ПОГАНАЯ МОЛОДЁЖЬ ШУМИТ ШУМ

Давно не было заметных и громких проявлений субкультурных войн, девяностые-нулевые канули в лету, оливковые бомберы доживают свой век в пыльных шкафах, хотя постойте… Всё поменялось буквально за последние несколько дней. Мы увидели взлет целой субкультуры, бросившей вызов вкусам нашего подмороженного общества. Только ленивый не обсудил тему драки молодежи в ТРЦ «Авиапарк» и массовых задержаний по городам страны и ближнего зарубежья. Выводы делались самые разные, один краше другого, а многочисленные российские тг-каналы подозрительно синхронно начали раскручивать маховик мещанского брюзжания в сторону «маленьких любителей аниме». Многие показали своё тотальное непонимание ситуации и нежелание в ней разбираться. Особенно это прослеживалось в комментариях под подобными постами. Да причём так жирно, что чуть ли не затмило самих неолюберов в широченных клетчатых штанах и с подиком в зубах.

С точки зрения возмутившихся шумом за окном, вдохновение для решения данной ситуации следует черпать из текстов Кровостока, а если быть точным: «Детей на хуй, стариков в пизду, остальных в изоляторы». Так называемые «дети» объявляются «дебилами», «нацистами», «неучами», кем угодно, только не субъектами, за которыми признаётся право на действие. За этим видится как полное непонимание данного конкретного феномена, так и сильнейшая дефективность мировоззрения в целом, «плоскость» взгляда на мир. Узнав, что среди «оппонентов», обитающих в торговых центрах молодых любителей аниме встречаются не только такие же молодые ультраправые, близкие к ним футбольные фанаты, но и молодые представители различных народов «наше Отечество населяющих», моментально заклеймили новоявленную субкультуру – «нацистами», «экстремистами» и прочими -истами. Данный подход демонстрирует полное непонимание жизни молодёжи „на земле“.

Ярко выраженное подражание азиатской культуре, вкупе с чётко обозначенным наездом на «фанатов» и «скинов», демонстрирует безразличие героев последних дней к вопросам национальности и даже наоборот. «Жертвы расизма» оказались плохи не своей национальностью, а тем, что подобно «скинам» и подобным им «хулиганам», не давали нормально отдыхать в торговом центре юным альтернативщикам: «Чё пацаны, аниме?». И так как наши юные «жертвы расизма» чаще всего выступают как сплочённая группа, то и в чёрную тетрадку обид они оказались записаны по общности признаков. Не нужно быть гением, чтобы угадать прозвище, которое на них повесили. И это обычная практика для уличной жизни, когда на кого-то вешается обидный ярлык. В первом приближении никакого национализма или расизма в этом нет, а есть лишь конфликт интересов. Безусловно, если этот момент не отработать, то потом на его почве произрастёт самая махровая ксенофобия, но сейчас, в начале пути, её там ещё нет. Но обидное прозвище для многих является настолько железобетонным маркером, что дальше они разбираться не хотят. Когда-то было замечено, что «Молодые люди реализуют естественную потребность организовываться, драться друг с другом, проявлять агрессию по отношению к подобным группам, свершать некие «подвиги». Это нормально и необходимо для обеспечения физического и нравственного развития. На реализацию этой потребности люди имеют безусловное право».

Для заметной части наших соотечественников нет зверя страшнее, чем люди, проявляющие субъектность. Тем более если у проявляющих субъектность «губы от молока не обсохли», или иными словами они не разменяли пятый десяток. Мы стареющая нация, заметная часть нашего общества проспала крушение страны в начале 90-х, а впоследствии слабо или вовсе никак не проявляли себя как граждане. При этом не отказывая себе в праве на брюзжание на всех тех, кто хотя бы как-то пытался влиять на ситуацию, даже если в этом избирал ошибочный путь. Многие испытывают непроизвольное отвращение к проявляющим свою субъектность. Для них всё одно – «тупая толпа», «необразованное быдло», «поганая молодёжь». Всегда найдётся черта, из-за которой данной группе людей нельзя проявлять себя. Людям нельзя любить то, что им любится. Проявлять свою любовь можно исключительно в определенных формах и по отношению к списку, одобренному скучными взрослыми. Всё остальное – «поверхностно», «заражено ложными ценностями» и «пропитано агрессией». Никакой свободы воли, только «свобода» быть экспонатом музея идеальных людей. Идеальных для тех, кто уже просрал свою собственную жизнь и желает поднасрать новым поколениям.

Конечно не нужно превозносить и переоценивать ростки субъектности, не стоит объявлять хорошим всё, что в их рамках проявляется. Но возмущаться шуму на дисциплинарном кладбище, в которое превращается наше общество, как минимум опрометчиво. Следует иметь достаточно смелости, а самое главное любви к людям, чтобы в первую очередь не отталкивать их, а хотя бы попытаться разобраться в чём причина их действий. Вникнуть в мотивы тех, кого хочется немедленно осудить. Не смеяться над подростковой угловатостью, а радоваться тому, как росток пробивает бетон. Не желать счастья абстрактным людям с плакатов, а вникать в жизнь реальных людей. Особенно, когда чисто биологически за этими людьми будущее. Если к проявлению субъектности относиться так чванливо, как это делают некоторые наши соотечественники, то они столкнутся с бешеным сопротивлением своему чванству и окрику: «Пакуйте их!». Раз бледные мертвецы не прекращают заёбывать всех стремлением связать живым руки и ноги, то неминуемо случись так, что будет снесено всё, что им кажется ценным, все их самые страшные сны сбудутся, будет поднято на знамя всё, что им видится «ложными ценностями».

Реакция на событие говорит о нашем обществе больше, чем само событие. Не говорит даже, а выносит приговор. Дело не в том, действительно ли решившие постоять за себя представляют такую страшную силу, которая привиделась добропорядочным мещанам, а в том, как в едином порыве многие понесли откровенную хуету, показывая своё истинное надменное ебало. Не дело гражданина незамедлительно фыркать на проявление любой активности, тем более минимально не пытаясь вникать в её причины, это стоит уяснить многим, кто хочет хотя бы какого-то будущего для нашего общества, отличного от могильной тишины.