Петра Еще раз 127 фото

⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Петра Еще раз 127 фото
Всё, что нужно знать о Петре I, в 8 пунктах
Рассказывает историк Александр Каменский
Эта и другие культурные реформы Петра Великого
Как Петр I организовал победу под Полтавой
Помогите Петру Первому выиграть войну
Проведите реформы со скоростью императора и победите шведов
Взгляните на петровские преобразования глазами историка
Самые популярные легенды о Юлии Цезаре
Он что, правда пришел, увидел и победил?
Был влюблен в Анну Австрийскую? Носил только красное? Командовал гвардейцами?
Кудрявый в валенках? На броневике? Ел чернильницы? Гриб?
Изображения: Здесь будет город заложен. Картина Николая Добровольского. 1880 год
Центральный военно-морской музей

Ученые записки Петрозаводского государственного университта. Т. 42. № 4. 2020.

Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. Vol. 17. № 2. 2016.

Quaestio Rossica. Vol. 5. № 4. 2017.

Ежедневные короткие материалы, которые мы выпускали последние три года
Правда ли, что Петр I убил собственного сына? Он рубил бороды топором? Был подменен в младенчестве? Ненавидел Россию? Прорубил окно в Европу, а потом привез оттуда картошку и заставлял всех ее есть? Разбираемся, что из этих легенд правда, а что нет и откуда они возникли
Вне всякого сомнения, Петр I — самый известный российский монарх и один из самых известных и значимых российских исторических деятелей вообще. Первый император, превративший свою страну в одну из ведущих европей­ских держав, основатель Санкт-Петербурга и автор радикальных культурных преобразований, он еще при жизни стал легендой и в России, и за рубежом. Необычным для монарха было и поведение Петра: презрение к церемониям, манера бурно развлекаться и просто одеваться, а также богатая личная жизнь. Неуди­вительно, что самые невероятные слухи и легенды о нем сложились уже у его современников. 
«Государя подменили» — один из самых распространенных мотивов в народ­ной мифологии власти. Собственно, если данный Богом государь делает что-то , что нам сильно не нравится, объяснений может быть два: или такой государь ниспослан нам свыше за грехи, или же он «ненастоящий», то есть его подменили. Из материалов Преображенского приказа и Тайной канцелярии мы знаем, что оба эти варианта широко обсуждались современниками, а совершенно беспрецедентный факт поездки государя за рубеж, да еще и инкогнито, только подлил масла в огонь. Но обсуждать эту версию всерьез мы все же не будем: Петр I был законным сыном своего отца царя Алексея Михайловича от его второй жены, царицы Натальи Нарышкиной.
Современники единогласно отмечали высокий рост Петра, но каков он был на самом деле, мы не знаем. Насколько надежным источником является сохранившаяся в Домике Петра отметка, из которой следует, что его рост превышал два метра, большой вопрос. С другой стороны, сохранившаяся — и, несомненно, принадлежавшая ему — одежда не поражает воображение своими размерами. Впрочем, если даже по нашим меркам Петр был человеком среднего роста — 170 с лишним сантиметров, — то на фоне современников он все равно казался очень высоким: люди того времени были значительно ниже нас. А вот данных о том, что у него была аномально маленькая голова, у нас нет.
Откуда именно пошла именно эта легенда, неясно. Но стоит помнить, что значительную часть населения России составляли крепостные; остальных можно было превратить в крепостных в любой момент одним росчерком государева пера. Продать, подарить или обменять на что-то человека или целое населенное имение людям той эпохи казалось самым обычным делом. Особен­но это касалось «инородцев» и нехристиан вообще вроде пленных или выве­зенных из-за границы — как правило, малолетними — турок или калмыков. 
Не менее обычным делом было и «коллекционирование» монархами или даже просто богатыми помещиками людей, казавшихся необычными из-за своего внешнего вида: «самоедов» Самодийцы, самоеды — общее название коренных малочисленных народов России, которые используют самодийские языки: ненцев, энцев, нганасан, селькупов и исчезнувших саянских самодийцев (камасинцев, койбал, моторов, тайгийцев, карагасов и сойотов). , «арапов», «великанов», «уродов», «карлов», юродивых. Это, впрочем, было принято не только в России: подобные живые «куриозности» могли быть предметом обмена между монархами. В 1717 году, например, Петр распорядился сыскать «двух человек самоядов молодых робят, которые б были дурняе рожием и смяшняе» Петр Великий на Севере. Сборник статей и указов, относящихся к деятельности Петра I на Севере. Архангельск, 1909. и послать их в качестве подарка герцогу Тосканскому; герцог подарок с удовольствием принял. Но вот менять людей на гвозди Петр, пожалуй, не стал бы.
