Порно Обрезание Половых Губ

⚡ 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Порно Обрезание Половых Губ
Около 200 млн девочек и женщин, живущих сейчас на Земле, подверглись чрезвычайно болезненной процедуре женского обрезания (FGM), свидетельствуют данные ООН.
Хотя большинство женщин, перенесших эту калечащую операцию, живут в основном в странах Африки и Ближнего Востока, есть данные о случаях женского обрезания в странах Азии и Латинской Америки. В том числе такие операции проводились в Западной Европе, Северной Америке, Австралии и Новой Зеландии, заявляет ООН. Почти все эти случаи связаны с жизнью закрытых этнических групп и общин иммигрантов из стран Африки.
ООН призывает положить конец этой практике. 6 февраля объявлен днем нетерпимости к женскому обрезанию.
Женское обрезание может стать причиной серьезных проблем со здоровьем, в том числе и психических проблем. Женщины, подвергшиеся этой процедуре, сталкиваются с тяжелыми негативными последствиями калечащей операции на протяжении почти всей жизни.
«Мне сделали обрезание, когда мне было 11 лет», — рассказывает Бишара Шейх Хамо из Кении.
«Бабушка мне сказала, что обрезание обязательно для каждой девочки, это делает нас чистыми», — рассказывает Бишара. Однако ей не сказали, что из-за женского обрезания у нее будут нарушения менструального цикла, заболевание мочевого пузыря, высокая подверженность рецидивирующим инфекциям, а также что она сможет родить только с помощью кесарева сечения.
Сегодня она выступает против женского обрезания и принимает активное участие в кампаниях против этой практики в ее стране.
По данным ООН, даже в Испании в зоне риска находятся 18 тысяч девочек — преимущественно из семей иммигрантов
Женским обрезанием называют проводимое без медицинских показаний частичное или полное удаление внешних женских гениталий (головки клитора, больших и малых половых губ).
В мировом медицинском и правозащитном сообществах термин «женское обрезание» не используется c 1980-х годов. Обычно эту операцию называют «нанесением увечий женским гениталиям» и «калечащей операцией на женских половых органах».
Омния Ибрагим, блогер из Египта, перенесла эту операцию и говорит, что для нее это было очень болезненным опытом. По ее словам, такая операция очень негативно влияет на личную жизнь и на самоощущение женщины.
«Ты как кусок льда. Ты ничего не чувствуешь, ты не любишь, и у тебя нет желания», — говорит она.
По словам Омнии, она страдает от тяжелых психологических последствий этой операции всю взрослую жизнь. Она говорит, что «тело связано с сексом, а секс — это грех». «Для меня мое тело стало проклятием», — говорит она.
«Я привыкла спрашивать себя: действительно ли ненавижу секс, потому что меня учили бояться этого, или я действительно к нему безразлична?» -говорит Омния.
Бишара пытается защитить других женщин от калечащей операции
По словам Бишары, кроме нее в «операционной» были еще четыре девочки, которым также должны были сделать обрезание.
«Мне завязали повязку на глаза. Связали мне руки за спиной. Мои ноги были раздвинуты, и они сделали разметку для операции», — говорит она.
«Через несколько минут я почувствовала острую боль. Я кричала, орала, но никто не слышал меня. Я попыталась освободиться, но меня крепко держали за ноги», — вспоминает Бишара.
По ее словам, это было душераздирающее воспоминание.
«Это одна из самых жестоких медицинских процедур, и очень негигиеничная. Они использовали одни и те же лезвия, делая операцию нескольким девочкам», — говорит Бишара.
Единственное обезболивающее и заживляющее средство — травы. «Они связали мне ноги, как козленку, и стали натирать меня травами. Затем то же самое сделали и с другой девочкой, и со следующей», — рассказывает Бишара.
Хотя женское обрезание запрещено во многих странах, эту операцию продолжают делать в некоторых регионах Африки, Азии и Ближнего Востока. А также в других странах, где живут общины иммигрантов из стран, где практикуется подобная операция.
