ПЛУТОВСКОЙ РОМАН В АДУ

Любое явление авторской литературы складывается из текста, контекста и личности создателя. Контекст повести «У вас нет других нас» - я вижу здесь именно повесть, а не рассказы и не романную форму – для заинтересованных понятен: несколько месяцев бойца «Шторм Z» из провинциальных русско-татарских интеллигентов во время украинского «контрнаступа» на Запорожском фронте летом-осенью 2023 года.

О тексте поговорим в конце.

Сейчас о личности автора.

Этот образец автофикшн можно было бы назвать «похождения счастливчика» или «плутовской роман в аду»: куча удачных совпадений вроде отправки з/к, осужденного за мошенничество, последним рейсом на полугодовой контракт, выхода из «синей ямы» или «бэхи» с бойцами, влетевшей в канаву во время самоубийственной атаки.

Политическая, да и человеческая позиция Туленкова мне во многом не близка - от "галковщины" и явного увлечения национал-социализмом до радикального пантюркизма, которому он отдал дань в молодости. Но вот такой уж нам достался автор военного бестселлера.

Другие его интеллектуальные мутации мне более понятны, хоть и вызывают раздражение (а скорее, вызывают раздражение потому, что понятны).

Я имею в виду характерное противопоставление Севера и Юга России - кстати, в отличие от остальных тараканов автора этот заметен и в книге, то и дело мелькает, потому остановлюсь на нем подробнее.

Идея Туленкова, вкратце, в том, что великороссы успешны на фоне остальных славян благодаря финно-угорскому субстрату в ходе этногенеза; а вот малороссы и вообще южные русские этой прививки не имеют, отсюда их чуждость северянам и ряд негативных качеств.

Идея эта была в свое время весьма популярна и у нас на Северо-западе. Что касается Урала, откуда родом Туленков, то ее там, похоже, школьникам в компот добавляют... И в зрелом уже возрасте эти сепаратюги начинают грезить "Великой Пармой".

Что сказать... Взаимопроникновение славян и финно-угров, как минимум культурное, совершенно очевидно во многих регионах России - наш Северо-запад, Поволжье, Урал. Другое дело, что связывать с этим какие-то особые успехи великороссов - сродни примитивному биологизму. Ну и, если уж на то пошло, то на юге России роль иноплеменной прививки выполняли как раз тюркские вливания - и если продолжать эту мысль до закономерного конца, то негативные качества, приписываемые Даниилом южнорусским и малороссам, обусловлены тем, что они слегка татары.

Яд же здесь в том, что северяне в большинстве не могут и даже не хотят понять трагедию верных общей Родине людей Новороссии и Малороссии.

С идейными мутациями расправилась, теперь о книге.

Книга Туленкова обречена была появиться на свет по целому ряду причин. Ее основная политическая и человеческая интенция - мы не хотели этой войны, мы не совсем понимаем (или совсем не понимаем) что на ней делаем, но, раз уж она случилась, приходится воевать ее и с нею справляться, как со стихийным бедствием.

Это очень характерная точка зрения для среднего воина-северянина, "зетника" или мобилизованного - или даже "контрабаса" из тех, что повелись на выплаты. Она, с одной стороны, демонстрирует капитальный просос нашей пропаганды и, шире, медиа. С другой - это тот самый "волостной", региональный взгляд с его ограниченностью; известны исследования на тему ПМВ, когда мужики, например, Самарской губернии объясняли свое нежелание идти «воевать немца» тем, что "пусть воюют смоленские или пскопские, им там поближе, а нам что?"

Ну и здесь примерно то же: эти ужасные степи, чахлые посадки, где вообще лес и что мы тут делаем.

Конечно, в официальный патриотический дискурс подобный взгляд не очень вписывается - что и объясняет премиальный неуспех книги.

При этом правда момента и правда взгляда многих и многих бойцов СВО здесь есть. Ничего не попишешь: уже написано.

Книга жгуче талантлива; рваная манера, которую я назвала джазовой, очень идёт к ситуации внезапного столкновения с войной, захваченности ее стихией. Наиболее слабые сюжеты, или вариации темы - те, которые автор пытается выстроить логически; наиболее удачные - те, что выдохнуты, выплюнуты, словно мокрота из запаленных бегом лёгких.

При этом настоящей чернухи в книге нет; поразить "неприглядностью" она может разве что очень далёкого от войны человека.

Их она, собственно, и поражает.

Людям же, знакомым с войной не понаслышке, чего-то в работе Туленкова не хватает. Какой-то ангеловой доли, что ли. Возникновения смысла там, где его вроде бы нет и быть не может - но который и составляет суть и оправдание искусства.

Впрочем, честное (пусть и ограниченное) свидетельство, к тому же талантливое - это уже очень много.

Что касается языка; знакомые филологи ругали язык Туленкова за бедность, канцеляризмы, косноязычие.

Да, язык автора демонстрирует интересное сочетание начитанности с бедностью обиходной лексики, недостаточной живописностью. Что вполне объяснимо, если вспомнить, что Туленков - билингв, домашним языком детства которого был татарский. В этом корневом лексическом пласте - обиход, природа, привычные метафоры и игра с ними - у него и зияют лакуны, которые он заполняет канцеляризмами, книжной лексикой и жаргоном. Что до синтаксиса - то он у него, как ни странно, вполне на уровне - архисложный русский синтаксис он чувствует интуитивно (как только и можно им, на самом деле, владеть), а некоторая его корявость сойдёт даже и за прием. Вспомните будто местами намеренно испорченный стиль Льва Толстого или, тем более - запыхавшиеся периоды Достоевского... Литература - это не гладкопись, это дыхание, соответствующее реальности сочинения, реальности мира, который автор передает нам в ощущении языка.

То самое единство формы и содержания.

У Туленкова это единство получилось: так что данный упрек я склонна отмести.

Резюмируя: "У вас нет других нас" - не то чтобы приятная или духоподъемная книга, не то чтобы книга, которая должна была быть написана.

Скорее, это книга, которая в прискорбных обстоятельствах нашей трагической и для большинства малоосмысленной войны не могла не появиться.

Хорошо, что этот народный панк-рок оказался ещё и талантливым – а еще гуманистичным, насколько это возможно, и местами даже интеллигентным.