Оставь нам квартиру, поступи по-мужски, - заявила жена.

Тринадцатилетняя девочка с разбега ткнулась головой в грудь отца и обхватила его двумя руками.

-Папа, не уходи, я не хочу, – причитала Света.

Сорокалетний Степан и сам растерянно моргал глазами, не в силах осознать, что только что сказала жена. Одна только Лариса осталась невозмутима. Женщина сидела на диване, закинув ногу на ногу и сложив руки на груди, прямая, как струна и презрительно смотрела на мужа.

-Ну, скажи что-нибудь, дочери, - сквозь зубы процедила она, - объясни, почему мы с тобой разводимся.

-Если бы я сам знал, - воскликнул Степан. - Ларис, я понять не могу, какая "вожжа тебе под хвост попала".

-Хорошо, тогда объясню я, - словно выплюнула Лариса.

Женщину крайне раздражало то, что ее дочь все еще стоит, обняв своего отца. Лариса поднялась с дивана, расцепила руки Светы и оттащила девочку. Усадила на диван и удовлетворенно плюхнулась рядом.

-Я объясню, - повторила она. - И ты, Света, меня тоже послушай. Мы с твоим папой разводимся, потому что он не му-жик.

Лариса выговорила это по слогам, так презрительно, как будто плюнула в лицо.

-Ты любишь папу, потому что еще не повзрослела и ничего не понимаешь. Твой папа мягкий тюлень, который не способен в жизни ничего добиться. Ему сорок и всю жизнь он проработал на заводе. Приходит домой и лежит на диване. Для тебя он хороший папочка, потому что добрый. И только я, в силу своего возраста, понимаю, что он не добрый, а бесхарактерный. Вот ты, Света, хотела новый телефон, а купить не на что. Тебе хочется хорошо одеваться? Разве это возможно сделать на копеечную зарплату твоего отца? Самое страшное в этой ситуации, что его всё устраивает. И не важно ему, что ты третий год ходишь в школу с одним портфелем и я перешиваю твой пиджачок.

Света плакала, уткнувшись лицом в ладошки. Ей было жалко папу и не хотелось, чтобы мама его выгоняла. Да, девочке хотелось новых вещей, но она никак не могла связать это с поведением отца. А вот Лариса связывала, еще как связывала.

Степан стоял, сгорбившись, словно древний старик и вяло пытался отвечать что-то на слова жены.

-Ну что ты хочешь, Ларис, полстраны так живет. Где я тебе денег заработаю? На заводе тоже неплохо.

-Очень неплохо, - язвительно процедила Лариса. - Просто ты как устроился туда после училища, так и плывешь по течению. Дура я была раньше, что не понимала, что ты в этой жизни точно ничего не добьешься. Не с твоим характером. Все, что у тебя есть в этой жизни, это две квартиры. Вот эта, доставшаяся тебе от родителей и вторая, которую ты получил от бездетной тетки. Если бы не наследство, ты бы в жизни сам не заработал на жилье. Я надеюсь, ты будешь хоть чуть-чуть мужиком и поступишь по-мужски. Уйдешь и оставишь эту квартиру нам с дочкой.

Степан, вообще не желавший разводиться, горестно вздохнул. Вернулся он сегодня, значит, с завода, а все его вещи уже уложены в клетчатые баулы. И Лариса заявила, что больше жить с ним не желает. Как гром среди ясного неба! Может быть, жена в чем-то и права относительно его характера. Степан всю жизнь был спокойным, не способным на поступки. Уйти с завода было для него равносильно убийству своей спокойной жизни. А Степан этого не хотел и не хотел начинать что-то новое. Его устраивала тихая и размеренная жизнь. Ну, не нуждались они, в конце то концов! Было дополнительный доход от сдачи второй квартиры.

"Теперь придется квартирантов выгонять" - поймал себя на мысли мужчина и понял, что он уже смирился с решением жены. Развод, значит развод. Дочку только жалко. Вон Светочка как рыдает.

-Ларис, - покосился Степан на сумки с вещами, - а куда же я сейчас пойду-то? В той квартире еще квартиранты живут.

-Звони и говори им, чтоб съезжали. Звони прямо сейчас, - рявкнула Лариса.

Степану было очень неудобно, но под пристальным взглядом жены он вынул из кармана телефон и набрал квартиранту. Услышав, что нужно съехать, молодой парень, живущий в квартире Степана с женой и ребенком, начал возмущаться.