Для просмотра этого контента вам надо включить JavaScript или использовать другой браузер
Тип I. Клитородектомия . Предполагает полное или частичное удаление клитора.
Тип II. Удаление клитора и малых половых губ.
Тип III. И нфибуляция . Операция, при которой отрезаются либо малые половые губы, либо большие, затем плоть сшивается, таким образом закрывается клитор, отверстие уретры и вход во влагалище. Оставляется только небольшое отверстие для мочеиспускания.
Эта практика особенно болезненна и опасна в связи с высоким риском возникновения инфекционного заражения. Фактически часто происходит так, что при такой операции оставляется слишком маленькое отверстие, из-за чего становится невозможен половой акт, также может возникнуть много сложностей при родах, которые будут угрожать как здоровью матери, так и ребенка.
Тип IV. В эту группу объединяются все другие калечащие практики: прокалывание, выскабливание и прижигание клитора или области гениталий.
Женщины из народа Масаи (Кения) протестуют против запрета женского обрезания. Они считают, что девушки, которым не смогут сделать эту операцию из-за запрета, не смогут найти мужа
Чаще всего в качестве причины проведения операции называются некие социальные нормы, религиозные убеждения, неправильные представления о гигиене. Это также считается одним из способов сохранить девственность и условием для заключения брака в некоторых культурах.
Иногда женское обрезание становится своеобразным обрядом инициации — вступлением во взрослую жизнь. В ряде стран девушке почти нереально выйти замуж, если ей не сделали эту операцию.
Хотя никакого положительного влияния на здоровье и гигиену такая операция не оказывает, однако в регионах, где практикуется женское обрезание, женщина, не подвергшаяся операции, считается нездоровой, нечистой и неподходящей для брака.
Часто женщинам проводят эту операцию против их воли. Подавляющее большинство врачей во всем мире сходятся во мнении, что эта операция по сути является насилием в отношении женщин и нарушением прав женщин. Кроме того, если принять во внимание, что часто такая операция проводится еще в детском возрасте, то ее можно считать насилием в отношении детей.
Поскольку эта тема является фактически табуированной, многие женщины не хотят говорить открыто о том, что они подверглись операции.
Юрист Шарлотта Праудман говорит, что по этой причине число женщин, подвергшихся операции, почти невозможно определить. Также сложность в ведении статистики связана с тем, что в тех странах, где делают эту операцию, девочки часто не посещают школу. Также они еще недостаточно взрослые, чтобы заявить о насилии.
Представленная выше карта была составлена исследовательской организацией The Woman Stats Project на основе данных, которые им самим удалось собрать, а также на основе статистики, представленной ООН и ЮНИСЕФ.
По данным ООН, большая часть операций по женскому обрезанию проводится в 30 странах Африки и Ближнего Востока. Также женское обрезание практикуется в некоторых странах Азии и Латинской Америки. Случаи проведения операции в странах Западной Европы, Северной Америки, Австралии, Новой Зеландии крайне редки и чаще всего относится к небольшим этническим группам или группам иммигрантов из стран, где практикуется обрезание.
Женское обрезание запрещено в Британии. Недавно виновной в нарушении закона была признана живущая в Британии уроженка Уганды, которая позволила сделать обрезание своей трехлетней дочери. Приговор женщине будет вынесен 8 марта.
Во многих странах, где практикуется женское обрезание, под запретом даже обсуждение это темы. Иногда это связано с боязнью услышать критику со стороны «чужих».
В тех странах, где женское обрезание запрещено, эта тема также табуирована, но уже из-за страха подвергнуться преследованию со стороны правоохранительных органов.
Фонд «Правовая инициатива по России» в 2016 году опубликовал доклад, в котором говорилось, что в дагестанских селах продолжают активно практиковать женское обрезание. По данным фонда, процедура женского обрезания сохранилась в основном в труднодоступных поселениях горных и равнинных районов Дагестана.
Как говорили авторы доклада, операции в основном проводятся в кустарных условиях и часто приводят к серьезным психологическим проблемам у девочек и женщин.
При подготовке исследования правозащитники столкнулись с целым рядом трудностей, главной из которых было нежелание местных жителей говорить на эту тему.
