ПОЧЕМУ БЕЛОРУСАМ ЧУЖДО САМОУВАЖЕНИЕ? ВЗГЛЯД ИЗ КАНАДЫ

Всем привет! Я – тот самый канадский аноним, чье письмо про поколение снежинок было опубликовано на канале. Заглянув в комментарии, словно на родине побывал – с таким концентрированным быдляческим хамством я не сталкивался последнее десятилетие своей жизни. Успел отвыкнуть. И это еще я из-за разницы во времени читал уже после того, как модераторы почистили чат от наиболее откровенного дерьмеца. Я не являюсь общественно значимой персоной и мне по большому счету безразлично, что вы обо мне думаете. Я о вас не думаю вообще. Но поскольку владельцы канала предоставили мне возможность ответить, то почему бы и не воспользоваться ею.

Первое, что хочу сказать. Те, кто многословно доказывали мою тупость и непонимание сути поколения снежинок, на самом деле продемонстрировали собственную умственную неполноценность. Они даже поленились прочитать текст по ссылке, иначе бы знали, что это не мое сочинение, а статья из журнала MAXIM за авторством Таты Олейник, вышедшая в феврале 2020 года. В русскоязычных пабликах Северной Америки она завирусилась летом, после того, как на континенте произошел всплеск BLM-движения. Текст неплохо объяснял феномен белого расизма, направленного против белых. Ага, у нас теперь выражение «Все люди равны», коль его произносит белый, считается расистским, если не сопровождается покаянием за столетия угнетения цветных. Впрочем, мне с моей восточнославянской ментальностью вся эта суета с гей-активизмом и BLM-маразмом кажется смешной, а вовсе не страшной.

Но речь не обо мне и моих проблемах. Для вас, жителей Ябатькастана, проблемы местных сообществ – это нечто за гранью понимания. Например, меня больше всего задалбывало последние два года то, что из-за судебных споров оказалось заморожено строительство дороги. В результате мне приходилось ездить на работу в объезд, тратя на это лишние 20 минут в один конец. 40 минут в день, четыре часа в неделю, целые сутки жизни за полтора месяца! И все из-за долбанутых зеленых, что яростно протестовали против прокладки шоссе через поле. Потому что это будто бы затруднит миграцию каких-то там сусликов и поставит их жизнь под угрозу. Местные фермеры экологов-радикалов поддержали: якобы шум проезжающих авто вызовет стресс у их коров. Господи, благословенна страна, где жизнь настолько скучна, что люди тратят свое время и силы на борьбу за права сусликов и копытных!

Итак, основное обвинение в мой адрес таково: съ…бал от проблем, не пытался ничего изменить на Родине, трус – так не учи нас жить. Ну-ка, ну-ка, расскажите мне о моей беспроблемной жизни. В 12 лет я остался без родителей, воспитывался бабушкой, которой в 62 года несмотря на инвалидность пришлось идти работать, чтоб меня прокормить/одеть/обуть. Я работал (нелегально) с 14 лет – каждый день несколько часов после школы в подсобке магазина, где бабуля пахала продавцом по 13 часов день через день. Тогда моя жизнь казалась мне ужасной, потому что я не имел возможности заниматься баскетболом, который безумно любил. Но благодаря «хардкорному» отрочеству я повзрослел раньше своих сверстников.

В институте я, как сирота, получил койкоместо в общаге. Это был п…здец – в сортир приходилось ходить по досочке, потому что он был постоянно подтоплен отходами жизнедеятельности обитателей этой трущобы. В комнатах – плесень, окна забиты фанерками, полы сгнили, зимой – холод. Тараканы, крысы. В общем, когда я побывал на экскурсии в бараке Освенцима, пришел к выводу, что там условия жизни были очень даже сносными.

Я, конечно, счел такое положение унизительным для себя и начал бузотерить, чтобы администрация вуза привела общежитие в порядок. Тем паче, что я был выбран в состав студенческого профкома. И знаете, что я слышал в ответ от тех, за чьи интересы впрягся? Одну и ту же фразу «Тебе чо, больше всех надо что ли?». Раз по 50 на дню. Я понимаю, что в общаге жили не минчане, а в основном понаехавшие из деревень и маленьких городков дети бедных родителей, не способных обеспечить своих чад средствами на съемную квартиру. Но их безропотное согласие существовать в скотских условиях, холопство, пресмыкательство и животный страх перед начальством, меня просто добивали. Еще и агрессия в мой адрес: мол, уймись из-за тебя у нас могут быть проблемы.

