Осень как обещание. Глава 20.

Кэ Минсюань лёг с ним в постель не ради денег, а ради его задницы. Каждый раз, когда босс Бянь вспоминал об этом, его сердце сжималось от досады. 

Вот если бы можно было заплатить, чтобы Кэ Минсюань покорно лёг под него, он бы не пожалел никаких денег… Но проблема была в том, что Ко Минсюань оказался богаче его самого. Рыночная стоимость «Хэшэн» превосходила «Цзюань» в десятки раз. Даже если бы Бянь Ицю разорился, господин Кэ вряд ли обратил бы на это внимание. 

Выйдя из ювелирного магазина, босс Бянь почувствовал, как сердце ещё сильнее сжимается от разочарования. Казалось, вот-вот случится инфаркт. Цзо Чэн ждал его у машины и, увидев, как его босс, сияющий от радости, зашёл в магазин, а затем вышел оттуда с понурым видом, задал совершенно неожиданный вопрос: 

— Деньги забыли? 

Бянь Ицю даже не стал закатывать глаза. Он твёрдо решил, что в следующий раз при выборе телохранителя будет учитывать не только боевые навыки, но и уровень интеллекта. Цзо Чэн, заметив пакет в его руке, тут же осознал глупость своего вопроса и замолчал, сохраняя каменное выражение лица, завёл двигатель и тронулся с места. Не успела машина проехать и десяти метров, как в руке у босса Бяня зазвонил телефон. Взглянув на экран, он провёл пальцем по кнопке ответа, его лицо мгновенно смягчилось, и на нём появилась привычная улыбка в стиле Бянь Ицю. 

— Господин Жуань, простите, позавтракал и снова заснул, забыл вам перезвонить. 

Цзо Чэн, глядя в зеркало заднего вида на своего босса, который с невозмутимым видом сочинял небылицы, подумал, что мастерство Бянь Ицю в искусстве вранья достигло невероятных высот. Он мог выдавать любые нелепости без малейшей подготовки. 

— О чём ты говоришь? Кто ещё может быть привлекательнее тебя? Сегодня не получится, мне нужно вернуться в главную резиденцию. Завтра — да. Хорошо, тогда заезжай за мной утром в клуб. 

Бянь Ицю поклялся бы, что, соглашаясь на новогоднюю поездку с Жуань Чэнцзе, он был абсолютно искренен и даже не думал о том, чтобы его кинуть. Но иногда события развиваются вопреки всем планам. 

Проведя два часа в «Сюйюань», он вновь убедился, что мадам Мэй остаётся такой же элегантной и мягкой, как всегда. Она была рада подарку, тут же надела ожерелье и попросила Бянь Ицю впредь не тратиться на неё. 

— Хорошие вещи должны украшать тех, кому они подходят, — ответил он. 

— Ты всегда умеешь подобрать слова, — улыбнулась мадам Мэй. Женщина распорядилась подать фрукты и сладости, а затем сама заварила превосходный «Фэнхуан Даньцун». 

— Е Чжэнь привезла его пару дней назад. Говорят, это старый сорт времён династии Сун. У него тонкий аромат орхидеи, попробуй. 

Но для Бянь Ицю даже самый изысканный чай был не лучше магазинного напитка. Он одним глотком осушил чашку, словно это был бокал вина, даже не успев почувствовать цветочный аромат. Лишь после, уже проглотив, он ощутил сладковатое послевкусие. 

— Да, вкусно. 

Улыбка мадам Мэй стала ещё шире: 

— Я положу тебе немного, возьмёшь с собой. 

— Не нужно, Е Чжэнь подарила его вам, оставьте себе. Если захочется, я попрошу у неё. 

Е Чжэнь была дальней родственницей мадам Мэй. Если бы не эта связь, она вряд ли оставила бы должность топ-менеджера в PWC ради работы в «Цзюань». Поэтому все сплетни о том, что Е Чжэнь вернулась в страну ради Бянь Ицю, были полной чушью. За столом сидели только они вдвоём, но блюд было подано не меньше восьми, и все — его любимые. Бянь Ицю набросился на еду с аппетитом, уничтожая всё на своём пути. За ужином мадам Мэй спросила, не столкнулась ли компания с какими-то проблемами. 

— Нет, всё в порядке, — ответил он. — Мелкие неприятности, не беспокойтесь. 

Мадам Мэй кивнула: 

— Если что-то случится, обязательно скажи. Не взваливай всё на себя. После ухода Старика Цзю, мы с тобой — самые близкие люди. 

Эти слова тронули Бянь Ицю. 

— Хорошо, если будет что-то серьёзное, я обращусь к вам. 

Довольная мадам Мэй положила ему в тарелку кусочек форели на пару: 

— Кушай больше. 

После ужина они ещё немного посидели за чаем, и только затем Бянь Ицю поднялся, чтобы уйти. Мадам Мэй проводила его до ворот, наблюдая, как машина растворяется в ночной темноте. Когда автомобиль выехал за пределы резиденции и свернул на горную дорогу, Бянь Ицю оглянулся. Бежевый шарф мадам Мэй развевался на ветру, выделяясь в ночи. В его голове мелькнул образ, давно позабытый, словно из другой жизни. Много лет назад, кажется, тоже была женщина, которая стояла у входа и провожала его взглядом. Но, как Бянь Ицю ни старался, он не мог вспомнить её черты. 

Босс Бянь нахмурился, устало откинувшись на сиденье. Горная дорога извивалась, фонари отбрасывали жёлтый свет, а вдали силуэты гор начали терять чёткость. Благодаря мощной амортизации Maybach и мастерству Цзо Чэна он почти не чувствовал тряски и вскоре погрузился в сон. 

