Озабоченная дама назначила свидание коллегам у себя дома чтобы они устроили двойное проникновение и трахнули все щели
Озабоченная дама назначила свидание коллегам у себя дома чтобы они устроили двойное проникновение и трахнули все щели
Посвящается Жанне Агалаковой – моей любимой подруге и крестной матери моей дочери Сони.
Вместо предисловия Самая опасная вещь на свете – это книги. Скажи мне, что ты читал в детстве, и я скажу тебе, кем ты станешь. Взрослым следовало бы это знать. Мои родители относились к выбору книг весьма беспечно. Когда меня спрашивали, кем я хочу стать, я, глядя на взрослых честными глазами, отвечала: секретарем райкома, космонавтом, учительницей и т. д. Но в душе я твердо знала, что буду куртизанкой./Это роскошное слово я вычитала в третьем классе у Бальзака. Я хорошо усвоила, чем отличается куртизанка от банальной проститутки: тем же. Чем вор – от пирата. Воры тащат по мелочам, пираты крадут миллионы чистым золотом. Кур-тгряни pRyr мужг-уме ергша на клочки и разоряют их до нитки, проститутки отдают свое тело за гроши. Книги – самые пышные воспоминания моего детства. Горячее чтиво пробудило во мне болезненную чувствительность и обостренное воображение. Проглотив великое множество французских романов, я поняла, что мое призвание – любовь. Я грезила наяву. Вся разгораясь в безрассудных мечтах, я представляла, как надену доверчивых мужчин на вертел своей красоты и буду томить их в соку любовных мучений. Я признавала только разврат хорошего тона – с шампанским. мехами и бриллиантами. Зеркало разрушало все мои мечты. Беспощадное стекло отражало скелетно-худую, длинную девочку (я постоянно сутулилась, чтобы казаться ниже), голенастую, нескладную, с неопределенными, спутанными чертами лица и полным отсутствием груди. В школе мальчики дразнили меня "плоскодонкой". Популярностью у них пользовались большегрудые, задастые девицы с курносыми носиками и губками бантиком. Но моя сила была в моей_ самоуверенности. Жизнь – бездонный мешок, полный разных сладостей, и я все их попробую! Как я мечтала вырваться из своего тесного провинциального мирка, где опасности встречаются только в газетах! До чего бездарны здесь люди, когда дело касается искусства жить. Я не хотела всю жизнь просидеть в зале ожидания и в 16 лет, закончив школу, собрала чемоданы. Пора покорять Москву. Во мне проснулся инстинкт великих переселений – неведомая сила, которая внезапно срывает с места людей и птиц. Мы отправились втроем – три девочки, почти подростки, еще без истории, с полными карманами прекраснейших надежд. В самолете одну из моих подруг все время тошнило – за восемь часов полета она заблевала все бумажные пакеты. Чем больше ее рвало, тем больше я хотела есть. У меня проснулся зверский, невероятный аппетит, и я умяла не только свой обед, но и порции подруг. В конце полета от кислого зловония рвоты затошнило весь самолет, только я чувствовала себя прекрасно. Именно тогда я поняла, что в какую бы кучу дерьма я ни села, я всегда буду заливаться соловьем, – такие, как я, с одинаковой готовностью нюхают розу и навоз. Москва дала мне первые уроки любви. Поцелуи стали моим любимым видом спорта. В первый же вечер, когда я поселилась в общежитии университета на правах абитуриентки, меня подмял под себя мужчина (мне тогда казалось, страшно взрослый – двадцати трех лет). Я прекрасно помню, как я выгибалась в его руках, как он ловил мои губы, как целовал в закинутое лицо. Он не тронул моей невинности, зато подарил мне чудесное ощущение собственной желанности. Я вышла от него новой, женственной походкой, и весь мир лежал у моих ног. Во вторую ночь меня попытался трахнуть другой мужчина, прямо на кухне общежития, на невымытом столе для разделки мяса. До сих пор помню гнилостный запах остатков пищи на кафеле и алкогольное дыхание моего неудачливого насильника (я благополучно от него сбежала). Все это было не слишком красиво, но я вдруг выяснила, что нравлюсь мужчинам. Этакая симпатичная и острая девица, прекрасная своей неопытностью. Смесь девственницы