На днях муфтият Дагестана высказался о запрете на так называемое женское обрезание — калечащие операции на женских половых органах с отрезанием части клитора и малых половых губ. При этом в муфтияте указали, что у женщин разрешается удаление «лишней» кожи вокруг клитора. Это заявление раскололо экспертное сообщество: одни посчитали такое заявление победой — еще пару лет назад правозащитники не могли надеяться на помощь муфтията в борьбе с дикими обычаями, другие — что это попытка религиозных деятелей усидеть на двух стульях, поскольку это неполный запрет на насильственные практики. Кроме того, для некоторых народов, например, Ингушетии, которые также практикуют женское обрезание, духовное управление мусульман Дагестана не станет авторитетом, а большинство мужчин в районах, где такое практикуют, все еще поддерживают этот обычай. По просьбе «Ленты.ру» журналистка Марьяна Самсонова записала монолог подвергнувшейся такой практике россиянки и узнала у экспертов, чем грозят такие операции, а также, чего можно ожидать от новой фетвы.
Я пережила эту процедуру тридцать лет назад. Помню, что о ней в селе и на улице, где мы играли, говорили старшие девочки, некоторые — даже с бравадой. Что-то вроде: «Мне сделали, и сестрам, и кузинам сделали, а если не сделать, то ты не сможешь стать женщиной и мусульманкой». Помню, что девочки, мои соседки, шушукались о ножницах, и про меня говорили, что мне еще не сделали.
Что с ними сейчас, и делают ли эту операцию в селе всем девочкам, я не знаю. Не общаюсь с родней. Но пока жила там, слышала, кому сделали, и между собой обсуждали, кому сколько «там» отрезали. Точного стандарта не было. Возможно, потому, что проделывающие эту процедуру женщины — пожилые и подслеповатые.
Никакой операционной, само собой. Домашние условия, какой-то предбанник, чтобы ничего не испачкалось, если кровь — никакой дезинфекции, перчаток, спирта или стерильных инструментов. Простые хозяйственные ножницы. Никакого обезболивающего или анестезии. Перевязки нет. Тело заживает, как может. Но я не слышала, чтобы от этого у нас кто-то умер. Может быть, бывали осложнения, но в разговорах их не связывали с причиной. Девочкам у нас делали обрезание в дошкольном возрасте.
Фото: Валерий Мельников / РИА Новости
Это была высокая женщина, лица не помню, помню силуэт, который загородил мне свет на фоне открытой двери. Черный платок и большие ладони. Еще две тети меня держали за руки и за ноги и давили сверху, чтобы не поднялась. Заставили раздеться. Я испытывала сильный стыд.
А потом резкая боль. Не помню, кричала ли я, но почему-то хотела спрятаться, хотя меня уже больше не держали. Мне казалось, кровь остановится, и все пройдет, как было раньше. Очень сильно пекло, так сильно, что я несколько дней не могла говорить. Но особых осложнений не было.
Ничего не прошло. Мне отрезали часть головки клитора. Но это я узнала уже потом. Возможно, это впоследствии стало причиной развода. Интимные отношения с мужем меня не заинтересовали. Мой супруг, впрочем, не замечал, что с точки зрения физиологии у меня что-то не так. И я ни разу не задумывалась, что надо что-то восстановить. Хотя читала о хирургической гинекологии тазового дна и интимной пластике. Это целая архитектура, оказывается.
Чисто по-женски скажу: у меня прохладные чувства к этой стороне отношений. Даже к психологу ходила — не помогло. Честно сказать, я боялась говорить об этом откровенно даже со специалистом.
Все, что касается интимного, с самого детства у нас говорилось шепотом между подружками, как неприличное. Мне и сейчас это очень тяжело. В итоге мы с психологом не добрались до обсуждения этой части моей жизни, даже когда я пошла на терапию осознанно, во взрослом возрасте и к дорогому специалисту. В итоге я так это и не проработала. Может, нужен другой специалист.