Во сне он вернулся в детство, в самое раннее. Босоногий, он бежал по каменной дороге, прогретой солнцем, в одной руке держал потрёпанные туфли, в другой — пластиковое ведёрко с рыбками, пойманными в реке. Он нёсся вперёд, полный радости. Рыбки в ведре метались, брызги воды разлетались вокруг, сверкая в лучах заката. Ребёнку четырёх-пяти лет неведомы заботы. Даже в нищете он мог смеяться и шалить. На бегу он размышлял, как лучше приготовить улов — пожарить или сварить? 

В конце каменной дороги стоял старый многоквартирный дом. В тесноте ютились десятки семей, шумно, дымно, проходы были заставлены печами, чтобы в основных помещениях могло разместиться побольше людей. Ловко лавируя среди суеты, он добежал до дальней комнаты. Скрипнула дверь, и в свете заката он увидел женщину в бежевом, стоявшую спиной к плите. 

Услышав звук, она обернулась и ласково позвала: 

— Сяо Цю. 

Бянь Ицю широко раскрыл глаза, пытаясь разглядеть её лицо, но между ними будто висела невидимая пелена. Он не мог подойти ближе, не мог рассмотреть её. Он застыл на пороге, глядя на силуэт в бежевом, который казался то близким, то бесконечно далёким. А затем и вовсе начал расплываться, исчезая из виду. 

— Сяо Цю. 

Резкий тормоз вырвал его из сна. За окном кипела жизнь: толпы людей, праздничный гул. В последний день года улицы были запружены желающими встретить Новый год. Две модно одетые девушки, смеясь, перебежали дорогу прямо перед машиной. Если бы Цзо Чэн не успел затормозить, они бы уже лежали под колёсами. Резко вывернув руль, он врезался в другую машину. Водитель опустил окно, собираясь выругаться, но, увидев логотип на автомобиле Бянь Ицю, предпочёл промолчать, лишь крикнул вдогонку девушкам: 

— Вам жить надоело?! 

Авария была несерьёзной, но ущерб придётся возмещать. Поскольку до «Celebrity Club» было рукой подать, Бянь Ицю решил пройтись пешком, не дожидаясь полиции. Цзо Чэн, конечно, возражал. Кто знает, не притаился ли среди толпы какой-нибудь киллер? Чем больше людей, тем выше опасность. 

— Ладно, тут всего несколько минут ходьбы, ничего не случится. К тому же мне нужно проветриться, — сказал Бянь Ицю и шагнул вперёд. 

Цзо Чэн инстинктивно двинулся за ним, но водитель другой машины схватил его за руку. Пока он разбирался с ситуацией, Бянь Ицю уже растворился в толпе. Рядом с главной дорогой находилась площадь «Синхэ». На огромном экране транслировалась новогодняя передача, весёлая музыка и яркие краски создавали праздничную атмосферу, а в холодном зимнем воздухе витал сладкий запах леденцов. 

Бянь Ицю посмотрел в ту сторону и увидел старика, продающего леденцы на палочке. Он сделал шаг вперёд, но вспомнил, что кошелёк остался в машине. 

— Ладно, — пробормотал он, облизнув губы, и уже собирался идти дальше, как вдруг заметил двух человек, которые явно следили за ним. Они попытались затеряться в толпе, но Бянь Ицю сразу почувствовал неладное. 

«Вот чёрт», — подумал он, вспоминая слова Цзо Чэна. Похоже, авария была подстроена, и кто-то ждал его здесь. 

Босс Бянь запахнул пальто, намерено демонстрируя, что ничего не заметил и направился к задней части площади, постепенно оставляя шум толпы позади. В двухстах метрах от площади начинался старый район — типичный для города трущобный квартал с узкими переулками, вечно пропитанными запахом мусора. Местные власти уже утвердили план застройки: здесь должен был появиться международный финансовый центр. Большинство жителей уже съехало, и окна домов пустовали, лишь кое-где мерцали огоньки. Бянь Ицю намеренно завёл преследователей сюда, чтобы избежать паники и случайных жертв на площади. Его репутация была не из чистых, и лишнее внимание полиции ему ни к чему. Преследователи, не обнаружив его в переулке, замерли в нерешительности. 

— Я точно видел, как он зашёл сюда. Куда он мог деться? 

— Если он не исчез в воздухе, значит, всё ещё здесь. 

Второй достал пистолет и шагнул вперёд. Его напарник последовал за ним. Не успели они пройти и пары метров, как сбоку раздался резкий удар. Первый преследователь получил по шее, его тело отлетело назад, сбив с ног второго. Тот попытался выстрелить, но Бянь Ицю выбил пистолет ударом ноги. Оружие взлетело в воздух и оказалось в его руках. Глухой выстрел прозвучал почти бесшумно, но пуля попала точно в бедро нападавшего. 

Всё произошло за считаные секунды — быстро, жёстко, без лишних движений. Раненый опустился на колени, сжимая окровавленное бедро, и посмотрел на Бянь Ицю, словно на монстра. Тот даже не удостоил его взглядом, проверил второго — тот был без сознания — и небрежно бросил: 

— Такие лузеры взялись за слежку? Передай своему боссу, чтобы в следующий раз прислал кого-то покруче, а то мне даже неинтересно. 

Подобрав второй пистолет, он сунул его в карман и направился к выходу. 

— В Китае нельзя носить оружие, это незаконно. Стволы придётся сдать. 

Знакомый голос за спиной заставил Бянь Ицю вздрогнуть. Если бы он не узнал его, то, возможно, тут же развернулся бы и выстрелил. Он остановился и оглянулся. В почти полной темноте к стене небрежно прислонился человек.  

➡️ГЛАВА 21