Перевод стрима с Hadar Goldberg
Дебатная Говорильня
Оглавление
О либеральном пузыре в международных дебатах
О ребаттле, расширении и анализе
Значимость POI и наказание за отказ от взаимодействия
Преодоление страха международных дебатов
Дебаты в Израиле
ЖЕНЯ А: Почему дебатеры в Израиле так хорошо выступают? В чем их секрет? Как организованы дебаты в Израиле?
ХАДАР: Зависит от множества факторов. Возможно потому что мы позже приходим в дебаты, чем в других странах, а значит у нас уже есть какой-то жизненный опыт. И иметь вокруг таких же взрослых людей с жизненным опытом полезно. Дебаты — это больше психологическая игра, а не интеллектуальная. Когда я сужу новичков, я смотрю не только на их ум. Да, это тоже важно, но умных людей и так много.
Успех в дебатах зависит также от других факторов. Например, насколько ты способен проиграть в дебатах, но все еще вынести пользу от фидбебка судьи и не сломаться. Насколько ты последователен и регулярен. Насколько ты готов приоритизировать саморазвитие, нежели чем победы. Когда вы играете на играх в институте, не думайте «надо выиграть эту игру» — это плохая тактика. Говорите себе «нужно отработать тот или иной скилл». На турнирах я бы не стала рисковать и приоритизировать какие-то конкретные скиллы, подводя тиммейта. Но на играх в инстиуте это безопасно. Это первая вещь.
Вторая вещь — это то, как у нас в Израиле построено дебатное общество. Одна из лучших вещей, которая у нас есть, это требования к спикерам, которые хотят выступать в международных дебатах и получить финансирование. Эти требования заключаются в том, что ты не можешь просто взять и уйти из комьюнити после нескольких побед. От меня, например, требовали посещать 70% игр в Тель-Авиве и судить их, чтобы меня допустили играть на ЧМ Европы от лица Тель-Авива. Я должна была судить несколько соревнований от лица Тель-Авива. Это создает норму, и если ты этого не делаешь, то на тебя все косо смотрят и тебе может быть постыдно. Поэтому люди остаются дольше в комьюнити. В некоторых других странах спикерам плевать на свое комьюнити. У нас же все строго.
Но еще у нас есть одна спорная система в комьюнити, и последнее время я склонялась к тому, чтобы ее закэнселить.
У нас есть cap system (система ограничений), которая сначала была хорошей.
Она отличается от системы n-1. У нас есть ранги судей, от судей среднего уровня до Super Chair, что конечно довольно неловкое название.
И команды распределяются к соответствующим судьям по уровню навыков, а не случайно, как в системе n-1.
Но проблема с этим в том, как честно и объективно решить, какой ранг у судьи.
В первое время это помогало, потому что это работало как стимул для комьюнити отправлять на судейство только хороших судей.
Еще одна наша специфика — факт того, что очень многие люди работают в технологическом секторе, потому что в Израиле высокий технологический пузырь.
Это тоже важно, потому что такая работа дает тебе больше контроля над своим графиком, и поэтому даже выпускники часто все еще играют в дебаты, потому что они могут подстраивать свой график под турниры.
ЖЕНЯ А: Кстати, какая в Израильских дебатах доля людей занимающихся STEM (технологии и математика), и социальными науками?
ХАДАР: Везде по-разному. В Тель-Авивских комьюнити, например, очень много студентов компьютерных наук. У нас есть также студенты правоведы, право у нас на втором месте по популярности. В Иерусалиме у нас особенно много правоведов, потому что чаще всего там играют в правовых университетах.
ЖЕНЯ А: Помогают ли как-то дебатному комьюнити университеты? У нас в России, например, было много помощи от университетов в 2017, когда мы только пришли в дебаты. Но сейчас это проблема и за все нужно платить самому.
ХАДАР: Я раньше ругалась на то, как университеты не заботятся о дебатах. Я всегда злилась, что они финансируют много других вещей по типу Model UN, который точно не должен быть более интересным чем дебаты.
Как никак, у Израиля много достижений в дебатах и в какой-то момент мы Израиль пять раз подряд были победителями WUDC.
Но я думаю что я смягчила свой взгляд на это со временем, когда начала дебатировать на международном уровне и увидела ситуацию в других странах.