Петр угрожал сыну смертью, после чего назначенный им суд действи­тельно приговорил царевича к казни. По официальной версии, впрочем, он умер от удара, то есть сердечного приступа. Точно так же позднее объяс­няли в XVIII веке и смерть других государей, скончавшихся при сомнительных обстоятельствах. Был ли царевич Алексей тайно казнен или, например, скон­чался от пыток, которым был подвергнут уже после вынесения приговора, не так важно. Его смерть в заключении в Петропавловской крепости не могла произойти без ведома и одобрения — хотя бы молчаливого — Петра. 
Столь же безжалостен был государь и к прочим своим подданным. Согласно легенде, во время массовой казни восставших стрельцов, он лично брался за топор. Восходит эта легенда к сообщению одного из иностранных дипло­матов, потому полной уверенности в ее достоверности нет. Совершенно точно известно, однако, что Петр лично часами присутствовал в застенке при пытках подозреваемых в измене. Число замученных в пыточных камерах, убитых при подавлении волнений или просто погибших на войне или великих строй­ках эпохи от голода и болезней подсчету не поддается. Очевидно, во всяком случае, что эпоха была кровавой.
Разумеется, знать доподлинно, верил ли Петр (или любой другой человек) в Бога, мы не можем. Безбожником, протестантом, а то и вовсе Антихристом считали Петра уже многие современники, причем некоторые из них попла­тились за это жизнями. Такое восприятие монарха неудивительно, учитывая прове­денную им радикальную реформу Церкви Петр I упразднил должность патриарха и утвердил 25 января 1721 года новый высший церков­ный орган — Святейший правительствующий синод, или Духовную коллегию. , его непочти­тельное отношение к церковной иерархии и церковным обрядам и его бытовое поведение, которое шло вразрез с церковными нормами. Впрочем, грубые развлечения, которым государь предавался в рамках Всепьянейшего собора, показались бы не менее шокирующими и любому сегодняшнему атеисту. 
Верно также, что Петр, судя по всему, придавал меньше значения тонкостям теологических различий между православием и другими христианскими конфессиями. И нет сомнений, что под сильнейшим влиянием пиетизма, важнейшего протестант­ского течения того времени, находился Феофан Прокопович, определявший начиная с середины 1710-х годов церковную политику Петра. Насколько государь вникал в доктринальную суть предлагавшихся Прокоповичем нововведений, неясно, но ему явно импонировала характерная для многих протестантских стран модель подчинения Церкви государству.
Тем не менее представить, что Петр I не считал себя православным и уж тем более что он действительно был атеистом в современном смысле слова, решительно невозможно. Сохранилось множество свидетельств глубочайшей набожности Петра; пародируя церковные обряды в одних случаях, он истово соблюдал их в других. Наконец, именно Бога он считал, разумеется, источ­ником собственной власти. 
Считается, что впервые эту метафору употребил в своих записках итальянец Франческо Альгаротти, посетивший Россию в конце 1730-х, то есть более чем через десять лет после смерти Петра. На самом деле Альгаротти сравнивал Санкт-Петербург с «окном, через которое Россия смотрит в Европу». Его метафору подхватил Пушкин и сделал популярной, использовав в « Медном всаднике » (где он, кстати, прямо ссылается на Альгаротти). В его поэме Петр заявляет о намерении «в Европу прорубить окно», и, судя по контексту, смысл этого «окна» несколько иной, чем у итальянца: скорее это отверстие, через которое Европа хлынула в Россию. 
Так или иначе, метафора эта довольно точная. Разумеется, Россия не была изолирована от Европы и до основания новой столицы на Неве. Но именно Санкт-Петербург становится главным торговым портом России; здесь живет множество иностранцев; именно через Санкт-Петербург проникают в Россию из Европы разные культурные веяния, новинки, моды, новые институты и модели поведения.
Петр, возможно, действительно привез в Россию какое-то количество карто­феля в качестве диковинки — каких диковинок он только не заказывал, например маринованные манго, — но никакой кампании по насаждению картофеля при нем не было. Приживаться в России картофель стал гораздо позже, во второй половине столетия. 
За время своего царствования Петр собственноручно написал множество указов, зачастую посвященных самым незначительным вопросам и звучащих, на наш вкус, странно и довольно грубо. Таков, например, указ 1707 года, предписывавший всем членам «конзилии» министров обязательно подпи­сывать протоколы заседаний, «ибо сим всякого дурость явлена будет». Имеется в виду, что министрам, давшим дурные советы, невозможно будет потом отвертеться. Многие указы родились из устных приказаний монарха, чем объясняется разговорный, даже просторечный тон некоторых из них. 
