Отец Тайваня
НеореакцияЛи Дэнхуэй мертв. Ему было 97 лет. Я не желаю ему покоиться с миром, ведь он посвятил свою жизнь тому, чтобы достичь мира на земле было еще труднее. Он в одиночку помешал Тайваню воссоединиться с Китаем, продлив, таким образом, жизнь Американской империи в Азии на три десятилетия. Конечно же, я преувеличиваю, но лишь немного. Он был стихийным бедствием. Интересующиеся историографией могли слышать о фракционном расколе среди историков между сторонниками «Теории великих людей», которые считают, что развитие истории определяется выдающимися личностями, их амбициями и чистой энергией, и их противниками, предпочитающими то, что можно назвать «натуралистической теорией», заключающейся в том, что развитие истории определяется более крупными силами, например способом производства, религией или чем-нибудь ещё, и отдельные люди не имеют особого значения.
Масштабные идеологические сражения, конечно же, всегда бред собачий; их подпитывают фракционность, борьба за статус внутри гильдии ради получения монопольного права на ренту и победы над враждебной фракцией. Я не академический историк, а, значит, и не член гильдии, поэтому я не буду подпитывать ложные дихотомии. Очевидно, что на историю влияют как масштабные силы, так и действия выдающихся людей. Точно так же, как исход войны обычно определяется фундаментальными факторами вроде производства и живой силы, но исход некоторых решающих битв неясен до самого конца и определяется, по сути, случайностями.
Что ж, Ли Дэнхуэй был невероятно выдающимся человеком, человеком, который на протяжении десятилетий делал то, на что способны лишь немногие, и достиг того, что все считали невозможным. Но также и весьма обычным человеком, с удивительно низкими побуждениями. Позвольте мне объяснить.
Для начала позвольте мне высказать свое отношение к нему. Я не желаю зла людям Тайваня; я был там, это хорошее место. Не слишком фанат, но и особой вражды по отношению к ним я не испытываю. Если я что-то и чувствую, так это легкую неприязнь по отношению к очень странной, шизофренической культуре, которая не очень понимает, чем она является, и чего она хочет. Это место, где люди одеваются как американцы, говорят как американцы, все виды развлечения скопированы с американских или японских шаблонов и т.п. Когда значительная часть населения исповедует чужеземные верования, становится понятно, что культура мертва, а в Тайване очень много христиан. Опять же, не очень хороших христиан, это все просто печальный косплей, ударение на печальный. Это попросту нездоровая культура. Япония во многом довольно странная, но японцы хотя бы знают, кто они такие.
Еще одним хорошим примером будет то, что языковая культура в Тайване самая фантастически неорганизованнная на Земле. Только в Тайване люди постоянно жонглируют двумя языками (Тайваньский мандарин и Южный фуцзяньский), переключая код [пр. пер.: переключение кодов] по десять раз за фразу. Это сводит с ума. Тайваньский мандарин уродлив сам по себе (очень, очень по-гейски звучающее уродование северо-китайского произношения фуцзяньской фонетикой), но значительная часть местных тайваньцев и не думают придерживаться его, метаясь туда и обратно между ним и своим родным диалектом (ну да, технически языком, но плевать) каждые несколько секунд. Мне нравятся чистые, хорошо спроектированные структуры, как в материальном, так и в духовном мире. А тайваньский духовный мир грязен и мучителен, словно комната депрессивной мятежной девчонки. По сравнению с ним, кретинское двуязычие в Гонконге — это античный греческий храм из белого мрамора.
Впрочем, если опустить мои представления об эстетике, я против независимости Тайваня, потому что я хочу, чтобы Китай был сильным, потому что я верю, что закат цивилизации, который на этом блоге обсуждается уже 9 лет, был вызван мощью Америки. Я хочу, чтобы Американская империя была слаба, поэтому я хочу, чтобы ее конкуренты были сильны, и Китаю нужен, неоспоримо нужен Тайвань, чтобы быть уверенным в своем суверенитете. На данный момент Китай в военном смысле окружен враждебными силами. Закрепившись на Тайване, он вырвется из цепи островов, блокирующих Китай, позволив своему флоту выйти в мир. И это окончательно решит две идеологические проблемы: наличие про-западного, демократического, этнически китайского государства в качестве политической альтернативы и наличие суб-этноса ханьцев в качестве суверенной страны, служащее прецедентом для потенциального сепаратизма среди прочих китайских диалектных групп. Ханьский провинциализм в Китае никогда не был особой проблемой; сепаратизм даже среди кантонцев был всегда по вкусу лишь очень ограниченному меньшинству, и — надо отдать должное режиму Си Цзиньпина — привлекательность демократии в западном стиле в Китае серьезно упала за последние несколько лет.
