Порно Рассказ Спешил На Дачу Ковролин

🛑 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Порно Рассказ Спешил На Дачу Ковролин




А
Б
В
Г
Д
Е
Ё
Ж
З
И
Й
К
Л
М
Н
О
П
Р
С
Т
У
Ф
Х
Ц
Ч
Ш
Щ
Э
Ю
Я



studentlib.ru » Все, что она хочет. Эротика (Ирина Лем) » Все, что она хочет. Эротика. Часть первая (Ирина Лем)
Отрывок книги Все, что она хочет. Эротика (Ирина Лем) предоставлен нашим партнером ЛитРес для ознакомления.
© Александр Новосельцев, дизайн обложки, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Оргазм приближался с неотвратимостью оркана и готовился обрушиться на Марка всей своей мощью. Придумать ему красивое имя по аналогии? А, некогда. Сосредоточился на партнерше, задал ей ритм, чтобы двигалась поживее. Еще несколько толчков, и он твердой струей извергся во влагалище Розалины, его собственной секретарши. Вернее, извергся в кондом, запас которых предусмотрительно держал в нижнем ящике стола ради таких вот случаев. Оргазм «Катрина»…
Секс на рабочем месте давно никого не удивляет, наоборот, удивило бы его отсутствие. Это занятие по популярности находится на второй строчке после секса в машине. Лично Марк поставил бы его на первое место, как не имеющее недостатков: в личном кабинете, по окончании трудового дня – спокойно, комфортно, почти как у себя в спальне.
Роман начальника с подчиненной, которая всегда «под рукой» – тема избитая, осмеянна в карикатурах, анекдотах и выступлениях юмористов. Это явление интернациональное, происходящее в любой конторе, в любом уголке земли. Из-за всеобщей распространенности оно стало нормой рабочих отношений. Ну, почти. Единственная категория людей, которые никогда не примут ее за норму – обманутые жены, но они в абсолютном меньшинстве, потому их мнение не учитывается.
Жены Марк не имел, совесть на тот счет не беспокоила. Розалина перешла к нему «по наследству» от предыдущего хозяина кабинета и сидела в смежной комнатке, дверь в которую обычно стояла нараспашку. Закрывать ее имел право только начальник, что означало знак секретарше – занят, не беспокоить ни звонками, ни посетителями.
Раньше Марк работал рядовым адвокатом и особого внимания на Розалину не обращал. Некогда было. Да и не выделялась она привлекательностью. Однажды, чтобы завязать дружеские отношения, он положил ей на стол обсыпанную шоколадом конфету-трюфель – такие в сладких магазинах поштучно продают.
Девушка улыбнулась в ответ, но лучше бы она этого не делала.
У Розалины резко выраженная верхняя губа и типичная, просто идеальная в отвратительности лошадиная улыбка – с красной, мясистой десной и крупными, квадратными зубами. Марк едва не отпрянул: показалось – она сейчас заржет по-конски и укусит. Надо было бы дать ей яблоко, чтобы впилась и закрыла рот.
С тех пор он не преподносил ей презентов, не заводил шутливых разговоров, при встрече вежливо здоровался и едва завидев приподнимающуюся верхнюю губу, спешил ретироваться. Справедливости ради стоит сказать – фигурка у нее стройная и со спины выглядела очень неплохо.
В первый же день его высокого назначения Розалина послала новому начальнику глазами сигнал – она не против исполнять его служебные и внеслужебные поручения.
Исполнительность – для секретарши качество первой необходимости.
Сначала он проверил ее на профессиональную компетентность, потом на сексуальную. За оба экзамена поставил «хорошо» и последовал общепринятому правилу: если ты босс, просто обязан трахать секретаршу. Правило настолько распространено, что недолго осталось ждать, когда ему придадут официальный статус и впишут в контракт. А на секретарских курсах наряду со «слепым» методом печати начнут преподавать новую дисциплину «Как полнее удовлетворять запросы начальства».
А кто, собственно, против? Марк – только «за», если девушка, в свою очередь, не потребует прибавки к жалованью. Впрочем, на каком основании? Платить за любовь на рабочем месте не принято, это называется по-другому, да и к любви имеет мало отношения. Достаточно того, что он дарит ей свое тело – это подороже денег, так что пусть не заикается насчет прибавки.
