Переговоры: Победа? Неустойчивый компромисс? 

В Стамбуле прошли переговоры между российской и украинской делегациями – итоги внушают сдержанный оптимизм. Россия больше не требует «денацификации» Украины, Украина — соглашается на внеблоковый и безъядерный статус при условии подписания гарантий безопасности по аналогии 5-й статьи НАТО от крупнейших мировых держав; второе — Россия не препятствует вступлению Украины в ЕС; третье — вопросы Крыма и Донбасса остаются неурегулированными (решение по Крыму замораживается на 15 лет, Донбасс обсуждается на прямых переговорах между Путиным и Зеленским). 

Что еще? «В целях повышения взаимного доверия» Россия объявила о «кардинальном» сокращении военной активности на киевском и черниговском направлениях, — доверия российское заявление не вызвало: Россия явно увязла под Киевом. 

Что дальше? Итоги переговоров по просьбе канала «Утро Февраля» комментируют эксперты.

Экономист, профессор Чикагского университета Константин Сонин:

«Я считаю, что впервые за время войны появились какие-то намеки на возможное завершение конфликта. Один реалистичный вариант — Россия сохраняет за собой то, что оккупированно на востоке Украины на данный момент, обсуждение юридических статусов разных территорий откладывается на потом, а Украина делает символические заявления о нестремлении в НАТО. Перемирие даст возможность Украине увеличить свои военные возможности и начать восстановление хозяйства и возвращение беженцев. Россия, до ухода Путина, будет сконцентрирована на сохранении его личной власти.»

Редактор Inliberty, главный редактор The Russia File; обозреватель International New York Times Максим Трудолюбов:

«Я бы отнесся к нынешним заявлениям с большой осторожностью. Россия будет продолжать войну, а для этого будет — частично — перебрасывать силы в восточном направлении. Некоторая передышка будет использована для этого. Объявлений о выводе войск из Сирии было как минимум три. 

Но я не военный эксперт. Для меня важно, что в многочисленных кризисах прошлого Путин демонстрировал одно и то же поведение — в экономических, политических и военных провалах он винил внешние обстоятельства и врагов. 

Враги все известны — западные страны, независимые политики, журналисты, активисты гражданского сектора и также - по российским недавним законам — те, кто называют войну войной и вторжение — вторжением. 

Это человек, который уверен, что ему все должны. Он всю жизнь стремится к признанию. И в его первые два срока ему многое было выдано авансом, были выданы членства в G8 и, например, ВТО. 

Но он и его приближенные всегда считали, что им, ко всему прочему, должны еще и выдать «сферу интересов». И чтобы уважали как императора или генерального секретаря. Но влияние достигается экономической и политической привлекательностью, а признание и вовсе «выдать» никто не может. 

Он начал с максимального признания, а сейчас, после нескольких попыток захватить признание силой, заканчивает наименьшим, он стал международным изгоем. Но нужно понимать, что он органически не способен признавать ошибки. Чувство, что ему все должны, только усилится. Он сейчас многих будет наказывать за свои провалы. Но и провалов будет становиться все больше. Он сейчас опаснее, чем когда-либо.»

Обозреватель, автор телеграм-канала EventsAndTexts 

Борис Грозовский: 

Отказ Путина от немедленной попытки взять Киев, Харьков, Чернигов, а ещё раньше — Одессу — большой успех Украины и всего мира, оказывающего ей поддержку. Очевидно, цена вопроса в случае попытки превратить крупнейшие города страны в развалины оказалось неподъемной даже для российского диктатора: слишком много жертв и разрушений. 

Выглядеть в глазах всего мира Гитлером Путин еще не готов: он пытается представить дело так, будто РФ высокоточным оружием уничтожает военную инфраструктуру Украины, а большое количество жертв — непреднамеренные издержки боевых действий. Теперь дело юристов — доказать, что это не так. 

Любое сокращение агрессивности боевых действий — благо, но я бы не стал переоценивать эффект переговоров 29 марта. Они могут оказаться обманным маневром с целью усыпить бдительность защищающейся стороны, ослабить интенсивность военной помощи Украине и/или добиться от Запада облегчения санкционного бремени, которое несет РФ. Вдобавок ослабление атак на украинские города сопровождается усилением репрессий против несогласных в России — Путин ведет борьбу на два фронта. 

Поэтому Консолидированная поддержка Украины и попытка заставить Путина играть по правилам, принятым в глобальном сообществе, не должны ослабевать. Параллельно странам, поддерживающим Украину, следует согласовать и формализовать условия, выполнение которых позволит начать разговор о снятии санкций. Если этого не будет сделано, военная авантюра, которая привела к множеству смертей и разрушений, будет стоить путинской диктатуре слишком дёшево, как после 2014, что мотивирует ее к следующим «подвигам».

