Откровенная любовь в анальную эпоху

⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Откровенная любовь в анальную эпоху
Общество Грех или преступление: как жилось гомосексуалам в царской России
Ответить на вопрос, «когда в России появились геи», что-то определенное, конечно, невозможно. Тогда же, когда и все остальные. Очевидно, что однополые отношения так или иначе существовали всегда, несмотря на запреты и осуждение. Но насколько распространенной практикой был однополый секс в царской России, в обществе патриархальном и глубоко религиозном? Какие кары грозили гомосексуалам и как табуированная тема однополой любви отражалась в русской культуре?
Подписывайтесь на канал СПИД.ЦЕНТРа в Яндекс.Дзене
Упоминание «содомии» встречается уже в письменных источниках XV–XVII веков. О ней пишут в церковных документах и дидактических сочинениях наравне с пьянством, обжорством, развратом и другими грехами, в которых погрязло общество. Правда, нужно учесть, что в те времена слово «содомия» могло означать любой анальный секс, в том числе между мужчиной и женщиной, а могло трактоваться еще шире: как всякий недопустимый секс. Греховными считались любые интимные отношения, кроме как между мужем и женой в венчанном браке, да и то со множеством ограничений: только в миссионерской позиции, с целью зачатия и в определенные дни. Даже глубокие поцелуи были под запретом.
Разные церковные сборники, требники и т. д. разбирают сексуальные прегрешения в деталях, чтобы установить серьезность проступка и наказание, которое священник должен назначить кающемуся — обычно речь шла о посте и определенном количестве земных поклонов, хотя грешника могли и отправить на год-другой в монастырь. В исповедальных вопросниках, которыми пользовались священники, расспрашивая людей на исповеди, гомосексуальные контакты перечислялись наравне с другими видами секса, включая даже зоофилию. «На друга не взлазил ли, и на себе не вспущал ли?» — вопрошает средневековый текст.
Причем подобные вопросы задавали не только мужчинам, но и женщинам: «Не целовала ли кого, подругу или мужеска пола? Не играла ли с подругами неподобно, сиречь не взлазила ли на них с похотью, и на себя не вспущала ли?»
Как отмечает социолог, специалист по истории русской сексуальной культуры Игорь Кон, нередко люди, особенно молодые, узнавали о тех или иных видах «греха» непосредственно из расспросов священника. «Таким образом, исповедь иногда достигала противоположной цели: вместо того, чтобы вызвать чувство раскаяния, духовник своими вопросами “сексуально просвещал” и смущал кающегося», — пишет Кон в своей книге «Клубничка на березке: сексуальная культура в России».
В целом епитимьи за однополый секс налагались такие же, как за всякий другой «разврат». Тяжесть наказания зависела, скорее, от возраста и семейного положения грешника: к молодым и холостым церковь относилась со снисхождением. Более того, если сексуальные игры не включали анальную пенетрацию, то они и вовсе проходили по статье «рукоблудие». Грубо говоря, не было особой разницы, мастурбировал ли человек себе или другу. Аналогично (как рукоблудие) оценивались и лесбийские отношения.
В «Стоглаве» (сборник решений Стоглавого собора, 1551) есть глава «О содомском грехе», в которой говорится, что виновный должен покаяться и воздерживаться в будущем, а кто не покается, тех следует отлучить от таинств и не пускать в церковь.
Предметом особого беспокойства было широкое распространение гомосексуальных отношений в монастырях. В этом смысле Россия не отличалась от Западной Европы того времени. Важно подчеркнуть, что все, связанное с сексом, в том числе однополым, находилось в ведении церкви, а не государства.
Еще одним источником информации для исследователей стали дневники и мемуары иностранцев, путешествовавших по России в допетровскую эпоху. Многие из них упоминают, что однополый секс чрезвычайно распространен во всех слоях населения и что к нему относятся на удивление терпимо. «Даже страшный грех содомский в этой стране почти не считается преступлением; в пьяном виде они очень к нему склонны», — утверждал английский моряк и писатель Джон Перри, живший в России на рубеже XVII и XVIII веков. Разумеется, иностранцы могли и преувеличивать пороки московитов, которые казались им восточными варварами.