С другой стороны, многие изречения Петра нам известны только в пересказе современников — или их потомков. К концу XVIII века появляются два важнейших издания, в которых были собраны многие из таких изречений: «Рассказы Нартова о Петре Великом» и «Деяния Петра Великого, мудрого преобразителя России». Но в обоих случаях публикаторы — сын петровского придворного токаря и механика Андрей Нартов и историк-любитель Иван Голиков соответственно — позволяли себе весьма вольно обращаться с источниками. 
На этом фоне Петру легко приписывать самые разные изречения — в том числе и указ подчиненным перед лицом своих начальников «иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство». Однако о существовании такого указа историкам ничего не известно. Это фейк, причем запущенный, кажется, уже в эпоху интернета. По своему содержанию он про­тиворечит всему, что мы знаем о Петре: его подлинные указы, наоборот, всячески поощряют подчиненных «смущать» своих начальников и доносить на них государю.
Петр действительно начал бороться с ношением бород после своего возвра­щения из Великого посольства в августе 1698 года. Сохранились свидетельства, что в некоторых случаях он отрезал боярам бороды собственноручно. Импер­ский посол граф Гвариент доносил, что молодой царь собственной рукой подрезал длинные бороды многим боярам, а также и другим духовным и свет­ским лицам. Есть и другие свидетельства такого рода, но вот топор ни в одном из них напрямую не упоминается. 
Скорее всего, отрезание бород смешалось с другим эпизодом, в котором участвовал Петр: во время знаменитой стрелецкой казни царь, по свидетель­ству одного из иностранных дипломатов, сам орудовал топором. Такое смеше­ние неудивительно. Эпизод с обрезанием бород имел место сразу после стре­лецкого мятежа, в симпатии к которому Петр подозревал многих представи­телей элиты, так что обрезание бород носило, видимо, и характер символиче­ского наказания через унижение. Не исключено, впрочем, что топор могли и в самом деле применять солдаты, посланные обеспечить выполнение указа о брадобритии на местах. 
Сказать ретроспективно, был ли Петр алкоголиком в строгом медицинском смысле слова мы, конечно, не можем. Но описания современников и соб­ствен­ные письма Петра не оставляют сомнений: да, он и его окружение пили ужа­сающе много, и да, посетителей на петровских пирах заставляли пить литрами. Можно спорить, был ли здесь политический умысел — стремление развязать языки, выведать потаенные мысли. Кроме того, регулярно и публично напива­лись до потери сознания в то время не только при российском дворе, но и при многих европейских. Верно также, что петровские обыкновения хорошо согла­совывались и с уже давно устоявшимся к тому времени в Европе стереотипом «русского пьянства». Собираясь в конце 1720-х годов послом в Россию, англо-испанский аристократ герцог де Лириа был заранее уверен, что «все дела в тех краях вершатся за бутылкой» I. Fedyukin, R. Collis, E. A. Zitser. Drinking Diplomacy: The St. Petersburg ‘Ordre des Antisobres’ and Fraternal Culture among European Envoys in Early Imperial Russia // International History Review. Vol. 42. № 1. 2020.
Перевод автора текста. . И тем не менее из песни слова не выкинешь: многие из наших современников отправились бы на тот свет от алкогольного отравления уже после первой же пирушки у Петра.
Происхождение этого мифа понятно: царь искоренял русские обычаи, увлекался всем иностранным, перенес столицу в Санкт-Петербург. Значит ли это, что он ненавидел Россию и Москву? Разумеется, никаких документов, где он бы прямо расписывался в своих чувствах, у нас нет. Ненавидеть Россию Петр, конечно, не мог: он был глубоко убежден, что управление Россией поручено ему Богом и что ответ за судьбы страны ему предстоит держать на Страшном суде. Более того, именно Петр вводит в политический оборот представление о том, что военные и чиновники служат не только государю лично, но и отечеству. Служит, по его словам, и сам царь. Другое дело, что Петр, несомненно, ненавидел многие из российских порядков. 
Что касается Москвы, то она символизировала для Петра все то, что он хотел изменить в России. Кроме того, она ассоциировалась у императора с его детскими страхами, бунтами и заговорами. Тем не менее Петр признавал символическое значение Москвы и проводил здесь немало времени даже после основания Санкт-Петербурга.
Вердикт: в каком-то смысле это правда.
