Поцелуй надежды на самые желанные ощущения
Поцелуй надежды на самые желанные ощущения
Поцелуй надежды на самые желанные ощущения …Я тебя крепко-крепко обнимаю, целую. Целу-у-у-ю... Не пропусти интересные статьи, подпишись! Кругозор в Facebook Кругозор в Telegram Политика конфиденциальности Подписка Пресс-релизы Партнеры независимое международное интернет-издание Каждый день жизни разный. Каждая жизнь не похожа на другую. Но в наших душах есть особые мгновения света - от детской радости прикосновения к маме до чуда обретения любимого человека, от радости обретения собственного ребёнка до осознания необходимости трезвой оценки плодов прокатившейся жизни... В странах есть важные государственные праздники. Есть милые праздничные дни, посвящённые родителям, детям, простым человеческим чувствам. Начало июля отмечено двумя такими праздничными днями: 7 июля - Всемирный день поцелуя - World Kissing Day, 8 июля - День семьи, любви и верности. День поцелуя - само название всё ставит на свои места: нежно смотри, обнимай и целуй дорогих тебе людей. С такими поцелуями связано наше основное восприятие такого действа. По российской традиции праздник семьи связывается с днём Петра и Февронии. Международный день семьи - International Day of Families - во всемирном масштабе учреждён почти 20 лет назад Генеральной Ассамблеей ООН. У него, правда, другая дата - 15 мая. От решения ли ООН, от Петра и Февронии или от Адама и Евы - можно не особо концентрировать внимание на посылах провозглашения праздника семьи, - очевидно, что его глубинный смысл однозначен для большинства. Есть в истоках российского дня семьи некоторое стремление к мифологизации, некоторая искусственность осовременивания дня святых Петра и Февронии. Но если подобный оборот преследует добрые цели, то, вероятно, не стоит возражать. Этакая добрая сторона сомнительного принципа, что цель оправдывает средства. Здесь - во благо. Оба эти праздника как бы "в одном флаконе". В сознании они очень перекликаются между собой. Недаром в Древнем Риме официальный брак заключался при помощи поцелуя. Что-то в таком выделении этих дней вызывает улыбку. Это совсем неплохо. Лишний раз улыбнуться уже подарок. Это особые дни, когда чёртову социальную дистанцию, хотя бы мысленно, хочется сократить до нуля. Можно вспомнить детский поцелуй мамы или детсадовской подружки, а можно вспомнить мечтательную готовность к поцелую дорогой подружки старших школьных лет. Ёмкость такого порыва в моменты страстных увлечений: щека, губы или не перечисляемые прикосновения и ласковости без разбора. В поцелуе самое дорогое его импульсивность, непередаваемое наполнение чувством. Поцелуй вмещает в себя множество оттенков и смыслов. На первой возникающей эмоциональной реакции - любовь. Но уже через мгновение посыплется множество других смыслов поцелуя. Всемирный праздник поцелуев - задумка новая. Но порассуждать о поцелуях любили издавна. Великое и смешное перемешиваются порой очень плотно. Мне вспомнился поразившие когда-то рассуждения о поцелуе - как по содержанию, так и по месту публикации. Лет в 14-15 при поездке в зимние каникулы в Ленинград я забрёл в музей Пушкина на Мойке. Там в "Литературном прибавлении" к газете "Русский инвалид" от 30 января 1837 г. можно было прочесть известный некролог Владимира Одоевского А.С.Пушкину "Солнце нашей поэзии закатилось...". А прямо под ним под рубрикой "Смесь" было небольшое пояснение точно к нынешнему дню поцелуев: "Один немецкий журналист очень остроумно различает поцелуи. "Уважение, - говорит он, - целует руку, дружба - щеку, отеческая благосклонность - лоб, любовь - уста, учтивость - руку, нежность - глаза, рабство - ногу, смирение - полу одежды, а неистовство любви - всё". Праздничный настрой порождает особую ноту восприятия жизни. Человек существует в мире. Он смотрит на мир. Он созерцатель происходящего, творец событий своей жизни и раб условий. Сегодня о праздниках и надеждах... Появляется второе я. Например, любимый человек. Они делают не два шага, а один общий. Они вместе воспринимают мир. А мир для каждого стал на одного человека меньше. Этот человек переключился из мира в личное единство, в объединение, которое трудно разделить не только в мгновения близости, но и во всё время бегущего дня, недели, месяца, года, жизни... Двое: Она и Я. Нежное, захватывающее чувство. Это было давно. Но разве может первая любовь быть давно. Она без времени и пространства. Она всегда и везде. Приближается