Памятник китобоям севера

Вопросы северных широт

Что вы знаете про Чукотку?

Это там где олени, чукчи, немного эскимосов, полярная, мать её, ночь, а ещё много льда, снега и холодный океан под боком, даже два. Ну, и до Америки подать рукой. В общем, что вы знаете про этот северо-восточный край России?

Наша история началась в 1976 году на берегу безлюдного острова Ыттыгран в Беринговом проливе – оттуда действительно в ясную погоду видна северо-западная оконечность соседнего континента, но сегодня мы будем не об этом.

В тот год в предпоследний день летнего сезона экспедиции Института этнографии АН СССР солнце и ветер в Силюкской бухте буквально на несколько часов разогнали туман словно специально для того, чтобы карбас с учёными не проплыл мимо и увидел десятки гигантских костей гренландских китов, в строгом порядке врытых в прибрежную гальку. Как позже удивлялся Михаил Членов, бывший начальником экспедиции, ещё за пять лет до этого, когда на Ыттыгране проводились раскопки древнего эскимосского посёлка с некрополем, осенний туман, моросящий мелким непрекращающимся дождем, скрыл от учёных находку, которая была всего в двухстах метрах от них. А сейчас хорошая погода подарила науке буквально сенсацию.

Что на тот момент были известно об эскимосской культуре? Во-первых, древние её представители не слишком сильно отличались от тех, кого застали этнографы XIX-XX веков. Во-вторых, эти морские охотники с трудом обеспечивали себя пищей, нередко оказываясь на грани катастрофических голодовок, до появления огнестрельного оружия уж точно. В-третьих, древние их посёлки даже в самые благоприятные времена не насчитывали более 100-200 человек, а здесь имело место явно слитное усилие большего числа людей, чем жители одного, пусть даже крупного поселения. Кто сказал Гиперборея? Нет, конечно же, это не она, но от этого история не становится более понятной.

Столбы стояли на протяжении почти полукилометра вдоль берега, поодиночке, группами по два, целыми скоплениями — несколько десятков огромных, больше пяти метров высотой, челюстных костей гренландских китов. На вершинах их видны зарубки и отверстия, очевидно, для привязывания каких-то предметов. Да, столбы из китовых челюстей довольно обычны для старых эскимосских селений, так как на них держались и стены землянок, и помосты для хранения байдар, и сушила для мяса, но обычно их высота не превышала двух метров, и нигде они не встречались в таких количествах.

Теоретически, можно говорить о некоем протогосударстве, крупном племенном объединении между рыболовецкими посёлками, которые известны, например, у американских индейцев, но у эскимосов само понятие племени довольно расплывчато, и никакой информации об общеплеменных или тем более межплеменных объединениях не зафиксировано.

А что из себя представляет сам остров Ыттыгран? Он и лежащий севернее него более крупный остров Аракамчечен отделены от материка нешироким проливом Сенявина. Когда через него можно перейти по льду, здесь пасут свои оленьи стада чукчи. В начале XX века на островах имелось несколько очень небольших, по четыре-пять семей, эскимосских поселков, но в наши дни оба острова необитаемы. А самое удивительное заключается в том, что крупнейший и дольше всего просуществовавший (до 1950 г) на этих островах поселок Сикмок был расположен непосредственно рядом с памятником, в каких-нибудь 200 метрах от него, однако ни местные жители, ни команды заходивших сюда катеров на эти кости внимания не обращали. С ними не было связано никаких легенд и преданий. Притом, что эскимосы очень бережно и почтительно относятся к могилам и остаткам жилищ своих предков, по столбам этого памятника пристреливали винтовки, а матросы катеров чалили на них канаты, повалив несколько из них.

Перед учёными буквально открылись следы древней достаточно развитой, но погибшей цивилизации местных народов, которую современное туземное население начисто забыло. Ещё одним фактом в пользу шуток про Гиберборею будет то, что у эскимосов Чукотки почти все обряды совершаются внутри жилищ, и лишь некоторые ритуальные действия выносятся на открытый воздух. Специальных культовых сооружений азиатские эскимосы не возводили никогда. А чего-либо подобного нашему памятнику нет ни у одной ветви эскимосского народа — ни на Аляске, ни в арктической Канаде, ни в Гренландии. Впрочем, ни у какого другого народа Севера ничего подобного тоже нет.