Розалина не заикалась, знала свое место. Была Марком хорошо обучена для секса – в ему удобной позе, в ему удобном темпе. Когда он кончил, она не поспешила вставать, поправлять одежду и прическу, встряхиваться, будто курочка, только что потоптанная петухом. Сидела не шевелясь, давая мужчине время интенсивно насладиться оргазмом.
Насладился. Поднял голову. Перед глазами – мясистая попка в белых трусах незагорелой кожи, которая резко контрастировала с коричневой поясницей. Легонько шлепнул, давая понять – все, пришел в себя, секс-пауза закончена, девушка может быть свободна. Розалина оперлась на его колени, поднялась, натянула трусики и джинсы, которые на время соития приспустила до колен. Марк снял потяжелевший кондом и бросил в специально поставленную рядом с диваном урну. Убрал свое обмякшее хозяйство в брюки – с воли в темницу, рывком застегнул «молнию», будто звякнул тюремным ключом.
Действовал молча и по-деловому, без сантиментов в сторону секретарши. Секс – процедура чисто техническая, без включения его эмоций и без учета ее. Розалина не любовница и не сердечная пассия, лишь своего рода «скорая помощь», которая помогает снимать напряжение, если оно возникает спонтанно, на рабочем месте.
Конечно, между ними существовала определенная симпатия, но, скорее, как между коллегами, доверяющими друг другу. Переход через незримую границу прайвеси не предусматривался со стороны Марка: на работе они сотрудничают в интересах бизнеса – даже когда сливаются в интимном акте, домой едут раздельно. Это их негласный договор, в котором только он ставит условия.
Секс с Розалиной Марк позволял себе нечасто и только по вечерам, чтобы не превращать в рутину, не быть застигнутым случайным свидетелем. Офисный день «с девяти до шести», по окончании его сотрудники по собственной инициативе ненадолго задерживались, показывая преданность хозяевам, рассасывались постепенно. К семи этаж безлюдел и безмолвел.
Сегодняшний вечер не исключение, но проверить никогда не помешает. Ощутив знакомый позыв в голове, потом в промежности, Марк сначала прошелся по служебным комнатам. Одиннадцатый этаж, где располагалась фирма, был пуст. Двери кабинетов замерли до завтра, охраняя воцарившуюся внутри тишину, коридор затих и оголился, будто берег при отливе. Ничего удивительного, учитывая время – десятый час. Сутки на исходе, и нормальные люди проводят их, занимаясь удовольствиями, а не корпея над бумагами.
Марк задержался не только, чтобы между написанием протоколов удовлетворить физиологическую потребность. Собирался ознакомиться с материалами нового дела, обещавшего стать криминальной сенсацией года. После обсуждения с совладельцем и компаньоном Энтони Бернсом, Марк принял в производство досье так называемой «зеленой вдовы» Мэри Эллис Салливан. Она оказалась замешана в убийстве, которое в прошлом году взбудоражило Лос Анджелес, потому что касалось персоны из Голливуда.
Дело выглядело выгодным со всех сторон. Если Марку с коллегами удастся выиграть процесс, это станет крупнейшей победой их адвокатского бюро за те пять лет, что он там работал. Если проиграют, тоже не останутся внакладе: дело на слуху у обывателей, причастные к нему получат отличную рекламу. Бесплатно. На протяжении процесса, обещавшего затянуться на месяцы, название фирмы будет мелькать в средствах информации вместе с фотографиями и комментариями Марка.
Внимание прессы и телевидения – что еще требуется для продвижения бизнеса?
Лос Анджелес только на первый взгляд кажется изнеженным, солнечно-беззаботным раем, жители которого пребывают в нескончаемом отпуске: спят до двенадцати, днем катаются на роликах, вечером развлекаются в ресторанах и клубах.
Нет, Элэй – по-деловому жесткий американский город: чтобы здесь выжить, надо вставать не позже шести и идти работать. А чтобы процветать, надо работать в два раза больше, захватывая свое свободное время – формула, которой придерживался Марк.
Сексуальный позыв удовлетворен, можно возвращаться к работе. Еще до того, как встал с дивана, переключился на деловой режим: просмотреть досье, выделить выгодные пункты для защиты, составить план разговора с клиенткой.