Её день рождения. Мучительная проблема, что подарить? В те неизбыточные советские годы выбор был невелик. Это уже было, это непосильно для кармана студента, это стандартно... Купил духи "Лель". Их аромат был тогда очень моден, да и название с подтекстом. Но это обыденно, это пошло... Как она к этому отнесется? Нет, не понесу... Прошло несколько лет. Она вышла замуж. Не просто было пережить это. Захотелось, появилась неодолимая необходимость сказать самому себе об ушедшем, ускользающем. Отдалиться от поставленной не тобой точки. Подгоняемый срывающимся дыханием пишу лист за листом. Кровью сердца. Из объединяющего прошлого все вплоть до маленького клочка записок подобрано. Запечатано в конверт - "Не вскрывать 25 лет" и дата. Наши жизни в дальнейшем шли параллельно. Постоянно встречаясь, мы ни в обществе, ни наедине не касались больше никогда тех многозначительных почти детских свиданий и переживаний. Прошло и 25 лет, и значительно больше. Память хранит давно написанное, и нет даже необходимости вскрывать конверт. А рядом лежит круглая высокая коробочка, завернутая в серую магазинную оберточную бумагу тех лет - оставшиеся нераспечатанными духи "Лель". Она в Израиле, я в США. Не стало моей жены, не стало Её мужа. Разбираю личные раритеты в оставшейся московской квартире. Конверт и флакон духов... Представилась оказия. Пишу коротенькую записку. Сердце учащенно бьется, и щеки горят. Говорят: награда нашла героя. Здесь: сентиментальный давний подарок едет к адресату в Израиль. Через 50 лет... Мостик, перекинутый через всю жизнь. Конверт же по-прежнему запечатан и едет в Штаты... Она взяла небольшой сверток и прочла записку. Она никогда не знала о предыстории давнего дня рождения, оставившей этот след. Руки предательски задрожали, глаза забегали в поисках небольшого укрытия в большой квартире. Калейдоскоп памяти нарисовал желанно уединенные сени старого московского дома. Поясница почувствовала тяжесть туго заплетенных пышных кос. Почти не прикасающиеся ласковые прощальные движения Его рук... Младший внук подлетел к бабуле: "Что это? Дай мне!" Он схватил сверток, и уже через несколько секунд вся квартира погрузилась в аромат сладкого цветочного запаха вылившихся из разбитого флакона духов... На полу лежали осколки стекла, напоминавшие далекую березку. Лель продолжал сидеть, прижавшись к березке, нарисованной на этикетке. Она и сейчас не знает о запечатанном аккуратном пакете. Что произошло бы, если бы этот конверт оказался в её руках? Пусть уж он останется у меня. P.S. Она как-то вспоминала наставление мамы: "Поцелуи оставь для мужа!" Романтика фантазий и воспоминаний. Далекое и близкое, общее и разделенное - всё круто переплетено в каждом движении лет. Тихая узкая улочка в предместье Лондона. Мы шли навстречу. С улыбкой формально кивнули друг другу головами, как принято здесь в знак приветствия. Прошли дальше. Что-то всколыхнулось внутри. Я оглянулась. Он стоял уже в нескольких шагах позади и смотрел на меня, как бы ожидая ответной реакции. - Валюша?! - прозвучала вопросительная интонация знакомого голоса. - Валька!!! - уже без всяких признаков британского этикета заорала я и тотчас повисла на его шее. Трудно сказать, как бы воспринял эту сцену кто-либо со стороны. Ему под 70, мне больше 55. Да, между нами была (и есть: это не изменяется) разница в 14 лет. Тогда, лет тридцать тому назад, это воспринималось мной как комплимент со стороны очень солидного интересного человека, но и как настораживающий знак при невольно серьёзном взгляде на перспективу отношений. Но сейчас это была радость. Это была встреча! Мгновения поражённого молчания сменились странной смесью двух тасующихся друг с другом монологов. Расстаться было невозможно. Все дела отошли в сторону. Валя пригласил зайти к нему, - это было совсем близко. Мы говорили. Мы вглядывались друг в друга. Мы вглядывались в прошедшие годы. Валя подошел к книжному шкафу и уверенно достал из второго ряда книг папку, напомнившую мне сухое делопроизводство далёких советских лет. Он положил передо мной небольшой конверт. - Посмотри, - немного смущённо сказал он. Там оказались мои письма. Я ежедневно посылала их ему более четверти века тому назад. Удивило? Да, нет. Объединило старое и новое. Мгновенно поставило точку над i, несколько точек над чередой давних i, дало ответ на былые терзания. Прошедшие годы представились кристально чистым слоем воды, сквозь который чётко выявилось приглушённое