В склонности к «содомскому греху» современники подозревали даже самого царя Ивана Грозного. Ему приписывали любовную связь с фаворитом Федором Басмановым, который отличался женоподобной внешностью и развлекал царя, танцуя перед ним в женском платье. Впрочем, насколько правдивы были эти слухи, мы не знаем.
Впервые наказание за однополые отношения появилось в светском законодательстве уже при Петре I. Согласно принятому в 1706 году закону, который касался только армии, виновным в «ненатуральном прелюбодеянии» грозила смерть через сожжение на костре. Под этот закон подпадали секс с детьми, скотоложество и однополые связи. Спустя 10 лет Петр заменил смертную казнь поркой и ссылкой.
Уголовная статья о мужеложестве, действие которой распространялось и на гражданское население, появилась только в 1832 году, в правление реакционера Николая I. За это «преступление» полагалось лишение всех прав состояния и ссылка в Сибирь на срок до пяти лет.
Как часто бывает, суровость закона компенсировалась необязательностью его исполнения. Время от времени кого-нибудь показательно наказывали, а дальше все шло своим чередом. Согласно статистике, которую приводит историк и славист Дан Хили, за 30 лет (с 1874 по 1904 год) обвинения в содомии были предъявлены 1066 мужчинам и женщинам, осуждены были 440 из них. Большинство обвиняемых были из среды небогатых горожан.
Гомосексуальность знатных людей порождала сплетни, но редко приводила к скандалам, разве что кто-то уж слишком откровенно пользовался своим положением, чтобы продвигать по службе любовников. По утверждению Кона, гомосексуальные наклонности были, в частности, у министра народного просвещения, графа Сергея Уварова — того самого, кто придумал известную формулу «православие, самодержавие и народность».
Как минимум в крупнейших городах, Москве и Санкт-Петербурге, существовал подпольный рынок мужской проституции. Секс-работой часто промышляли банщики и извозчики. Появилось и жаргонное слово, которым называли гомосексуалов, — «тётки». Иногда полиция устраивала облавы в местах их скопления, но заметных результатов это не давало.
«Тётки, как они себя называют, с одного взгляда узнают друг друга по некоторым неуловимым для постороннего приметам», — сообщается в полицейском отчете. Там же уточняется, что петербургские геи любят собираться в Зоологическом саду, в Пассаже и на катках.
Особенно сильно однополые связи были распространены в закрытых учебных заведениях, коих в царской России было множество, военных и гражданских. Мальчики-подростки, лишенные возможности общаться с противоположным полом, изучали свою пробуждающуюся сексуальность друг с другом. Для большинства секс с товарищами по кадетскому или пажескому корпусу оставался шаловливым воспоминанием о юношеских годах, но некоторые, повзрослев, понимали, что к мужчинам их тянет больше, чем к женщинам.
Петр Чайковский встретил свою первую любовь, Сергея Киреева, в училище правоведения. «Более сильной, долгой и мучительной любви в его жизни не было», — написал в своих воспоминаниях брат композитора Модест. По его словам, все лучшие «любовные страницы» в музыке Чайковского стали результатом этого чувства.
Гомосексуальность оставила много следов в культуре: русский фольклор изобилует матерными частушками соответствующей тематики, нередко она встречается и в произведениях авторов из образованных сословий. Поэт Иван Барков, ученик Михаила Ломоносова, писал хулиганские стихи с огромным количеством нецензурных слов и описаниями самых диких оргий. Герои Баркова совокупляются со всеми подряд, не разбирая ни пола, ни возраста. Разумеется, такие стихи не могли быть опубликованы, но их читали и распространяли, переписывая от руки. Творчество Баркова знал и очень ценил Александр Пушкин.