Начисто забыв про секретаршу, Марк направился к бюро. По дороге наткнулся на вопросительный взгляд Розалины, не спешившей покидать кабинет. Ее взгляд пробудил в нем капельку порядочности или как там называется ощущение, заставляющее людей вежливо обращаться друг с другом. Все-таки, не стоит вести себя как законченный эгоист или бесчувственный диван, который они только что вместе испытывали на прочность, ведь женщина – тоже человек, напомнила эта капелька.
Отклонившись от траектории, он подошел к секретарше, чмокнул сухими губами в лоб, коротким «спасибо» поблагодарил за услугу. Он не любил фальшивых нежностей. Был убежденно старомоден в том, что касалось личных отношений. Поцелуи в губы, со страстью, затмевающей рассудок, считал неким священным ритуалом, который совершал далеко не со всеми.
Для этого требовалась девушка особенная, настоящая. К которой питал бы восхищение, похожее на восхищение ювелира драгоценным камнем – не столько за его внешний блеск, сколько за натуральность и чистоту.
Но трудно найти настоящее в столице фальши и показухи как трудно обнаружить истинный бриллиант среди кучи сверкающих камушков от фирмы Сваровски. Особенно, если бриллианта там вовсе нет. Неординарные в своей естественности девушки, достойные восхищения, Марку давно не встречались. Лет пять примерно. Или шесть? Страшно подумать, сколько прошло времени с их последней ночи с Леонтин.
Они познакомились в университете Остина, где оба учились на юридическом. Почти сразу начали жить вместе. И после учебы не расстались, устроившись в одну контору: Марк – криминальным адвокатом, Леонтин – адвокатом по семейным делам.
Она не отличалась яркой красотой, скорее девушка средне-симпатичная: темно-карие глаза, рыжеватые волосы, лицо в веснушках, из-за которых она страшно комплексовала. Марк любил ее губы – непухлые, чуть вывернутые, удивительно подвижные. Именно они, а не глаза, лучше всего выражали внутреннее состояние хозяйки: когда она злилась – губы белели, становились узкими и собирались в морщинки, когда была счастлива – они мягчели, темнели и набухали. Если бы Леонтин когда-либо задумалась о пластической операции, Марк запретил бы ей трогать губы.
Они здорово совпали, просто исключительный случай, все общее: интересы, предпочтения в еде, в способе проведения досуга… А, ерунда. Сказочки психологов. Они совпали в главном – темпераментами. Оба, вроде, спокойные по характеру, но это только внешне. Внутри полыхал огонь. Стоило им остаться наедине, как мгновенно возгоралось «пламя страсти». Не могли ждать, набрасывались друг на друга, словно изголодавшиеся по сексу дикие звери, с рычанием и стоном, с ревом сметающей препятствия лавины. Не успевая раздеться, принять душ, поужинать. Без прелюдий, поглаживаний, разговоров. С неутомимой жадностью предавались любви, хотя только вчера провели ночь без сна – по той же причине.
Казалось, Марк и Леонтин были счастливы.
Но так казалось только ему. Счастье кончилось, когда в один не самый лучший день Леонтин вдруг захотелось сделать тату. Она давно мечтала: на правом плече – карликовое японское деревце «бонзай», на каждой веточке которого имена членов семьи. Предусматривалась ли веточка и для него, Марк не спрашивал. Татуировки не любил, но подруге не препятствовал.
Ожидая очереди в татуировочном салоне, Леонтин познакомилась с гитаристом рок-группы «Spooky Tooth», которая ездила с концертами по Техасу. Парень имел глупое имя Орби, длинные волосы на прямой пробор и небольшую бородку. Цвет ее непонятный – не светлый, не темный, какой-то «грязный блондин», создавалось впечатление, что бородка покрыта пылью. Он до шеи включительно был покрыт татуировками и выглядел неряшливо – как уличный музыкант-неудачник или начинающий наркоман, что одно и то же.
Чем уж он покорил Леонтин, Марк так и не разобрался. Вскоре она уволилась с работы, забрала из дома зубную щетку, косметичку, белье и переехала в номер к новому знакомому. Потом отправилась гастролировать с ним по штату в качестве группы поддержки – сексуальной, если называть вещи своими именами.
