Почему я вышла из Социалистической Альтернативы?

На XII Всемирном конгрессе Комитета за Рабочий Интернационал / Интернациональной Социалистической Альтернативы (КРИ / ИСА), который проходил в январе и феврале 2020 года в Бельгии, я столкнулась с сексуальными домогательствами со стороны С. М., одного из руководителей южно-африканской секции.

Мероприятия в ИСА проходят примерно по следующему сценарию (будь это съезд, конференция или летняя школа): после окончания официальной части организуется бар, где все присутствующие могут выпить алкоголь и пообщаться. Мне как активистке, которая впервые своими глазами увидела социалисток и социалистов из разных стран мира, было очень интересно общаться с ними, в том числе с С. М. Когда бар был близок к закрытию, С. М. предложил мне прогуляться, и я согласилась. Мы гуляли, и я расспрашивала его о ЮАР, о работе секции и его руководства, ведь мне был очень интересен его политический опыт. Однако С. М. был пьян, все разговоры у него сводились к флирту: два или три раза он спрашивал разрешения поцеловать меня, пытался взять меня за руку — мне было это неприятно. Меня напрягала такая настойчивость, я отказывалась от поцелуев, сказала, что у меня есть партнер, и предложила завершить вечер. Пожелав С. М. спокойной ночи, я собиралась уйти, но он неожиданно схватил меня и поцеловал в губы. Я прервала поцелуй и быстро убежала в свою комнату. 

Утром следующего дня я обо всем рассказала своим российским товарищам Денису Р. (сейчас он член Международного комитета ИСА) и Леониду К. Денис обратился к Робу Д. (сейчас он член Международного исполнительного органа ИСА), и ситуацию начал рассматривать ограниченный круг членов Временного комитета КРИ (этот комитет осуществлял временное руководство организацией до образования постоянных руководящих органов). Через 2 дня Дениса, Леонида, Роба и меня пригласили на закрытую дискуссию. Кроме нас четверых в обсуждении приняли участие международные руководители Эрик Б. (Бельгия) и Лив Ш. (Швеция). Лив долгое время была ответственна за развитие секции ЮАР, она хорошо знала С. М.

Меня поразило, как эта встреча разительно отличается от всех других дискуссий. В культуре КРИ / ИСА любая дискуссия модерируется: чтобы высказаться, нужно поднять руку, и модераторка или модератор тебя запишут в список выступающих. Перебивать нельзя, а приоритет на выступлениях отдается тем, кто ни разу еще не выступал. Однако на дискуссии с международными руководителями такой модерации не велось.

Я была удивлена, что, кроме Лив и меня, на дискуссии не было других женщин. Более того, на встрече выяснилось, что Эрик, Лив и Роб не проинформировали о произошедшем товарищек из Женского бюро, хотя их участие в дискуссии было бы крайне полезным.

Международные руководители, конечно, сказали мне, что со мной произошли ужасные вещи и что они внимательно отнесутся к этой ситуации. Но по сути они пытались меня заверить: никаких дополнительных действий принимать не нужно. Особенно мою тревогу вызвали слова Роба «сейчас твое слово против его слова».

Было видно, что Эрик, Лив и Роб очень испугались, когда я объявила о своем желании выступить на конгрессе и рассказать о случившемся, а Денис и Леонид поддержали меня. Поэтому международные руководители прибегли к манипулятивным техникам: они говорили, что С. М. играет важную роль в партстроительстве ЮАР. Следовательно, если о его поведении станет известно всей организации, тогда секция в ЮАР развалится. Фактически мне сказали: «Молчи, иначе ты будешь виновна в расколе!»

Я чувствовала себя виноватой в том, что сама согласилась погулять вечером с С. М. и своим поведением якобы развалила развивающуюся южно-африканскую ячейку. У меня была паническая атака: меня трясло, я задыхалась. На самой дискуссии, когда я заплакала, только российские товарищи предложили приостановить обсуждение, международным руководителям даже в голову не пришло позаботиться о моем состоянии. Через час мне пришлось позвонить из Бельгии своей психотерапевтке, которая объяснила мне, что я не виновата в том, что сделал С. М. Никакой поддержки от международного руководства я не чувствовала. Хоть они и пытались сначала говорить какие-то «правильные» слова, их отношение ко мне лучше всего описывается словом «виктимблейминг».

Как я узнала позже, на следующий день Леонид случайно обнаружил имя С. М. в списках предлагаемых членов Международного комитета. То есть руководство не только знало, что он предлагается в международное руководство, но и умолчало об этом на встрече. Как рассказал мне об этом Леонид, он сообщил об этом Денису, и они вместе потребовали убрать С. М. с публичным объяснением причины.

Благодаря упорству Дениса и Леонида международное руководство провело дополнительное расследование: к присутствовавшим на съезде членам секции ЮАР обратились с вопросом, сталкивались ли они с сексуальными домогательствами со стороны С. М. или хотя бы слышали ли о них. Выяснилось еще минимум о двух подобных случаях. Спустя какое-то время нас пригласили на вторую дискуссию, где присутствовали все, кто был на первой дискуссии, а также Соня Г. (Австрия), ответственная за развитие восточно- и центральноевропейских секций. На этой встрече Эрик Б. объявил, что С. М. не войдет ни в один орган международного руководства, однако попросил нас не рассказывать о случившемся делегатам конгресса. Вместо этого, пообещал Эрик, будущий Международный исполнительный орган доведет исполнительные комитеты секций о случившемся.

Я согласилась на это, потому что я доверяла международному руководству и думала, что оно сдержит свое обещание.