Мне неизвестно, кто именно из моих родных принял решение об этом действе надо мной. Быть может, никто конкретный, а просто решили, что пришла пора и до школы надо. Со своей матерью я тоже об этом не говорила. Стеснялась. Где-то глубоко во мне сидит, что это закрытая тема, это то, что не обсуждается. Матерей не спрашивают.
В другом селе моей же народности я слышала, как женщине сказали: «Хорошо, что родила мальчика, была бы девочка, ее бы обрезали». Мать может не знать, что собираются сделать с дочкой. Например, родня отца увозит ее на выходные в гости, а возвращает без клитора. Но многие женщины считают это необходимостью и даже обязанностью.
Еще в одном случае женщина из Чечни вынуждена была пройти обрезание уже взрослой, потому что влюбилась в нашего горца, а у нас так принято. Наверное, взрослой не так страшно. Рассказывали, что ей сделали небольшую рану, и это было в больнице, а не где-то в сарае. Он согласился жениться только после обрезания невесты.
Фото: Валерий Мельников / РИА Новости
Меня поражает, когда эту проблему отрицают даже знающие люди, старейшины, говорят: у нас в исламе такого нет, вот, почитай хадис. Другие признают, что есть, но говорят, что это никак не вредит женщине: ведь она может рожать!
Наверное, мне еще повезло. Я видела фото, что бывает, когда девушке отрезают все. И как при этом рожать, если все зашито с малых лет, по мне, так это просто невозможно. Моя подруга прошла обрезание во взрослом возрасте. Она считает, что это по сунне. Ей надрезали капюшон клитора, чтобы его раскрыть. Она убеждала меня, что это очень хорошая и правильная процедура.
Многие даже в Дагестане действительно не знают, что у нас это присутствует. А те, кто знает, в большинстве молчат, считают это неизменной традицией испокон веков, но необсуждаемой — табу. Люди зашорены.
Поможет ли тут данная фетва? Я не знаю. Да и как оценить — обращений по поводу покалеченных органов нет. В фильме Ирины Шихман богослов говорил, что женское обрезание — это по исламу. И нынешняя фетва очень мягко заявила, что вроде можно делать, если есть необходимость. А кто обозначает эту необходимость за ребенка? Этого явно недостаточно. Думаю, на муфтиев надавили, чтобы они не запрещали эти операции полностью. Надо не останавливаться на этом, продолжать бороться за полную отмену этой практики. Главное, не отрицать факт, что это есть.
За такое надо наказывать исполнителей и инициаторов этой операции. Последствия для девочек — ужас. Быть может, я от рождения малочувствительна в интимной сфере, а быть может, эта операция лишила меня сексуального удовольствия — теперь уже не узнаю.
Насколько была компетентна та знахарка, которая резала меня? Откуда она знала, что резать? А если девочка дергается? Ведь наркоза нет. Могут отрезать и то, что не планировали. В эти села запрет будет очень долго доходить, если не судить за такое. Традиционалисты в селах прикрывают все исламом, даже не традицией.
Сейчас я говорю об этом, потому что узнала, что одна очень известная на Кавказе девушка тоже через это прошла. Мы почувствовали сильную эмпатию друг к другу и ощутили, что мы не одни. Мы подружились, говорили с ней и пришли к выводу, что, хотя это и тяжело, надо рассказывать о нашем опыте, чтобы защитить девочек и чтобы в нашем обществе перестали говорить, что проблемы женских обрезаний не существует. Безусловно, осталась большая психологическая травма.
Гинеколог-акушер Анна (имя по ее просьбе изменено) :
Я неоднократно принимала роды у женщин, прошедших инфибуляцию (вид обрезания, при котором отсекают головку клитора и малые половые губы и сшивают оставшуюся ткань, оставляя лишь узкий вход во влагалище — прим. «Ленты.ру» ). Вся анатомия у них искалечена, вагина неэластичная. Это совершенно другое строение вульварного кольца. Диаметр головки ребенка — в среднем десять сантиметров. Она должна пройти, во время родов ткани растягиваются. Но у женщин с этим видом обрезания остается отверстие три сантиметра, вокруг — рубцы и плоть, утратившая эластичность. В рубце обычная ткань заменяется на фиброзную, прочную, но практически неспособную растягиваться. А промежность во время родов просто обязана растянуться.