-Так дела не делаются. Дайте нам хотя бы месяц, чтобы найти другое жилье.

Вы должны были предупредить заранее.

Степан что-то мямлил про срочную необходимость. Услышав его блеклые оправдания, Лариса не выдержала, вскочила с дивана и вырвала из рук мужа телефон.

-Неделя у вас, - крикнула она в трубку. - Неделя, чтобы съехали. Не успеете, пеняйте на себя. Ваши вещи окажутся на улице.

Женщина положила трубку и ткнула телефоном в грудь мужа.

-Вот так надо разговаривать. Понимаешь, Стёп? Ты всю жизнь мямлишь. Как же я тебя не разглядела. Думала, городской, с квартирой, перспективный. А вон оно, как оказалось.

Неделю до освобождения квартиры Лариса разрешила Степану пожить дома.

За это время женщина подала на развод и выбила со Степана обещание переписать квартиру на неё. Степан был не против. Не чужим же людям оставляет. Дочка его здесь жить будет. Да и он не на улицу уходит.

После развода жизнь мужчины поменялась не прямо, чтобы кардинально. Как всегда, с утра ушёл на завод, в шесть возвращался домой. Квартира, оставленная тёткой, была в том же районе, где прежде жили они с женой. Денег было совсем мало. Мужчина платил алименты. Но много ли нужно одинокому человеку? Мебель, какая-никакая, в квартире имелась, на телевизор Степан накопил. Нехитрый ужин приготовить себе мог. Он и раньше частенько готовил, когда Ларисе неохота было этим заниматься. С дочкой Степан общение не прекращал. По первому времени Светочка часто к нему прибегала. Потом стала реже, но созванивались они регулярно. От дочери-то Степан и узнал, что сразу после развода Лариса привела в их квартиру какого-то мужика.

Стало понятно, что Лариса давно ему изменяла. С первым встречным ведь жить не кинешься вместе! Поэтому, видимо, она и настояла на разводе. Степан негодовал и злился, ничем не показывая эту злость дочери и, уж тем более, Ларисе. Он знал, на все его претензии бывшая жена быстро найдет ответ и мгновенно "заткнет его за пояс". Поэтому негодовать Степан мог только про себя.

Света папе многое рассказывала. И по этим рассказам Степан составил себе картинку Ларисиной жизни сейчас. Бывшая жена нашла себе мужчину характерного, волевого. Всё, как она хотела. Разговаривал он с ней громко и в приказном порядке. Теперь Лариса уже не отлынивала от хозяйственных дел, как делала при муже. Новый мужчина любил чистоту, и она убиралась каждый день и готовила разносолы. Вот только денег у Ларисы не прибавлялось.

Ее новый мужчина хоть и ходил в наглаженном костюме и был каким-то там руководителем среднего звена, не собирался содержать ни ее, ни тем более чужую дочь. Свои деньги новый избранник Ларисы либо копил, либо тратил на родных детей, так как был уже разведён.

Лариса, наивно полагавшая, что когда они начнут жить вместе, тем более в её квартире, мужчина начнёт свою зарплату отдавать ей, быстро была поставлена на место. Несогласная с таким порядком вещей женщина пыталась спорить, и начались скандалы.

Только во время этих скандалов голос Ларисы уже не был решающим. Её новый мужчина мог орать гораздо более громче. Всё это Света рассказывала папе, а Степан невольно злорадствовал. Хотела Лариса волевого мужчину, вот пусть получает!

Новые отношения Ларисы продлились около трёх лет. Потом мужчина собрал свои вещи и свалил в закат, устав от неудобной женщины. Узнав об этом, Степан даже немного испугался, что Лариса, оставшись одна, заскучает и захочет вернуть его. А мужчине этого было уже не нужно. Он привык жить один и проводить вечера под монотонный звук телевизора, а не под крики жены, как было раньше. Степан опять плыл по течению и полюбил свою размеренную жизнь. Возвращаться к прежней желанию уже не было. Видимо, такого желания не было и у Ларисы. А, скорее всего, она не оставила надежды найти себе другого сильного мужчину. У нее это не получалось. Лариса жила одна, обрабатывая дочь и настраивая девочку против отца.