Стоунхэндж на берегах холодного моря

Пошутить про гиперборейцев мы всегда успеем, а пока давайте рассмотрим, что же из себя представляло в древности то сооружение, которому наши с вами современники дали имя Китовая аллея.

Для начала в нашем сооружении насчитывалось более пятидесяти китовых черепов. Конечно, можно подумать, что там, где есть челюсти, почему бы не быть и черепам? Тем более, их часто местные использовали в строительстве, однако, здесь они расположены необычно: аккуратными, попарно выровненными группами по четыре, по два, причем вкопаны в галечный грунт своими узкими, носовыми частями, а широкие и массивные затылочные части высоко поднимались над землей. При этом все эти кости примечательно и то обстоятельство, что эти челюсти и черепа (для справки, вес черепа гренландского кита достигает двух тонн, а самой челюсти – 300-400 кг) были привезены откуда-то издалека. Китов явно били и разделывали не в бухте, иначе весь берег был бы забит ребрами и позвонками, а их найдено не было. Кроме того, в самих костях были обнаружены просверленные отверстия, для транспортировки: значит, их везли сюда уже очищенными от мяса, скорее всего, буксируя за байдарой на поплавках. И половина дела их было сюда доставить – нижние челюсти намеренно были вкопаны в вечную мерзлоту. Ясно, что сооружение всего памятника заняло, вероятно, немало времени, но он не прирастал кусочками, а строился по заранее намеченному плану, о чём говорят его геометрически правильные очертания.

Задние столбы Китовой аллеи, стоящие самой многочисленной, тесно столпившейся группой, находятся у подножия каменистой сопки. И вот на её склоне были обнаружены сооружения, не столь бросающиеся в глаза, но не менее любопытные. Прежде всего, оказалось, что весь склон являет собой одну огромную кладовую мяса. Мясные ямы для хранения запасов продовольствия — это нормально для любого эскимосского поселка, и обычно их делали столько же, сколько было жилищ. Но здесь же, тесно прижавшись одна к другой, расположилось около полутора сотен мясных ям! Притом, что на Ыттыгране не было обнаружено поселения, которое могло быть отнесено по времени к сооружению Китовой аллеи – кости из всех найденных на острове землянок были несравненно свежее. Ровно также не было найдено и предметов из человеческого обихода, которые можно было бы соотнести со строителями этого сооружения.

Среди мясных ям по склону каменной осыпи идет вымощенная камнем довольно гладкая и прямая дорога, что только подчёркивает необходимость совместных усилий большого числа людей для возведения подобной постройки. Она начинается от центрального скопления столбов и кончается у довольно широкой круглой площадки, окруженной кольцом из больших каменных глыб. В одном краю кольца вделан камень ярко-белого цвета, а под ним прослеживается пятно золы от очага. Очевидно, здесь было центральное святилище всего объединения, где отправлялись общие обряды представителями всех входивших в него селений. Если посмотреть на план аллеи, то это святилище находится как бы на вершине пирамиды, и оно действительно является самой высокой точкой всего комплекса. А основание пирамиды — это группы китовых черепов, протянувшихся вдоль линии берега: таких групп, достаточно стандартных, как бы повторяющих друг друга, было найдено около 15. Вероятно, они и представляют те полтора десятка поселков, которые входили в местный племенной союз.

Да, как вы уже поняли, мы вступили на путь предположений и гипотез.

Мы знаем, что жители здешних побережий тысячелетиями жили охотой на морского зверя. До поры до времени основной их добычей были моржи и тюлени. И лишь около полутора тысяч лет назад они начинают регулярно охотиться на китов. Но что из себя представлял морской охотник в ту эпоху – вооружённый только каменными и костяными орудиями, плывущий в утлой лодочке по свинцовому океану, он один не мог тягаться с могучим китом, а потому для успеха предприятия охотников нужно много, больше, чем может выставить даже многочисленный род. Однако и удачная охота могла принести только мяса и жира, что всем её участникам хватило бы надолго. Поэтому отряды зверобоев из отдельных селений все чаще объединяют свои усилия. А для этого нужно собраться в определенное время в определенном месте. И конечно же, призвать на помощь могущественных духов — без их милости удачей не кончится никакая охота, а уж тем более такая опасная.