и шлюхи. В движениях у меня появилось что-то вольное а в голосе интимные, воркующие нотки. Я стала щедро красить губы в чудовищный морковный цвет, а глаза обводить черными треугольниками. На моих щеках свекольными пятнами цвели искусственные румяна, а в ушах болтались синие пластмассовые звезды (они казались мне верхом красоты и изящества). Неведение было моим лучшим другом, я отличалась младенческой храбростью и слишком многого не знала, чтобы чего- _ либо бояться. Я, как ребенок, лезла во все мышеловки, съедала сыр и ни разу не прищемила себе хвост. Меня, словно комету, сопровождал хвост поклонников. Я входила в любые двери и с ходу заявляла: "Меня зовут Даша, мне 16 лет, я девственница". Всем знакомым мужчинам я признавалась в любви со слезами на глазах и придыханием в голосе. Этим простачкам страшно льстила первая влюбленность чистой девочки, пока однажды меня не разоблачили. Мужики выловили меня в коридоре общежития, заперли в комнате и устроили форменный допрос, кого же из них я в точности люблю. Я лепетала что-то несуразное и переминалась с ноги на ногу. Мне пообещали задрать юбку и вылупить за вранье, потом сжалились и отпустили. Жизнь становилась все веселее. На втором курсе я успешно потеряла свою невинность – мужчина раздавил меня, как гроздь винограда, и, перебродив в его любви, я стала вином. Амурные истории следовали одна за другой. Бог мой, сколько мужчин отпили из моей чаши! Это была почти целомудренная чувственность, лишенная пошлости, очищенная ясной правдивостью Юного удовольствия. Передо мной была цель: мужская плоть, блаженная, тайная близость, когда мужчина навеки уносит тебя в себе. Со своей кошачьей моралью я легко шла по жизни. Помню, какой шок случился у моей мамы, когда я прилетела в свой родной город Хабаровск после третьего курса. Она увидела меня, идущую от самолета, в длинной цветастой рубашке с разрезами до пупа (юбку я просто забыла надеть). На мне были черные чулки, и подвязки открывались во всей красе при каждом вздохе легкого летнего ветерка. Какой-то случайный попутчик покорно тащил мои чемоданы. Я шла, поводя бедрами, и мужчины делали стойку, глядя мне вслед. "Блядушка", – грустно резюмировала моя мама. В какой-то исторический момент я сообразила, сколько выгод приносит быстротечное плотское очарование. член думать не умеет. Хватит ходить в драных юбчонках и курить болгарские сигареты. Я медленно стервенела, выискивая у мужчин слабые места. Та легкость, с которой я распоряжалась собственным телом, избавила меня от материальных забот. В одном чудесном фильме старая графиня, переспавшая в молодости со всеми самыми богатыми и знаменитыми мужчинами, учит молоденькую девочку: "Ты просто пройди мимо витрины с драгоценностями, повернись к своему попутчику и, указывая пальчиком на бриллиантовое ожерелье, скажи невинным тоном: "Какая прелесть!" И все: ожерелье твое". На бриллианты я, конечно, не замахивалась, но гардероб мой существенно обновился. В свободное от мужчин время я занималась журналистикой. Через пару месяцев мне осточертело быть репортером светской хроники в "Комсомольской правде" – вечно ходить на бесконечные презентации и писать тусовочные репортажи. Надо было сделать что-то решительное, чем-то резко проявить себя. И я мысленно увидела картинку: длинноногая бесстрашная девочка в короткой юбке на войне, в окопах, среди жгучих кавказских мужчин, немеющих от ее очарования, любовь на пороге смерти, поцелуи под пение пуль. Романтика, черт побери! Я стояла на границе неведомой страны под названием "Авантюризм". Чтобы получить визу, пришлось заполнить декларацию: профессия – девочка-женщина, особые приметы – дерзость и безоглядность, цель поездки – слава и мужчины. И я пустилась на поиски военных приключений. Кто такие авантюристы? Это люди ярко индивидуалистического склада умеющие извлекать пользу из любых обстоятельств. Когда меня изнасиловали в плену в Нагорном Карабахе, я лишь подивилась внезапному изгибу судьбы. Какая чудесная история сама плывет ко мне в руки! Настоящий боевик со всеми