Письмо епископа Афанасия (Сахарова) к матери и к пастве владимирской из Таганской тюрьмы в Москве

И у меня сегодня праздник. Сейчас окончил литургию, ... и службой мы, думаю, мало чем уступили Владимиру. Вчера я отправил малую вечерню и молебен св. князю с акафистом. Потом всенощную уставное вашего, вероятно, служили... стихиры-то мы пели на 10, правда литии не было, зато все прочее по Уставу и из Минеи – Сретения, и святого, и из Триоди, канон читали больше чем на 10. А сегодня на литургии изобразительны псалмы полностью, но блаженных – что полагается, из канона святого и отцев, тропарей и кондаков у нас только 6, – читалось 3 апостола и 3 евангелия.

А как-то у вас прошло сегодняшнее торжество? Уж не служил ли, спаси Господи, лжеепископ? Да лучше пускай все храмы наши будут закрыты, только не должно православным молиться с отступниками. Что же, тяжело лишиться своего храма, тяжело лишиться близости к мощам святого мученика. Но Господь в нерукотворенных храмах живет, и на всяком месте Он с призывающими его и с остающимися Ему верными. И святые угодники Божий не оставляют своею помощию не только тех, которые имеют возможность непосредственно поклоняться их телесным останкам, но и лишенных этой возможности. С православными они везде сопребывают духом. Хорошо об этом сказано в одной молитве преп. Сергию: «Идеже есть Господь, якоже Слово Его учит нас, тамо и слуга Его будет, Ты верный еси раб Господень и Богу везде сущу, – ты в Нем еси и Он в тебе есть». Поэтому-то и не страшно для православных христиан видимое телесное удаление от святыни. Может случиться, что отступники станут служить около наших святынь, но святые не будут с ними. Явное доказательство этого – то, что посмотрите, все эти «живые»* насквозь пропитаны чувством злобы – чувством не христианским. Я смотрю сейчас на заключенных за дело Христово епископов и пресвитеров, слышу о православных пастырях, в других тюрьмах находящихся, – какое спокойствие и благодушие у всех. Очевидно, Господь помогает и святые не оставляют их, и, что характерно, злобы-то у нас нет к «живым»*. Конечно, ни о каком общении с ними у нас и речи быть не может, никакого снисхождения им и потворства. Пока не покаются они и на деле своего покаяния не покажут – все они для нас – яко язычники и мытари. Но озлобления против них у нас нет и не должно быть.

А тюрьмы нам нечего бояться. Здесь лучше, чем на свободе, это я, не преувеличивая, говорю. Здесь истинная Православная Церковь. Мы здесь как бы взяты в изолятор во время эпидемии. Правда, некоторые стеснения испытываешь. Но а сколько у вас скорбей – постоянная опасность заразиться,постоянное ожидание приглашения в гости, куда не хочется, постоянное ожидание каких-либо пакостей от живых, возможность тягостных, я бы сказал омерзительных, встреч с ними, необходимость искать выхода из разных затруднительных положений. Попробуй тут устоять. А мы от всего этого почти гарантированы. И поэтому, когда я получаю соболезнования моему теперешнему положению, я очень смущаюсь. Мое положение хорошее. Тяжело положение тех православных пастырей, которые сейчас, оставаясь на свободе, несут знамя православия. Помоги им Господи.

И я усердно прошу православных Владимирцев всемерно поддерживать православных пастырей, заботиться о них, беречь их.

Господь да поможет нам всем остаться верными Ему и полезное о нас да устроит.

Призываю на всю паству Владимирскую Божие благословение.

Смиренный Афанасий, Божиею милостию православный Епископ Ковровский