Степан об этом догадывался по отношению к нему Светы. Дочка гораздо реже начала к нему приходить и о маме рассказывала уже неохотно. Потом визиты и вовсе сошли на нет, остались только звонки. И то, звонил Свете сам Степан. Чтобы увидеться с дочкой, ему приходилось подкарауливать ее после школы и вести в кафе. Девочка шла неохотно, но шла. Разговаривала с папой сквозь зубы. Всё чаще в словах Светы Степан улавливал суждения и интонации Ларисы. Становилась-таки дочка похожей на маму. И всё равно Степан её любил, несмотря ни на что она оставалась его кровиночкой.

Когда Света заканчивала девятый класс, первый раз за все годы после развода, Лариса позвонила Степану.

-Ты вообще в курсе, что твоя дочь школу заканчивает? - язвительно поинтересовалась женщина.

-Ларис, я прекрасно все знаю, - вздохнул Степан. - Я звонил Свете на прошлой неделе.

-Значит знаешь, куда она собралась поступать?

-В среднее профессиональное училище на кондитера.

-Ааа, значит, ты в курсе. И ничего не хочешь при этом дочери сказать? Например, чтобы она отучилась одиннадцать классов и пошла получать высшее образование, а ты бы ей его оплатил?

-Побойся Бога, Лариса, - задохнулся от возмущения Степан. - Где я возьму деньги на институт?

-Она твоя дочь. Единственная дочь! - отчеканила Лариса. - Ты должен был об этом подумать заранее. Как был недомужиком, так им и остался!

В очередной раз словесно плюнув в своего бывшего мужа Лариса отключилась. С испорченным настроением Степан поплёлся на кухню, поставил чайник на плиту, обжёг палец, чертыхнулся. А в голове его вновь и вновь всплывали аргументы, которые он мог бы сказать Ларисе, но не сказал. Чего хочет от него эта женщина? Он же не олигарх, живёт от зарплаты до зарплаты. Ещё и алименты платит. Отложить денег при этом нереально. Раз такая умная, могла бы и сама заработать. Ну, или найти себе настоящего мужика, как она раньше говорила и планировала.

Сейчас Степан был даже рад, что в свое время Лариса решила с ним развестись. Не сделай она этого, последние годы, которые мужчина прожил спокойно, были бы кошмаром, в котором жена пилила бы его каждый день. Уйти сам Степан, конечно же, никогда бы не решился.

После девятого класса Светлана поступила в училище. Она давным-давно не звонила отцу сама, а на его звонки иногда не отвечала, а когда отвечала, разговаривала односложно. Так, что Степан чувствовал свою ненужность.

И все равно мужчина в дочери нуждался. Он часто о ней думал. Мечтал, что Света подарит ему внуков. Он будет гулять с ними по вечерам, покупать им сладости и чувствовать, что у него есть семья.

Так проходили годы. И вот уже Света закончила училище и устроилась работать в ресторан помощником повара. А куда ещё ей было пойти с таким образованием? Не начальником же!

Степан дочкой родился. Хорошая девочка, отучилась, пошла работать. И вроде даже у неё парень появился. Об этом мужчина узнал от самой дочери. Как-то неожиданно так получилось, что, пойдя работать, девушка возобновила своё общение с папой. Теперь она звонила ему сама. Почти каждую неделю звонила и разговаривала, а не отделывалась односложными ответами. Света рассказывала, как тяжело работать ей на кухне, как, возвращаясь домой, она с ног валится. Потом с восторгом девушка описывала папе своего нового парня. По голосу чувствовалось, что дочка от него просто без ума, хотя парень работал всего лишь официантом в том же самом ресторане, где работала Света.

Степан даже представлял себе, как скрипит зубами от злости Лариса от того, что дочка нашла себе такого бесперспективного жениха. Правда, спрашивать об этом дочь мужчина не решился. Слишком хрупок был мостик, который дочь только-только начала воздвигать между ними.

А потом к Степану заявилась Лариса, собственной персоной. Случилось это вечером. Степан возвращался домой из магазина, где купил молоко и яйца к завтраку. Возле подъезда его дожидалась бывшая жена, переминаясь с ноги на ногу. Степан ее не сразу узнал. Лариса сильно поправилась. А бывшее раньше вполне симпатичным лицо приобрело желчное выражение. Может быть, благодаря резким носогубным складкам и скорбно поджатым губам.

-Что-то поздно гуляешь, - окинула Лариса презрительным взглядом бывшего мужа. - Замучилась уже тебя ждать. В квартиру пригласишь?

Степан молча зашел в подъезд, попридержав для жены дверь. Он уже чувствовал, что разговор предстоит непростой. Так и получилось.