В народной мифологии «справедливый, грозный и отходчивый» — обяза­тельные атрибуты любого сильного правителя, настоящего царя вообще. Насколько они отражают какую-то реальность в случае Петра? Сам себя он, безусловно, считал справедливым и всячески подчеркивал свою привержен­ность закону и принципу честного вознаграждения за службу. Правда, при этом тут же нарушал законы, им самим составленные.
«Грозным» он, конечно, тоже был: человек крайне вспыльчивый, он мог на месте приговорить провинившегося к смерти или жесточайшему наказанию. Правда, не менее частой была и обратная ситуация: государь годами знал о преступлениях и воровстве своих приближенных, но ничего не предприни­мал. Можно, наверное, считать его и отходчивым: правда, отходчивость эта была чаще связана не с просвещенностью, а с влиянием его второй жены Екатерины, которая не раз спасала от плахи провинившихся вельмож.
Петр гордился своими трудовыми мозолями (в буквальном смысле слова): любил и умел работать руками и сам вникал в технологические тонкости разных ремесел — от строительства кораблей до ковки металла, — сажал деревья в саду и так далее. В свободное время он любил работать на токарном станке: это хобби было весьма популярно в то время в Европе. Когда он был в Петербурге, то посещения с инспекцией строек и верфей были для него обычным делом. Во время таких визитов взяться за тачку или лопату Петр, конечно, мог. Но маловероятно, что у него хватило бы времени и желания махать лопатой продолжительное время.
Вердикт: вполне возможно, это правда.
Ставить медицинские диагнозы ретроспективно — дело неблагодарное. Тем не менее слухи о наличии у Петра венерической болезни ходили еще при его жизни. О том, что именно такая болезнь свела его в могилу, сообщали инфор­мированные иностранные дипломаты, и эта версия неплохо согласуется с известной нам картиной смерти государя: Петр умер в страшных мучениях, вызванных непроходимостью уретры и связанным с этим воспалением в области мочевого пузыря, что, в свою очередь, вполне могло быть вызвано или обострено застарелым венерическим заболеванием. Не противоречит известным нам описаниям его поведения (современники часто упоминают конвульсии, приступы ярости, тик и тому подобное) и версия об эпилепсии. Что касается психических заболеваний, то тут, понятное дело, мы вступаем на почву чистых спекуляций. Казалось ли поведение царя ненормальным многим его современникам? Безусловно. 
Отношения между Петром и Анной Монс были широко известны совре­менникам и отразились во множестве источников; сохранились в том числе и письма Анны к царю. Петр порвал с любовницей, узнав, что она изменяет ему с саксонским дипломатом. Позднее она даже вышла замуж за прусского посла. Ближайшие родственники Анны, впрочем, продолжали состоять при дворе, а ее младший брат Виллем, судя по всему, даже стал любовником второй жены Петра, Екатерины, за что и поплатился головой. 
Вердикт: скорее всего, это неправда.
Помимо Анны Монс, у Петра было множество других любовных связей: с придворными дамами, которые становились его более или менее постоян­ными любовницами, со служанками или случайными женщинами, попав­шимися ему под руку в походах и путешествиях. Как и отношения Петра с Анной Монс, связи эти описывались в донесениях иностранных дипломатов и широко обсуждались в народе: об этом мы знаем из следственных дел Преображенско­го приказа и Тайной канцелярии. В придворных кругах шепта­лись, что бастар­дами Петра были легендарный полководец Петр Румянцев-Задунайский и фельдмаршал граф Захар Чернышев: матери и того и другого были в свое время любовницами императора. 
Тем не менее обосновать версию о том, что среди внебрачных детей Петра был Ломоносов, трудно. При жизни ученого таких слухов не ходило. Легенда эта восходит к опубликованным уже в наше время мемуарам архангельского моряка Василия Корельского: в них автор ссылался на семейные предания и на некую рукопись, которая якобы хранилась в их семье еще до войны, но затем пропала. Свидетельства эти весьма сомнительны. Если верить Корельскому, встреча матери Ломоносова с Пет­ром должна была произойти в начале января 1711 года в Усть-Тосно, однако этот период жизни Петра задокументирован достаточно хорошо, на Севере в эти дни он не был. Предположение же о том, что своей карьерой и положением при дворе Ломоносов обязан своему статусу бастарда — чистая спекуляция, не подтвер­ждаемая вообще ничем.
Великий драматург, актер или необразованный укрыватель зерна?
Оставьте ваш e-mail, чтобы получать наши новости
Оставьте ваш e-mail, чтобы получать наши новости
История, литература, искусство в лекциях, шпаргалках, играх и ответах экспертов: новые знания каждый день