атрибутами: красотка журналистка, захваченная в плен коварными злодеями, засада на дороге, перестрелки, счастливое освобождение и убийство всех врагов. Грех не использовать такую ситуацию. Испытав восхитительное чувство ужаса, я тут же села писать репортаж. Меня всегда удивляли женщины, рыдающие после изнасилования месяцами и бегущие на прием к психиатру. Что случилось, то случилось. Надо перешагнуть через неприятность и идти дальше. Объездив все "горячие точки", я заскучала. Требовалось новое острое блюдо. А почему бы не стать первой в стране сексуальной скандалисткой? Достаточно припомнить своих знаменитых любовников, раздеть их и выставить на потеху публике. Подавив последние вздохи совести, я села писать. И вскоре шедевр под названием "Записки дрянной девчонки" потряс страну. Газета с вышеупомянутой статьей в один день стала библиографической редкостью, а я проснулась знаменитой. После этого старательного посева ветра надо было ожидать бурю. И она не замедлила грянуть. Какими только эпитетами не награждали меня добропорядочные женщины! "Развратная девка", "шлюха", "проститутка", "тварь". Угомонитесь, блюстители нравственности, я просто дрянная девчонка. Все ожидали, что замужество наденет на меня смирительную рубашку. Как бы не так! Я туго натягивала невидимую цепь и только искала случая с нее сорваться. А случаи подворачивались каждый день. Я отправлялась покорять экзотические страны. Руанда, Камбоджа, воюющая Югославия, Таиланд, Йемен, Бахрейн – и всюду мужчины, мужчины, мужчины. Блондины и брюнеты, молодые и старые, красавцы и не очень. Всю жизнь отдают они мне лучшие куски, и я им за это благодарна. Однажды я спросила своего очередного любовника: "Почему, собственно, в меня влюбляются мужчины? Ведь я отнюдь не Мерилин Монро". Он ответил: "Ты не красавица и не уродина, не кандидат наук и не глупышка, ты просто Женщина – такая, какой тебя создал Бог". А другой мой приятель обычно говорит: "Любят не за что-то, любят вопреки". Теперь я писательница, автор двух книг и мать маленькой девочки, живой розы по имени Соня. Пора бы угомониться, но во мне по-прежнему живет алчная кошка, любящая точить когти об мужчин. Михаил Жванецкий как-то зло пошутил на мой счет: "Дарья, после "Записок дрянной девчонки" последуют "Заметки отвратительной старухи" и "Записки мерзкой покойницы". Ну что ж, было бы неплохо. Об одном я жалею: когда я отправлюсь на тот свет, мне уже не удастся вернуться, чтобы написать об этом последнем путешествии свой лучший репортаж.
Вопросы дрянной девчонки: Александру Абдулову Александр Абдулов. Великий актер не только на сцене, но и в жизни. Поднятый занавес никогда не застанет его врасплох. Обладает самым ценным знанием на свете – знанием себя. Снисходителен к хорошеньким женщинам. Освободиться от его обаяния столь же трудно, как от закона всемирного тяготения. Разведен. Его осенние дни скрашивает любовь к молодой красивой женщине. Не свободен от идеи греха, но безмерно чувственен в своем мироощущении. Владеет секретом заставлять женщин прощать его пороки. Обладатель всех положенных атрибутов богатства – джипа, мобильного телефона, загородного дома, но богатым себя не считает. Любимая одежда – джинсы и свободный свитер. По характеру далеко не божья коровка и способен нагнать страху своими эффектными вспышками гнева. Уверен, что в мире существуют только два Цвета – белый и черный, не признает тонкостей и оттенков. Себя считает плохим человеком. По-прежнему вызывающе сексуален. – Что есть, по-твоему, сексапильность в женщине? – Это существует на уровне запаха, прикосновения, подсознания. Почему, когда к одной Женщине прикасаешься, тебя начинает трясти, и вроде ничего в ней особенного нет, а другая – просто идеальна, крутая фотомодель, но тебя к ней не тянет абсолютно. Это необъяснимо. Когда-то давно меня потряс фильм "Запах женщины", но не с Аль Пачино в главной роли, а с Витторио Гасманом. Аль Пачино играл человеческое несчастье, а Гасман был мужчиной, слепым, который идет в толпе за женщиной, чувствуя ее