Впрочем, возвращение Тайваня попросту уничтожит эти проблемы на очень долгое время. Поэтому, опять же, Китай может быть более или менее базированным (я бы сказал, что он весьма базирован) и более или менее на пути к поддержанию технологической цивилизации (демография настораживает, но я бы сказал что у них все окей), но что действительно важно, так это то, что Китай на порядки более базирован и упорядочен, чем любая современная западная страна, поэтому в этом случае я на их стороне. И если вы знаете хоть что-нибудь о Китае, вы можете догадаться, что мои эстетические претензии к Тайваню и Гонконгу исчезают в северном Китае. Китайцы знают, кто они такие. И пекинский мандарин чистый. Мне там нравится.
Но вернемся к Ли Дэнхуэю. Он родился в Тайхоку в 1923. Тайхоку? Так японцы называли то, что сейчас называют Тайбэем, ведь Ли с рождения был японским подданным. Тайвань принадлежал Японии с 1895-го года по 1945-й. У японцев была весьма эффективная колониальная администрация на острове; они развивали инфраструктуру, обучали местных, как китайцев, так и аборигенов (в холмах жили несколько местных племён, которые были предками всех малайцев и полинезийцев), и в принципе достаточно хорошо справлялись с проблемами. Конечно, у японцев было больше привилегий, чем у местных, но, как это часто случается в колониальных режимах, небольшая группа достаточно благоприятно настроенных по отношению к своим повелителям местных тоже может достичь очень высокого статуса. Мы обычно называем таких людей 'компрадорами'. На самом деле, положение компрадора даже лучше, чем положение колониального повелителя. Последние вынуждены обосноваться в чужой, жаркой, заплесневелой, варварской стране, где они окружены (по их мнению) тупыми и грязными аборигенами. Да, вас называют сагибом [пр. пер.: сагиб], и у вас множество слуг, но в итоге вам все равно придется вернуться домой, и пока вы не дома, вы теряете доступ к своему социальному кругу, что обычно плохо влияет на вашу карьеру. Тут определенно есть, что ненавидеть. Местные коллаборационисты же получают лучшее из двух миров. Они живут дома, среди таких же людей как они, и они получают возможность править над своими соседями по кругу Данбара. Статус — понятие относительное, смысл не в том, чтобы быть богатым или бедным, а в том, чтобы быть богаче, чем люди, которых вы знаете, чем ваши кузены, чем ваши одноклассники. Когда вы видите людей, живущих куда хуже, чем вы, у вас происходит огромный выброс дофамина, это наука. У колониальных повелителей секса обычно не слишком много, так как в вопросах секса с местными обычно существуют табу, но компрадоры — практически гигачады. Это прекрасная сделка.
Ли Дэнхуэй принял эту сделку. Его отец был офицером полиции в Тайване и он и его братья получили доступ к японскому cursus honorum. Как говорит вики:
Ли — один из всего лишь четырех тайваньских студентов в старшей школe Тайхоку — окончил ее с отличием и получил стипендию на обучение в Императорском университете Киото. (…) В 1944 он вступил добровольцем в Императорскую армию Японии и стал вторым лейтенантом, командуя расчетом зенитного орудия в Тайване. Ему было приказано вернуться в Японию в 1945, где он участвовал в ликвидации последствий бомбардировки Токио в марте 1945. Ли остался в Японии после капитуляции и выпустился из Императорского университета Киото в 1946 году.
Ли Дэнхуэй учился в японском университете! Огромная честь для грязного жителя колонии. Естественно, он свободно говорил на японском. Он даже получил японское имя (и японскую фамилию), Ивасато Масао. У него было светлое, светлое будущее, если бы Япония не проиграла Вторую Мировую. Feels bad man. Это очень плохо. Главный компрадор на всем чертовом острове, которому в перспективе светило получить, возможно, самое лучшее местечко в Тайване, потерял все в 1945 году, когда Тайвань вернули Китаю, Гоминьдану под руководством Чана Кайши. Он даже не вернулся домой! Он больше не был японским подданным, но он все еще решил остаться в сожженной, дважды взорванной ядерной бомбой, буквально голодающей Японии 1945-го года на протяжении целого года, перед тем как вернуться домой. Он не хотел принимать, что его компрадорская карьера окончена навсегда. Пиздец.
