Осень как обещание. Глава 8.

Как только эти слова прозвучали, все на мгновение замерли. 

Кэ Минсюань пригласил Бянь Ицю, чтобы получилось ровно восемь человек — по двое на машину. Раз босс Бянь был его другом и никого больше не знал, логично, что он поедет с ним. Но теперь, когда Линь Цзянь влез со своими условиями, стало ясно: он намеренно пытался устроить небольшую провокацию.

Честно говоря, боссу Бяню было всё равно, в какой машине ехать. Хаммер Кэ Минсюаня, конечно, вне конкуренции по проходимости, но если говорить о комфорте, то Range Rover Жуань Чэнцзе, Mercedes G Фан Жуя или даже Jeep Wrangler Чжао Биня были куда приятнее. Просто тон Линь Цзяня раздражал Бянь Ицю, да и по тому, как тот разговаривал с Кэ Минсюанем, было очевидно — между ними что-то есть.  

Размышляя об этом, Бянь Ицю становилось ещё противнее. Он вдруг осознал, что сегодня играет довольно глупую роль. 

У босса Бяня была особенность: если кто-то его бесил, он делал всё, чтобы вывести этого человека ещё сильнее. Терпеть — не его стиль. 

Поэтому, сделав вид, что ничего не слышал, он прошёл мимо них, направился к передней части автомобиля, распахнул дверь Хаммера и уселся на пассажирское сиденье. Высунув локоть в окно, он рявкнул на Кэ Минсюаня: 

— Чего встал? Муравьёв боишься раздавить? Давай быстрее! 

Его окрик заставил всех замереть, даже Кэ Минсюань в изумлении приподнял бровь, а лицо Линь Цзяня и вовсе потемнело. 

Бянь Ицю ехидно ухмыльнулся ему: 

— Извини, но Хаммер мне больше по душе. Если не против, можешь сесть сзади.  

Линь Цзянь покраснел, потом побледнел и уже собирался что-то сказать, но Кэ Минсюань обернулся и крикнул: 

— Толстяк! 

Чжао Бинь, до этого с удовольствием наблюдавший за разворачивающимся спектаклем, тут же подскочил, обхватил Линь Цзяня за плечи и увлёк его в сторону: 

— Линь Сяоянь* [прим: уменьшительно-ласкательный вариант имени Линь Цзяня], да ладно тебе! Поедешь на моём Wrangler — выжимай максимум! 

Как бы Линь Цзянь ни злился, он не мог просто вытащить Бянь Ицю из машины при всех. Поэтому он воспользовался предложенным выходом и последовал за Чжао Бинем к его автомобилю. Бянь Ицю чувствовал себя победителем в этой маленькой схватке, даже не замечая, что остальные теперь смотрели на него с неподдельным интересом. 

Кэ Минсюань подошёл к машине Фан Жуя и Лян Цзыюэ, что-то сказал им, а затем вернулся с бумажным пакетом, который швырнул Бянь Ицю, как только уселся за руль. Тот развернул его и обнаружил внутри сэндвич и стакан свежего соевого молока. 

— Чёрт, наконец-то могу поесть! — Бянь Ицю развернул сэндвич и откусил огромный кусок. — М-м, неплохо. Ты специально для меня взял? 

— Жена Лян Цзыюэ просто сделала с запасом, — ответил Кэ Минсюань. 

Не успел он договорить, как Wrangler Чжао Биня с рёвом промчался мимо них — за рулём сидел Линь Цзянь. 

Бянь Ицю сделал глоток густого молока и покосился на удаляющийся Wrangler: 

— Ничего себе, этот неженка гоняет как дикий.  

— Даже сэндвич рот тебе заткнуть не может? — Кэ Минсюань бросил на Бянь Ицю раздражённый взгляд, затем схватил рацию и нажал на переключатель. Вскоре раздался голос Чжао Биня: 

— В чём дело, босс Кэ? 

— Следи за Линь Цзянем. Чтобы ничего не случилось. 

— Пока я здесь, всё под контролем. Кстати, а что между тобой и Бянь Ицю… 

Кэ Минсюань переключил канал, не дав ему договорить. 

Поскольку он был в наушниках, Бянь Ицю ничего не услышал. Мужчина быстро доел сэндвич и потягивал соевое молоко, разглядывая пейзаж за окном.  

Сытому человеку природа кажется красивее.  