Сам от себя не ожидал, что будет так расстраиваться из-за женщины. Нахлынуло глупое ощущение – его на ходу сбросили с поезда. Стоит теперь на обочине и не представляет, что делать: то ли догонять поезд, то ли возвращаться назад.
Предательство Леонтин задело его самые глубины. Искал причины, копался в себе, спрашивал – что сделал не так, и не находил ответа, от того делалось больнее.
Было грустно до банальности и обидно до слез. Буквально. Сидя вечерами перед одиноким телевизором, Марк по-детски кулаком смазывал горячие капли со щек. Разбитое душевное благополучие, нарушенный распорядок жизни – то, что он имел. Впору тоже идти делать тату, под настроение: кровоточащее сердце, распавшееся на две половинки. И крупная, алая капля крови, несущаяся вниз… Первая кровь в поединке с судьбой. Один-ноль в пользу противника.
Хорошо, хватило благоразумия не глушить боль самым легким способом – наркотиком или алкоголем, на трезвую голову легче искать выход.
И нашел. Ушедший поезд догонять не стал. Вернулся к исходной точке, взял себя в руки, сконцентрировался на профессии: она не женщина, не подведет, если сам не оплошаешь.
Как водится – кто не сдается, тому помогает провидение. Марка позвал к себе в Лос Анджелес родной брат отца Саймон Руттенберг, совладелец адвокатской фирмы «Бернс и Руттенберг». Саймон собирался на пенсию и искал себе замену. Он не имел сына, способного продолжить дело, вообще не имел детей, и очень хотел передать собственный опыт и акции успешной фирмы племяннику.
Вот оно! Предложение, от которого глупо отказываться.
Успех в жизни зависит от правильно сделанного выбора.
Переменив адрес, Марк оставил переживания в прошлом. И не только в прошлом, а в другой географической точке – как в другой жизни. Теперь он, опытный с любовных переживаниях, каждому дал бы совет: уезжайте из того места, где постигла неудача. Не зря говорят – с глаз долой, из сердца вон. Когда никто и ничто, в том числе соседи и обстановка в доме, не напоминают о пережитой обиде, она скорее забудется.
В Лос Анджелесе, кстати, обретался друг детства – Закария Старки, сокращенно Зак, который несколько лет проработал адвокатом в фирме Саймона и в скором времени намеревался пуститься в самостоятельное плавание.
Марк и Закария были одногодки, учились в одной школе, но в разных классах и не догадывались о существовании друг друга, пока не влюбились в одну девочку – Ники Черри. Хитрая Ники любила находиться в центре внимания, сталкивать поклонников лбами, чтобы получалась драма. Она долго не выбирала постоянного друга, позволяя каждый день другому парню сопровождать себя до дома. Когда честь выпадала Марку, Зак впивался в его спину ненавидящим взглядом, и наоборот.
Когда же Ники, наконец, определилась с выбором, бывшие враги объединились в ненависти против удачливого соперника – Тома Бриза. Том не выделялся ни лицом, ни интеллектом, играл в американский футбол и отсутствием шеи походил на Халка, особенно когда надевал зеленую футболку. Марк с Заком понедоумевали над странностями женской психологии и как-то сразу охладели к Ники.
На следующий год они одновременно сдали на права и, запасшись кое-какой снедью и мешком пеканских орехов, отправились в парк Биг Бен – в свое первое дальнее путешествие без родителей.
Впечатлений получили столько, что хватило рассказывать весь следующий год. Катались на велосипедах по заброшенным ртутным карьерам, пустынностью напоминавшим марсианские ландшафты. В сухом каньоне Аламо искали полудрагоценные камни и привезли домой несколько по-настоящему красивых, вроде зеленоватого хризопраза, похожего на осколок пивной бутылки. Гуляли по тропе «Уши Мула», названной так потому что упиралась в гору, похожую на голову мула со стоячими ушами.
Любовались цветущими кактусами, один из которых – окотилло преподал Заку жестокий урок. Его продолговатое соцветие покрыто ярко-малиновыми цветками на длинном, тонком стебле, отходящем от собственно кактуса. Стебель покрыт листочками, под которыми прячутся иголки, с первого взгляда неразличимые. Зак хотел было сорвать цветок, взялся и тут же отскочил, замахав рукой, будто обжегся. Марк долго отливал его ладонь водой из бутылки, чуть весь питьевой запас не истратил.