Но ему нужно было вернуться домой, и он в итоге это сделал. И что же он сделал в Тайване, который теперь контролировался Гоминьданом, националистической фракцией Китая? Он вступил в Коммунистическую партию Китая! Лол. Нарочно не придумаешь. Он ненавидел Гоминьдан за конец своей сладкой компрадорской карьеры настолько, что он был готов присоединиться к чему угодно, что могло бы их разозлить. Враг твоего врага, все такое. Но Господь не был добр к бедному Дэнхуэю. Ему не особо нравилось быть комми. По сравнению с косплеем самурая и занятиями кэндо в Киотском университете, быть китайским коммунистом, определенно, не очень весело. Но что самое худшее, так это то, что хотя коммунисты и победили Гоминьдан в Китае, Гоминьдан не просто продолжил править Тайванем, он переехал туда, сделав его своей штаб-квартирой. Он ненавидел Гоминьдан, но теперь вся ебаная партия оказалась прямо у него дома, в Тайбэе.
Да уж, дайте парню передохнуть! А ему нужно было передохнуть, и поэтому он свалил ко всем чертям. Он переехал в Америку, где получил степень магистра. Потом он вернулся в Тайвань, где преподавал агрономию в среднем университете. В 60-х он снова вернулся в Америку и получил PhD. Дэнхуэй был не самым привлекательным парнем (в этом плане все самые лучшие гены получил его брат), но у него было высокое, внушительное телосложение, и он был очень умен. Вне конкуренции. И еще он был дисциплинирован и мотивирован. Прекрасная генетика, хотя я бы предположил, что он благодарил за это японское образование. Как я говорил, он был умен, и в Америке он стал весьма популярной фигурой среди истеблишмента в вопросах, связанных с Тайванем. Он стал… если позволите, компрадором для американцев. Потому что — разумеется — люди не меняются. И он был хорош в этом. В Америке он принял протестантизм потому что — опять же — он был такого рода человеком.
Получив свой PhD, он вновь вернулся в Тайвань, в 1968. Прошло много времени, но Чан Кайши все еще у руля. Ли Дэнхуэя назначают профессором агрономии в лучшем из местных университетов, и в 1971 он… вступает в Гоминьдан. Тааак, падажжи. В смысле? Разве он их не ненавидел? Он и правда их ненавидел, позже он множество раз в этом признавался. Но парню нужно что-то есть, и этот парень был амбициозным. Он хотел построить карьеру в политике, и чтобы построить политическую карьеру в политике в Тайване, пока Чаны были живы, нужно было вступить в Гоминьдан. Однопартийный режим и все такое.
В Гоминьдан было непросто попасть, они проверяли биографию, все дела. А этот парень был японским коллаборационистом, ханьцзянем. В Китае Гоминьдан таких расстреливал. Не в Тайване, там их было (по понятным причинам) слишком много. Но им определенно не давали вступить в Гоминьдан. Черт, даже местному тайваньцу это было провернуть непросто, не говоря уже о бывшем компрадоре. А этот парень был еще и коммунистом!! Есть несколько теорий о том, как такое вообще смогло произойти. Судя по всему, Цзян Цзинго, наследный принц и на тот момент де-факто правитель, стремился набрать местных тайваньцев в партию, чтобы покорить их сердца и умы, и Ли Дэнхуэй был действительно блестящим и выдающимся местным тайваньским ученым. К тому же, его поддерживали американцы, что, я уверен, тоже сыграло свою роль. Так что либо внутренняя разведка Гоминьдана к 1971 году стала старой, мягкой, маразматичной, никчемной и попросту неспособной исполнять свою работу, либо Чану-младшему просто очень он понравился, и Чан принял его, игнорируя все стандартные процедуры. Или ЦРУ позвонили в Тайвань и сказали, что это их парень, и его нужно принять, и поскорее. Кто знает.