Откровенная гомоэротика встречается в стихах Михаила Лермонтова (например, «Ода к нужнику» или « К Тизенгаузену »). Ходили слухи о бисексуальности Сергея Есенина и его связи с Николаем Клюевым. Такие поэты, как Михаил Кузьмин и Вячеслав Иванов, и вовсе не скрывали своих наклонностей.
Одним из первых открытых гомосексуалов был Сергей Дягилев, создатель нового русского балета, который не считался с предрассудками общества и постоянно его эпатировал. Многие танцовщики, которых он сделал звездами, были его любовниками, включая Вацлава Нижинского. Личные пристрастия Дягилева отразились и на самом балете: впервые центральное место на сцене заняла красота и сексуальность мужского тела. «Поскольку никто не делал из этого тайны, это способствовало легитимации однополой любви в общественном сознании», — пишет Игорь Кон. 
Женщины не отставали: основательница литературного журнала «Северный вестник», феминистка Анна Евреинова жила с женщиной, как и поэтесса Поликсена Соловьева, чья возлюбленная бросила ради этой связи мужа. У Марины Цветаевой было несколько бурных романов с женщинами.
Дискуссии о необходимости отменить уголовное преследование гомосексуалов велись с конца XIX века. Одним из ярких противников этого закона был юрист Владимир Набоков-старший, отец великого писателя. Для Набокова это была в каком-то смысле и личная история: его брат Константин и один из детей, Сергей, были гомосексуалами. В семье к склонности Сергея относились спокойно и называли его постоянного партнера «мужем» безо всякой иронии.
Статья о «мужеложстве» исчезла вместе со всем царским законодательством после революции. Но только для того, чтобы вернуться уже в советский уголовный кодекс в 1934 году.  
СПИД.ЦЕНТР: cвидетельство о регистрации ЭЛ № ФС 77 - 79478 выдано Роскомнадзором 27.11.2020 18+
© СПИД.ЦЕНТР, 2016—2021 Сделано в Charmer

Kôshoku: Genroku (maruhi) monogatari 18+
Написать рецензию Написать рецензию
Найдите друзей , зарегистрированных на Кинопоиске, и здесь появятся оценки, которые ваши друзья поставили этому фильму...
Ироничная и трагическая история о любовных приключениях юной Нацу и её замужней сестры Осити.


Предисловие
Часть 1. Исторические традиции

Книга, первый вариант которой опубликован в США в 1995 г., - первый в мировой литературе очерк истории русской сексуальной культуры, с дохристианских времен до сегодняшняго дня. В настоящее время проблемы секса приобрели у нас необычайную остроту. Автор, знаменитый социолог, психологи и сексолог, академик Российской Академии образования, на книгах которого воспитаны два поколения россиян, ставит перед читателем ряд фундаментальных вопросов.
Каковы исторические предпосылки, социальный смысл и практические результаты того крестового похода, который большевики вели против сексуальности с 1920-х годов и вплоть до самых последних дней существования Советской власти, и что происходит с нами сейчас? Действительно ли наше сексуальное поведение и установки изменились за последние десять лет или просто тайное стало явным? Происходит ли в России запоздалая сексуальная революция, подобная той, которая произошла на Западе в конце 1960-х, или нынешний сексуально-эротический бум - просто одно из проявлений общей социальной и культурной анархии? Как вчерашнее и сегодняшнее сексуальное поведение россиян соотносится с традиционными историческими особенностями русского эроса? Как связаны сдвиги в сексуальной культуре с общими особенностями российской антикоммунистической революции? Не является ли наша "сексуальная революция" прообразом и моделью более общих социокультурных процессов?