запах, ее сумасшедшее биополе. Так бывает у собак и волков. Что там у них раз в году происходит? – Сезон случки. – Вот-вот. Когда самец чувствует самку за десять километров. То же самое происходит у людей – мощный выброс женской энергии, когда женщина призывает мужчину. Все зависит от таланта мужчины – ощущает он этот призыв или нет. Это самое великое, что может быть в жизни, то, ради чего мы живем. Я говорю о подлинных отношениях между мужчиной и женщиной, а не об одноразовой случке. – А одноразовая случка – разве не отношения? – Нет, это просто для здоровья. – Если тебя так волнует естественный запах женщины, значит, ты не любишь духи? – Почему? Люблю, но предпочитаю не цветочные, легкие ароматы, а чувственные, животные запахи. – Тебе нравится целовать женщину, когда у нее помада на губах? – Нет, но что делать? Давайте сотрем губы, а потом начнем целоваться, так, что ли? Поцелуй ведь это не запланированная посевная, – мол, подождите минуточку, сейчас заполним бункеры и начнем сеять. Поцелуй прекрасен своей неожиданностью. И помаду приходится глотать. – А что тебя больше всего возбуждает в женщине? – Чистое, ненакрашенное лицо. Не доверяю косметике – она часто обманывает. Знаешь, как говорят, – заснуть есть с кем, проснуться не с кем. Предпочитаю знать, какое лицо я увижу утром. – Сколько тебе было лет, когда ты стал мужчиной? – Шестнадцать лет, я тогда учился в десятом классе. – Не рано ли? – Рано, а что делать? Я жил на юге, в Узбекистане, в солнечных местах мальчики и девочки созревают рано. Она была взрослой женщиной, ей исполнился 21 год. Мне казалось, что это жуткое количество лет, – по моим тогдашним понятиям просто бабушка. Она меня сама соблазнила. – Ты был на высоте? – Если честно, то нет. Посвящение в клан мужчин – это стресс. Но я был безумно горд, Даже наклюкался потом по этому поводу. Пил, кажется, портвейн "Агдам". – Какие ты используешь приемы, чтобы соблазнить женщин? – Музыку. Она действует на женщин больше, чем на мужчин. Я помню, как в студенческие годы мы подбирали музыку для танцев на вечеринках в расчете, что это подействует на партнерш. Мы знали, как это может сработать. Женщины вообще более эмоциональны, чем мужчины. Если у сильного пола есть одна чувствительная точка и все, то у женщин эрогенных зон гораздо больше. У меня нет разработанного ритуала соблазнения. Самое интересное – импровизация, когда идешь от живого партнера. Помню, как в юности мы с моим приятелем познакомились с двумя девушками, изображая из себя иностранцев. Мы три часа продержались на французской абракадабре – "пардон, мадам", "мерси", "пурква па", "же ву при". – Вы их трахнули? – Естественно, да. Мы так одурачили бедных девушек, так им заморочили голову, что были страшно удивлены их веселой реакцией, когда раскрылся обман. Единственная неувязочка была в моей кроличьей шапке, – я ее все время прятал (ведь у француза не может быть кроличьей шапки). Мой приятель, большой дока в этих делах, все время шептал мне: "Спрячь шапку". – У тебя случалось когда-нибудь сексуальное фиаско? – Конечно, было, но я же мужик. Какой нормальный мужик будет об этом рассказывать? Это трагедия. – Случалось ли тебе покупать проститутку? – Нет, но я никогда не брошу в таких женщин камня. Есть бляди, и есть проститутки, это разные категории. Существует самая древняя, глубокоуважаемая мной профессия, которая дарит мужчинам радость, причем мужчинам, у которых, как правило, кризис в половой сфере. В спектакле "Тиль" есть гениальная фраза, которую произносит хозяйка публичного дома: "Мои девушки семей не разрушают, семьи разрушают честные женщины, они и денег берут больше, и в душу лезут". А бляди – это склад характера. – Скверный, с твоей точки зрения? – Чудовищный. Я бы блядей выжигал каленым железом! – Погоди, бляди просто занимаются сексом, а проститутки берут за это деньги. Что же порочнее? – Существует профессиональный театр и художественная самодеятельность – "Ленком" и завод "Энергомаш", который репетирует "Чайку". Так вот, блядство – это непрофессионализм. Правда, я