Даже в Европе университеты почти не финансируют дебатные комьюнити.
В Израиле мы в среднем получаем 12000 долларов в год на дебаты.
Это не так много, но достаточно, чтобы оплатить тренеров, судей, регистрацию на турниры и иногда даже билеты.
Но я думаю это важный вопрос и нужно его поднимать. Нужно финансировать дебаты, чтобы больше людей могли позволить оставаться в комьюнити и развиваться.
О ESL-спикерах
ЖЕНЯ З: Кстати, ты начала дебатировать на английском с самого начала или когда уже играла на иврите какой-то период времени?
ХАДАР: Сначала я начала с иврита. Обычно в Израиле мы играем первый год только на иврите, на втором году мы начинаем все больше играть на английском — мы стараемся играть один раунд на иврите и один на английском.
ЖЕНЯ З: Какое у тебя мнение насчет предвзятости к ESL-спикерам? Существует ли она, сталкивалась ли ты с ней сама?
ХАДАР: Да, я сталкивалась с этим раньше. Эта предвзятость существует, но ее становится все меньше. Огромное количество ESL-спикеров проходят в финал, и для них делают специальные финалы, которых раньше не было.
Но эта предвзятость везде разная, потому что английский у всех разный. В Израиле многие знают английский хорошо и это спасает.
Разные акценты вызывают разную предвзятость у судей. Я, например, воспринимаю восточно-европейский акцент, потому что мой папа русский и я к этому привыкла. Для меня шотландский акцент в разы сложнее, чем восточно-европейский.
Думаю, что это верно и для многих других судей. Думаю, что европейцы страдают от этой предвзятости, когда сталкиваются с американцами, потому что американцы не привыкли к их акценту.
ЖЕНЯ З: Что нужно делать ESL-спикерам, чтобы не попасться на такую предвзятость? Есть ли какие-то советы?
ХАДАР: Не пытайтесь переиграть нейтивов контентом. Вы играете на их территории.
Лучше сфокусироваться на том, чтобы выигрывать стратегией, чем контентом. Они просто смогут сказать больше контента за 7 минут, чем вы, потому что они говорят быстрее и лучше. То есть лучше пытаться победить лучшим фреймингом, лучшим взвешиванием, метриками, изменением клэша. Тогда нейтивы теряют свое сравнительное преимущество.
Еще я бы порекомендовала ESL-спикерам использовать много структуры, чтобы судья мог отследить что вы говорите.
Нужно четко проговаривать ваши поинты, ваши выводы и тд. Метадебаты очень важны. Важно проговаривать «вот что я доказал, вот почему это важно».
И в целом практика дебатов на английском помогает. Не обязательно говорить прям супер свободно. Я, например, когда забываю слово на раунде, не буду вспоминать это слово, потому что это займет слишком много времени. Вместо этого я постараюсь объяснить это слово, это займет 10 секунд. А после игры я загуглю это слово, чтобы потом не забыть на следующем раунде.
И еще, важно говорить с уверенностью. Предвзятость к ESL-спикерам как раз происходит из-за неуверенности в речи.
О либеральном пузыре в международных дебатах
ЖЕНЯ А: Было ли что-то, что удивило тебя в международном сообществе дебатов?
ХАДАР: Да, было много вещей. Вещь, которая отличалась от нашего комьюнити больше всего — это количество норм и правил эквити, касающихся того, что можно и нельзя говорить на турнире.
Судьи как будто ищут в твоих словах какое-то плохое намерение, если ты где-то используешь неидеальный вординг. К этому нужно привыкнуть.
Я пытаюсь нормализировать отсутствие идеального вординга. Поэтому я была счастлива, когда на полуфинале этого WUDC была тема «ЭП сожалеет о доминировании либеральных взглядов в университетах». И я прям сказала на раунде все, что насчет этого думаю.
Но на самом деле к сожалению многие спикеры рискуют потерять спикерские, если они критикуют либеральную повестку.
ЖЕНЯ З: Считаешь ли ты, что международные дебаты живут в либеральном пузыре? Должны ли мы об этом беспокоиться? В России, например, можно строить даже сумасшедшие консервативные аргументы, если вы сможете их доказать. Но я бы точно побоялась делать это на международных турнирах.