Wrangler шёл первым, следом за ним — машина Жуань Чэнцзе и Ли Цзэ, затем Фан Жуй и Лян Цзыюэ, а замыкали колонну Кэ Минсюань и Бянь Ицю. 

Им нужно было свернуть с трассы у южного въезда в город, выехать на национальное шоссе, проехать Пинчуань и Ягуань, затем по провинциальной дороге добраться до Старого горного перевала, оттуда — ещё семь километров до Лунсюйчжэня, а потом на северо-запад, к Фэнлину. Там начиналось настоящее бездорожье.

Линь Цзянь воспринял слова Чжао Биня всерьёз и выжал из его автомобиля максимум, оставив позади остальные машины.  

В рации раздался голос Жуань Чэнцзе:  

— Молодой господин Линь сегодня явно не в духе. Босс Кэ, тебе стоит его успокоить. Если что-то случится, нам всем будет трудно объясниться.

— Кто его привёз, тот пусть и успокаивает, — равнодушно ответил Кэ Минсюань.

К счастью, Чжао Бинь тоже был в наушниках, так что Линь Цзянь, увлечённый гонкой, этого не слышал.

Но Чжао Биню было совсем не весело. Ведь именно он привёз Линь Цзяня.

Хотя, если честно, не по своей воле. Линь Цзянь в их компании был настоящим королём — вспыльчивым, капризным, и никто не смел ему перечить. К тому же все прекрасно видели, что он неравнодушен к Кэ Минсюаню, но молодой господин Кэ делал вид, что ничего не замечает. Чжао Биню даже стало жаль Линь Цзяня, и в итоге он проболтался о поездке.

Поскольку Линь Цзянь сидел рядом с Чжао Бинем, тот не мог ничего сказать, поэтому за него вступился Фан Жуй:

— Толстяк тут ни при чём. Если бы Линь Цзянь обратился к любому из нас, никто бы не отказал. Мы познакомились с ним благодаря тебе, но за эти годы стали друзьями. Он всех нас называет старшими братьями, как мы можем его бросить? Думаешь, это правильно?

— Точно, — поддержал Ли Цзэ. — Линь Цзянь души в тебе не чает. У тебя полно парней для развлечений, ты же не против мужчин. Почему именно его игнорируешь?

— Это другое, — ответил Кэ Минсюань.

Именно потому, что с Линь Цзянем нельзя просто поиграть и бросить, он и не хотел начинать.

— Да уж, другое, — усмехнулся Жуань Чэнцзе. — Молодой господин Кэ любит нежных восемнадцатилетних мальчиков.  

— И что же он делал, когда Линь Цзяню было восемнадцать?

— Тогда он увлекался красивыми девчонками и не подозревал, что может нравиться парням.  

Ли Цзэ фыркнул:  

— Чёрт...  

Лян Цзыюэ, единственный женатый в их компании, наконец, не выдержал:  

— Толстяк, где вы сейчас?  

— Только свернули на трассу.  

— Пусть Линь Цзянь сбавит скорость. В Лунсюйчжэне остановимся, пообедаем, а потом в горы.  

— Ладно.  

Болтовня по рации, наконец, стихла. Кэ Минсюань снял гарнитуру и швырнул её на центральную консоль, затем открыл окно, чтобы впустить свежий воздух. Но порыв ледяного ветра ворвался внутрь, мгновенно разбудив дремавшего босса Бяня.

Тот съёжился, натянул воротник пальто и сердито взглянул на Кэ Минсюаня:  

— Ты рехнулся? На трассе окно открывать!  

Кэ Минсюань, и без того раздражённый выходками Линь Цзяня, резко ответил:

— Моя машина — что хочу, то и делаю. Не нравится — ищи другую.

Бянь Ицю усмехнулся:

— Ага, вот оно что! Ты всё ещё злишься, что я не пустил сюда твоего возлюбленного? 

Кэ Минсюань в ярости ударил по рулю, и «Хаммер» вильнул, едва не врезавшись в отбойник.  

«Чёрт возьми, почему все думают, что между ним и Линь Цзянем что-то есть?» — подумал мужчина.  

— Кэ Минсюань, какого чёрта вы там делаете? Не можете нормально ехать?! — раздался крик Фан Жуя в наушниках.

Кэ Минсюань понял, что снял гарнитуру, но забыл выключить общий канал, и их перепалку слышали все. Бянь Ицю тоже осознал, что перегнул, поэтому замолчал.  

Кэ Минсюань спокойно надел наушники и ответил:  

— Рука соскользнула.  