временем прошлое. Точно также, в месте, скрытом от глаз домашних, его письма тех же дней хранились у меня. Мне не надо даже перечитывать ни его, ни свои письма. Я их помнила, как только что написанные и полученные. Я выпросила свои письма, чтобы вновь остаться наедине с ними и с тем временем. Мы знали, что любое расставание у нас сейчас - ненадолго. Всполохи огня не позволяли оторвать взгляд. Треск сухих поленьев и запах смолистого дерева дополняли ощущение уюта. Тепло охватывало весенний дачный домик, бесприютно соскучившийся по людям за долгую московскую зиму. Оно проникало в нас, зашедших в дом после прогулки по еще пустому подмосковному поселку. Каждое мгновение и каждый шаг таил неизвестность, за которой скрывалось какое-то особое откровение. Долгожданное. Лелеемое во множестве встреч и в бесконечности неповторимых разговоров. Это был день моего рождения. И казалось естественно ожидаемое единение, которое уже давно призывно сквозило в каждом прикосновении, в вязи словесных перекличек. Глаза давно проникали в самую глубину восприятия друг друга. При этом нам было друг с другом настолько хорошо, что сложившаяся форма общения казалась самодостаточной. Но мне не хватало ещё не постигнутых возможностей взаимопроникновения души и тела. Для этого нужны были особые, не случайные условия. Небольшой круглый стол, прижатый к закрытому на зиму ставнями окну, в совместной суете постепенно становился праздничным. Маленький дом на фешенебельной ныне Николиной горе приобретал обжитой вид. Свободно расправился ароматный букет роз в большой хрустальной вазе. Шампанское, бокалы, фрукты, шоколад... Я всегда любила свой день рождения. Мечтательные надежды, сравнимые только с новогодними ожиданиями, суета подготовки и радость встречи с самыми близкими, да и ещё говорящими такие желанные слова. В это время всё это воплотилось в особые надежды, не четко проговариваемые даже мысленно. Мы пили мягкий коньяк и вкусное шампанское. Гурманы скажут, что это плохо, но нам было хорошо. Всё было по его мановению точно таким, как я люблю. Искорки шампанского радостно оживлялись в бокалах игриво бросаемыми мной туда кусочками горького шоколада. Что начинается после начала? Да и можно ли назвать началом долгожданный вымечтанный, вылюбимый шажок? Необходимо, естественно, неизбежно. Но ужас берёт, когда понимаешь, что за этим одним из счастливейших, а на самом деле самом счастливом мгновении жизни, последует расставание. Через пару дней Валя уезжал в отпуск. Я давно подталкивала его отдохнуть, сменить обстановку московской зачумленности. Одно дело разум и сознание, а другое - пуля, подсекающая птицу счастья (фу, какая банальность) на взлете! Жизнь стоит на страже, не допуская пресыщения. Короткий вздох, а затем продолжительный выдох... К этому мгновению жизни я и возвращаюсь постоянно (десятилетиями!) с теплом и благодарностью. Ни что другое, хорошее и яркое, в последующей жизни не микширует этот максимум. Всего несколько недель дистанционного разрыва перед многолетним продолжением. В тот момент это казалось непереносимым. И сегодня я возвращаюсь к этому, когда я стала более чем вдвое старше. Да и во мне, вероятно, многое изменилось: из канцелярской офисной крысы с дипломом инженера, я преобразилась в сотрудницу глянцевого женского журнала. Корреспонденствую в Европах и по всему миру. Романтика воспоминаний. Как-то так получается, что счастье чаще бывает упущенным. Может быть, за этим стоит его сиюминутность, и реализующееся счастье постепенно утрачивает какие-то главные его черты, превращаясь в обыденность, затёртость, быт? Надбытовая романтичность и реальная жизнь, - может быть, это две ипостаси этого красивого лебедя жизни - счастья? Я прикасаюсь к этим письмам. Сегодня я, вероятно, выбрала бы другие слова, но это было тогда, и я ценю это сохранившееся восприятие того момента. Сейчас, кажется, впервые за много лет я перевела эти письма из своего подсознания в осязаемую реальность. Я совместила эти две стопочки писем - его и мою - в нежную, до слез будоражащую перекличку. Пусть хоть денёк они будут вместе. Его письма написаны только для меня. И я оставляю их только для себя, ограничиваюсь малой толикой их тепла и мыслей в своих письмах. А еще в ушах и мозгу, как пирсинг, наши разговоры, разговоры по телефону и при любимых встречах, которых всегда не хватало. Я никогда не представляла, что я столь ненасытна: дозированного судьбой общения было всегда мало. Всегда. И