ХАДАР: я думаю, дебаты — это игра о убеждении и обмене идеями. Поэтому цензурирование плохо.
Но проясню: часто когда спикеры строят сумасшедшие консервативные аргументы, это само по себе не плохо, и их не нужно за это наказывать. Но суть в том, что эти аргументы просто часто глупые.
Потому что если вы строите радикальный аргумент за любую сторону, он часто будет глупым. Но я считаю, что действительно существуют адекватные, валидные консервативные аргументы, но их редко можно услышать в современных дебатах.
Например я разбирала тему «ЭП разрешит мужчинам отказываться от прав и обязательств по отношению к нежеланному ребенку, если женщина отказывается от аборта».
И многие команды негодовали, не понимая как тут можно играть на правительстве.
Хотя я, например, скорее за правительство в реальной жизни.
Командам оппозиции я сказала, что тут нужно играть pro-life позицию. И они были в шоке, потому что никогда не защищали pro-life в дебатах.
Я лично не pro-lifer, но мне кажется, что это не какая-то сумасшедшая консервативная позиция, которую невозможно защищать.
Есть много центристских, разумных и обычных идей, которые можно играть в дебатах. И мне кажется нам становится все сложнее убеждать тех, кто с нами уже не согласен.
Принципиальные аргументы
ЖЕНЯ З: Какое у тебя мнение насчет принципиальных аргументов? Такие же ли они валидные и сильные, как утилитарные?
ХАДАР: Принципиальные аргументы проигрывают утилитарным не потому что они не работают, а потому что многие дебатеры просто не умеют их играть.
Но на самом деле разница между принципиальными аргументами и утилитарными — искусственная. Утилитаризм — это ведь метрика, философия, которая принципиально считается верной. Поэтому это тоже принцип.
Я думаю, что любые аргументы должны иметь следующие компоненты:
а) почему аргумент верен в контексте темы
б) доказательство метрики, которую мы используем
Думаю, что реальная жизнь обстоит так: есть кейсы, где утилитарка перевешивает принцип, а есть кейсы, где принцип перевешивает утилитарку.
Поэтому нужно доказать, почему мы используем тут или иную метрику, и почему аргумент верен, чтобы взвесить эти вещи.
Автономия, например, это наверное один из самых распространенных принципиальных кейсов. Для судей кажется весьма интуитивным, что есть случаи, когда автономия важнее утилитарных последствий. Например человек может есть вредную пищу или получать бесполезное образование и государство не будет вмешиваться в его жизнь, потому что его выбор важнее, чем потенциальные последствия.
И вопрос в том, где мы прочерчиваем линию. Мы же не даем людям автономию употреблять героин.
И поэтому нужно отдельно придумать причины и доказать, почему мы прочерчиваем линию именно здесь. То есть мы показываем, почему автономия верна для вредной пищи, но не верна для героина.
Например, потому что мы не осведомлены о последствиях, или потому что это необратимое решения (ты принимаешь решения сейчас и это блокирует твое будущее), или потому что есть фактор зависимости, и ты не можешь думать рационально, у тебя ломка.
В общем, принципиальные аргументы в целом такие же как и любые другие. Вы просто накидываете причины.
Олды и распределение судей
ЖЕНЯ А: Есть ли в международных дебатах такая же иерархия, где есть олды, которые могут делать что-то, что другие не могут?
ХАДАР: Думаю это зависит от конкретного комьюнити и от конкретных судей. Конечно, это распространенная предвзятость, да. Например, если средний спикер играет консервативный кейс, люди подумают, что это бред. Но если я буду играть консервативный кейс, то люди подумают, что это разумно. Конечно, мне тоже нужно хорошо доказать этот аргумент, но в любом случае мне это сойдет с рук, потому что ко мне изначально относятся серьезнее.
Но есть и судьи, которым вообще плевать на все это. Поэтому это индивидуально.
В частности поэтому в дебатах постоянно идет дискурс, какие румы должны судить топовые судьи. Я лично считаю, что топ-судьи должны судить топ-румы. Потому что ставить четвертое место очень сильным командам, когда они действительно заслуживают четвертое место, требует большего, чем просто хорошего судейства. Это требует уверенности, которая приходит только если вы топ-судья.
ЖЕНЯ А: А по какому принципу сейчас чаще всего распределяют судей в румы?
