«ПУСТЬ РЯДОМ БУДУТ СВОИ»

Мотивация у отправляющихся на передовую мужчин может быть разной, но каждый из них ставит на кон самое дорогое – собственную жизнь. Когда началась мобилизация, сахалинец, взявший себе позывной «Куба», принял решение пойти на СВО по соображениям идейным, при этом он точно знал, что его знания и опыт помогут стране. Воин поделился с корреспондентом «СН» некоторыми эпизодами своего боевого пути, а также мыслями о связи поколений и отличиях в характерных чертах воинов разных эпох.

Добыл повестку

– Осенью 2022 года всем начали рассылать повестки, а мне — нет. Посоветовался с женой, она сказала, что, когда придёт мне повестка, тогда я и пойду. Приехал в то утро на работу, позвонил в военкомат. Потом две недели напоминал им и, в конце концов, убедил прислать мне этот документ. В пятницу на работе сообщили о повестке, в воскресенье для меня одного открыли военкомат, а в понедельник я улетел на СВО.

Добровольная отправка на фронт, по словам Кубы, была обусловлена пониманием сущности того, с чем борется Россия. Это касается и киевского режима, устроившего геноцид на Донбассе, и блока НАТО, так или иначе замешанного во всех современных конфликтах РФ.

– Я понимал, что это фактически фашизм. Запад давил на русских, на православие, обнажая свою бесовскую сущность. Я не мог не встать за общее дело, так воспитан. В девяностые они нас пытались экономически и политически развалить, но не вышло. Благодаря Президенту России Владимиру Путину мы вернулись на правильный путь. А здесь они уже пытаются силой нас одолеть.

Среди мобилизованных земляков Кубы было мало людей с боевым опытом и не все понимали, почему началась специальная военная операция. Прошедшие с начала мобилизации до отправки две недели укрепили уверенность в правильности принятого решения:

– Не все хорошо знали историю, и не у всех был боевой настрой. В отдалённые населённые пункты Сахалина относительно недавно стала возвращаться жизнь: стройки, благоустройство и всё в этом духе. Объяснял, рассказывал, что постсоветская разруха скоро везде будет ликвидирована, но для продолжения этого пути нужно защититься от внешнего врага. Подобных разговоров с ребятами у меня много было.

Помогал Куба однополчанам в ныне гвардейской бригаде с Сахалина и бороться со страхом. Имея за плечами участие в контртеррористической операции в Чечне на срочной службе, он ободрял парней простыми словами:

– Все, говорю, боятся. Но это испытание вы проходите с честью, находясь на передовой. С кем-то наедине разговаривал, с кем-то во время общего обсуждения. Убедительности моим словам добавляла «срочка» в спецназе. Полгода был в Чечне, но, конечно, там всё было иначе. Хотя в отличие от многих под обстрелами на момент отправки я уже бывал и знал, что надо делать и чего делать не нужно.

Бабушкина шаль

В тринадцатилетнем возрасте бабушка Кубы пошла работать на уральский завод, выпускавший протезы для раненых воинов. Впитанное в детстве уважение к подвигу предков не могло не стать фактором, сформировавшим личность сахалинца:

– Сейчас я понимаю, что мало я с ней разговаривал. Знаю только, что завод тот был под Свердловском и ей приходилось далеко ходить пешком. И что военные годы были для бабушки голодными. Она умерла, когда я ещё маленький был. Тогда тема войны была мне не очень интересна. Ещё помню, что она гордилась своей работой и рассказывала об этом с достоинством. Думаю, бабушка понимала, что и зачем создавала: на третий год войны с фронта многие возвращались после ампутации конечностей, и она видела этих инвалидов своими глазами.

Однажды в зоне СВО Кубу посетили детские воспоминания, связанные с бабушкой. Она носила предмет одежды, который ныне встречается нечасто. Шаль. Именно такую он увидел в одном из донбасских сёл:

– Помню, что, когда бабушка пряла, у неё на плечах был платок, шаль. Шёл как-то по Тарамчуку в ДНР и увидел целую упаковку шалей. Сразу вспомнил бабушку, но брать не стал. А когда в подразделении рассказал об этом, то Дёма, у которого ноги болели, укорил меня, что оставил их. Сейчас бы, говорит, укутал ноги, и было б здорово. Пристыдил меня, я пошёл обратно в тот же день. Но их уже там не было, востребованное такое изделие, получается.

Бабушка часто брала маленького Кубу с собой в лес, когда ходила за ягодами и грибами. Привитая в детстве любовь к лесу, к природе помогала находить отдушину даже в условиях СВО: совершая одиночные выходы, он наслаждался минутами спокойствия и тёплыми воспоминаниями о детстве.

Взгляд в прошлое

– Часто сравнивал наше время и сороковые годы. Тогда у нас вся страна воевала. Сейчас у нас этим занимается только часть населения, кого конкретно это затронуло. Говоря о фронтовиках, пришёл к выводу, что где-то им было тяжелее, где-то – нам. Землянки что у них, что у нас. Но тогда не было дронов. Печки и костры у предков спокойно использовались, а у нас их нет. А если где-то удаётся сделать, то много сил тратишь на то, чтобы трубу по-хитрому вывести и противник не заметил дым.