Как оно часто происходит, 1971 был еще и годом, когда Никсон предал Чана Кайши и, по сути, отменил страну, изгнал его Китайскую Республику из ООН и впустил туда комми, со все еще живым Мао Цзэдуном, вместо него. Плохой, плохой год для Гоминьдана.
Как бы то ни было, вступив в Гоминьдан, Ли Дэнхуэй показал себя очень способным политиком, и, кроме того, очень лояльным. При любой возможности он выступал против Тайваньского локализма, любого демократического активизма и кого угодно, кто высказывал малейшее неудовольствие Чаном Кайши и его династией. В 1978 он был назначен мэром Тайбэя. Столицы государства! Парень с весьма сомнительной историей, который вступил в партию всего 7 лет назад! Безумие, безумие. Но опять же, умный парень, был отличным мэром. Цзян Цзинго, который к тому моменту стал правителем Тайваня, после того как старый Чан Кайши умер в 75 лет, был очень доволен этим противоречивым выбором. У него у самого были сомнения. В какой-то момент он завел привычку каждый день посещать дом Ли Дэнхуэя, чтобы проведать его. Он (правитель страны!) появлялся у дома Ли в начале дня, зная, что он еще не дома, и просто сидел там или осматривал дом. Проверял мебель в доме, насколько она дорогая, не спрятал ли он где-нибудь ювелирные изделия. Проверял, не был ли он продажным.
И, судя по всему, он был остался доволен, так как в 1981-м году Ли Дэнхуэй был назначен губернатором провинции Тайвань. Гоминьдан с самого своего основания в 1910-х в Китае страдал от дикого фракционизма, который было очень сложно обуздать. Цзян обладал династической легитимностью, но похоже, что у него не было своей команды лоялистов, людей, которым он мог бы доверить исполнение своей политики, и которые бы не использовали ресурсы государства ради выгоды своего клана. Ли Дэнхуэй в этом плане был прекрасным выбором. У него не было своей фракции в Гоминьдане, он пришел со стороны, местный без политического веса, парень без каких либо рычагов воздействия на короля. Эквивалент бюрократа-простолюдина, которого гораздо легче использовать, чем какого-нибудь аристократа с наделом. У Ли Дэнхуэя даже не было семьи! Не было сыновей. Об этом часто забывают, но множество великих лидеров выбирали потому, что у них не было сыновей, а, значит, считалось, что у них нет амбиций построить свою политическую династию. Путин — еще один хороший пример.
В 1981 Ли Дэнхуэй был назначен губернатором провинции Тайвань. «Провинция Тайвань» — смешная шутка: у Китайской Республики с 1949 года была под контролем только одна провинция, Тайвань (не считая нескольких далеких островов). Но, конечно, отмена системы провинций означала бы признание того факта, что они никогда не вернут Китай, поэтому Гоминьдан ни при каких обстоятельствах не мог этого сделать, вместо этого продолжая поддерживать существование администрации провинции Тайвань. Тот факт, что губернатором провинции Тайвань стал чужак, значил довольно много, но не слишком много. Над ним стояло множество влиятельных людей. Но потом в 1984 Цзян Цзинго выбирает Ли Дэнхуэя своим вице-президентом! Вот это действительно много значило. Члены партии были в ярости. Да как хорошо этот парень лижет задницу? Он его евнух! Но не беспокойтесь: дальше он не пройдёт. Когда старик умрет, Ли Дэнхуэй уйдет вместе с ним. Что самое важное, у Цзяна Цзинго были свои сыновья (сыновья-метисы, дети его советской жены), так что Ли Дэнхуэй достиг вершины своей политической карьеры. Он в принципе не мог продвинуться дальше, пока Цзян Сяоу и его старая клика все еще были активны.
О-хо-хо. Они явно не ожидали того, что произошло. В 1984, вскоре после того как Ли Дэнхуэй стал вице-президентом, тайваньский журналист в США, который достаточно критически отзывался о Гоминьдане, Генри Лю, был убит. И так уж совпало, что он был информатором ФБР, поэтому американское правительство отнеслось к делу со всей серьезностью, и оно обнаружило, что все улики указывали на то, что убийство заказал Цзян Сяоу, второй сын президента. Правительству США это не понравилось, и оно мобилизовали против него все, что могли. У Цзяна Цзинго не оставалось иного выбора, кроме как сделать из него козла отпущения. Он начал говорить о демократии, о том, как он никогда и не думал о том, чтобы продолжить династию, о нет. Бедняга. Еще один союзник Красного государства уничтожен Cиним [прим. пер. о Красном и Синем государствах: https://vk.com/wall-115581070_1602 https://vk.com/wall-115581070_1654].