Дошли до каньона Святой Елены, где между ровно-отвесных скал течет в Мексику зеленая, непрозрачная Рио Гранде. Наделали фоток, искупались, подурачились. Собрались в обратный путь, но вздумалось Заку проявить геройство, вскарабкаться на утес, нависший над рекой, и чтобы Марк его на видеокамеру запечатлел.
Идея оказалась неудачной, пришлось ему испытать «Титаник-момент». Подъем шел успешно, на самый козырек Зак подтянулся без проблем. Когда до вершины оставалось совсем немного, начал помогать себе ногами и, видно, ослабил внимание, соскользнул рукой – той самой, что поранил кактусом. Вскрикнул, сорвался и рухнул в реку со звонким шлепком.
Рио Гранде по большей части неглубокая, но в заводях метров до трех доходит – достаточно, чтобы взрослого человека утопить. От пронзившей боли Зак занервничал, начал барахтаться вместо того, чтобы, сохранив спокойствие, достигнуть дна, оттолкнуться и всплыть. Кроссовки вниз потянули, вода сомкнулась над головой. Он потерял ориентацию, хотел крикнуть, забулькал и выпустил последний запас воздуха. Ума хватило крепко сжать челюсти и постараться не дышать как можно дольше.
Марк наблюдал падение через объектив и сначала не поверил глазам. Растерянность длилась не дольше секунды. Бросил камеру и, оттолкнувшись от валуна, нырнул в воду. Нырнул грамотно, как учил тренер по плаванию – голова должна уйти под воду на мгновение раньше вытянутых рук. Тот же тренер учил приемам спасения: чтобы утопающий в суматохе не начал цепляться за спасателя, следует заплывать сзади, хватать подмышки, тащить наверх и к берегу.
После они долго лежали на валуне, до самого вечера: Зак блевал водой, Марк смотрел на него с сочувствием и благодарностью за то, что тот выжил. Страшно представить, если бы Зак погиб…
Нет, хорошо то, что хорошо кончается, и не надо ничего представлять.
О происшествии не разговаривали. Ночью возвращались к палатке, шатаясь, обнявшись и голося во все горло «Мы – чемпионы, мой друг». И слушая их надрывную песню, удивленно моргали звезды и разбегались испуганно койоты. Которых друзья ни капли не боялись – что им какой-то койот, когда победили саму смерть!
– Ты меня спас. По ковбойским законам мы теперь братья. Давай породнимся кровью.
И породнились. Сорвали по кактусовой игле, надрезали подушечку правого большого пальца, проговорили «Техасские рейнджеры – братья навек!», соединили. Теперь в жилах каждого текла капелька крови друга.
Посещение заповедника Биг Бена превратилось в ежегодную традицию. Уже будучи студентами, ездили туда каждый год всей группой на пару дней в начале весны. Не умиляться на цветущую пустыню, а заниматься чисто мужским делом – драться с мексиканскими пограничниками. Ну-у, драться – сильно сказано, обычно дело ограничивалось тычками, пинками и ругательствами на родном языке, которого противоположная сторона не понимала. Редко кто возвращался домой с синяком под глазом или подбитой губой – их не стеснялись и ощущали себя героями. Те пьяные, куражные вылазки Марк вспоминал с особой теплотой.
Он любил родной Техас, но Зак, кажется, любил его сильнее. Когда еще жил с родителями, завесил стены в комнате флагами штата – сине-бело-красными со звездой. Когда заработал первые деньги, купил позолоченную гитару – символ Остина. И в дальнейшем каждую мелочь – брелок ли, кулон, часы, браслет приобретал с той или иной местной эмблемой: двурогим быком, металлическим кактусом или надписью «Элвис живет здесь». Пил только пиво «Одинокая звезда», в барах заказывал стейки «по-техасски» – зажаренную на барбекью говяжью грудинку.
Однажды ему попалась на глаза официальная бумага какого-то учреждения с надписью внизу «Вы имеете дело с Те
Итальянское Порно В Замке
Порно Видео Русских Девушек На Даче
Порно Видео Нарезка Дрочат