Среди параметров, по которым современным фронтовикам легче, Куба называет стрелковое вооружение. Надёжность, неприхотливость и удобство использования автомата Калашникова позволяет меньше отвлекаться на его обслуживание и больше концентрироваться на боевых задачах. Система крепления различных подсумков также позволяет брать с собой больше боекомплекта, чем это было во времена Великой Отечественной.

– В общем, где-то нам тяжелее, где-то предкам труднее было. По-разному.

«Головастик»

– Когда взвод уже на передок прибыл, наше отделение было придано мотострелковой роте. Комбат говорит мне: «Пойдём, я тебе твои позиции покажу». Идти нужно было на лесополку с названием «Головастик». Причём этот выход совпал по времени с эвакуацией «двухсотых», тогда такие задачи ещё на «мотолыге» можно было решать. В общем, нас начал крыть вэсэушный танк. Комбат, я и Самара вжимались в землю, пытаясь отползти. В следующий раз я пошёл один.

Во время выхода Куба определил место для установки АГС-17 своего отделения, впоследствии там была оборудована первая на лесополосе огневая позиция для автоматического гранатомёта. Спустя некоторое время Кубе необходимо было пройти на соседний опорник, «Вьюн», чтобы с командиром роты, Волком, наметить цели.

– На дороге между лесополками услышал вражеский «Мавик». Сшиб его и на обратном пути забрал. А на финише услышал свист пуль и перебежками заскочил к разведке, успел.

Доступные на батальонном уровне беспилотники в необходимом для качественного решения задач появились на СВО не сразу. Поначалу огонь корректировался постаринке, с земли. Когда была выявлена очередная цель, Куба попросил копающих окоп парней понаблюдать за результатом стрельбы, обозначив время открытия огня:

– Ну и всё, пошёл стрелять. После первых попаданий начали обстреливать уже меня. Выпустил ещё несколько гранат и отошёл. Прихожу к копальщикам, а они укрылись и не видели, куда я стрелял. Но раз «ответка» быстро прилетела, значит, куда надо попал. Вот так без «Мавиков» мы и осуществляли контроль поражения.

На месте Куба не сидел. Чтобы понимать обстановку, он много ходил, наблюдая за происходящим и вникая в тактику противника. Прокладывая новый маршрут для более удобного перемещения между опорными пунктами, он уничтожал взрывные устройства, делая дорогу пригодной для прохода. На «открытке» его обнаружил вражеский пулемётчик и «поприветствовал» очередью:

– Он по мне, я - по нему. Когда БК почти кончился, понял, что нужно выходить. И тут под ногами вижу «маргарин», целую упаковку патронов 5,45! Снарядил пустые магазины и ещё повоевал с ним. Когда и эти патроны кончаться начали, отходил, как учили: «перебежка – присел». И где-то на полпути что-то сверху прилетело. В горячке боя ничего не понял, на адреналине сумел добраться до наших. И Саня, Волк сто одиннадцатый, тогда ещё живой, говорит: «Куба, у тебя кровь».

Блиндаж, где скрылся Куба, заметили наблюдатели противника, и начался обстрел. Поняв, что противник настроен разобрать укрытие, он сказал находившимся рядом Байкалу из разведки и Самаре, чтоб стреляли по дрону-наблюдателю, который корректировал огонь.

– Отогнали «птицу», а вечером за мной «коробочка» приехала, и на тот момент война для меня закончилась эвакуацией.

Стоит отметить, что это было не первое ранение. За несколько недель до боя с пулемётчиком, в самом начале пребывания на участке, Куба с парнями копал позицию. Не имея достаточного опыта скрытого проведения работ, парни обнаружили себя и попали под миномётный обстрел. Организовав эвакуацию подчинённых, сам Куба от госпитализации отказался: слепое осколочное ранение бедра он посчитал недостойным внимания врачей случаем, а оставление личного состава на позициях без командира – недопустимым.

Шагающий экскаватор

Лечение и восстановление после ранения заняло несколько месяцев. После этого, используя знакомства, Куба добивался распределения в тот же самый батальон. Люди, к которым он обращался за содействием, удивлялись этому – на тот момент подразделение находилось на не самом, мягко говоря, спокойном направлении. Одно время туда даже направляли совершивших ошибки бойцов с других участков фронта.

– Меня жена спрашивала, мол, ты точно этого хочешь? А я говорю, что на миру и смерть красна. Среди своих ребят, чтоб. Если уж суждено, то пусть рядом свои будут, чтоб они потом за тебя сказали, как и что было.

В итоге перевод состоялся. На новом старом месте проверенного воина забрала себе разведка.

– Разведчик с позывным «Сирота» помнил наказ ещё предыдущего комбата, что на карьерном шагающем экскаваторе близ «Головастика» нужно поставить АГС. Спросил меня, готов ли я там позицию развернуть. «Не вопрос, – говорю, – сделаю».

Несколько дней у Кубы ушло на разведку местности и разминирование подходов. После этого он приступил к набору добровольцев – та точка была опасной даже по меркам «Головастика».