Экономист, заместитель министра финансов РФ, первый заместитель председателя правления Центрабанка России Сергей Алексашенко, автор Хроники Мутного Времени:

Оптимизм и скептицизм

На фоне состоявшихся в Стамбуле российско-украинских переговоров рубль продолжил своё стремительное укрепление, которое на пике составило 12,5% за неполных два торговых дня. Такой энтузиазм я связываю с тем, что основные российские экспортеры решили продать валюту, посчитав, что объявленные результаты переговоров говорят о скором прекращении войны и о возвращении к «нормальной жизни» и к довоенному курсу рубля. Я не согласен ни с оптимистической оценкой переговоров, ни с ожиданиями скорого возвращения к довоенной жизни.  

Наверное, впервые за пять недель войны комментарии с двух сторон были максимально сближены: обе стороны подтвердили, что взят курс на подписание политического договора между Россией и Украиной, в котором будет зафиксирован нейтральный статус и международные гарантии безопасности последней. Кроме того, обе стороны подтвердили последовательность движения к объявленной цели: сначала обсуждение текста договора на уровне делегаций, затем переговоры на уровне министров иностранных дел, после чего подписание документа во время встречи президентов.

Худой мир лучше доброй ссоры – гласит русская пословица. В ее продолжение, хочу сказать, что пусть лучше дипломаты годами ведут переговоры, чем армии будут стрелять и убивать в течение одного дня. Однако политические декларации переговорщиков не остановили военных действий и не дают оснований ожидать скорого (хотя бы) перемирия. Вот, как я интерпретирую случившееся сегодня.

Россия отступила 

Российская делегация получила установку из Кремля максимально продвинуться в сторону сближения переговорных позиций. Возможно, Путину военные объяснили, что российская армия не сможет взять Киев ни при каких обстоятельствах. Возможно, министры экономического блока объяснили ему, насколько разрушительными для российской экономики стали уже введенные Западом санкции. Возможно, друзья российского президента рассказали ему о том, с какими проблемами стали сталкиваться они и их семьи. Возможно, ФСО (Федеральная служба охраны) положила на стол президента результаты опроса, в котором виден резкий рост антивоенных настроений в стране. Я могу только гадать. Но то, что сегодняшние объявления руководителя российских переговорщиков Владимира Мединского были подготовлены пресс-конференцией генерала Рудского, о которой я рассказывал недавно, это очевидно. 

Для сближения позиций российские переговорщики пошли на значимое смягчение своей стартовой позиции. Они согласились:

1. на встречу двух президентов. Это предложение Владимира Зеленского долгое время отталкивалось Кремлём, как бессмысленное;
2. снять из повестки дня лозунги «денацификации» и «демилитаризации» Украины;
3. снять из повестки дня требование о признании Украиной российской аннексии Крыма и Севастополя - «спорные вопросы между Россией и Украиной по Крыму и Севастополю решаются только путем двусторонних переговоров»;
4. снять из повестки дня требование о признании Украиной независимости ЛНР/ДНР,
5. сделать заявление о том, что предложения Украины по её нейтральному статусу, гарантиям безопасности и о проведении переговоров о статусе Крыма и Севастополя «носят конструктивный характер, и в России их рассмотрят».

Украина добилась значительного дипломатического успеха – фактически, ее концепция договора между двумя странами стала основой для дальнейшей работы переговорщиков. А смягчение её позиции выглядит гораздо менее существенным. Украинская делегация согласилась:

1. признать наличие спора между двумя странами о статусе Крыма и Севастополя; 
2. вывести Крым и Севастополь из-под действия будущих «гарантий безопасности»;
3. на использование Россией лозунга о том, что «Украина отказывается от стремления вернуть Крым и Севастополь военным путем».

Но война продолжается

Однако продвижение в политическом процессе не было подкреплено какими-либо договоренностями между военными. Россия сделала одностороннее заявление о сокращении военной активности в районе Киева и Чернигова, о чём сообщил заместитель министра обороны Александр Фомин

"В связи с тем, что переговоры по подготовке договора о нейтралитете и безъядерном статусе Украины, а также о предоставлении Украине гарантий безопасности переходят в практическую плоскость, с учетом обсужденных в ходе сегодняшней встречи принципов, министерством обороны Российской Федерации в целях повышения взаимного доверия и создания необходимых условий для дальнейшего ведения переговоров и достижения конечной цели согласования и подписания вышеуказанного договора, принято решение кардинально, в разы сократить военную активность на киевском и черниговском направлении». 