Выходит, что, таким местом сбора китобоев в древности и был остров Ыттыгран. Однако есть предположения, что собирались они на нём не только перед выходом в море, но и по возвращению. Сюда же к берегу буксировали туши убитых китов, здесь их разделывали, здесь делили мясо, жир и кожу. Все это складывали в мясные ямы, и мерзлая земля острова хранила богатые трофеи до следующего сезона. Скорее всего, делёж добычи превращался в шумный праздник, ведь иначе совершенно невозможно представить подобное дело. Китобои пировали, поминали предков, обменивались подарками и опытом, рассказывали охотничьи истории, пели и плясали. Возможно, здесь же улаживались споры, заключались союзы, договаривались о будущем. Опять же, скорее всего, здесь юноши, впервые участвовавшие в большой охоте, могли проходить посвящение в полноправные члены рода. Также есть предположение, что здесь проходили и спортивные состязания — молодые люди соревновались в беге, борьбе, поднятии тяжестей. А в урочный час самые уважаемые люди — шаманы и старейшины — удалялись в сторону Китовой аллеи, где и творили особые обряды, чтобы обеспечить благополучие своих племен.

Археологические данные говорят, что наивысшего расцвета традиционный китобойный промысел у берегов Чукотки достиг к XIV веку. Скорее всего, тогда и была создана Китовая аллея, эдакий чукотский Стоунхендж. И в течение примерно двух веков это место было центром духовной и хозяйственной жизни удивительной цивилизации морских зверобоев.

Но всё когда-нибудь заканчивается, в XVI веке на берегах Берингова моря началось довольно сильное похолодание. С каждым годом в море становилось все больше ледяных полей и все меньше открытой воды. Киты меняли маршруты своих миграций и все реже приходили на прежние летние пастбища. Зверобоям пришлось вернуться к охоте на добычу помельче — моржей и тюленей. Такая охота не требовала усилий больших отрядов. Все реже собирались зверобои на празднества на Китовой аллее, а после и вовсе перестали ее посещать. Так со временем даже рассказы о древних обрядах и обычаях выветрились из памяти местных народов. Для древнего святилища наступили века забвения.

Мореходы острова Ыттыгран

Конец XIV века, конец лета, конец долгого северного дня...

И с севера, и с юга по легкой ряби бухты к берегу идут четырнадцать байдар. Они большие, но на месте гребцов, обычно низовых общинником, сейчас сидят знатнейшие охотники четырнадцати поселков — к ежегодному празднеству в святилище допускаются только посвященные в тайны союза воинов, прочие даже не имеют права знать, где оно находится.

На всех мысах окрестного побережья стоят столбы из костей китовых челюстей — вехи морских дорог. С того места в море, где сходятся створы этих вех, видны белые скалы. И посвященный знает — надо отсюда править на них...

...Последней прибывает байдара из Киги. В этом году старейшины Киги получили право быть хозяевами общего праздника, они запасли с весенней охоты мясо, построив для него три новые большие ямы. И сейчас они ведут за своей байдарой на поплавках большой китовый череп. В память об этом дне они вкопают его в причальном месте байдары Киги, где уже высится пять таких же черепов, поставленных в прошлые годы.

Будет пир, будут танцы, состязания в ловкости и силе. Пестрыми фигурками из дерева и перьев на поводках из китового уса украсятся столбы. Но среди веселья вожди найдут время поговорить о делах серьезных и совсем невеселых: в последние годы и китов удается добыть все меньше, и все чаще приходится отражать набеги сивуканцев, племени некогда дружественного, а сейчас в скудеющем добычей море ставшего враждебным... А самые старые и опытные, может быть, чувствуют уже наступление и таких времен, когда распадется островной союз, некому будет закладывать мясо в хранилища на Сиклюке; и обряды, и смысл святилища, и само его имя будут забыты...

С тех пор прошло более полувека лет, но столбы-вехи, указывающие путь к Китовой аллее, по-прежнему высятся на мысах Аракамчечена. Кое-где рядом с ними встали вполне современные маяки, по которым совершенно другие мореходы держат курс уже в иные места. Но кости Китовой аллеи не могут оставить людей равнодушными, и сейчас каждый, кто приедет в национальный парк «Берингия» может увидеть своими глазами этих свидетелей ушедших эпох.