Ответ протоиерея Вячеслава Рубского на неумелую статью протоиерея Вадима Леонова. Часть 1

«Существует достаточно света для тех, кто хочет видеть, и достаточно мрака для тех, кто не хочет» Блез Паскаль.

Причиной моей статьи стала почти синхронная публикация обличительного ролика против Рубского (не называя имени, но дословно цитируя ролик) руководителя Миссионерского отдела Сергиево-Посадского благочиния кандидата богословия протоиерея Димитрия Беженаря на портале «Экзегет» (я появился в комментариях, после чего их блокировали). И статья доцента, заведующего кафедрой богословия Сретенской духовной академии протоиерея Вадима Леонова на портале «Pravoslavie.ru» под названием: «Антрополатрия в эпоху постмодерна, или О «богообщении» протоиерея Вячеслава Рубского». Содержание и посыл этих двух публикаций совершенно одинаков.

Оба автора приглашены мною лично на видео- аудиодискуссию и оба решительно отказались. Я считаю неспособность объяснить свои сочинения в живой беседе недостатком современной православной церковности в целом и этих протоиереев в частности. Таким же образом ранее отказался от встречи и заместитель председателя миссионерского отдела Казанский епархии свящ. Александр Данилов.

Основной аргумент статьи о.Вадима Леонова в том, что у Рубского в ролике нет Христа, Рубский вынес Бога за скобки. То, что прот. В.Леонову представилось правдоподобным, что тот самый протоиерей Рубский, который предлагает молитвенно обращаться к Господу не менее 2 раз в час и предстоять перед Ним в «постмортальной» молитве каждый вечер хочет, чтобы все убрали Христа, само по себе показательно. Это характеризует уровень анализа. Ну, об этом ниже.

В своём ответе я обращаюсь больше не к самому Вадиму Леонову (он просто инструмент пропаганды официальной РПЦ), а к его семинаристам, академистам и всем мыслящим людям.

Чтобы по возможности немногословно ответить на эту неудачную статью собрата во Христе я могу выбрать три способа:

1) Академическая экспертиза применённого богословско-философского инструментария при написании статьи о.В.Леоновым. Недостаток этого метода в некоторой сложности изложения. Результатом будет очень низкий уровень квалификации заведующего кафедрой богословия Сретенской духовной академии протоиерея Вадима Леонова. Потому я этому посвящу только 1 страницу, sapienti sat.

2) Второй способ – духовная оценка публикации этой статьи. Её я дал в день выхода статьи 20 июля в еженедельном зуме на Закрытом ТГ-канале (есть видеозапись). Там я очень положительно отзываюсь о пастырской задаче о.Вадима и считаю, что он правильно оценил духовную ситуацию для своих пасомых. Но как это нередко бывает с психологами или духовниками средней руки, он применяет это сразу ко всем православным христианам мира. Батюшка Вадим пребывает в благодати в той формуле богообщения, которую знает сам и решительно защищает её. Он понимает, что даже если бы протоиерей Вячеслав Рубский из далёкой Одессы и не сказал чего-то очень уж плохого, но он точно способен сказать. Рубский очевидно мыслит вне правил, в которых мыслит о.Вадим и весь синодальный период РПЦ. Это верно замечено и это тревожит протоиерея Д.Леонова. Такую же оторопь и отторжение вызывало в истории Церкви всякое слово, непохожее на предыдущее, традиционное. Это относится ко всем тем, кто, начиная с ап. Павла и далее продвигал или пытался углубить традицию. Потому с духовной точки зрения я вполне понимаю о.Вадима, и примерно до 2007-9 годов сам бы подписался под его статьей, считая для себя удачей написать такую.

3) Третий способ – построчный комментарий. Это тот способ, по которому написана статья о.Д.Леонова. Это наиболее простой и наименее глубокий анализ публикации. Если я пойду по этому пути, то я приду к тому, что мой оппонент – человек недалёкий и даже вредоносный, т.е. к тому же результату, что и он сам. Но это совсем не так. О.Вадим человек умный, но алгоритмы анализа текстов, которые и не он придумал, уже давно дают системные сбои.

Итак, начнём. Уже в заглавие статьи внесено понятие «эпоха постмодерна». Тут от кандидата богословия ожидалось увидеть хоть какий-нибудь парадигмальный анализ – соотнесение текстов и феноменов через призму эпох «премодерн», «модерн» и «постмодерн» как минимум. Но уровень академизма у о.Вадима плачевен и кроме бичевания постмодерна как источника всего плохого автор ничего представить не смог. Но если заявлено, что Рубский – проповедник постмодерна, то совершенно необходим анализ парадигм, позволяющий понять Рубского, прежде чем его отрицать. Иначе мы окажемся говорящими на разных языках без шанса на взаимопонимание.