Петра:

Фото

Видео


Карта





Петра — древний город в Иордании, столица Идумеи, позже столица Набатейского царства. В июле 2007...
Гора Небо — место предположительной кончины пророка Моисея и место, откуда Бог показал ему Землю...
Джераш — один из трех великих римских городов. Его улицы с колоннадами, изысканный овальный форум,...
Красное море — внутреннее море Индийского океана, расположенное между Аравийским полуостровом и...
2023 © «wikiway.com». Копирование материалов запрещено.
Петра — древний город в Иордании, столица Идумеи, позже столица Набатейского царства. В июле 2007 г. этот город был включен в список Новых семи чудес света, наряду с пирамидами в Гизе (Египет) , мавзолеем Тадж-Махал (Индия) и городом индейцев Мачу-Пикчу (Перу) . Посещение Петры, несомненно, станет главным событием вашего визита в Иорданию.
Столь высокий статус неизбежно влечет за собой рост популярности. К сожалению, деревня Вади-Муса, расположенная при въезде в Петру, представляет собой уродливое скопление отелей, магазинов и сопутствующих учреждений, живущих исключительно на средства от туристического бизнеса. Но даже это не может омрачить впечатление от удивительного феномена, каким является древний город Петра.
Уже в самом начале спуска в долину Вади-Муса вы зам
Голые женщины качки (40 фото) секс фото
Жарит рыжую кудряшку
Большие жирные жопы (63 фото) секс фото