько полноватового молодого человека. Альберт оглядел комнату и сказал: «Мне нравятся ваши растения. Ваш кабинет похож на ботанический сад».
Мне всегда нравился зеленый цвет. Стены в моем кабинете темно–зеленые и украшены репродукциями итальянских картин эпохи расцвета Возрождения. Над кушеткой висит репродукция «Мадонны с младенцем» да Винчи нежного, мягкого янтарного оттенка. В итальянских терракотовых горшках пышные зеленые растения, которые возвышаются над венецианскими окнами до самого потолка. По двум противоположным стенам кабинета стоят два массивных шкафа из темного ореха, заставленных книгами и горшками с папоротником и плющом, каскадами ниспадающими вниз. Я знал, что Альберту понравится обстановка. По телефону он сообщил мне, что работает в оранжерее.
Затем он сказал: «Это похоже на мою комнату дома, вся эта зелень». По его лицу скольнула болезненная улыбка. «Где бы я ни был, я всегда стараюсь окружить себя зеленью и цветами». Альберт говорил несколько женственным голосом, с печальными интонациями потерявшегося ребенка.
Он начал рассказывать. «Сегодня к нам в питомник пришла пожилая женщина и принесла умирающий папоротник. «Вы не даете ему достаточно света», сказал я ей. «Папоротникам нужно много света, но только рассеянного». Она была так признательна. Мне нравится помогать людям». Он удовлетворенно улыбнулся. «Я часто чувствовал себя как тот умирающий папоротник. Обо мне неправильно заботились».
Я ощущал хрупкость, почти болезненную слабость в Альберте, который остался жить где–то в прошлом, в наполненном мечтами детстве. Альберт все еще жил с родителями на запущенном ранчо в Малибу, где он вырос. У него был лишь один брат, сводный, который давно покинул родной дом и женился.
Во время наших первых занятий Альберт был молчалив. Иногда он подолгу сосредоточенно глядел на меня своими карими глазами, будто не зная, что сказать. Только спустя несколько недель он, наконец, начал чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы рассказать о своих сильных сексуальных влечениях. Альберт чувствовал себя маленьким мальчиком, заключенным в мужское тело и осаждаемым желаниями, в которых он не хотел себе признаваться. По мере того, как он излагал свою историю, образ маленького мальчика разрушался. В его рассказах начали возникать интимные детали, и в такие моменты его голос становился визгливым, почти истеричным.
В один дождливый день Альберт принялся рассказывать о являющихся характерными для гомосексуалистов переживаниях, которые я называю отчуждением от своего тела . Большинство гомосексуалистов несколько отстраненно воспринимают собственное тело, в то время как гетеросексуалы обычно ощущают себя в своем теле комфортно. Именно эта естественность привлекает гомосексуалистов в гетеросексуалах. Отчужденность Альберта от собственного тела была чрезвычайно острой. Он вырос в доме, где мужское тело считалось постыдным и неприличным.
В тот день он опустился в свое кресло с некоторой вызывающей решимостью, заявив своим детским голосом: «У меня была плохая неделя, и меня осаждали странные чувства. Мне с трудом удалось с ними справиться». Он добавил с виноватой интонацией: «Я ощущал себя похотливым».
«Это была плохая неделя, потому что вы ощущали себя похотливым?»
«Да. Я не могу спать. Я испытывал злость и не знал отчего». Он продолжил: «Я понимаю, что моей реакцией на сексуальное влечение всегда является страх, а не злость».
«Ваша злость — защита от страха, но страха перед чем? Почему сексуальные влечения пугают вас?»
«Я не знаю», беспомощно прошептал он. «Все физические ощущения вызывают у меня конфликтные переживания, стыд».
«Мама всегда поднимала шум из–за всего, чтобы было связано с телом».
«Да. Когда я был маленький, она всегда устраивала истерики, если мне случалось намочить кровать. Когда мне случалось заболеть, она созывала всех тётушек и дядюшек и бывала на грани нервного срыва. А однажды, когда она застала меня и моего кузена за своего рода сексуальной игрой, она просто пришла в ярость».
«Мой кузен начал это. Все те годы, что он делал это со мной, я не связывал секс с развратом. Я никогда не думал, что он использует меня. На самом деле я считал его лучшим другом».
«Сколько Вам было, когда это началось?» спросил я.
«Около девяти, а моему кузену было пятнадцать. Он бы очень навязчив в сексуальном плане. Он всегда находился возле меня. Я был в том нелюдимом возрасте, когда у меня не ни с кем не было дружеских связей. И, можно сказать, что я жаждал любви», признался он. «Я вынужден простить себе то, что принимал секс за любовь. Я позволял своему кузену делать вещи, которые я считал неправильными, которые я ненавидел. В душе я обливался слезами, но продолжал подыгрывать ему и позволял ему делать все, что он только ни хотел».
Я спросил: «Как часто это случалось?»
«Много раз. Всякий раз, когда он приходил к нам в течение многих лет».
«А где были Ваши родители? Разве они не были в доме?»