О.Вадим свидетельствует, что мы находимся в разных типах мышления. Но вместо анализа дискурсов, он пытается всё поместить в рамки одного своего (эталонного) понимания. Всё, что оказывается непонятным или входит в противоречие объявляется плохим и нехристианским.

Но парадигма по определению – цельный мировоззренческий способ понимания себя и мира. При соотнесении положений из разных парадигм не стоит ждать соответствия. И если Рубский действительно «предлагает слушателям свою постмодернистскую религиозно-философско-психологическую химеру», то как же можно её анализировать наивными инструментами модерна – (соответствует / не соответствует)?

В своей истории христианство существовало в разных парадигмах. У меня есть видео: «Чем ситуация сейчас отличается от времён апостольских». Ранее христианство отличается от Средневековья, а Средневековье – от ХХI века. Я думаю, вам, мои читатели, несложно будет в этом убедиться по книгам медиевистов или религиоведов, демонстрирующих разницу между современным христианством и средневековым. (Например, П.М. Бицилли «Элементы средневековой культуры», А.Я. Гуревич «Категории средневековой культуры», К. Уикхем «Средневековая Европа. От падения Рима до Реформации» и др).

Ещё раз по сути: попытка о.Вадима подчинить все формы богообщения известным ему формам заведомо провальна, так как лекция была о различии форм и проблемах их внутреннего синтеза.

Всё продолжение статьи Леонова сводится к тому, что автор стремится поместить все суждения в одну ему известную систему мысли. Всё, что кажется ему непонятным классифицируется как неприемлемое. Потому автор повсюду видит противоречия, даже в убеждениях своего оппонента.

Таким образом, автор демонстрирует полное непонимание парадигмального анализа и его необходимости в данном случае. А между тем, моё видео «Богообщение», избранное Леоновым и Беженарём в качестве объекта критики было посвящено как раз множественности форм богообщения. Иногда эти формы различны настолько, что не воспринимают друг друга.

Антрополатрия, в которой обвиняет меня о.Вадим происходит от противопоставления любви к братьям как формы богообщения и любви к Богу как отдельному акту. У о.Вадима получилось, что Рубский проповедует любовь братьям вместо любви к Богу. Тогда бы это была действительно антрополатрия, но у меня этого нет. В лекции я об этом говорю прямо: «можно сталкивать разные понятия. Но я не думаю, что широкое понимание богообщения исключает одно другое».

В моём (и библейском) утверждении, что Бог воспринимает любовь к ближнему как любовь к Себе, нет вытеснения одного другим. Наоборот, тут мы видим пример отождествления со стороны Бога любви и действий к человеку и Богу: что сделали ближнему, то сделали Мне (Мф. 25,40).

Выбранный о.Вадимом метод ведёт его к принципиальному противопоставлению общения с Богом и общения с человеком. Такое противопоставление необходимо, чтобы выстроить одну единственную стройную систему богообщения. И даже если их несколько богослов, с такой предпосылкой как у о.Вадима, непременно выделит одну, обесценив другие.

В этом суть методологической узости, выбранной прот. Вадимом Леоновым – всё несоответствующее привести в соответствие или отвергнуть на основании самого несоответствия.

На этом можно и закончить мой ответ. Но далее я буду демонстрировать мою позицию на множественном материале статьи о.В.Леонова.

Например, он пишет: «В ситуации антропоцентризма заповедь Спасителя: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5,48) – теряет всякий смысл». Примечательно, что цитата взята из контекста, в котором Иисус проповедует, что люди должны быть совершенны в том, как Отец Небесный любит всех. Здесь теоцентризм – равнение на Бога – сведён к отношению к человеку. В контексте Мф. 5,48 «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» разворачивает человека к человеку.

Далее автор пишет: «в этой притче [о Страшном Суде] речь идет не о богообщении в прямом смысле слова, а о принципах Божественного правосудия: Христос принимает доброе дело, совершенное людям, как дело, совершенное для Него, но прямого общения между Христом и людьми здесь нет, поэтому как праведники, так и грешники недоумевают: «Когда мы видели Тебя?» (Мф. 25,37)».

«Не о богообщении в прямом смысле» – верно, и это небогообщение спасает людей к удивлению самих праведников. Здесь автор путает молитву как форму богообщения «в прямом смысле» и другие формы богообщения, которые сближают с Богом, уподобляют Ему и спасают человека.