-Я знаю, что ты общаешься со Светой, - без предисловий заявила Лариса, пройдя в зал прямо в обуви и по-хозяйски рассевшись в кресле. - Знаешь ее нового парня?

-Только по ее рассказам, - Степан прошел в зал вслед за женой, но остался стоять, надеясь, что разговор продлится недолго.

-Да ты садись, садись, - благосклонно кивнула Лариса, будто у себя дома.

- Сто лет с тобой не виделись, поговорим. Так вот, о Светином парне. Какой-то там официант, "гол как сокол". Женится и обберет нашу девочку.

-А чего ее оббирать-то? У Светы же ничего нет, - удивился Степан.

-Так вот и я о том же. У Светы должна быть своя квартира. И она должна быть добрачной. Чтобы в случае чего, девочке было куда вернуться. Она наша единственная дочь. Давай с тобой скинемся и купим ей квартиру. Сделать это надо сейчас, пока она не выскочила замуж. Потом это будет считаться совместным нажитым имуществом.

-Ты опять за старое, Ларис, - закатил глаза мужчина. - Ты ведь прекрасно знаешь, что у меня нет никаких сбережений. Мы с тобой об этом уже разговаривали.

-Тогда перепиши на дочку свою квартиру, - заявила Лариса. - В принципе, я за этим к тебе и шла. Я знала, что ты скажешь. Пусть хотя бы наша Света будет знать, что у нее когда-нибудь появится своя недвижимость.

-А зачем переписывать? - пожал плечами Степан. - Света моя единственная наследница. Само собой, моя квартира отойдет ей.

-Ну, знаешь, как в жизни бывает? Ты живешь один, помрешь, набегут какие-нибудь дальние родственники. И пиши пропало. Я не понимаю, тебе что сложно, что ли? Или ты дочку не любишь?

-Свету я люблю, и мне несложно, - опустил голову Степан.

Слова жены застали его врасплох. Ещё несколько месяцев назад он ответил бы ей категоричным отказом, но сейчас всё изменилось. Света начала звонить, только вчера приходила к нему в гости. Они пили чай и весело болтали, совсем как раньше, когда дочка ещё не отошла от развода родителей и приходила к папе часто-часто.

-Ну, если не сложно, тогда прямо завтра пойдем с тобой к нотариусу, и ты переоформишь квартиру на дочь. Так всем будет спокойнее.

Глядя, как мнется на месте бывший муж Лариса, поспешила его заверить:

-Все госпошлины я заплачу сама. Знаю я тебя и твои проблемы, ты же вечно все подсчитываешь и живешь от зарплаты до зарплаты.

Степан согласился, а после ухода бывшей жены на него навалились сомнения. А может быть зря он согласился? В конце концов, что там Лариса бормочет про этих дальних родственников? Это все чушь! Квартира отойдет Свете.

"А с одной стороны, если так, то какие могут быть сомнения?" - решил мужчина. "Перепишу на дочку квартиру и все! Не выгонит же она меня на улицу, в конце концов? Это же моя Светочка."

Светочка перестала звонить папе сразу же, с момента, как он переоформил на нее квартиру. Она не звонила и трубку от отца не брала. Пасмурно стало на душе мужчины. Начал он подозревать, что Светино благодушие было всего лишь спектаклем, продуманным не ей, а Ларисой. И всё это было сделано специально. Но с какой целью? Степан всё ещё не верил, что родная дочка сможет выгнать его на улицу. Не верил до того момента, как, вернувшись как-то с завода, не обнаружил возле своей двери трех посторонних молодых мужчин. Они меняли замки на двери его собственной квартиры. На возмущение Степана один из мужчин, здоровенный амбал, пожал круглыми плечами.

-Мы ничего не знаем. Нас наняла хозяйка квартиры. Документы мы видели. Также она просила вам передать, что у вас есть сутки на то, чтобы вывезти свои вещи отсюда. Если нужно, можете забирать и мебель.

Прошел три года.

Тучная Лариса с каменным выражением лица шла по улице. Едва не споткнулась о вытянутую ногу бомжа, сидевшего на нижней ступеньке крыльца супермаркета. Возле этой вытянутой ноги стояла картонная коробка с мелочью. Лицо бомжа было одутловатым и от него явственно несло перегаром. Лариса скользнула взглядом по этому лицу, вздрогнула и поспешила быстро уйти, узнав в нем бывшего мужа.

"Как же быстро опускаются слабые люди" - думала женщина. "За три года Степан превратился в вонючего пропойцу."