сегодня в воспоминаниях - тоже... Я прочитываю сейчас слова давних мечтаний и печалюсь множественному числу реального существования - наших жизней. Это так хорошо выглядит "нашей жизни"! События давних дней... Не на день, не на мгновение, это всколыхнуло душу и переродило всю суть восприятия жизни. Может это особенность моего женского ума. Сожалею, что об этом приходится говорить в прошедшем времени. Каждое мгновение казалось абсолютно необходимым, жизнеобразующим. Я проглатываю свои письма и повторяю их последние слова и строки. Я тебя крепко-крепко обнимаю, целую. Целу-у-у-ю... Хочу быть твоим сиамским близнецом. Нет, нет, нет. Хочу, чтобы ты как эгоист всю жизнь искал и лелеял мою любовь для себя. Миллион раз целую, обнимаю, жду. P.S. Поцеловала тебя и как бы застыла в ожидании ответа. Ты же никогда не оставался в долгу. Хочется раствориться в тебе, быть в каждом твоем движении. Быть каждым твоим движением. Но при этом чтоб сохранилось волнение при каждом твоем приближении ко мне - в тебе и во мне. Милый мой, я тебя очень нежно и ласково целую и обнимаю. На двух сторонах сложенной странички письма - два пожелтевших отпечатка до сих пор сохранившейся в письме вложенной мной розочки. О ней я забыла. Даже странно убеждаться, что ежедневная тяга была не только воспоминанием в истосковавшемся мозгу, но и реальными событиями прошлого - переживаниями, отражёнными на бумаге. Оказывается, навек. Чувство благодарности к Валентину захлестнуло меня за эти сохранённые письма. Этот признак живости тех дней в нём. Такое единство нашего восприятия, столь желанное, оказалось реальностью. Письма - что приоткрытый занавес. Замочная скважина в двери собственного дома и собственный ключ. А сколько всего самого разного было за последующие дни, месяцы и годы! Валентин, любовь к нему - другое, всё не так. Эти давние мгновения выдерживают новое прикосновение. Чувство, которое остаётся. Мир сегодняшний и вчерашний. Все в общем движении, где узнаваемости и повторяемости значительно больше, чем неожиданностей и различий... Сложно и просто. Дом нашей жизни строится из кирпичей с особой связкой. То, затвердевающей быстро, как цемент. То, никогда не твердеющей, как мёд. То, особой, как бы яичной связкой, которая может быть подвижной и трансформируемой, а потом окаменевающей навек, выдерживающей потрясения и эксцессы, до последнего взгляда и вздоха. Владом овладел хозяйский зуд. Жена на неделю уехала в командировку. Пользуясь свободой выбора, он наметил себе много дел по дому. Сам себе голова - это блаженство! Никто не мельтешит перед глазами и не выдаёт невпроворот вереницы заданий. Споро идёт работа. Звонок. Телефон, закреплённый на стенке в коридоре (недаром выбрана такая заставка - документально точно), требует к себе внимания. Влад бросает дело и бежит к телефону. Бежать, собственно, особо некуда. Квартира маленькая, не хоромы - не разбежишься. - И тут достанут! - ворчит Влад по поводу неожиданного вклинивания в его работу. Под нос он произносит ещё какие-то слова (воздержусь от цитирования). Влад снял трубку. Не частый абонент. Звонит Галя, его бывшая сокурсница, с которой он не разговаривал с год-полтора. - Плоховато слышно. А что у тебя? - Вот я в понедельник на Комсомольской встретила твою жену. Лариса сказала, что едет в командировку. - Давай сейчас встретимся, поговорим. Влад тяжёл на подъём. Неожиданное предложение не очень соблазняло его. Он хотел бы сделать всё намеченное по дому. - Ты знаешь, у меня бедлам дома, я наметил кучу дел. Сегодня не смогу. - Давай завтра, - лаконично склоняла к встрече Галя. - Завтра я тоже не смогу. Я договорился поехать помочь брату, - Влад не врал. Он, действительно, договорился о такой встрече. Некоторая, я бы сказал тематическая, напористость Гали удивила Влада. Это было неожиданно и абсолютно не соответствовало их отношениям. Они встречались обычно только на Брюнетка с большими дойками занимается сексом с татуированным другом на кухне Заводная женщина хвастает роскошными формами Брюнетка с большими сиськами на веб камеру показывает свою соло программу
Shortcuts zu anderen Sites, um außerhalb von DuckDuckGo zu suchen Mehr erfahren
Торнтон Уайлдер. В надежде на лучшее будущее, мы тратим лучшее настоящее. Крушение всех надежд человека приятно и его друзьям, и недругам. Ларошфуко. У кого есть здор
Толстая брюнетка оголила большую грудь
Загорелая худышка выставила напоказ силиконовую грудь
Пора разгрузить глотку от желаний