Полностью уничтожен, кстати говоря. Цзян Цзинго неожиданно умер в январе 1988, и все его три сына, буквально каждый из них, умерли в течении нескольких лет. Смешно получилось.
Как бы то ни было, Цзян Цзинго умер весьма внезапно, без завещания и без наследника. Его сын оказался вне игры, поэтому борьба шла между всеми большими шишками в партии и правительстве. Вице-президент, председатель Гоминьдана, президент парламента, ну вы понимаете общую картину. Множество хороших претендентов. Все мобилизуют войска и пытаются занять трон. Ли Дэнхуэй не был ведущим кандидатом, учитывая отсутствие у него родословной и принадлежности к фракции. И тем не менее… как оно часто бывает, именно такие аутсайдеры и вырываются вперед. Ли был ловок, играл по всем направлениям, слил компромат на своих ведущих соперников (у него были легендарные досье о каждом), подкупил нескольких ключевых лидеров фракций, и вопреки почти всеобщему сопротивлению элиты Гоминьдана... вышел на первое место.
Представьте себе: Чан Кайши правил всем Китаем с 1928-го года, потом переместился в Тайвань после поражения в Гражданской войне в 1949-м. Он правил Тайванем до своей смерти в 1975-м году, после чего к власти пришел его сын, Цзян Цзинго. Это все еще была Китайская Республика под властью Гоминьдана, однопартийное диктаторское государство, которое заявляло свои права на весь Китай (и Монголию!), и у которого были реальные планы на воссоединение. Потом, после смерти сына Чана Кайши, руль переходит… Ли Дэнхуэю? Христианину, бездетному рожденному на Тайване воннаби-самураю с американским PhD? Какого черта? И не благодаря всенародным выборам, нет, у него получилось пройти через все внутренние стандартные процедуры Гоминьдана. Что, блядь, произошло?
Так думало множество людей, но что поделать. Этот парень был скользким. Очень скользким. После прихода к власти он медленно, но верно принялся сносить систему Гоминьдана и Китайской Республики. Он начал покрывать тайваньских сепаратистов, говорить на местном диалекте, менять школьные учебники, хвалить Японию, по сути, превратил Тайвань в то, чем он является сегодня: в страну, которая почти не чувствует связи с Китаем. Обычно думают, что тайваньцы всегда выступали против воссоединения, однако в 1990 подавляющее большинство местных жителей считало, что воссоединение произойдет, причем на их условиях. Да, немного смешно, я знаю. Ли Дэнхуэй постепенно разубедил их в этом.
Это парень, который в течении двадцати долгих лет работал внутри режима, выступал с речами о том, как он гордится тем, что он китаец, о том, что воссоединение — это его мечта, о том, как он любит и уважает династию Чанов и.т.п. Я уже писал о том, что восточные азиаты любят гринд, обладают терпением и упорностью, которую большинству белых трудно представить. Но этот парень — он просто вне всяких границ. Двадцать лет он терпел все это дерьмо, пока он не добрался до вершины и не свершил месть. Повторюсь, я против всего того, за что он выступал. Но я не могу не восхищаться им. Он был прекрасным, гениальным политиком.
Ли Дэнхуэй разрушил однопартийный режим, разрешил прочие политические партии и учредил свободные выборы. Изменил конституцию, все такое. Первые выборы прошли в 1996, и он победил, все честно, но, разумеется, у его популярности были хорошие причины. Потом он начал выбешивать Китай, заложив основы тайваньской независимости. И к выборам 2000 года, в которых он не мог участвовать из-за ограничения на число сроков подряд, он фактически в открытую помогал оппозиции! Президент Гоминьдана, выступающий против своих же! Его, повторюсь, гениальные интриги, точечные удары утечками компромата и прочие маневры вылились в то, что Чен Шуйбянь, лидер тайваньских сепаратистов, победил на выборах с 39% голосов.