Тут же о.Вадим продолжает: «Даже если доброе дело, совершенное для ближнего, Бог принимает как дело, совершенное для Него, это совсем не значит, что только в этом должно состоять богообщение, а личная форма взаимодействия с Богом исключается». А разве Рубский говорит: «только в этом должно состоять богообщение»? или Рубский говорит что «личная форма взаимодействия с Богом исключается»? К чему эта подмена? Автор пишет: «нигде в Евангелии не предлагает свести богообщение к доброделанию». Конечно, свести всё к чему-то одному, это предлагает не Евангелие, а методология о.Вадима Леонова, противопоставляющая формы богообщения: молитву и доброделание.

Отвечая на ссылку 1Ин. 4,12, о.Вадим пишет: «превращение богообщения в человекообщение нигде у апостола не предполагается». Я не совсем понимаю, как представляет себе автор тезис о «превращении богообщения в человекообщение», ап. Иоанн говорит другими словами: «Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рождён от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь... и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём» (1Ин 4,7-8;16). Здесь нет исключения одного другим, а наоборот – отождествление понятий. Любовь к ближнему = знание Бога, пребывание в любви = пребывание в Боге.

Далее о.В.Леонов: «без реального общения со Христом невозможно никакое единение с Богом... Таким образом, подмена общения со Христом на общение с людьми в рамках христианского учения абсолютно невозможна». Я приводил конкретный пример притчи Иисуса о том, что люди, творившие добрые дела без прямой отсылки ко Христу были в общении со Христом через доброделание. А о.Вадим не видит того, что общение со Христом может быть через доброделание. Это не исключает других видов богообщения. Против кого пишет о.Вадим? я не исключаю общения со Христом, а утверждаю его. Или тут опять под «общением со Христом» имеются ввиду только церковные практики?

Рассуждая о втором типе богообщения – глубоком размышлении с самим собой, о. Вадим заключает: «Здесь имеет место подмена религиозного теоцентризма на эгоцентризм, характерный для восточных учений». Я не буду приводить опыт практик христианской медитации или молчания пред Богом. Когда грешник (как блудный сын из притчи) приходит в себя, рассуждает в себе и оборачивается к Богу, то свв.отцы называют это действием благодати. В августиновской классификации – «призывающая благодать». Заведующему кафедрой богословия должно быть это известно.

О.В.Леонов: «о. Вячеслав, по сути, измазывает грязью Библию, которая переполнена борьбой с язычеством, поскольку называет библейское богообщение языческим. Как и в предыдущих случаях, о. Вячеслав не утруждает себя поиском аргументации». Христос (как и св.отцы в дальнейшем) уравнивал практики иудейского благочестия с языческими: «не так ли творят язычники?». Моё уравнение было объяснено: оно функциональное: по формуле: Бог есть высший Объект, требующий поклонения и жертв. Да и сам о.Вадим писал: «Так устроена религия: находящееся в центре ее внимания становится объектом почитания и поклонения. Христианство здесь не исключение». Здесь под словом «религия» имеется ввиду нехристианская, языческая, т.е. христианство не исключение наряду с язычеством в формуле поклонения. Вот этот религиоведческий тезис я и утверждаю.

Цитируя мои слова: «Библейский тип богообщения обесценивает наше богообщение» о. Вадим умолчал о смысле этого предложения, который тут же раскрывается в следующем предложении. Библейский путь богопознания – это натуральные явления Бога Аврааму, Иакову, Моисею, И. Навину и т.п. Эти явления делают наше посещение Божие на вечерних молитвах мизерными.

Цитируя мои слова: «мы находимся в плену предыдущей парадигмы, не решаясь объявить новую», о.Вадим резюмирует: «о. Вячеслав... объявляет смену парадигм богообщения. Была субъектно-объектная (библейско-языческо-монашеская), а теперь грядет новая – экзистенциальная (антропоцентрично-эгоцентричная), где не будет никаких богоявлений, чудес и знамений». Я не объявляю смену парадигм, а как раз говорю о том, что этого не происходит. Зловещее название новой парадигмы «антропоцентрично-эгоцентричная» придумал сам о.Вадим.

Продолжая сталкивать понятия, о.Вадим пишет: «По мысли о. Вячеслава, усилия монахов направлены не на стяжание благодати, а на то, чтобы «выйти из-под огромного пресса Священного Писания»». Зачем же противопоставлять стяжание благодати и выход из-под пресса Писания? Маркеры богообщения, которые находятся в Священном Писании, делают богообщение очень явным: явления, голоса, чудеса и т.п. Монахи и подвижники также стремятся к богообщению и получают его. Только в обход этих библейских форм.

Продолжение статьи.