— Соскользнула? Такое ощущение, что по извилистой трассе едешь!

На несколько секунд мужчина замолчал, а после паузы продолжил тем же раздражающим тоном:  

— Воздух сухой, и из-за погоды все стали раздражительными. Купить вам пару банок травяного чая, когда доберёмся до города?

Ли Цзэ, всегда готовый подлить масла в огонь, не упустил возможности поддеть:

— Босс Кэ, вы, как всегда, удивляете нас своим вкусом.

В каком-то смысле Ли Цзэ был прав. Даже сам Кэ Минсюань не мог поверить, что вдруг заинтересовался задницей Бянь Ицю. Кто бы мог подумать, что от простого интереса он перейдёт к желанию прижать его к стенке? Возможно, те самые фотографии, где босс Бянь связан и с повязкой на глазах, были слишком соблазнительными. Кэ Минсюань листал их даже в больнице и каждый раз возбуждался. Как можно устоять?  

К тому же нельзя отрицать невероятное удовольствие от того, чтобы трахнуть кого-то такого же жёсткого, как ты сам, довести его до изнеможения, заставить молить о пощаде. Такое наслаждение, выходящее за рамки простого физического контакта, никогда не смогут дать покорные мальчики. Да и телосложение босса Бяня было поистине выдающимся. Во всех смыслах он был самым удовлетворяющим партнёром за все эти годы, без исключений. Иначе с чего бы Кэ Минсюань возвращался к нему снова и снова в течение двух месяцев?

От этих мыслей злость Кэ Минсюаня поутихла.  

В конце концов, они были любовниками. Пусть и не ладили в обычной жизни, в постели они подходили друг другу идеально. Если он мог быть вежливым с другими, почему бы не проявить немного терпения к Бянь Ицю? Да и этот парень всегда был колючим. Ждать от него приятных слов — всё равно что пытаться заткнуть ему рот. Какое отношение его проблемы с Линь Цзянем имели к Бянь Ицю? Втягивать его в это было несправедливо.

Так что впервые в жизни молодой господин Кэ снизошёл до извинений:

— Ладно, я не на тебя злился.  

Бянь Ицю, скрестив руки, откинулся на сиденье и смотрел в окно на мелькающий пейзаж. Услышав это, мужчина фыркнул и повернулся:

— Молодой господин Кэ, ты что, шутишь? Кроме нас в машине никого нет. Если не на меня, то на кого ты злился?

— Просто эта болтовня по рации меня достала.  

— Погоди-ка! — Бянь Ицю вдруг оживился. — Ты что, извиняешься?  

— ...Думай как хочешь.  

— Нет уж, такой исторический момент надо записать! — Бянь Ицю достал телефон. — Давай, повтори.  

Кэ Минсюань нахмурился:  

— Бянь Ицю, хочешь, чтобы я прямо здесь тебя трахнул?  

— При твоём возлюбленном? Неловко выйдет.  

— С каких пор он мой возлюбленный?  

— Разве нет? — Бянь Ицю убрал телефон и потянулся. — Тогда почему он смотрит на меня как на соперника?  

— Он так смотрит на любого мужчину рядом со мной.  

— А-а... — Бянь Ицю нарочно протянул. — Значит, «цветы страстно любят, а вода безучастна»*? [прим: он говорит о какой-то идиоме, означающей безответную любовь, но, видимо, что-то перепутал и сказал неправильно. Я склоняюсь к тому, что он имел в виду вот это выражение: «Цветы падают, вода течёт, и нигде не найти (их)». Это строчка из классической поэзии, которая образно передаёт утрату и бесполезные поиски, часто интерпретируется как символ безответной или несбывшейся любви, когда красота и чувства исчезают, а попытки их вернуть — тщетны.]  

— Если книг не читал, то высокопарные фразы не используй.  

— Разве я сказал что-то не так? — спросил Бянь Ицю.

Кэ Минсюань проигнорировал вопрос:  

— В общем, когда приедем в городок, веди себя прилично. Не лезь к Линь Цзяню.  

— Что, беспокоишься о нём?

Кэ Минсюань закатил глаза, решив, что объяснять что-то этому человеку бесполезно, и предпочёл промолчать. Бянь Ицю тоже потерял интерес, закрыл глаза, откинулся на сиденье и вскоре снова уснул.

Кэ Минсюань взглянул на его чёткий профиль и тихо пробормотал:

— Идиот.