ХАДАР: Приоритизируют в основном средние комнаты.
Им чаще дают хороших судей, потому что говорят, что топ-румы и так брейкнутся, и порядок брейка менее важен, чем сам факт того, кто брейкается, а кто нет. Мне лично эта логика не нравится, я считаю она упускает много нюансов, но это общепринятое мнение.
Гендерное равенство в дебатах
ЖЕНЯ А: Это интересно, потому что, возможно, это связано с количеством команд на турнире. Если вы играете в одной из верхних комнат на большом турнире, вы скорее всего брейкнетесь. На турнирах в России обычно участвует около 40 команд. И вы должны объяснить одной из команд, почему она не брейкнулась, даже если она играла в топ-руме.
Возможно нам стоит поговорить о дискуссиях, касающихся женщин и цветных людей в дебатах. Потому что, с моей точки зрения, в международных дебатах существует гендерное равенство. Это только моя точка зрения, но мне кажется, что оно существует в международных дебатах, чего нельзя сказать о нашем обществе.
Есть ли на самом деле проблемы с гендерным равенством в дебатах, или они уже решены?
ХАДАР: Очевидно, что все еще есть проблемы. Для контекста: последний раз женщина становилась Лучшим Спикером Worlds в 2017-м году, последний раз сразу 2 женщины участвовали в финале Worlds в 2007-м году.
Проблемы все еще существуют, но в большей степени в вопросах топ-румов. В нижних и средних комнатах уже играет достаточно много женщин, но в самых верхних комнатах женщины все еще встречаются редко.
Я думаю, есть несколько подходов к решению этой проблемы. Однако, мне кажется, что далеко не все подходы внедряемые на практике сегодня приносят больше пользы, чем вреда. Например, вы слышали о правиле Worlds, согласно которому ⅓ каждой делегации должна быть представлена женщинами?
ЖЕНИ: Нет, никогда.
ХАДАР: Существует правило, согласно которому, ⅓ каждой делегации участвующей в Worlds должна состоять не из мужчин. Я думаю, это очень плохое правило, логику которого я понимаю, но я вижу, как это работает на практике. Некоторое время даже были проблемы с нехваткой женщин. Более того, вместо продвижения большего числа женщин, фактически женщин принуждали судить турниры, отправляя мужчин в качестве игроков. Я не думаю, что это было что-то преднамеренное, или что-то похожее на ненависть к женщинам. Я думаю проблема в попытке навязать эту практику сверху вниз, когда существует проблема с нехваткой женщин в сообществе. Это закономерно будет приводить к подобным результатам. В результате таких мер мы не улучшаем навыки женщин, чтобы они стали хорошими спикерами, и могли играть на Worlds, мы просто каждый год берем одних и тех же женщин и включаем их в состав делегации.
Я думаю, что любая попытка вовлечь больше женщин в дебаты не должны начинаться сверху. Это должно начинаться с самого низа, это должен быть своего рода постепенный процесс развития, в ходе которого появляются женщины способные занимать высокое место в будущем.
Для этих целей вы можете дать девушкам-новичкам больше примеров успешных в дебатах девушек. Обычно люди в клубах говорят своим новичкам: “Смотрите, вот 5 успешных девушек в дебатах”. Но на самом деле, это очень плохой способ донести до них мысль. Вместо этого лучше покажите им список из 10 успешных спикеров, где будет 5 женщин. Это будет гораздо эффективнее.
ЖЕНЯ З: А что вы думаете о турнирах для женщин и “гендерных меньшинств”? В России 2 года назад некоторые люди пытались сделать такой турнир, но, мне кажется, это не очень хорошая идея, потому что у нас очень маленькое сообщество, и очень трудно создать хороший турнир для всех, не говоря уже о турнире для одного пола. Как вы думаете, являются ли такие турниры эффективным инструментом или нет?
ХАДАР: Это может быть эффективно. Но чаще всего это реализуется не очень хорошо. Я думаю, проблема этой неэффективности на практике в том, что большинство сообществ, которые организовывают такие турниры, делают это в основном для демонстрации заботы, а не оказания реальной помощи. И вы можете понять это, просто посмотрев на то, в какой день недели они проводят такое мероприятие. Например, Оксфорд и Кембридж проводят основные турниры на выходных, а турниры для женщин в пятницу. Для таких турниров ниже финансирование и так далее.
