Парадоксы сроков охоты на медведя

Есть сейчас интересный правовой парадокс с бурыми медведями: срок охоты на них заканчивается 31 декабря, то есть формально ничего не мешает охотиться на берлоге, но при этом в случае, если там будет самка с медвежатами - возникает противоречие с параграфом 62.18 и охотник становится нарушителем.

Но это только 1/3 проблемы. Вторая треть - куда деть медвежат (с пестунами и сеголетками, которые тоже бывают в берлогах - обычно вопрос решается также, как и со взрослым медведем (оставив за кадром возможный перестрел)).

В случае же нахождения медвежат неожиданно у охотников прорезаются "розовые сопли" и начинаются усилия разной степени героичности по спасению сирот. Обычно медвежата погибают в процессе транспортировки, реже - все-таки доезжают куда-то (обычно - в реабилитационный центр), где проблема перекладывается на других людей. 

Финальная часть проблемы состоит в том, что в настоящее время популяции бурого медведя показывает существенный рост и при этом количество добытых - снижается. Это не досужие домыслы и догадки, а вполне официальная статистика ФГБУ «Федеральный центр развития охотничьего хозяйства»:

Рост популяции имеет самую непосредственную связь с безопасностью людей, живущих в ареале обитания медведя либо посещающих ареал. Летальные исходы в случае нападения медведя случаются каждый год и можно полагать, что количество их будет увеличиваться в случае продолжения роста популяции.

Типичными сценариями в некоторых регионах уже являются систематические выходы медведей на кладбища и свалки, формируя таким образом новые, синантропные пищевые стереотипы.

Приведу мнение Михаила Кречмара (тема его кандидатской диссертации "Экология бурого медведя (Ursus arctos) на Крайнем Северо-Востоке Сибири") относительно оптимальных объемов изъятия : "Популяция не испытывает никакого антропогенного пресса, что дает свои плоды. Чтобы удерживать в стабильном состоянии численность медведей, например, в шесть-семь тысяч особей (на практике она может быть и вдвое больше), из нее надо постоянно изымать десять процентов. То есть ежегодно следует отстреливать около 600 животных. Отстреливается же, в лучшем случае, пятая часть этой нормы. Так что популяция растет и будет продолжать расти..."

Вернемся, однако, к берлогам и срокам.

Сразу замечу, что я не являюсь поклонником охоты на берлоге, но при этом допускаю такую охоту.

К сожалению, чаще всего она является спонтанной, а организация далека от стандартов профессионализма и безопасности.

При адекватной организации охота эта, вопреки распространенному мнению, сравнительно безопасна и скоротечна.

Тем не менее, даже такая охота или "охота" (кавычки тут в угоду поборникам некой "охотничьей этики", штуки эфемерной и сугубо индивидуальной, посему она более упоминаться в качестве аргумента в данном материале не будет) имеет влияние на контроль численности медведя.

Мода на медвежью охоту прошла, как трофей он не особо интересен, и при этом в закрепленных угодьях (видимо, памятуя о 90-х года прошлого века) цена охоты на медведя не является особенно доступной (в ЦФО и СЗФО сейчас это 50000 рублей и более). В УОП стоимость более доступна - 3000 рублей, но и эти квоты не выбираются чаще всего. Все эти факторы ведут к той ситуации с популяцией, что мы наблюдаем в статистических выкладках.

Но при этом есть иная позиция наших коллег, предлагающих сократить сроки охоты на медведя до 15 ноября, чтобы полностью исключить возможность добычи медведицы с сеголетками и медвежатами.

Приведу доводы кандидата биологических наук Киры Скриповой:

1) Современная организация охоты на берлоге не позволяет достоверно определять пол, количество и возраст находящихся в ней медведей;

2) Не существует государственной системы или государственной поддержки реабилитации и интродукции медвежат, оставшихся после охоты на берлоге сиротами;

3) Охота на берлоге малопопулярна, при этом существуют другие способы охоты с лучшей селективностью и более безопасные в летне-осенний период.

Принимая аргументы о том, что правильная и безопасная организация охоты на берлоге весьма непроста и часто логистически затруднена, а также то, что реабилитация медвежат с последующей реинтродукцией - серьезная проблема, особенно с учетом отсутствия государственной поддержки и квалифицированных кадров, не могу, тем не менее, согласиться с данной позицией по причине того, что дополнительные ограничения приведут лишь только к росту популяции.

При этом любые ограничения никак не влияют на приток медведей и медвежат в реабилитационные центры после охот системных браконьеров (для которых это бизнес) и изъятых в результате деятельности ФОИВ.

Вероятно, наиболее целесообразным в настоящее время будет являться кардинально иной шаг, а именно "приравнивание" бурого медведя к пушным видам в РнД, с установлением нормы добычи в сезон, сроки охоты при этом оставить прежние.

Это потребует изменений в правилах охоты (в статью III, параграф 62.18) и введение обязательной нормы на добор ВСЕХ медведей в берлоге с внесением их в РнД.

На этические "страдания" отдельных субъектов охотничьего сообщества ("жалко медвежат" и так далее) можно ответить очень просто - если не хотите добирать медвежат размером с котенка после медведицы, то не стоит ходить на берлогу. Гарантии от того, что в берлоге нет самки с мелкими быть не может (если только сам не уложил там спать самца предварительно). Считаю, что делая выбор в виде охоты на берлоге необходимо принимать на себя и возможные последствия, в том числе и "этические".

Хотел бы услышать мнения по высказанным предложениям. Прошу избегать отсылок к "охотничьей этике", а оперировать фактами и здравыми аргументами.

Также в первом комментарии размещу опрос, прошу заинтересованных поучаствовать.

UPD: ответ Киры Скриповой на мой материал