Эти повреждения не позволяют родам протекать естественным образом. Приходится делать большой разрез, чтобы вытащить ребенка. Кроме того, удлиняется потужной период, что может быть опасно для ребенка.
Сами пациентки зачастую даже не могут объяснить, что именно им пришлось пережить. После родов приходится восстанавливать шов. Это выглядит очень неестественно. Мне хирург после зашивания такой пациентки как-то сказал: «Ни разу такого не видел! Шью-шью и не понимаю — шов приводит к маленькой дырочке, очень странной и неестественной». Потом надо все зашить, как было, иначе неизбежно кровотечение. Врач-гинеколог шьет по разрезу, по зарубцевавшейся ткани. Ведь девочкам режут несформировавшиеся органы. Это может вызывать боли при менструации и при мочеиспускании, при половом акте. Для восстановления может понадобиться не одна операция хирурга, специализирующегося на гинекологии тазового дна с привлечением пластического хирурга.
Что же касается утверждения муфтията о различном строении капюшона клитора у западных и восточных женщин — мне трудно понять, о чем речь. Я на каждой смене принимаю роды у женщин самых разных народностей и цветов кожи, но «лишнего» ни у кого из них нет.
Михаил Савва, правозащитник, доктор политических наук, председатель правления экспертной группы «Сова», кавказовед:
Отдел фетв дагестанского муфтията пытается найти решение чрезвычайно сложной проблемы и лавирует между двумя полюсами. В сунне действительно упоминается женское обрезание. И на это опираются радикальные сторонники калечащих операций и те, кто пытается сделать из этого уродливого обычая религиозную традицию. Но женского обрезания нет в Коране. Оно упомянуто только в сунне.
Там о нем говорится так: пророк Мухаммед, разговаривая с одной женщиной, узнал, что она делает такие обрезания, и посоветовал ей не удалять лишнего. Именно на основании этой трактовки отдел фетв и заявил, что женское обрезание — это не удаление клитора.
Но такая трактовка в любом случае дает возможность продолжать эту калечащую практику. Тут можно вспомнить пример Египта, где с 1997 года законодательно женское обрезание запрещено, но сделана оговорка для медицинских показаний. Непонятно, какие могут быть в этом случае медицинские показания? Это невероятная ситуация, таких показаний просто нет. Тем не менее эта оговорка до настоящего времени используется в Египте сторонниками обрезания. Недаром власти Египта недавно были вынуждены ужесточить ответственность за это преступление.
По таким чрезвычайно чувствительным вопросам нет достоверных результатов массовых исследований, потому что люди в этих случаях дают одобряемые ответы. Вслух они скажут, что «против», а на самом деле по-прежнему «за». Поэтому именно экспертные исследования могут дать более достоверные результаты.
Журналисты Настоящего Времени выяснили, что на севере Азербайджана практикуют «женское обрезание». Это встречается в регионе, где компактно проживают северокавказские народы – аварцы и ахвахцы.
«Я была совсем маленькая, когда мне сделали «обрезание». Я ничего не почувствовала. Не заплакала даже. Сейчас вспоминаю это как сон. И сестер моих, и племянниц, и всех знакомых мне женщин, и их дочерей – всех обрезали. Так уж у нас заведено. Но, честно говоря, не нравится мне этот обычай». Эту историю рассказала женщина, живущая на северо-западе Азербайджана.
О существовании «женского обрезания» в Азербайджане неизвестно ни большинству правозащитников, ни государственным структурам. Да и вообще, здесь мало кто слышал об этом. Тем не менее гендерной активистке Нурлане Джалил и журналистам Настоящего Времени удалось выявить здесь одну из разновидностей «женского обрезания».
«Термин «калечащие операции» включает несколько процедур. Это клитородектомия – частичное или
Бесплатное Любительское Порно Зрелых Женщин
Свежие Популярные Порно Ролики Бесплатно
Смотреть Порно Фурри