«Я не знаю, где они были. Понятия не имею. Всё это время я ощущал себя беспомощным. Если бы я не поступал так, как того хотел мой кузен, он не был бы моим другом. Он — прирожденный манипулятор. С самых малых моих лет он вертел мной как хотел. Долгое время я вел себя так, будто у меня с ним хорошие отношения, Но внутри я не желал их. Хотя я думал, что я получаю любовь, всё, чего он добился, — вызвал во мне ненависть».
Альберт продолжал: «В конце концов, мой кузен оттолкнул меня. Раз или два я оказался в похожей сексуальной ситуации с другим парнем в старших классах. Я удовлетворил его, чтобы заставить быть моим другом. Не знаю, почему я позволял мужчинам манипулировать собой. Я думаю потому, что они казались мне такими смелыми и интересными, и после мы проводили время вместе». Альберт имел в виду мужскую склонность к приключениям, веселью, которой недоставало в жизни правильного мальчика.
«А что сделала Ваша мать, когда застала Вас в тот раз с кузеном?»
«Она наказала меня…. Побила ремнем и заперла на пару часов в туалете. Я думаю, что из–за этого у меня развилась клаустрофобия. Она сказала, что Бог разрушил целый город из–за вещей, которыми я только что занимался».
Альберт продолжал: «Как я сказал, после тех случаев с кузеном, секс у меня был только два раза. Всякий раз я вел себя так, будто мне это нравилось, но в душе я ненавидел это. Я думал: «Я не хочу этого. От этого больно». И тут же я думал: «Да ладно! это не больно. Было больно тогда, когда меня совращали в детстве». Я все еще ощущаю себя ребенком, когда дело доходит до секса.»
Я объяснил Альберту теорию репаративного побуждения, рассказал ему, что его сексуальная игра с мальчиком была попыткой изучить и укрепить собственное мужское начало через контакт с другими мужчинами. Как большинство мужчин, выбравших репаративную терапию, Альберт почувствовал облегчение и воодушевление, поняв, что его гомосексуальное поведение было лишь попыткой преодолеть собственную оторванность от своего мужского начала.
Из описаний Альберта я понял, что у него было очень одинокое детство. Он мало общался с другими мальчиками, и ни мать, ни отец не воспитывали в нем мужественность. Чувствуя себя неадекватным в качестве мужчины, он попытался найти поддержку, любовь и одобрение через гомосексуальный контакт. Стыд, который мать внушила ему, только усилила в нём отчужденность от собственного мужского начала.
«Вы должны чувствовать себя более расслабленным, больше принимать свое тело», сказал я ему.
«Я знаю», ответил Альберт. «Я чувствую себя, как будто я за рулем большого грузовика, но у меня нет водительских прав. Я чувствую себя так, будто я мальчик в мужском теле». Его мальчишеский голос вдруг огрубел и стал громче. «Это вправду очень тяжело для меня. Я всегда испытываю ужасную вину, когда перестаю контролировать себя».
«Вы чувствовали, что Ваши родители не воспринимают Ваше мужское тело?».
«Я всегда ненавидел бриться. Всегда ненавидел, когда возбуждался. И до сих пор ненавижу это».
Словно впервые в жизни найдя кого–то, кто мог понять и выслушать его, Альберт свободно рассказывал мне о самых сокровенных и давних причинах своих страданий. «Всякая телесная функция кажется проблемой». Его слова сыпались ломким стаккато. «Всякий раз, когда это происходит с моим телом — когда наступает возбуждение, я становлюсь очень напряженным. Я знаю, что я потеряю контроль и начну мастурбировать. Потом я пугаюсь, что кто–то может узнать об этом. Я всегда стараюсь добиться оргазма, перед тем, как поехать куда–нибудь. Я боюсь, что если буду ночевать у друга или отправлюсь с кем–то в поход, мне присниться эротический сон. Я прихожу в ужас при мысли, что кто–то увидит, что я кончил в постели. Когда я иду в туалет в питомнике, я молю, чтобы там никого не было. В конце концов, я захожу в кабинку и пытаюсь помочиться».
«Что?» переспросил он с удивлением.
«Вы стесняетесь помочиться в общественном туалете. Это проблема ассертивности, уверенности в себе, связанная с гомосексуализмом».
Он замолчал, потом сказал: «Я чувствую себя ужасно из–за того, что я человеческое существо, которое способно возбудиться и иметь эрекцию. И что еще хуже, я думаю о сексе с мужчинами».
Затем он произнес дрожащим голосом: «Чем я заслужил такое унижение, мистер Николоси? Какое преступление я совершил?»
«Ваше преступление», ответил я, «состоит в том, что у вас мужское тело».
«Мои сексуальные желания унизительны для меня», признался он и простонал: «Я безумно, безумно, безумно стыжусь их. Мастурбация — это мой способ наказать своих родителей за то, что они не рассказали мне о сексе, мой способ отомстить маме, папе, и нашей церкви за то, что они подавили мою сексуальность».
«Это бунт против того, что вас растили как бесполое существо», отметил я. «Ваше мастурбирование — это вызов».
«Да», сказал Альберт с гордостью в голосе. «Это способ сказать «Да пошли вы!» по поводу одной из самых болезненных сторон моей жизни. Уже пятнадцать лет я веду эту битву. Это с
Globalprikol Порно Записи Приватов
Порно На Русском Языке Ебут Спящих
Порно Инцест Бесплатно Смс Смотреть