Так что нельзя сказать, что я не боролся. Год бился, как рыба об лед. Фактически в одиночку. В конце концов уяснил важный принцип: ради этого быдла не стоит тратить свои силы. Своими силами решай свои проблемы – это более продуктивно! Летом удалось, благодаря другу, устроиться на очень хорошую работу – катать на катере отдыхающих в Сочи. За день, если погода хорошая, зарабатывал 100 долларов (фантастические в 90-е деньги!). Ночью мы по возможности «левачили» – устраивали на катере рыбалки-попойки для VIP-клиентов. Контингент был тот еще, в основном бандиты из Сибири, но одна такая нервная ночь приносила до 500 долларов.

За сезон я заработал столько, что смог снять квартиру и купить старенький «Вольво», на котором «бомбил» по ночам, благо опыт общения с деклассированным элементом в Сочи удалось приобрести, да и рост в метр-девяносто четыре при соответствующей ширине плеч внушал. Вскоре удалось найти постоянную работу – стал возить проституток на вызовы. Тариф – тройной. Предлагали стать сутенером – вежливо отказался. В 20 лет женился, вскоре родился сын. Мне удавалось и неплохо учиться, и содержать семью.

Закончив вуз, устроился на работу по юридической специальности. Быстро понял, что со своими принципами карьеры мне не сделать – ну, не умел я перед начальством прогибаться и трактовать букву закона в пользу сильного. Ушел сам. На юриспруденцию забил. Работал вахтой в Мегионе механиком, сварщиком, помбуром, водителем. Два года отпахал на стройках в Москве. И все это время шлифовал английский. Причина банальна: не хотел, чтобы мой ребенок рос среди тех людей, что окружали меня, чтобы он пошел в школу, где учат «не высовываться» и воспитывают образцовых холопов. У меня вызывало отвращение общество, в котором высшая добродетель – «быть, как все».

Не буду описывать мой непростой путь в Канаду. Скажу лишь, что эмиграция с семьей – это большой геморрой. Если есть возможность – уезжайте, пока вы молоды и одиноки. Работал здесь и спасателем на пляже, и на нефтепромыслах в Альберте, четыре раза менял место жительства.  Сейчас живу в пригороде Монреаля, работаю в строительной компании на руководящей должности. Сын окончил колледж.

Хотел бы я вернуться в Беларусь? Да ни за что на свете! Причину я описал выше: мое мироощущение несовместимо с холопством, а холопство – это то, что в крови у белорусов. Можете обижаться, можете кидаться лепешками, но я имел возможность сравнить жизнь здесь и там. Люди отличаются кардинально. Вам, возможно, этого не понять, но я живу в мире, где не принято хамить. Вести себя по-быдлячески, быковать – значит добровольно выбросить себя из приличного общества, стать изгоем. Теперь посмотрите, как вы, белорусы, общаетесь между собой в Интернете, с каким сладострастием оскорбляете и травите тех, кто осмеливается выражать точку зрения, отличную от общепринятой. Это не вызывает у человека из цивилизованного мира ничего, кроме брезгливости.

То, что белорусы в прошлом году очнулись от долгой дремы в своем чисто северокорейском гетто, похвально. Но все же стоит задуматься о том, какие ценности несут «очнувшиеся» на смену замшелому совку и средневековым нравам. Если вы будете столь же нетерпимы друг к другу, то на руинах одного концлагеря построите другой, где точно так же продолжите топтать друг друга, но уже под другим флагом. По этому поводу отлично высказался поэт Игорь Губерман:

На наш барак пошли столбы
Свободы, равенства и братства;
Все, что сработали рабы,
Всегда работает на рабство.

За сим прощаюсь. Не люблю давать советы, особенно если их у меня не спрашивают, но все же… Если перед человеком человека стоит выбор «Свобода или Родина», то человек в подлинном смысле слова всегда выберет свободу. Считайте это завуалированным призывом бежать из концлагеря, в котором вам не повезло родиться. Патриотизм – это последнее прибежище негодяя, как говорил Лев Толстой о любви к родному бараку.

ОТ РЕДАКЦИИ: Свобода – та ценность, которую неприемлемо приносить в жертву обстоятельствам. За свободу стоит бороться. Но если ее невозможно обрести, поскольку общество ее не желает (ведь свобода – категория социальная), то быть вне такого общества – верное решение. С этим мы не спорим. Единственное, в чем не согласны с автором: известный афоризм «Патриотизм – последнее прибежище негодяя» приписывается Толстому ошибочно. Изречение принадлежит британскому философу и литератору Сэмюэлю Джонсону, который таким образом выразил свое отношение к тем, кто оправдывает зло высокими мотивами служения интересам нации.