Ли Дэнхуэй все еще был главой Гоминьдана, партии китайской армии, что сбежала на Тайвань только после поражения в Гражданской войне в 1949-м году. Он смог проскользнуть в комитет, ловко играя в игры политических элит, но значительная часть сторонников партии состояла из людей, которые сражались в гражданской войне и их семей. После поражения на выборах 2000-го года толпа членов Гоминьдана окружила штаб-квартиру партии и была готова вытащить этого парня оттуда и четвертовать его на улице. Этого не произошло, однако он был вынужден уйти с поста лидера партии, и вскоре был попросту исключен из нее. Затем он основал свою, открыто сепаратистскую партию, и я не верю, что после этого он произнес на мандарине хоть слово.
Однако он довольно часто говорил на японском. Вокруг него поднялась довольно серьезная шумиха, когда он посетил святилище Ясукуни в Токио, и так расчувствовался, что публично заплакал во время молитвы. Конечно, он просто рок-звезда для правых в Японии; он в открытую защищал японский империализм. Парень, который раньше руководил Гоминьданом, партией, которая яростно боролась с Японией на протяжении долгих пятнадцати лет. Нарочно не придумаешь!
Зачем ему было это делать? Он владел этим местом, он был самым влиятельным человеком в Тайване с большим отрывом. Почему он отказался от всего этого, почему он изо всех сил старался уничтожить свою партию? Потому что он ненавидел их, ненавидел китайские трансплантаты Гоминьдана и все, что они представляли. Он был частью привилегированной компрадорской элиты и занимался кендо со своим имперским учителем в Киото. Ему было там чертовски хорошо: он знал, что у него есть доступ к тому, что 99.9% населения Тайваня никогда не получат. Потом Япония проиграла войну, и его семья потеряла все, что у них было. Более того, будучи бывшими коллаборационистами, они стали удобной мишенью для любого рода притеснений.
В конце концов этот парень оказался в еще более элитных, еще более привилегированных кругах, но чувства молодости просто так не проходят. Он бы отдал все, чтобы вернуться к своим старым приятелям по кендо в Японии и насолить старой Гоминьданской клике, которую он терпел в Тайване двадцать долгих лет. Ли дал дюжины интервью и написал кучу книг, по сути, обсирая Гоминьдан. Наверняка, он чувствовал себя хорошо. Но это еще и показывает, что весьма часто идеология — это способ почувствовать себя хорошо.
Я не просто гадаю, вам стоит посмотреть на него до и после того, как он добился власти и начал продвигать независимость Тайваня. Парень был счастливым, веселым, разговорчивым, смотреть приятно. Разительный контраст с чопорными политиками старой закалки, или с ним же самим времен Чана. Можно было с уверенностью сказать, что он наслаждался каждой минутой уничтожения партии, которая сделала его президентом.
Теперь он мертв, но его наследие живет. Тайвань теперь не только де-факто независим, у него появилась и (в основном из-за него одного) независимая, хотя и несколько запутанная идентичность. Значительное большинство тайваньцев уже не называют себя китайцами и содрогаются при мысли о воссоединении. Сепаратисты заправляли страной на протяжении 12 из 20 лет с тех пор, как Ли оставил власть и, скорее всего, продолжат делать это бессрочно до тех пор, пока Китай не пошлет туда войска. Китай тоже не сидел сложа руки, он скупил крупный кусок местных СМИ, является крупнейшим игроком в тайваньской экономике с отрывом, и настолько глубоко проник в тайваньские вооруженные силы, что шутят, что у Китая достаточно кораблей, чтобы перевезти всю свою армию для вторжения на Тайвань, но недостаточно для того, чтобы вывезти с острова всех своих шпионов.
Си Цзиньпин намекал, что воссоединение произойдет пока он у власти, и что он организует вторжение, если придется. Поэтому я готов предсказать, что Тайвань падет в течение этого десятилетия. Я ожидаю, что если Америка не вмешается, после вида истребителей НОАК тайваньцы сдадутся быстрее, чем вы успеете сказать "чай с шариками". Но Америка вполне может вмешаться, и если это произойдет, будет много крови и разрушений. Кроме того, больше завершенности и более значимый геополитический исход. Ли Дэнхуэй этого не увидит, но кучка бездетных, престарелых косплееров-лесбиянок с сорока кошками, которых он оставил править страной, это определенно увидят.