Незадолго до завершения конгресса была организована третья дискуссия, где С. М. извинился за свое поведение и заявил, что он выйдет не только из международного руководства, но и из руководства секции ЮАР, а также, возможно, покинет организацию. Я призвала его не делать этого: несмотря на возможные ошибки политического и личного характера, я не хотела, чтобы он ставил крест на своем политическом активизме. Я считала, что он вполне достоин оставаться членом КРИ / ИСА, если благодаря политической дискуссии он пересмотрит свой взгляд на социалистический феминизм и, возможно, в будущем снова войдет в международное руководство.

Вскоре после этой дискуссии С. М. убрали из списка. В последний день конгресса, когда член Временного комитета Пер-Оке В. (Швеция) зачитывал окончательный список для голосования, он вообще не упомянул об исключении С. М. из списка — то, как именно различаются разные версии списка для голосования, можно было бы заметить, только если внимательно, имя за именем, их сверять.

Спустя 3 месяца я начала спрашивать членов исполнительного комитета российской секции ИСА: сообщило ли им международное руководство о случившемся на Всемирном конгрессе? Какие меры оно рекомендовало предпринять? На эти вопросы все отвечали мне, что никакого сообщения от международного руководства исполком не получал. Некоторые члены исполкома вообще не были в курсе того, о чем я говорю.

Когда я официально обратилась в российский исполком, входящий в него Роб Д. ответил: «Ой, извините, я думал, что я сообщал исполкому об этом». Судя по всему, сообщение предполагалось только устное, никакого письменного документа международное руководство не подготовило. Никаких мер по улучшению безопасности членов ИСА, особенно женщин, оно не предложило.

Единственное, что, по словам Роба, сделал Международный исполнительный орган — это доложил о ситуации Международному комитету. Когда я предложила исполкому лично обратиться к международным руководящим органам с просьбой о разъяснении позиции по случившемуся на Всемирном конгрессе, Роб заявил, что это будет нарушением принципов демократического централизма.

В мае 2020 года из ИСА вышел Леонид К. Он объяснил это двумя причинами: его несогласием с тем, как международное руководство разрешило ситуацию на Всемирном конгрессе, и травлей, которую руководство российской секции организовало против него. И даже тогда я кинулась защищать организацию: я публично заявила, что я удовлетворена разбирательством ситуации на Всемирном конгрессе. Я верила, что исполнительным комитетам секций все-таки расскажут об инциденте и что не нужно выходить из организации из-за чьей-то забывчивости. К тому же, я была совсем неопытной политической активисткой и допускала, что могу чего-то не понимать.

Однако в июне 2020 года вышла из ИСА и я. На тот момент я плохо могла объяснить причины своего ухода: я три месяца страдала от депрессии, которая в том числе была вызвана нездоровым политическим климатом в организации. Ситуация осложнялась тем, что сначала члены российского исполкома сказали мне, что на Всемирный конгресс я поеду за счет Интернационала, а потом потребовали возместить им деньги за билеты на самолет и проживание в Бельгии. И я, зарабатывавшая очень мало даже по российским меркам, была вынуждена несколько месяцев выплачивать этот долг, отказывая себе в самом необходимом.

Только сейчас, спустя более чем год, я узнала от некоторых бывших членов Международного комитета ИСА, что никакого сообщения от Международного исполнительного органа о случившемся на Всемирном конгрессе они не получали. Более того, даже члены Международного исполнительного органа не помнят, что эта ситуация обсуждалась внутри него. И это не говоря уже о том, что исполнительные комитеты никакого отчета об инциденте, очевидно, не получали.

Члены ИСА могли довольствоваться лишь слухами и кулуарными разговорами об инциденте, и международные руководители пользовались этим. Они сами распространяли слух, что я якобы требовала исключения С. М. из организации, а затем сама решила не распространять информацию о случившемся.

Получается, Эрик Б., Лив Ш., Соня Г. и Роб Д. решили, что, перефразируя Оруэлла, все международные руководители равны, но некоторые руководители равнее других. Они не сдерживают обещания, лгут тебе прямо в лицо, а целостность организации ценят выше социализма, демократии, феминизма и безопасности своих членов.

Благодаря тому, что я пообщалась с некоторыми бывшими членами ИСА из других стран, я узнала, что теперь в мае 2021 года Интернациональная Социалистическая Альтернатива приняла так называемый «кодекс поведения», в котором прямо сказано, что при расследовании дел, связанных с сексуальными домогательствами, нужно руководствоваться тем, что «лучше всего отвечает интересам организации». Эта формулировка возмутила меня до глубины души: ведь именно исходившие из «интересов организации» международные руководители не решили случай с сексуальным домогательством меня, а замолчали его. И то, что тех членов организации, которые осмелились не согласиться с текстом «кодекса поведения», обвинили в сексизме, является ничем иным как лицемерием.

У меня нет доверия руководству данной международной организации. Я не считаю, что позиция ИСА по применению принципов демократического централизма и социалистического феминизма является верной. Более того, пребывание в Интернациональной Социалистической Альтернативе не давало мне чувствовать себя в безопасности с точки зрения физического и психического здоровья. Я не считаю, что внутри ИСА есть какими-либо процедуры защиты физического и психического здоровья, особенно женщин, пострадавших от сексуальных домогательств.

Именно поэтому я вышла из Интернациональной Социалистической Альтернативы и призываю всех ее членов, кто читает это мое заявление, сделать то же самое и принять участие в строительстве новой международной социалистической организации, где ведется нормальная демократическая дискуссия, проблемы решаются, а не замалчиваются, где авторитет международных руководителей не навязывается. Именно такая организация способна побороться за социалистическое преобразование мира!