Однако, как это будет выглядеть на практике, Фомин пообещал рассказать по возвращении делегации в Москву. Судя по всему, никаких деталей своего решения российские военные представителям Украины тоже не раскрыли, поэтому заявление о «снижении активности никак не было прокомментировано или поддержано украинскими военными. единственным комментарием со сторону Украины по этому поводу стало заявление советника главы Офиса президента Михаила Подоляка о том, что это «позволит решить существенные гуманитарные проблемы».

Остаётся ждать

Дьявол в деталях, которые так любит обсуждать Владимир Путин, поэтому путь к «достижению договоренностей» может занять долгое время. Особенно, если Россия станет выдвигать условием закрепление положений договора в украинском законодательстве. По заявлению Владимира Зеленского, договор о нейтральном статусе и гарантиях безопасности Украины должен быть одобрен на референдуме, на проведение которого может потребоваться не менее 7-8 месяцев. Что будет делать в это время российская армия – остается под покровом тайны. Вернее – предметом обсуждения переговорных делегаций.

Подводя итоги: переговорный процесс находится на развилке. С одной стороны, Россия может его интенсифицировать с тем, чтобы завершить к 9 мая и заявить об очередной «победе над нацизмом». С другой стороны, Россия может, отказавшись от планов захвата Киева и других крупных городов Украины, продолжать тактику их ракетных обстрелов, сместив, одновременно с этим, фокус своих атак на юг Украины с целью расширения «сухопутного коридора» между Донбассом и Крымом. Выбор, по какому пути пойти, как всегда, предстоит сделать Владимиру Путину.

Политик, основатель Российского Антивоенного Центра,(АнтиЦентр), канала «Утро Февраля» Илья Пономарев:

Переговоры вызвали у меня смешанные чувства. Положительная их сторона в том что Российская Федерация фактически признала свое поражение в Украине (это еще не разгром, когда армия отступает, под поражением я понимаю невозможность достичь поставленных целей). Но, с другой страны, дальше у меня по отношению к этим переговорам возникают одни вопросительные знаки. 

Все основные положения этих договоренностей находятся в серой зоне – каким образом будут сформулированы гарантии безопасности Украины западными странами? И Российская Федерация тут не играет большой роли, главное, чтобы все озвученное не превратилось в пустую декларацию Будапештского меморандума, это должно быть полноценное многостороннее соглашение с несколькими западными странами по образцу Австрийского, которое будет подлежать ратификациям Парламентов всех стран, которые в этом участвуют. Пока я с трудом это представляю, хотя, конечно, все возможно. 

Второе. Совершенно непонятно, где будут находится российские войска, пока будут длиться переговоры. Многие и без этого говорят, что эти переговоры ни к чему не приведут, будут длительными, и все равно придется воевать, но при этом российская армия может получить длинный период на то чтобы окопаться, укрепиться, перегруппироваться и подтянуть резервы… Украинской армии тогда придется начинать все с начала, с позиции 24 февраля и потерей части территории. 

Третий вопрос: Зеленский регулярно ставить вопрос таким образом, что все это соглашение должно быть одобрено народом Украины на референдуме. Но референдум в стране с действующим военным положением не проводят. И даже если бы украинский Парламент внес бы поправки в законодательство и разрешил бы проведение Референдума в военное время – значительная часть Украины находится под оккупацией (примерно четверть), 10 млн внутренних перемещенных лиц, 3 млн украинских беженцев покинули страну и находятся вне территории Украины, – как провести хоть сколько-нибудь значимый и легитимный референдум для меня является чисто технической загадкой. Я не сомневаюсь в намерениях, не понимаю как это сделать, чтобы результаты такого референдума заслуживали внимания. 

Политолог Александр Морозов, Карлов университет, Прага:

Итог переговоров в Стамбуле таков: прекращения огня не будет, Кремль снимает войска на севере, перебрасывает в Донбасс и на юг Украины. Попытка захвата Киева окончательно провалилась. Цели Кремля прямо сформулированы в программе Скабеевой-Поповой по итогам переговоров: расширение территории ЛНР-ДНР, военные базы в Херсоне и Бердянске. Иначе говоря, Кремль готов остановить войну, зафиксировав расширение оккупированных территорий. Киев настаивает на том, что дальнейшие переговоры возможны. Итог их должен быть зафиксирован на встрече Зеленского и Путина при посредничестве Эрдогана. Киев предлагает схему мирного договора, которая для Кремля неприемлема: вывод войск на рубежи 23 февраля 2022 года, создание консорциума стран, дающих гарантии безопасности Украины в дальнейшем. Поэтому будем считать, что по состоянию на 30 марта пока нет никаких перспектив для дальнейших успешных переговоров, а есть уход Кремля из-под Киева и Чернигова, и начало новых ожесточенных боев на востоке и юге Украины.