Две вещи, которые делают турниры для женщин не такими уж хорошими:
1) Ограничение, заключающееся в том, что все судьи также должны быть женщинами. И я отчасти понимаю логику этого решения. Но тут та же проблема с принудительными решениями, принимаемыми сверху вниз. Если у вас еще нет достаточной базы из хороших судей-женщин, вы фактически заявляете, что на этом турнире будет ужасный судейский пул. Конечно, есть хорошие судьи-женщины, но если вы хотите сделать большой турнир, то вряд ли их будет достаточно. Особенно тяжело себе представить, что все хорошие судьи-девушки будут доступны в один день, тем более, когда средства на организацию турнира крайне ограничены.
2) По какой-то причине 90% женских организаций имеют полный набор движений за социальную справедливость с сильным акцентом на феминизм. Это похоже на выкрик: “Мы женщины, и будем обсуждать только женские проблемы!”. Разве это не противоречит изначальному замыслу таких мероприятий?
Есть одна вещь, которую мы делали в Израиле несколько лет назад, и как мне кажется, достаточно успешно. Это что-то вроде гендерного турнира без ограничений на участие по половому признаку. Мужчины тоже могли участвовать, но весь набор тем на турнире был посвящен гендерной тематике, и очень сильно ориентирован на просвещение людей о проблемах связанных с этим. Очевидно, что участие мужчин в таком мероприятии крайне необходимо.
В 2021-м году мы решили провести специальную учебную программу связанную с гендерными проблемами и феминизмом. Мы сотрудничали в этом с Korean WUDC. Мы провели семинары по секс-работе, исламскому феминизму и проблемах темнокожих женщин. Я думаю, что получилось действительно неплохо, и мы получили много положительных отзывов в том числе от мужчин. И мне кажется, что это гораздо более эффективный способ, в отличие от простого запрета мужчинам участвовать на турнире.
ЖЕНЯ З: Я согласна
О ребаттле, расширении и анализе
ЖЕНЯ А: Да, потому что кажется, что образовательные программы действительно более важные. Это интересно, потому что ваша позиция во многом похожа на то, что мы имеем в российском дебатном сообществе.
Следующий вопрос, возможно, предпоследний. Он касается непосредственно дебатов. Мы хотим обсудить различия между международными дебатами и российскими, из тех, что мы заметили.
Первое касается баланса расширения и ребаттла в речи члена правительства или члена оппозиции. В России мы привыкли, что спикер расширения дает большое расширение на 7 минут, а весь ребаттл оставляет на речь секретаря. Но на финале EUDC член правительства около 5 минут давал ребаттл, а лишь потом приступил к своему расширению. Это обычная практика, полезно ли это и как вы лично действуете?
ХАДАР: Это зависит от обстоятельств. Разные люди обладают разными навыками. Есть спикеры, которые любят много отбивать в своей речи, и у них это отлично получается. Я обычно так не поступаю. Однако, я все же даю несколько отбивок в речи, особенно если я член оппозиции. Потому что если все отбивки будут только в речи секретаря оппозиции, то у закрывающего правительства не будет возможности восстановить свой кейс. Это достаточно хитрая тактика, и некоторые судьи действительно наказывают за такие действия. Моя общая практика на речах расширения: Не более двух минут на ребаттл. Иногда могут быть ситуации, когда мне нужно будет уделить ребаттлу больше времени. Например, если я понимаю, что мы определенно выше двух команд, и нам нужно победить лишь третью, тогда я уделю ребаттлу на эту команду больше времени. Но это редкость, обычно я действую исходя из своего правила.
Обычно я доверяю своему партнеру по команде и просто позволяю ему делать свою работу. К сожалению, очень мало спикеров воспринимают дебаты, как командную игру, и пытаются выиграть за счет одного выступления. Если бы я попыталась выиграть дебаты одной речью, то мне пришлось бы включить в свою речь и ребаттл, и взвешивания, и оставить еще немного времени на конструктив. Но у нас есть два выступления, и если мой тиммейт действительно хорошо справляется с ребаттлом и взвешиванием, то я доверю эту работу ему, потому что глупо делать на речи расширения работу, с которой мой тиммейт справится лучше.