Книга состоит из трех частей. Первая часть "Исторические традиции" представляет собой очерк истории русской сексуальной культуры до 1917 года, выделяет главные тенденции развития и противоречия русского Эроса, его отличия от сексуальной культуры Запада и прослеживает, как эти ее особенности подготовили и сделали возможным большевистский эксперимент по искоренению секса. Вторая часть "Советский сексуальный эксперимент" прослеживает, как после краткого и в значительной мере вынужденного послеоктябрьского периода сексуального либерализма Советская власть перешла к политике репрессий, практически уничтожив всю сексуальную культуру, сексологию и эротическое искусство. Эта зловещая сексофобия сохранялась на всех этапах развития советского общества, но при этом видоизменялась, чередуя отрицание и подавление секса с попытками его регулирования и приручения. Автор показывает, в каких трудных условиях в послевоенные годы рождалась советская сексология, и что произошло, когда в эпоху гласности "советский секс" вырвался, наконец, из клетки.
Третья часть "Сумма и остаток" посвящена современной российской сексуальной сцене. Как люди относятся к телу и наготе? Как складываются взаимоотношения мужчин и женщин и каковы их нормативные представления и культурные стереотипы маскулинности и фемининности? Как соотносятся секс, любовь и брак? Какова динамика сексуального поведения российских подростков, чем они отличаются от своих отцов и дедов? Что происходит с планированием семьи, абортами, контролем над рождаемостью, сексуальным насилием, проституцией, СПИДом и другими болезнями, передающимися половым путем? Как меняется положение сексуальных меньшинств - гомосексуалов и лесбиянок? Каков реальный смысл нового крестового похода против эротики и сексуального посвещения, начатого совместно коммунистами и церковниками?
Книга основана на широком круге источников. Во-первых, это обширные литературные, исторические, социологические, этнографические, демографические и другие данные, никогда не сводившиеся в единое целое. Во-вторых, это неопубликованные результаты опросов общественного мнения, проведенных Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), а также специальных исследований, посвященных сексуальному поведению и установкам российских подростков и юношей. В-третьих, это личные воспоминания автора, который с середины 1960-х годов был инициатором или участником почти всех отечественных начинаний, связанных с изучением пола и сексуальности.
Книга необходима каждому, кто интересуется историей русской культуры, а также проблемами пола и сексуальности, в первую очередь - учителям, родителям и самим молодым людям. Ничего похожего у нас никогда не выходило.
Давно пора, ядрена мать, умом Россию понимать.
Благоприятная природа, снискивающая нам пользу и утешение, наградила женщин пиздою, а мущин хуем наградила; так для чего ж, ежели подьячие говорят открыто о взятках, лихоимцы о ростах, пьяницы о попойках, забияки о драках (без чего обойтиться можно), не говорить нам о вещах необходимо нужных - хуе и пизде? Лишность целомудрия ввело в свет сию ненужную вежливость, а лицемерие подтвердело оное, что мешает говорить околично о том, которое все знают и которое у всех есть.
Если верить идеологам российского социал-патриотизма, древняя "исконная" Русь была царством сплошного целомудрия, в котором "грязного секса" никогда не было, пока его, как и пьянство, не привезли зловредные инородцы, прежде всего - евреи.
Увы! Иностранцы всегда удивлялись свободе и распущенности нравов в России. В 17 в. голштинский дипломат Адам Олеарий с удивлением отмечал, что русские часто "говорят о сладострастии, постыдных пороках, разврате и любодеянии их самих или других лиц, рассказывают всякого рода срамные сказки и тот, кто наиболее сквернословит и отпускает самые неприличные шутки, сопровождая их непристойными телодвижениями, тот и считается у них лучшим и приятнейшим в обществе". 1
1 Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию и через Московию в
Персию и обратно. СПб., 1906, с. 187
Мы плохо знаем русскую сексуально-эротическую культуру не потому, что ее не было, а потому что царская, а вслед за ней - советская цензура не позволяли публиковать соответствующие источники и исследования, вынуждая ученых делать это тайно и только за рубежом.
