Петербургские нравы

На Петербургской стороне на одной из улиц, быстро застраивающейся огромными домами, в комфортабельном доме, принадлежащем занимающему видное общественное положение лицу, прошлым летом сняла квартиру из шести больших комнат пожилая дама вдова Ш.

Администрация дома навела справки и узнала, что г-жа Ш. перед тем 12 лет занимала богатую квартиру неподалёку и платила аккуратно. Квартиру в новом доме сдали охотно, г-жа Ш. отделала её шикарно за свой счёт и переехала в августе.

Дом заселён сплошь состоятельной и интеллигентной публикой. Едва г-жа Ш. устроилась на новой квартире, как к управляющему и домовладельцу посыпались от жильцов жалобы. Семейные люди жаловались, что по лестнице невозможно пройти, чтобы не встретить вереницу гвардейцев, старых генералов и элегантных статских, в течение всего дня и до поздней ночи стремившихся в квартиру г-жи Ш. В то же время туда же устремились молодые красивые женщины как богато одетые, в кольцах и бриллиантах, так и простенькие, и даже в платочках. У подъезда постоянно дежурили автомобили, экипажи собственников и лихачи. На лестнице наблюдались сценки весьма пикантного характера.

Нарядили негласное расследование и прежде всего стали следить за объявлениями в одной распространённой газете. Оказалось, что ежедневно в одном и том же номере газеты появляется по 3, по 4 и даже по 5 объявлений на разных языках и на весьма заманчивые темы: «юная массажистка», «маникюрша», «английский метод», «всевозможные поручения», «cons. diff., discrétion absolue», «эликсир молодости» и много других. В объявлениях значился адрес г-жи Ш. или же проставлен был № одного из двух принадлежащих ей телефонов, или же предлагалось писать до востребования на имя М. – французская кличка вдовы Ш. в молодости, как об этом узнали от одного из её клиентов. Попробовали позвонить по телефонам, указанным в объявлениях. Отвечала сама г-жа Ш., изъявившая полную готовность познакомить говорившего с брюнеткой или блондинкой, и любезно приглашавшая пожаловать в определённый час и день к себе на квартиру для rendez-vous.

В первых числах сентября администрация дома предложила почтенной вдове, не доводя дела до скандала, порвать контракт и искать более подходящую для её деятельности обитель. Г-жа Ш удивилась. 

 – Вот, странно, на Морской, на Конюшенной, на Пушкинской можно держать квартиру для свиданий, а на Петербургской стороне нельзя? Да вы ещё докажите, что у меня притон, а не честное заведение для массажа и маникюра. Полиции я не боюсь – у меня сильная протекция: среди моих клиентов имеются и графы, и князья, и важные генералы, да и среди дам есть представительницы лучшего общества, с большими связями.

Пожаловались в участок. Там очень удивились. Никогда ничего подобного не замечали. Посоветовали обратиться непосредственно в градоначальство. В канцелярии градоначальника выразили искреннее сочувствие, но признались, что закон не даёт права администрации вмешиваться в такого рода частное дело, и преподали совет, – обратиться во врачебно-полицейский комитет, который должен следить за притонами. Правда, пройдёт несколько месяцев, пока комитет проверит заявление, составит протокол и направит через полицию в суд, но у домовладельца есть полная возможность приказать дворникам и швейцару не пускать на лестницу подозрительных посетителей г-жи Ш.

Пришлось последовать совету, подать жалобу во врачебно-полицейский комитет, и, вместе с тем, поставить охрану у парадного подъезда. Подозрительных женщин и кавалеров стали опрашивать, и тех, кто сознавался, что идёт к г-же Ш. по газетному объявлению, на лестницу впускали. Врачебно-полицейский комитет произвёл расследование и в минувшем ноябре направил дело в суд, по обвинению г-жи Ш., она же М., по 528 ст. угол. улож., за устройство дома свиданий.

В свою очередь, г-жа Ш. привлекла управляющего домом к ответственности за самоуправство, за то, что он преградил доступ к ней её знакомых. Кроме того, одна из невпущенных дам обвиняет того же управляющего за оскорбление словом и действием.

Газета «Биржевые ведомости» от 13-го декабря 1913 г.