Значимость POI и наказание за отказ от взаимодействия
ЖЕНЯ А: Вы уже упомянули о случаях, когда Закрывающее Правительство не может восстановить кейс после ребаттла аналитика оппозиции. Это действительно неприятная ситуация, которую мы испытали на себе. У нас в России нет никаких ограничений для такого рода действий. Эта проблема также актуальна в случаях, когда Заместитель Лидера Оппозиции дает новый аргумент на второй речи, а Открывающее Правительство уже не может с этим взаимодействовать.
ХАДАР: Да, исходя из судейского руководство, команда должна быть за это наказана. Судьи часто пренебрегают этим правилом, однако они должны его соблюдать.
Чтобы внести ясность ЗЛО разрешено добавлять новый материал. Однако, есть определенный порог для этого. Например, если ЗЛО приводит совершенно новый важный аргумент, который не мог быть предсказан командой П1, и этот аргумент переводит дебаты на совершенно новое поле, то я бы ожидала, что ЗЛО возьмет POI у П1. Мы всегда ожидаем от команд, что они позволят другим командам взаимодействовать с материалом. И чем ближе сравнение между командами, тем выше значимость этого фактора в расстановке мест.
ЖЕНЯ А: Это интересно, потому что Артем Самарский проделал большую работу в этом направлении, но все пошло прахом по понятным причинам. После того, как Артем несколько раз поучаствовал на WUDC и EUDC, он стал своего рода инноватором в русскоязычных дебатах. И он пытался ввести правила о POI. Судьи должны были наказывать команды, которые не дают возможности взаимодействовать со своим материалом на POI. Это провалилось. Часто в русскоязычных дебатах складывается ситуация, когда 4 команды играют в 4-х совершенно разных плоскостях, и судье каким-то образом приходится сравнивать этот материал.
А как вы относитесь к наказанию за игнорирование POI? И здесь более личный вопрос: Как наиболее эффективно внедрить это в русскоязычные дебаты? Потому что мне кажется, что это очень важно, но продолжает игнорироваться в нашем сообществе.
ХАДАР: Да, это действительно важно. Сначала поговорим о наказании за игнорирование POI. Я бы была осторожна с применением полноценных санкций, потому что это может исказить работу судейства. Например, если вы вводите санкцию в виде спикерских баллов. Но проблема в том, что спикерские баллы должны соответствовать местам, и если вы снижаете спикерские команде, занявшей первое место, то вам придется снизить спикерские всей комнате.
Я думаю, что для внедрения этого правила, нам не нужно выбирать санкции в виде снижения спикерских. Лучшее предложение на эту тему из тех, что я слышала, заключается в наказании временем. Например, мы берем расчет: 15 секунд на POI + 15 секунд на ответ выступающего. Если спикер отказывается от взятия POI, то у него есть только 6:30 на свою речь, вместо привычных 7 мнут. Я думаю, это самый разумный вариант санкций.
Однако, я думаю, что эта проблема отчасти решается сама собой после возврата к очным дебатам. Потому что вживую вам гораздо тяжелее игнорировать POI, нежели в онлайн-режиме. Я думаю, каждый тренер должен приучать своих новичков брать POI с точки зрения стратегической выгоды и правилам хорошего тона. Но я слышала, что в некоторых клубах новичкам говорят, что отказ от POI может являться хорошим решением, но мне кажется, это отвратительным, эта не та норма, которую мы хотели бы внедрить в дебаты. Я думаю, вам нужно прививать своим новичкам привычку брать POI. Например, если на тренировке они не взяли POI, вы публично ругаете их за это.
ЖЕНЯ А: А есть ли какой-то смысл брать POI, когда вы например О2, и вам задает POI П1, говоря: “Мы хотели бы сравнить себя с О2”?
ХАДАР: Зависит от того насколько непредсказуемым было ваше расширение относительно О1. Если вы глубже доказали аргумент, который работает в том же поле, что и на первом столе, то у П1 уже была возможность работать с этим материалом на своих речах. Однако, если вы даете совсем непредсказуемый материал для команды П1, и не берете POI от них, то я бы очень сильно учитывала это при вашем сравнении.
