Переходный кабинет как панацея? Белорусская политическая эмиграция рискует погрузиться в параллельный мир

Александр КЛАСКОВСКИЙ, политический аналитик

На конференции «Новая Беларусь» в Вильнюсе критики Светланы Тихановской предлагают создать ту или иную форму правительства в изгнании. Насколько реалистична такая перспектива? К чему этот замысел может привести?

Павел Латушко, руководитель Народного антикризисного управления, заявил, что создать переходный кабинет нужно уже «сегодня-завтра». Другой оппозиционер — Вадим Прокопьев настаивает на том, чтобы противники режима Александра Лукашенко неотложно сформировали за рубежом правительство, которое «должно собирать налоги, иметь в подчинении вооруженные силы и свой маленький “Моссад”».

Тихановская, по мысли оратора, должна или возглавить такой кабинет, или передать большую часть полномочий некоему решительному премьеру.

Радикальная риторика создает иллюзию чудодейственных решений

Очевидно, что сейчас выдавленные в эмиграцию противники режима оказались в серьезном концептуальном и организационном кризисе. Команда Тихановской в какой-то мере отстала от изменений ситуации в Беларуси и вокруг нее, допустила провалы в коммуникации с другими оппозиционными силами. Так что критика в адрес ее офиса частично выглядит логичной и справедливой.

Но очевидно и другое. Атака на офис во многом вызвана такими банальными вещами, как конкуренция за лидерство и ресурсы. Логично предположить, что к нынешнему раздраю приложили руку и спецслужбы Лукашенко (а возможно и Кремля), поднаторевшие в технологиях разложения оппозиции.

Факт то, что на Тихановскую кое-кто не прочь повесить всю ответственность за то, что Лукашенко еще в своем дворце, а не в Гааге или тюрьме, о чем мечтают многие его противники. Хотя, положа руку на сердце, мирное восстание 2020 года было практически обречено на поражение. И сегодня, в разгар контрреволюции, в фазе разгула черной реакции, чудодейственных стратегий быстрой победы, пожалуй, не может быть в принципе (что признаёт и тот же Прокопьев).

Но в такие периоды словесный радикализм способен быть особенно притягательным, создавать иллюзию, что все можно решить одним ударом. Стоит, мол, собрать конгресс, сформировать некую особую структуру, принять гениальный план, дать виртуальные полномочия лихому вояке — и дальше все пойдет совсем иначе, победа станет делом техники. Но на таких проектах не раз в истории обламывалась та или иная политическая эмиграция.

Кто признает военизированное правительство в изгнании?

Иные инициаторы правительства в изгнании, похоже, представляют его как некое отражение правительства Лукашенко, только с прогрессивными министрами во главе. Но подчиненные Лукашенко, по крайней мере, реально — другой вопрос, хорошо или плохо — управляют теми или иными сферами жизни страны. А что будут делать министры в эмиграции?

Кажется, замысел состоит в том, что они будут разрабатывать концепции светлого будущего в этих сферах. Но такая умозрительная деятельность грозит уходом в схоластику. Да, над проектами будущего следует думать, но кто мешает делать это сейчас, без дележа портфелей в теневом кабинете (что, к слову, грозит новым раздраем)?

Чем вообще Тихановская и ее команда препятствуют другим игрокам реализовывать свои проекты? Или суть в том, чтобы ее «раскулачить»? Но представление, что ее офис сидит на мешках с деньгами, — тоже иллюзия.

И уж совсем мало почвы под идеей создать военизированное правительство в изгнании. Тихановская не может механически передать свою легитимность какому-нибудь бравому подполковнику, ставшему в оппозицию к режиму. Отдельный вопрос — многие ли государства решатся признать такое правительство, а тем более — позволят создать на своей территории базу для подготовки освободительной армии.

Даже Киев, находясь в состоянии войны, предпочитает особо не раздражать режим в Минске, чтобы не накликать дополнительных бед на свою голову. Украине меньше всего нужен еще один фронт. Поэтому надежды, что та превратит полк имени Калиновского в некую армию вторжения, освобождения Беларуси от диктатуры или же пойдет на режим Лукашенко своими войсками, более чем призрачны.

Еще сложнее представить себе в роли такого плацдарма для подготовки освободительного похода (в трактовке Минска — для агрессии) соседние страны ЕС и НАТО. Там и так боятся российского вторжения, не решаются помогать по полной программе даже той же воюющей Украине.

Волшебных стратегий не будет

Несомненно, белорусские демократические силы нуждаются в реорганизации, лучшей координации, более четкой стратегии. Тихановская на конференции признала, что необходимо создать коллективный орган руководства и принятия решений.

Возможно, его и назовут переходным правительством, включат туда ряд фигур, которые сейчас чувствуют себя обделенными. Также мыслится реформировать довольно анемичный на сегодня Координационный совет.

Но понятно, что идиллического объединения всех со всеми не будет. Есть основания предполагать, что часть тех, кто атакует сегодня Тихановскую, настроены не на консолидацию, а на разрушение. И вообще — атаковать Тихановскую намного проще, чем штурмовать бастион режима, не отсюда ли такая активность иных деятелей? К слову, идеи отдельных ораторов — например, что надо жестко контролировать независимые СМИ — до боли напоминают мышление нынешней власти.

Наконец, легко себе представить, что через некоторое время, когда предполагаемое правительство в изгнании упрется в ту же твердыню режима Лукашенко, за спиной которого маячит Москва, а вдобавок наткнется на, скажем так, прохладное отношение Запада, в эту структуру тоже полетят гнилые помидоры.

На самом деле волшебных решений в сегодняшней ситуации (да, пожалуй, и в любой ситуации) быть не может. Борьба за перемены может оказаться не просто марафоном, а сверхмарафоном.

Отдельная проблема — как, борясь за свободу нации, уберечь белорусскую независимость от Кремля. При любой попытке демократических преобразований империя попытается нанести ответный удар. И тут понадобится не только умение махать саблей.

Иллюзия же простых решений, а тем более погружение в междоусобицы, переключение на «внутривидовую борьбу» могут привести политическую эмиграцию к банальному отрыву от белорусской реальности, уходу в параллельный мир.