Составленный Владимиром Далем, предположительно в 1852 г., сборник "Русские заветные пословицы и поговорки" (слово "заветный" значит, по Далю, "задушевный, тайный, свято хранимый") впервые опубликован в 1972 г. в Гааге 2 сборник русских эротических сказок "Русские заветные сказки" Александра Афанасьева (1826 -1871) составитель сам переправил в Женеву, он регулярно переиздавался на Западе. Но это - только малая часть афанасьевской коллекции, в которой представлены, кстати, и некоторые материалы Даля. Передавая Афанасьеву в 1856 г. около 1000 текстов сказок, Даль писал ему: "В моем собрании много таких [сказок], которые печатать нельзя; а жаль - они очень забавны". Большая рукопись Афанасьева "Народные русские сказки. Не для печати. Из собрания А.Н. Афанасьева. 1857-1862", хранящаяся в рукописном отделе Пушкинского дома, впервые опубликована полностью в 1997 году. Отдельные эротические сказки, включенные в другие издания Афанасьева, печатались с огромными цензурными купюрами и искажениями.
2 C.Carey. Les proverbes erotiques russes. Etudes de proverbes
recueШis et non-publics par Dal' et Simoni. The Hague: Mouton, 1972.
В советское время цензурные запреты стали еще строже.
Авторитетное исследование русского мата известного московского лингвиста Бориса Успенского напечатано в 1983-1987 гг. в венгерском журнале "Studia Slavica Hungarica", советский читатель, кроме узкого круга специалистов, о нем не знал. Первая в мире монография-альбом по истории русского эротического искусства Алекса Флегона "Эротизм в русском искусстве" вышла в 1976 г. в Лондоне. Первая исследовательская монография о сексуальной жизни православных славян, включая Древнюю Русь, американского историка Евы Левиной, основанная не только на литературных, но и на архивных источниках, опубликована в 1989 г. издательством Корнеллского университета. Там же вышла и монография профессора истории Принстонского университета Лоры Энгельштейн о русской сексуальной культуре конца XIX века) . Наиболее полные обзоры истории однополой любви в России и об отражения этой темы в русской художественной литературе принадлежат перу американского литературоведа Семена Карлинского и американского же историка, бывшего ленинградца, Александра Познанского.
В послеперестроечной России первые публикации о русском сексе и эротической традиции в русской литературе, начались в лишь 1991 году. Не удивительно, что знания о русском сексе, несмотря на наличие не менее богатых, чем на Западе, первоисточников (летописи, жития святых, фольклор, своды законов, каноническое право, пенитенциалии, свидетельства иностранцев, этнографические описания и т.д.) остаются крайне фрагментарными, а теоретические обобщения - спекулятивными, предварительными.
Помимо недостатка знаний - научная история сексуальности и на Западе-то возникла совсем недавно, - сильно мешают идеологические стереотипы. Если одни авторы патриотически утверждают, что ни секса, ни эротики на Руси не было, то другие столь же патриотично доказывают, что русская эротика не только существовала, но и ничем не отличалась от западноевропейской.
На мой взгляд, обе эти позиции ошибочны. Между сексуальной культурой (отношение к сексуальности, сексуально-эротические ценности и соответствующие формы поведения) России и Запада существуют важные социально-структурные и символические различия.
Одной из важнейших дихотомий Западной цивилизации, начиная с классической античности, было и остается различение публичной и частной жизни. Разграничение это далеко не однозначно. C одной стороны, частное противопоставляется публичному как нечто скрытое, невидимое, в отличие от видимого, явного, доступного. С другой стороны, частная жизнь понимается как нечто личное, индивидуальное в противоположность групповому, коллективному, общественному началу.
В разных социально-исторических и философских контекстах эти понятия наполняются разным содержанием. В одном случае публичная жизнь трактуется как общественно-политическая, государственная деятельность, в отличие от частной жизни гражданского общества, в которой индивиды участвуют как отдельные товаропроизводители. В другом случае под частной жизнью понимают преимущественно семейно-бытовые отношения, в отлич
Обнажённая негритяночка в белоснежных чулках
Брюнетка с волосатым лобком трахается с любовником и пилоткой трется о хуй
Длинноногая Марина в сексуальном белье