забыл еще одну категорию – шлюхи. – Как же ты различаешь блядей и шлюх? – Это трудно объяснить. Блядь – это блядь, я безошибочно чувствую в ней ложь. – К какой бы категории женщин ты бы отнес меня? – Ты? Чудовищный провокатор, вот ты кто! – Тебя устраивает термин "богема"? – Вполне. Вы, журналисты, просто не понимаете, что такое богема. В ней ничего плохого нет. Это не клоака. Богема подразумевает под собой богов. Богема – это когда безумно талантливые люди могут отдыхать. И такое количество вокруг жижи, которая хотела бы примкнуть к этому кругу. Нельзя пускать никого. Нельзя, потому что неправильно поймут. Бездарности не могут настроиться на ту же волну, что и талантливые люди. Я не хочу, чтобы публика наблюдала мои способы отдыха. Поэтому предпочитаю в рестораны не ходить, только в "Дом кино". А то могут неправильно понять. Не желаю ни с кем смешиваться, я не кока-кола, не пепси или херши, я отдельный напиток – Саша Абдулов. Вокруг известного актера всегда должен быть ореол неприкосновенности, тайны. – Какая, на твой взгляд, самая короткая дистанция между знакомством и постелью? – Я с секундомером не хожу. Но, думаю, и через минуту можно лечь в постель, если искра высекается. Если у женщины и мужчины возникает ощущение, что надо немедленно заняться любовью, это замечательно. – У тебя был секс в экзотических местах? – Разумеется, был, но я не думаю, что место имеет значение. Хоть в воздухе, хоть на дереве. Какая разница где, если приспичило? Я не буду раскрывать свои секреты, где лучше делать любовь, а то все пойдут туда. – И все же? – Рекомендую старый русский способ – стоя в гамаке. – Тебя возбуждает стриптиз в кабаках? – Как-то в Париже друзья провели меня по всем злачным местам. (Кстати, самые лучшие девушки – в кабаре "Крейзи хоре".) Сначала мне понравилось, пока я не понял, что везде одни и те же девочки, которые, как в Москонцерте, ходят с костюмами на вешалках из одного кабака в другой. Меня вообще больше возбуждает одетая женщина, чем раздетая. Тогда я могу подключить фантазию. А когда женщина уже раздета, ну и что? Ты доигрываешь в своем воображении все равно больше, чем потом видишь в реальности. – А секс-шоу тебе нравятся? – Нет, даже если у мужчины есть эрекция на сцене, все равно это имитация естественного акта, подделка, не более того. И вообще, на людях делать любовь – советами замучают. – Как ты сейчас относишься к фильму "С любимыми не расставайтесь", где ты играешь со своей бывшей женой Ириной Алферовой фактически историю краха собственной семейной жизни? – Когда идет этот фильм, я выключаю телевизор, не могу смотреть. Ведь это моя история. Мною владело великое сумасшествие, когда я снимался в этой картине. Я просто боготворил мою женщину. Это то, что должен испытать каждый в своей жизни. Но нас тогда заставили переснять финал, по сценарию героиня Иры кончает дурдомом, а в фильме она просто бежит под дождем, простужается и попадает в больницу. Сейчас я придумал замечательную штуку – одна девочка пишет сценарий "С любимыми не расставайтесь, 20 лет спустя". Мы с Ирой сыграем в этом недоснятом кино. – Почему ты развелся со своей женой? – Между мужчиной и женщиной никогда и никто не сможет ничего объяснить. Когда два человека разводятся, они приводят миллион причин – теща, собака, дети и все такое. Но это че-пУха, люди разводятся по-другому, и ни один из них не скажет правды. Что было между двумя, пусть между ними остается. Когда мужчина говорит, что у него что-то было с женщиной, он либо врет, либо дебил. Я никогда не ставил своих партнерш в неловкое положение. Чего не скажешь о тебе, – ты почему-то решила все это рассказать. – Но ты же меня простил? – Да, но я прощаю только один раз. – А что ты сделаешь, если я еще раз тебя подставлю? – Подам в суд, выиграю его со скандалом и раздену
Японке не хватает кремпая она доводит себя до оргазма вагинальным вибратором
Любительское подглядывание за девушкой усевшейся на член партнёра
Красотка с широкими бёдрами в любительском видео пальчиками трахает киску