– Ходил один. Не по «птичке», а по прилётам. Ну, висит она, и пусть висит. Враги тоже люди, если у них перекур, то, значит, они курят и стрелять не будут сейчас, даже если меня заметят. Тем более вероятность миномётного обстрела одиночной цели ниже, чем групповой. Хотя иногда чутьё срабатывало, и я реагировал. Иду вдоль терриконов, посреди дороги слышу – летит дрон. А рядом носилки валяются сложенные, брезентовые. Просто прыгаю в кусты и растягиваю их над собой. Брезент хороший, советский. Не увидели меня тогда.

Самая надёжная инвестиция – вклад в своё будущее. Перед возвращением на фронт Куба приобрёл бронежилет и подстроил его под себя, дополнив плитник напашником и пятиточечником. Изделие «окупилось» почти сразу:

– Шли на экскаватор с Самарой, и по нам начал работать АГС. Я только присел – и вспышка в пяти метрах передо мной. Это ночью было. А утром рассмотрел: осколок попал прямо посередине напашника!

Противник «срисовал» активность на новой точке и стал пытаться подавить наших бойцов дронами. В ответ на это Куба с однополчанами вели системную работу по уничтожению вражеских «птиц» с помощью антидроновых ружей и автоматов. Очистив небо, парни получили возможность работать, причём первый раз они открыли огонь с этой позиции ещё до завершения подготовительных работ:

– От командира поступает вопрос соседнему посту, могут ли они хотя бы из пулемёта отработать, а то в вэсэушной траншее совсем страх потеряли. Я влезаю в эфир, говорю, что мы можем и из АГС. «Как, если позиция не готова?» – задаёт он вопрос, ну я и отвечаю, вы, главное, подкорректируйте. Берём с Самарой АГС и прямо в поле встаём. Полную «улитку» всадили по ним, а ночью у врага была эвакуация. Хорошо отстрелялись.

Успехи группы Кубы в деле борьбы с БпЛА, а также результативное огневое воздействие по пехоте врага сделали позицию на экскаваторе приоритетной целью для противника. Парней пытались уничтожить артиллерией, миномётами, сбросами и дронами-камикадзе.

– Летел эфпиви, пытался на другой пост зайти, к Охотнику, но они там все вышли и автоматными выстрелами его отогнали. «Птичка» развернулась и пошла ко мне. Она уже на пике зашла, но всё-таки дронобойкой её посадил. Потом вторую увидел, которая шла на «Головастик». Я её тоже дронобойкой сопровождать стал, и не знаю от чего, но она благополучно взорвалась в воздухе.

На следующий день во время работы электрогенератора (его запускали ежедневно на пару часов для подзарядки средств связи) начался миномётный обстрел.

– Было очень шумно, поэтому эфпивишку я услышал, когда она была совсем близко. Я понимаю, что ничего не успеваю сделать, она уже на подлёте. Беру радиостанцию, предупреждаю всех о воздушной опасности, поворачиваю, а она из-за угла передо мной появляется.

Куба своими руками оборудовал вход под экскаватор, установив там стену из мешков с глиной. Поэтому он не растерялся и мгновенно прыгнул за них и, по усвоенному ещё на «срочке» навыку, упал животом вниз, ногами к взрыву. Оказалось, что хоть размещение защитного сооружения было правильным, останавливающую способность грунта воин переоценил:

– «Птица» врезалась в стенку, но осколки прошли сквозь неё, не хватило толщины. «Куба, ты как?» – меня спрашивают после взрыва. А я на руку смотрю и говорю, что часы разбились. Потом понимаю, что с рукой что-то и расстраиваюсь, очень не хотел в госпиталь. Потом Самара с Морозом меня вытащили, и так вот я оказался дома.

Памяти предков достойны

После лечения и реабилитации Куба уволился с военной службы. Сейчас он работает по своей довоенной специальности в организации, занимающейся эксплуатацией, обслуживанием и ремонтом лифтов. Возвращаясь мыслями к сравнительному анализу состояния общества в наши дни и во время Великой Отечественной войны, Куба делает однозначный вывод:

– Да, за 80 лет мы изменились. Молодёжь другая, да и мы все отличаемся. Но как только пришла беда, оказалось, что все русские в душе такие же, как наши великие предки. Да, кто-то на гражданке как-то смешно одевался, кто-то стрижки нелепые носил, но как дела коснулось, вся эта шелуха слетела. И перед тобой те же самые богатыри, что Наполеону двунадесять его флагов в мягкие ткани воткнули, поляков в стойло вернули,Гитлера добили. Поэтому от будущего российского я жду всего самого светлого. Всё и сейчас хорошо, а будет – ещё лучше!

И во время встреч с молодёжью он призывает подрастающее поколение не забывать нашу славную историю и учиться на подвигах фронтовиков-современников:

– Недавно приглашали на бал юнармейцев. Ребята, говорю, у вас сейчас есть уникальная возможность. Общайтесь с участниками СВО. Узнавайте побольше у своих братьев, отцов, дедов, чтобы дальше вы могли живую правду нести…

Фото из личного архива Кубы