Преодоление страха международных дебатов
ЖЕНЯ А: Отлично, я приму это к сведению, на случай если вы будете нас судить. Хорошо, мы уже подходим к завершающей части, но у меня есть еще один более личный вопрос. Что вы посоветовали бы людям, которые хотят присоединиться к международным дебатам? Потому что международные дебаты кажутся гораздо более интересными и конкурентными, чем дебаты в любом местном сообществе, даже если оно очень хорошее. Что бы вы посоветовали людям, у которых есть такое желание, но они может быть напуганы, или не знают, как начать? Потому что мы очень слабо интегрированы в международные дебаты.
ХАДАР: Начните с более дружелюбных сообществ. Я думаю, вам будет легче всего интегрировать на Балканах, или в Израиле, или в других сообществах, которые имеют более схожие с вашими нормы. Вы можете посмотреть на карту стран, которые выступают против России, и понять какое сообщество, вероятно, будет к вам более дружелюбно. Обычно, это сообщества, которые более терпимы к русскому акценту. Забавный факт: Израиль - это единственная страна не из постсоветского пространства, имеющая высокую концентрацию жителей из постсоветского пространства.
Но в начале вам все равно может быть страшно и некомфортно играть. Поэтому я предлагаю вам сначала испытать некоторый культурный шок на региональном турнире, вроде Budapest Open, а не на WUDC. Лучше потерпеть неудачу на небольших региональных соревнованиях, а не на крупных мировых чемпионатах.
А в остальном я советую больше общаться с людьми из других сообществ. Я понимаю, что сейчас это несколько проблематично, но вы можете делать это в рамках онлайн-турниров. Это действительно помогает развеять многие страхи.
Дебатные достижения и карьера
ЖЕНЯ А: Я слышал, что международные дебаты могут помочь вам интегрироваться даже в сферы за пределами дебатов, не становясь тренерам и получая зарплату. Это могло бы помочь при поступлении в университет или что-то в этом роде?
ХАДАР: Это возможно. Зависит от того, как вы это презентуете. В какой-то момент я начала писать в своем резюме, что я Чемпионка Мира по дебатам. Я писала, что представляла свою страну и свой университет на Чемпионате Мира по студенческим дебатам. Работодатель не знает, играли ли вы в Open или EFL, ему и не нужно это знать. Но вы можете подробнее расписать то, насколько это большое достижение, например: Я прошла через испытание и выиграла возможность представлять свою страну на WUDC, я противостояла на турнире 700-м лучшим спикерам со всего мира и тд. Более того, вы можете презентовать множество вещей, не связанных с вашей спикерской карьерой. Например, ваш опыт организации турниров. Вы можете представить это так: Вот мои задачи, вот располагаемый бюджет, вот количество участников мероприятия, вот как я с этим справилась.
Развитие навыков и тренинги
ЖЕНЯ А: Круто, большое вам спасибо за то, что согласились присоединиться к нам. У нас есть небольшой вопрос из чата. Людям интересно, что стоит посмотреть или почитать, чтобы улучшить свои навыки, какие тренинги вы бы посоветовали?
ХАДАР: Это может быть темой для отдельного обсуждения. На данный момент я считаю, что Korean WUDC Training Program - лучшее, что есть. Их программа подготовки судей особенно превосходна. Но и многие спикерские тренинги там тоже очень хороши. Главное, тщательно подходите к вопросу о том, какой конкретно навык вы хотите улучшить. Есть очень много тренингов по самым разным темам, и если у вас не будет реальной цели и понимания проблем, то вы просто потеряетесь в этом потоке. Сначала выделите ваши систематические проблемы, а затем расставьте приоритеты в том, над чем вы хотите работать. Сосредотачивайтесь на одной, максимум двух проблемах одновременно, не пытайтесь исправить все и сразу.
Выделяйте проблемы наиболее конкретно. Потому что я часто слышу от людей: “Я хочу улучшить свой ребаттл”, но что конкретно? Есть очень много вспомогательных навыков, которые необходимы для создания хорошего ребаттла. И вы должны четко выделять свои проблемы. Например, люди которые работают над своим доказательством, часто начинают просто говорить больше слов, не понимая, что на самом деле им нужно работать над покрытием бремени доказательства.
ЖЕНЯ А: Круто. Я думаю, что такая саморефлексия - очень важная вещь. Есть так много важных деталей, которые мы упускаем, когда думаем, что дебатировать гораздо проще, чем это есть на самом деле.